На голове у него были дикие седые заросли. Я вздрогнул при мысли, что эта мерзкая скотина войдёт в мой дом. Он был ниже, чем Спасение и более кряжистым, и находился в эпицентре свирепого месива запахов.
Джон Спасение сказал:
— Это Птица, Гаррет. Птица, это тот парень, которому нужна твоя помощь, — он повернулся. — Палёная, можешь показать, где Птице придётся работать?
Он отвёл меня на несколько шагов в сторону кухни и прошептал:
— У тебя есть алкоголь? У Птицы проблемы с головой. Ему надо принять, чтобы утихомирить голоса.
Я открыл рот желая напомнить Прилипале, что я не так богат, как он, но получил нежное предостерегающее прикосновение Покойника.
— Голоса? Правда?
— Ты должен увидеть это, чтобы поверить. Этот парень гений. Когда в нём нужное количество «огненной воды», так чтобы успокоить голоса, он рисует как ангел.
Я верил Спасению, потому что сталкивался с подобным раньше.
— У тебя есть какие-нибудь мысли, как Птица, на самом деле, относится к своему безумию? — спросил я Спасение.
— Что ты имеешь в виду?
— Он хочет, чтобы голоса ушли?
— А ты не захотел бы?
— Я бы да. А ты сам? Если бы это означало, что от тебя уйдёт волшебная сила великого драматурга?
— Ты думаешь, Покойник в состоянии захлопнуть ментальную дверь перед его демонами.
— Возможно. Спустись к нам со своих высот ненадолго, — я заглянул в комнату, где Морли принимал, как своё законное право, знаки внимания нескольких красавиц. — Страсть, у тебя есть время?
Юная Исчадие Ада отвернулась от матери и мадам Майк. На её лице появилось обычное для подростков выражение объединяющее скуку, смущение и отвращение.
— Что? — её выражение не изменилось, когда она взглянула на моего спутника.
— Я говорил тебе, что, если представится шанс, то познакомлю с Джоном Спасением. Это — он, — Прилипале я сказал: — Страсти нравятся твои пьесы.
Ребятёнок вышла из себя. Ещё бы, но истерики не закатила.
Я не видел в этом ничего сложного. Таким вот и был Пилсудс Вильчик, Прилипала, ласка, которая ходила следом за моим другом. Он много жаловался, вертелся под ногами, и имел завихрения в мозгах, которые не позволяли ему разглядеть, кем на самом деле была Торнада.
Я считал Торнаду другом, но иллюзий о её характере не имел.
Мысль о том, что этот зловредный наглец может стать главной знаменитостью, была абсолютно смешна.
Палёная вышла из комнаты Покойника, отведя туда Птицу. У него не должно возникнуть никаких проблем со Старыми Костями. Он ведь привык к голосам в голове. Она посмотрела на меня, на Спасение, на Страсть и пришла к какому-то неприятному заключению. Покачав головой, она сказала мне:
— Я собираюсь выпить чашечку чая до того, как начнутся проблемы. Охраняй мой кабинет.
Я не понял её, если только она не имела в виду неприкосновенность её книг.
Страсть и Джон Спасение поладили, как Исчадие Ада и Пилсудс Вильчик. Он не был великаном, как представлялось в её воображении. А она была всего лишь ещё одной легкомысленной малышкой, которая задавала великому охотнику одни и те же вопросы, которые он слышал тысячу раз раньше.
Палёная вышла из кухни, неся поднос с заварным чайником, бутербродами, и чашками.
— Присоединяйся, — а зайдя в кабинет, сказала: — Дом превращается в зоопарк экзотических людей.
— Ты привыкла к спокойной жизни.
— Да. И, думаю, эту привычку трудно сломать. Поешь. Похоже, это всё, что мы получим на ужин. Дин обессилел. Волшебница хотела помочь ему подняться наверх.
— Значит, она хоть на что-то годна.
— Не говори так, я только начала не любить её чуть меньше. Я переоценю. А будет только хуже. У нас нет спиртного.
— Старые Кости спрашивает?
— Он думает, что в состоянии создать подобный эффект, но хочет использовать настоящий продукт.
— Мы можем послать Спасение.
— К Торнаде за выпивкой, да?
— Да. Может, пригласить Белинду, спасти нас от тебя.
— Она не успеет сюда вовремя.
Бедная девочка, кажется, она впадает в отчаяние.
— Ты сама не хочешь пойти наверх?
— Лучше останусь здесь.
— Я смогу справиться с этой толпой.
— Возможно, недолго. А через полчаса? Ты слишком слабохарактерный. Я все еще люблю тебя, ты уже не тот, человек, что был раньше.
Седлающая Ветер присоединилась к нам. Палёная не стала возражать и выражать отвращение, на самом деле, на подносе, который она принесла, была чашка и для Кары. Мир вот-вот наступит? Или Палёная просто слишком устала, чтобы сражаться?
Я спросил:
— Там все всё еще ведут себя прилично?
— Женщина и две девушки трясутся над твоим раненым товарищем, ещё три мужчины и девушка у твоего покойного друга, мы втроём здесь, а отравитель пропал, — ответила Кара.
Палёная сказала:
— Я отпустила Колду, когда Джон Спасение пришёл сюда.
Так. Страсть была у Морли, а Спасение у Покойника, значит, роман был коротким.
