Кольца в верхнем ящике уже нет. Джей Пи либо вернул его… либо переложил в другое место. Может, теперь хранит его в машине. Или она пытается ухватиться за соломинку? Да что тут гадать, конечно, пытается – но все-таки логично, что, если Джей Пи планировал сделать ей предложение, ему пришлось отложить затею после смерти Виви. Не так уж и невероятно, что он решится сегодня.
Джей Пи отвечает за еду. Эми надеялась, что они заедут в «Никель» за сэндвичами, но он не хочет встречаться с Джо Де Сантисом: оказывается, Лео и Круз не разговаривают друг с другом. Джей Пи делает сэндвичи сам: ветчина, швейцарский сыр, тонкие ломтики спелого инжира и смесь майонеза с дижонской горчицей, все это на поджаренном хлебе из «Борн энд Брэд». Он еще прихватывает пакетик чипсов со вкусом соленых огурцов и укропа (любимый вкус Эми, приятно), холодный виноград и несколько бутылок воды.
Она отмечает, что Джей Пи не берет ничего алкогольного – например, бутылку розового, или шампанского, или хотя бы пива. Эми хочет вмешаться, но пикник – вотчина Джея Пи, и она решает промолчать.
Зря думала, что будет предложение. Никто не делает предложения без шампанского.
Эми идет в чулан за полотенцами, и ее надежды лопаются одна за другой, как связка воздушных шариков. В лучшем случае ее ожидает приятный, тихий, расслабленный день на пляже в компании Джея Пи. Она берет из чулана полосатый пляжный зонтик, раскладные стулья, книгу, которую читает с Рождества, и том Джея Пи – это «Золотая девочка». Эми подумывает оставить ее дома. Неужели она многого хочет – всего лишь провести день на пляже, не таская за собой Виви.
Вивиан мертва, напоминает себе Эми. Ее постоянная ревность – это абсурд и ребячество. Она засовывает роман в сумку.
Когда они наконец устраиваются на переднем сиденье пикапа Джея Пи, Эми спрашивает:
– Куда мы едем?
– На Фет Ледиз[30].
– Пляж называется просто Ледиз, – поправляет Эми.
– Мы с детства называли его Фет Ледиз.
– Ну а теперь это считается неприличным. Это бодишейминг.
Джей Пи фыркает.
– На Ледиз будет полно народу, – замечает Эми. – Может, Грейт-Пойнт?
– Слишком далеко, – говорит Джей Пи, и ее последние надежды разбиваются вдребезги. Если кто-то делает предложение днем, это всегда происходит на пляже Грейт-Пойнт, а если вечером – то на Степс-Бич, на закате. – Но ты права: на Ледиз будет куча народу. Тогда едем на Рем-Песчер.
Эми не решается сказать «нет», но вообще-то ненавидит Рем-Песчер, потому что у Виви и Джея Пи там состоялось первое свидание. Он сам говорил, как встретил Вивиан в химчистке, позвал на свидание, они провели на пляже целый день, «это превратилось в настоящий летний роман, и вот так мы и поженились». Джей Пи рассказал эту историю в первую неделю работы Эми в «Пробке», и тогда она сочла ее милой и романтической. А еще Эми думала, что у Виви и Джея Пи очень счастливый брак, но это представление за лето постепенно осело и рассыпалось, как песочный замок.
Может, Джей Пи уже и не ассоциирует пляж с Виви, но не приходится сомневаться в том, что некоторые места напоминают нам об определенных людях. Он наверняка подсознательно думает о Виви.
Ну что ж, Эми и Джей Пи придется наполнить Рем-Песчер своими собственными воспоминаниями – гораздо более яркими.
Она включает музыку – «Перл Джем», они оба любят эту группу – и кладет голые ноги на бардачок, а потом опускает, чтобы не сверкать неухоженными ногтями. Эми берет Джея Пи за руку. Будет весело. Они смогут расслабиться. Снова настроятся друг на друга, им давно пора было это сделать. Погода просто великолепная: идеально голубое небо, никакой влажности, легкий ветерок. Низкая растительность и открытый простор напоминают Эми фотографии африканской саванны – но вдруг на горизонте появляется тонкая голубая лента. Слева уже виден пруд Литтл Рем-Песчер, окруженный кустами шиповника, которые сейчас покрыты розовыми и белыми цветами. Эми так много времени проводит в салоне и иногда забывает, что вокруг нее раскинулся роскошный остров.
– Ты прав, – говорит она. – Просто рай.
Они раскладывают стулья, расстилают покрывало, ставят кулер в тени зонта. Джей Пи стягивает с себя футболку, и Эми окидывает его взглядом. У них уже несколько недель не было секса – последний раз случился за несколько дней до смерти Виви, – и, кажется, Джей Пи немного сбросил вес, который набрал с открытием «Рожка» (слишком много мороженого со вкусом персикового коблера). Но все-таки его тело не представляет собой ничего особенного, хотя Эми неважно, как он выглядит. Она любит его. Она любит его. Конечно, магия немного поблекла, безудержное влечение уступило место чему-то менее страстному. Но так ведь всегда происходит. Пульсация, энергия никуда не делись.
Она кладет ему руку на спину и пытается развернуть к себе, чтобы поцеловать, но он уже устремляется к воде. Джей Пи – восторженный и бесстрашный пловец; неважно, насколько высокие в этот день волны или холодная вода. За прошедшие годы Эми победила большую часть своих страхов, но она все-таки не из тех, кто вырос на море. Они изредка ездили на океан, но то был гораздо более спокойный и теплый Мексиканский залив.
