И когда-нибудь, говорит себе Виви, у нее будет точно такой же туалет – с фотографиями на стенах. На снимках станут красоваться она, ее муж и их дети – все будут улыбаться тому, как им повезло в жизни.
«Надо же» – думает теперь Виви, сидя на небесах. Она и забыла, какие сильные эмоции испытывала, когда узнала летом 1991 года, что ей придется покинуть дом Хэмильтонов. Саванна никогда себе этого не простила; за все эти годы она извинялась, наверное, сотни раз.
Виви добилась успеха. Она осталась на Нантакете, завела семью, построила собственную жизнь. Как это случилось, Вивиан будет вспоминать в другую ночь.
Она жалеет, что не удосужилась сделать в «Мани Пит» такой же туалет, как у Хэмильтонов, с семейными фотографиями. Но будем честны. В доме пришлось заниматься сотней более насущных дел: например, душем в комнате Лео, который протекал на обеденный стол, или семейством мышей, которые обосновались под стиральной машиной. Может, теперь, когда Виви не стало, этим займется кто-нибудь из детей? Может, Саванна вспомнит, как Виви миллион раз говорила, что хотела бы воссоздать туалет из «Энтреню», и сподвигнет на это ребят.
Жаль, что она не сделала туалет, но это лишь немного досадно. Есть куда больше вещей, о которых Виви действительно сожалеет. Но она подумает об этом после.
Лео
Марисса целые две недели не появлялась в эфире, и наконец в понедельник, единственный день недели, когда Лео не работает в гавани, она оказывается на пороге их дома с тартом, украшенным розовыми и белыми полосками крема, в руках. Тесто у тарта золотисто-коричневое, но в одном месте заметен дефект, как будто оно осыпалось и его пришлось прилепить на место.
– Ты что… – Лео сглатывает слюну. Хорошо, что он может смотреть на тарт, вместо того чтобы смотреть на Мариссу. – Сделала бэйкуэллский тарт по рецепту Мэри Бэрри? Ты что, сама его испекла?
– Не совсем, – признается Марисса. – Я отправила фотографию в «Бэйк Шоп» и попросила сделать на заказ. Знаю, ты всегда хотел его попробовать.
– А, – тянет он, – так ты кому-то заплатила, чтобы тебе его сделали?
– Я хочу извиниться, Лео. За то, что сказала Крузу тогда на пляже, и еще, конечно, очень сожалею насчет твоей мамы. Впусти меня, пожалуйста.
Лео делает глубокий вдох и открывает дверь шире.
Они как будто и не расставались и теперь снова проводят все свободное время вместе. Раньше оба снисходительно поглядывали «Великое британское кондитерское шоу» – пытались говорить с британским акцентом, используя слова вроде «многотрудный» и «интуитивный», – но теперь шоу стало для Лео способом справиться с ситуацией. Самые серьезные проблемы для участников шоу – это если тесто не поднялось, или крем свернулся, или фрукты оказались слишком водянистые, и из-за этого основа получилась влажная. Лео не нужно думать о матери, которая умерла, или бывшем лучшем друге, который, вполне возможно, стал причиной ее смерти. Марисса и Лео только однажды осторожно подошли к этому вопросу, и она прошептала:
– Не могу даже думать об этом… но, скорее всего, виновник он. Алексис сказала: офицер Фалько видел, что Круз проехал на красный с превышением скорости за пять минут до того, как ее сбили. Солнышко, он несся сломя голову, а потом свернул на Кингсли. Я уверена: случай его так напугал, что Круз просто стер картину из памяти. Он, возможно, даже наедине с собой все отрицает, ну, знаешь, как временное помешательство.
Лео заблокировал номер Круза и его аккаунты в «Инстаграме» и «Снэпчате». Ждал, что бывший друг придет к нему домой, как Марисса, но пока этого не случилось.
Еще Лео заблокировал Питера Бриджмана. Хочет притвориться, что той ночи накануне смерти матери – пикника на пляже, расставания с Мариссой, фотографии, которую отправил ему Питер, – просто не было.
Марисса рассказывает, что у Алексис новый бойфренд. Это один из офицеров в полицейском управлении, и все так быстро развивается, что сестра уже создала доску в «Пинтересте» с идеями для своей свадьбы.
– Я тоже решила сделать, – говорит Марисса. – Ну, на будущее.
– Сделать что? – переспрашивает Лео, потому что слушает ее вполуха.
– Доску в «Пинтересте» с идеями для нашей свадьбы, – повторяет Марисса. – Вот, смотри.
Они лежат на диване по имени «Герв». Лео обнимает Мариссу, а она обнимает свой ноутбук.
– Я уже выбрала платья для подружек невесты и цветы, хотя теперь хочу изменить палитру с розового на персиковый.
– Хорошая идея, – говорит Лео с напускным энтузиазмом. Он не собирается жениться на Мариссе, но дело в том, что сейчас она ему нужна. Очень нужна.
Без Виви Лео чувствует не просто отчаяние, а еще и растерянность. Кто теперь ответственен за его повседневную жизнь? Такое ощущение, что все и одновременно никто.
Отец Лео, Джей Пи, предложил ему летом пожить у него дома и, как вариант, оставить работу в гавани, а вместо этого раскладывать мороженое в «Рожке».