Бедный Прилипала. Он не мог стать таким, каким хотели видеть его поклонники.
57
Несмотря на доносившуюся болтовню из-за соседних дверей и какое-то надвигающееся тревожное предчувствие, в кабинете Палёной всё было спокойно и непринуждённо, мы потягивали чай, и молчали. Кара, Палёная и я расслабились.
Спустя какое-то время, Палёная сказала:
— Опекунши и ночные охранники скоро будут здесь. Я жду вместе с ними Джона Растяжку, нужно достать кувшин тёмного.
Тёмное было самым крепким пивом, которое у нас было. До этого момента я не знал, что здесь оно есть. Ледник, должно быть, был переделан, чтобы влезало сразу несколько бочонков.
Когда хвост Палёной исчез, обогнув края дверного проема, Седлающая Ветер сказала:
— Я не нравлюсь ей.
— Да. Но её отношение смягчается.
— Почему я не нравлюсь ей?
— Она считает, что вы пытаетесь влезть в наши жизни, и чувствует себя под угрозой. Она уязвима, — я не стал упоминать о её цикле. Возможно, Покойник объяснит позднее так, чтобы было понятно человеческой женщине.
Седлающая Ветер пила чай и изящно морщилась, она выглядела бездомной и слабой.
— Чем я могла обидеть её?
Я дал Старым Костям несколько секунд, чтобы предостеречь меня прежде, чем сказал:
— Она видит во всех женщинах отражение Тинни Тейт.
Рыжулька должна была появиться рано или поздно.
— Грубиянка, из-за которой когда-то был скандал в Мировом Театре.
— Это была Тинни.
— Вы всё ещё увлечены ей.
— Вы отлично знаете моё положение.
Она улыбнулась бледной, несчастной улыбочкой.
— Я, возможно, предвижу это.
— Палёная никогда не испытывала тёплых чувств к Тинни и поэтому испытывает чувство вины. Она думает, что должна одобрять Тинни, потому что я люблю её. А теперь чувствует, что должна быть голосом, выступающим за Тинни, потому что сама Тинни не может выступать за себя. Сегодня она узнала, что и Дин и мой партнер встали на вашу сторону, поэтому чувствует себя под давлением.
— Понятно, — она светилась, как ребёнок, который только что выиграл жёсткую гонку против сильных соперников.
— Я тоже был удивлен.
— Да?
Жар нарастал всё сильней, это была удивительная женщина. Она могла быть тем, кем была, одной из дюжины самых влиятельных среди живых смертных, с задатками к росту, но была так же наивна в некоторых отношениях, как десятилетний ребёнок. Она изголодалась по одобрению.
Кара сказала:
— В одном она права, я хочу вас украсть отсюда.
Она сказала это прямо, без намёка на ожесточённую чувственную ауру, которую использовала, чтобы насмехаться над мужчинами раньше, когда была папиной девочкой. Она высказала факт и оставила его мне, чтобы я переварил.
— Вы слишком спешите…
Палёная вернулась с двумя кувшинами и четырьмя кружками. Она хотела выпить и не планировала делать это в одиночестве. Я понюхал кувшин.
— Я дружу с тобой.
Она принесла и светлое и тёмное пиво.
— Наливай, мне нужно отпереть дверь, — сказала она мне.
Мой желудок провалился куда-то к ногам.
58
Я снова зря паниковал, Палёная впустила не мою рыжею погибель, но и не своего брата и не леди-крыс, которые ухаживали за Морли Дотсом, в действительности это были генерал Вестмен Туп и два нервных злодея, по их виду из таких отбросов общества, что им можно было татуировку на лбах об этом делать. Один из них был младшим из пары, которая пришла за мной и Тинни. Красные фуражки разыскали его. Умник предложил, что тощий трясущийся маленький проныра был Джимми Полька.
Палёная вернулась, села на своё место, выпила немного пива, тут вошла Страсть:
— Ничего, если я побуду здесь, пока Диди и Майк не перестанут страдать над тем парнем? Я постою в сторонке.
— Мне будет даже приятно. Палёная, ты не против, если она посмотрит твои книги?
Конечно, та была против, и всю враждебность, которую чувствовала к Каре, была готова вылить на аппетитную молоденькую Исчадие Ада, но сказала:
— Пожалуйста, будь аккуратна, и проверь, что у тебя чистые руки.
Потом к нам присоединился Генерал.
— Гаррет, я ненавижу просить, но, проклятые боги! Мне нужно что-нибудь выпить.
Это напомнило мне:
— Палёная, что там с топливом для того сумасшедшего художника Джона Спасения, принесли?
— Кое-что скоро будет.
Как она узнала это? Из дома не выходила, а Колда ушёл раньше, чем Покойник сделал свой заказ.
Старые Кости, наверное, послал мысль кому-то снаружи. Это было единственное объяснение, которое имело смысл.
Она продолжила:
— Генерал, хотите попробовать Выдержанного Тёмного Вейдеровского? Это варят ограниченными партиями, немногие не из семьи Вейдеров могут попробовать его на вкус.
— Как я могу устоять? Налейте мне, мисс Пулар.
Палёная, Палёная, ты чудо-ребёнок. Даже глава всего проклятого племени свистунов, который думает, что на мне маска с невыразительным каменным лицом, считает тебя настоящим человеком.