Даниэль понял, что неспроста эти постоянные обращения Эдуардо к Тэдди. На что он намекает?
– Это было бы кстати, – со слабой улыбкой призналась Теодора. – Схожу, принесу…
– Ну что вы, – остановил ее Эдуардо. – Ни за что не позволю вам утруждать себя.
– Как мне позвонить секретарю? – спросил он Даниэля.
– Ах, не стоит беспокоиться. Я бы лучше посидела в приемной, – взмолилась Тэдди, – чтобы не мешать вашему совещанию…
– Вы прекрасно знаете, что не мешаете нам. Совсем наоборот…
Даниэль и Элли внимательно прислушивались к этому обмену любезностями. Нет, здесь дело нечисто, было написано на лице каждого. Лишь Лючия осведомленно усмехалась. Игра Грациано была понятна до конца только ей. Элли, Даниэль и Тэдди ждали, что же будет дальше.
– На чем я остановился? – нахмурился Эдуардо. – Ах, да. Конкуренция. Грязная, подлая, отвратительная тем, что удар наносится из-за угла… По-моему, пора перейти от языка недомолвок к делу. Назовем вещи своими именами. Мне очень стыдно признавать, что мой советник, моя правая рука Фабрицио Дамиано весь последний год работал против моей компании…
– Причины, заставившие его поступить таким образом, – в голосе Эдуардо послышалась угроза, – мы не будем обсуждать сейчас. Это моя личная проблема, она не стоит вашего внимания. Гораздо более интересны последствия его поступков. В Италии есть компания, занимающаяся экспортом дешевого золота и вульгарных украшений. Вчера я узнал, что ее фактический владелец – Фабрицио Дамиано…
– Его план был очень прост, если не сказать примитивен. Не в состоянии занять достойное место на рынке честными путями, Фабрицио решает воспользоваться путем, проторенным Золотом Грациано в Америку.
– Он намеревался, Даниэль, – тут Эдуардо обратился напрямую к Хьюстону, – начать рекламную кампанию на неделю раньше нашей и максимально скопировать разработанные вами приемы. Вы сами понимаете, что увенчайся его затея успехом, вся наша подготовительная работа пошла бы прахом, и вообще мое стремление укрепиться в Соединенных Штатах оказалось бы под угрозой.
Даниэль кивнул. Кто бы мог подумать, что Фабрицио затевает такое…
– Я был слеп, – с горечью признался Эдуардо, – и лишь счастливая случайность помогла мне обнаружить предателя. В его планах произошел небольшой сбой, и ему пришлось всеми правдами и неправдами задерживать начало рекламной кампании Золота Грациано. Положение было отчаянным, недельная передышка была как воздух нужна ему. И Фабрицио решается на довольно глупый поступок – он попросту не передает вам мои указания насчет приема. Видимо, в надежде на то, что между нами возникнут трения, и в любом случае это приведет к столь желанной для него задержке…
– Но благодаря Элеоноре, – тут Грациано кинул почти отеческий взгляд на притихшую девушку, – его маневр не остался незамеченным, и, потянув за одну ниточку, я вытянул весь клубок.
– Какой ужас, – нарочито громко сказала Тэдди. Даниэль обратил внимание, что ее лицо обрело свой обычный цвет. Теодора явно оклемалась от непонятного приступа.
– Абсолютно с вами согласен, мисс Беркли, – подхватил Эдуардо. – Тем более, что история еще не закончилась.
– После вечеринки я немедленно установил слежку за Фабрицио. Но он насторожился и не совершал ничего, что могло бы обличить его. Параллельно в Риме велось самостоятельное расследование. Однако он был весьма умен и ловко заметал следы. Мы бы долго распутывали это дело с ущербом для себя, но удача была на нашей стороне.
– Фабрицио затаился, но бездействие было для него столь же опасно, как и для нас. Не забывайте, что ему требовалось действовать, причем немедленно. Составной частью его плана было похищение рекламных материалов Хьюстон Эдвертайзинг, но доступа сюда у него больше не было. Он знал, что Даниэль Хьюстон настороже… Поэтому он избрал другой способ, более простой, но не менее эффективный. Он устроил так, что один сотрудник вашего агентства, Даниэль, сделал за него грязную работу и снабдил его всеми материалами по Золоту Грациано.
– Не может быть, – вырвалось у Даниэля. Страдание было написано на его лице. – Здесь никто не мог бы поступить подобным образом…
В это время Элли медленно повернулась и с интересом посмотрела на Теодору. Дэн последовал за ее взглядом и обнаружил, что краска вновь покинула лицо его заместителя.
– Здесь никто не мог поступить подобным образом, – повторил Даниэля твердо, глядя Эдуардо прямо в глаза. – Я в этом уверен.
– Я тоже был уверен в верности Фабрицио, – мягко заметил Эдуардо, – он был моим ближайшим помощником. Даже моя родная дочь не была до такой степени в курсе всех дел, как этот человек…
Лючия потупилась. Может быть, если бы она не была настолько легкомысленна и помешана лишь на одежде и мужчинах, у отца не было бы необходимости доверять посторонним. Все было бы в семье… Сама того не сознавая, Лючия постепенно проникалась чувством клана, тем самым, которое Эдуардо с детства пытался воспитать в ней.
– Одним словом, вчера из вашего офиса, Даниэль, – произнес Грациано другим, официальным тоном, – были вынесены копии всех рекламных материалов, подготовленных для Золота Грациано. Дамиано получил их, но использовать их у него не получится…
Губы Эдуардо тронула лукавая усмешка.