За Джеем Пи она видит темную гладкую голову тюленя, и, хотя приятно смотреть на животных в их естественной среде обитания, Эми знает, что где тюлени, там могут быть и акулы. Она подходит к кромке воды, смотрит, как пена окутывает ноги, но не решается зайти глубже.
Эми возвращается к разбитому ими лагерю и предпочитает растянуться на покрывале, а не сесть в кресло. Нехотя она открывает книгу. Так давно ее не читала, что, наверное, придется начать заново.
Вернувшись, Джей Пи вытирает голову полотенцем и спрашивает:
– Не хочешь пройтись?
– Я только устроилась.
– А, понятно. – И вместо того чтобы сесть в кресло, он плюхается рядом с ней на покрывало. – Эми.
Она приподнимается на локтях, втягивает живот и напрягает бедра.
– Джей Пи.
Пару секунд он сидит молча, и Эми понимает: пришел тот момент, которого она боялась больше всего. «Нам, наверное, стоит как-нибудь поговорить».
– Знаю, тебе было нелегко с тех пор, как умерла Виви, – начинает он.
Мягко говоря.
– Не волнуйся за меня, – уверяет Эми. – Это я за тебя переживаю. И за детей.
– Я тоже волнуюсь за детей, – вторит Джей Пи. – Мне нужно в первую очередь думать о них.
– Да, конечно, – соглашается Эми. С детьми у нее немного застопорилось. – Может, нам позвать их на ужин? – Это могло бы стать хорошим началом, но в их семье совместный ужин кажется несбыточной мечтой: Джей Пи работает в «Рожке» каждый день до десяти часов вечера; Уилла наслаждается семейной жизнью с Рипом; Лео через месяц уезжает в колледж; Карсон тоже трудится по вечерам, к тому же, будем откровенны, непохожа на любительницу семейных застолий.
– Эми, – говорит Джей Пи, – я хочу сделать перерыв. Нет, не так. Я хочу расстаться. Хочу, чтобы ты нашла себе жилье. Чтобы каждый из нас пошел своей дорогой.
Эти слова летят в нее как картечь, и постепенно ее нижняя челюсть опускается все ниже и ниже, пока Эми не остается лежать с открытым ртом. Она, наверное, выглядит потрясенной, но вообще-то нет. Если говорить начистоту, в ту же секунду, как Джей Пи Куинборо поцеловал ее в винном магазине после двух с половиной бутылок шампанского, Эми знала, что все может закончиться только одним – Джей Пи перекроет их роману кислород, придет к выводу, что она не стоит усилий.
– Мне очень жаль, – говорит он, но Эми по голосу слышит, что нет, не жаль, Джей Пи испытывает облегчение. Ее словно настигает удар молнии. Десять лет, которые Эми вложила в эти отношения, растворились, стоило ему произнести несколько фраз. – Ты замечательная девушка…
– Замолчи, – велит она. – Только, пожалуйста, без снисходительности. – Она сама удивляется, каким твердым и ясным тоном говорит. Приятно чувствовать эту перемену после мелодичных интонаций, которые приходится использовать в беседах с Джеем Пи, чтобы казаться обаятельной, милой и непринужденной. – Это как-то связано со смертью Виви?
– Отчасти, – признается Джей Пи. – Я покопался в себе: я испытываю к тебе не те чувства, которые следовало бы. Ты заслуживаешь любви и преклонения.
– И ты не любишь меня? И не преклоняешься?
– Нет.
Он не увиливал, не дарил никакой надежды, его слова нельзя было истолковать как-то иначе, и Эми была ему за это благодарна. Джей Пи дает ей понять, что здесь уже ничего не поделать. А значит, и Эми может быть откровенной.
– Не стоило позволять тебе целовать меня в винном магазине, – говорит она. – Я знала, что это неправильно, что ты просто несчастлив в браке и ищешь предлог в лице привлекательного существа женского пола.
– Ты была послана мне небесами, – заверяет Джей Пи. – Каждый день того лета был для меня счастливым. По вечерам я с радостью ждал, когда утром проснусь и пойду на работу. Ты была моим солнцем.
– Я ничего не замечала из-за чувств к тебе. Ты был старше, мудрее, такой красивый… ты был запретным плодом.
Эми знала, что в этом отчасти и заключался секрет привлекательности Джея Пи: он принадлежал другой женщине.
– Я хотел, чтобы наши отношения сложились. Я старался изо всех сил. Мне кажется, когда ты переехала ко мне…
Да, три года назад, когда Эми переехала к Джею Пи, все усложнилось, и эти сложности изничтожили всю романтику. Дети выросли, у них появилось собственное мнение, личные симпатии. Но Эми нужно было где-то жить, и они с Джеем Пи встречались уже семь лет – казалось, такой шаг сам напрашивается. Но ей нужно было сохранить независимость, начать снимать или даже купить собственное жилье.
– Я всегда ревновала к Виви, – сознается Эми. – Вы развелись, но по-прежнему не могли друг друга отпустить. Даже когда мы встречались уже несколько лет, она все равно оставалась самой важной женщиной в твоей жизни. Не я, только Виви. – Она ждет, что Джей Пи начнет все отрицать, но он молчит. – Ты подтрунивал над моей ревностью. Говорил, что это чушь, что я просто не уверена в себе. Но то была лишь моя реакция, что я вечно