На оба эти предложения Лео отвечает отказом. А потом из-за того, что злится, но ему не на кого выплеснуть злость, говорит: «Я ненавижу Эми». И ему сразу становится за это стыдно. Лео не нравится Эми, но «ненавижу» – слишком сильное слово. Он никогда не сказал бы такого ей в лицо.
Джей Пи откашливается.
– Что, если Эми не будет рядом?
– А где она?
Отец не отвечает, но Лео все равно. Он не хочет жить с Джеем Пи, потому что не может и думать о том, чтобы уехать из дома своей матери. Часть ее все еще живет в особняке. В холодильнике стоит контейнер с ее соусом из цукини на гриле; в душевой кабине во дворе осталось полбутылки ее шампуня. Она как будто уехала в тур в поддержку книги и в любой момент может вернуться.
Карсон спит в комнате Виви. Сестра просто переехала туда, как будто имеет на это полное право, и в свободное от работы время носит одежду матери. Это либо здоровый способ оплакать потерю, либо признаки душевного расстройства.
И Уилла, и Лео понимают, что Карсон – диссидентка. Она устраивает сцены, требует к себе внимания, постоянно попадает в неприятные ситуации, принимает сомнительные решения, пьет, курит вейп и траву, и ей были известны все возможные способы довести мать до белого каления… Но все-таки… Карсон классная, остроумная и очень-очень красивая – люди постоянно это отмечают. Друзья Лео все время говорят ему, какая Карсон секси. Круз несколько лет был по уши в нее влюблен.
Лео тяжело думать о Крузе.
После смерти Виви Карсон не делает ничего полезного, только снова ходит на работу и поддерживает в себе жизнь. Когда закончится соус из цукини и люди перестанут приносить им лазанью и чаудер из морепродуктов, что они будут есть? Как станут зарабатывать на жизнь? Кто будет выплачивать кредит на дом?
Тут на пост заступает Саванна. Она занимается всеми деловыми вопросами, разбирается в финансах Виви, договаривается насчет публикации ее новой книги. Она администратор страницы в память о Вивиан Хоу в «Фейсбуке».
– Хотите почитать комментарии, которые оставляют люди? – спрашивает Саванна однажды, когда Лео и Карсон заглядывают на кухню в одно и то же время в поисках еды.
– Нет, – говорит Лео.
– Нет, – вторит Карсон. – Это Уилла любит такие вещи.
– Кто-нибудь слышал, что ваша мама встречалась в школе с парнем по имени Бретт Каспиан?
– Ответ отрицательный, – говорит Лео.
– Мама ни с кем в школе не встречалась, – отрезает Карсон. – Она была дикая ботаничка.
– Мне она тоже всегда так говорила, – отвечает Саванна. – Но этот парень утверждает, будто они встречались весь школьный год и все лето, перед тем как она уехала в Дьюк. Говорит, у него есть фотографии.
– Попроси прислать снимки, – предлагает Карсон. – Потому что я никогда в жизни не слышала про парня по имени Бретт Кардашьян.
– Каспиан, – поправляет Саванна. – Он хочет с кем-нибудь поговорить про новую книгу.
– Псих, – припечатывает Карсон. – Любитель мертвых знаменитостей. Но фотографии попроси.
– Попрошу, – обещает Саванна. – Ваш отец тоже никогда про него не слышал. Сказал, что это он – первый бойфренд вашей мамы, – тут предполагается подмигивание и тычок локтем в бок.
– Можем оставить эту тему? – просит Лео.
Саванна отдает им на растерзание конверты с наличкой.
Марисса берет часть этих денег и покупает в дом продукты. Для Лео это облегчение. Если он пойдет в «Стоп энд Шоп», то может встретиться с Крузом, который там работает. Лео хочет спросить Мариссу, не видела ли она его, но не спрашивает.
Не может даже произнести имени друга вслух.
Лео питается тостами с арахисовым маслом. Иногда он заказывает еду, но ему приходится держаться в стороне от «Никеля», хотя больше всего на свете хочется «Рубен» с говядиной, ржаным хлебом и соусом «Тысяча островов», который Джо делает лично. Лео знает, что сам избегает встречи с Де Сантисами, но удивлен и даже обижен, что ни Круз, ни Джо не зашли к нему домой узнать, как он, что Джо не принес ему блюдо сэндвичей, хотя делает так каждый раз, даже если кто-нибудь на острове просто сломает палец. Они что, не волнуются за него? Им что, все равно?
Уилла и Рип переехали в Смитс-Пойнт, но сестра время от времени заходит проверить, как поживают младшие. Рип следит за полицейским расследованием, потому что процедура ему знакома по работе в страховой компании. Он занимается выплатой Мариссе за джип, который та угробила в ночь перед тем, как умерла Виви. Она была так расстроена, что Лео с ней порвал, заехала прямо в пруд на Йил-Пойнте.
– Как ты добралась домой? – спросил Лео.
– Пешком.
Такое было сложно себе представить, и, когда он сказал ей об этом, Марисса призналась, что поймала машину на Мадакет-роуд. Она не могла никому позвонить, телефон остался в машине. Это объясняло, почему звонки от Мариссы прекратились в ту ночь, и означало, что она не видела фотографии Питера Бриджмана.
Благодаря Рипу джип вытащили из пруда и увезли с острова. Мать Мариссы, Кендейс, купила ей не только новый телефон, но и новый джип – все вместе обошлось ей тысяч в пятьдесят, не меньше.