– Кто это сделал? – напряженно спросил Даниэль. Немыслимо! Чтобы кто-то из его сотрудников решился на такое предательство?
– Кто в курсе всех деталей проекта? Кто имеет доступ ко всему? Кто, в конце концов, половину этой ночи провел в Хьюстон Эдвертайзинг? – ответил Эдуардо вопросом на вопрос. – Мисс Беркли, может быть, вы просветите Даниэля по этому поводу?
Все повернулись к Теодоре. Она сидела, закрыв лицо руками, беззвучные рыдания сотрясали ее.
– Что ж, я думаю, на сегодня достаточно, – произнес Эдуардо. – Думаю, что я выполнил свой долг перед вами…
Даниэль не мог оторвать глаз от Тэдди. Почему она? Из всех сотрудников Хьюстон Эдвертайзинг почему именно она?
– Если вы позволите, мы откланяемся. – Эдуардо встал.
Лючия поднялась вслед за ним. За все время она не проронила ни слова, но этого и не требовалось. Несмотря ни на что, ее сердце ликовало. Пусть она не победила в битве за Даниэля, но она и не опустилась до подлости, а вот Теодора Беркли навсегда опозорила себя в его глазах.
– Да, конечно, – очнулся Даниэль. Долг хозяина требовал соблюдения правил вежливости, хотя у него сейчас совсем не было сил на этикет. – Позвольте, я провожу вас.
– Только лишь до приемной, – улыбнулся Грациано. – Думаю, у вас сейчас найдутся дела поважнее, чем помогать мне найти дорогу к выходу.
Даниэлю ничего не оставалось делать, как подчиниться.
– До свидания, мистер Хьюстон. Предлагаю перенести нашу плановую встречу на следующую неделю, если вы не возражаете.
– Разумеется. Как вам будет удобно…
Наконец обмен формальными любезностями был завершен, и Даниэль с облегчением закрыл дверь. В кабинете осталось три человека. Он, Элли и Теодора. Называть ее дружески «Тэдди» Даниэль больше не мог.
– Что скажешь мне, Теодора? – обратился он к женщина, которая по-прежнему закрывала лицо руками. Она подняла голову, и Дэна поразило выражение злости в ее глазах.
– Ничего, – злобно огрызнулась она. – Итальяшка все по полочкам разложил, неужели до тебя еще не дошло?
– Я все прекрасно понял, – холодно ответил Даниэль. – Теперь мне хотелось бы услышать, что послужило причиной такого поведения с твоей стороны. Кажется, ни Хьюстон Эдвертайзинг, ни я лично не заслужили предательства. Ведь это и твоя компания тоже…
– Плевать я хотела на компанию, – выкрикнула Тэдди. – Ты слепец, Дэн, полный слепец. Грациано и то понял, а ты лишь хлопаешь своими глазищами и рассуждаешь о предательстве. Уж если кто кого и предал, так это ты меня!
– То есть?
– Ты был так мне нужен, Даниэль, – голос Теодоры сорвался. – Нужна была твоя поддержка, забота, любовь… А я для тебя была всего лишь стариной Тэдди. Верной подружкой и соратницей. Думаешь, женщине легко переносить такое отношение?
– Я… я ничего не знал, – пробормотал ошеломленный Даниэль. Меньше всего он думал, что Тэдди испытывает к нему какие-то нежные чувства.
– Еще бы, – хмыкнула она. – Ты вообще ни о чем не думаешь! А если бы и знал, неужели это что-то изменило?
Лицо Даниэля потемнело. Тэдди все поняла без слов.
– Я надеялась, что ты пожалеешь о своем равнодушии ко мне, – со злостью выпалила Теодора, вскочив с дивана. – Я жаждала твоей любви, потом меня вполне бы устроило твое унижение! Но раз так получилось… Я уйду. Я умею достойно проигрывать. Но ты еще не раз пожалеешь о том, что произошло сегодня!
С этими словами Тэдди вылетела из кабинета, чуть не сбив Элеонору.
– И ты еще тут, малявка, – прошипела она.
Презрением полыхнули ее глаза. Элли отпрянула. Через секунду Теодора Беркли навсегда захлопнула за собой дверь кабинета Даниэля Хьюстона.
Даниэль растерянно посмотрел на Элли.
– Кажется, весь этот золотой переполох подошел к концу, – медленно произнесла она. От Дэна не укрылась ее грустная улыбка.
– Кажется, да, – повторил он. – И нам надо радоваться, что конец – счастливый…
– Конечно, – согласилась Элли, но глаза ее были по-прежнему печальны.
– Тогда почему ты грустишь? – осторожно спросил он. Неприятная сцена, которая только что произошла, на минуту изгладилась в его памяти. Настроение Элли имело для него сейчас гораздо большее значение…
– Все в порядке, – улыбнулась она через силу. – Просто сегодня утром мне позвонил дядя Питер и сообщил, что уже вернулся. На два дня раньше. И завтра выйдет на работу.
И только когда Элли вышла из кабинета, до Даниэля дошло, что это известие означает лично для него.
17
Даниэль был одним из первых, кто приветствовал отдохнувшего Питера Дестена в коридоре Хьюстон Эдвертайзинг на следующее утро.
– Как прошел отпуск? – вежливо спросил он. Даниэль пытался сделать вил, что безумно рад возвращению друга, но на самом деле это означало разлуку с Элли… – Ты, кажется, вернулся на два дня раньше.