Маршалл наклоняется к стулу Карсон:
– Я вчера заглядывал в «Ойстеркэтчер», но у тебя, похоже, был выходной?
Эту тему лучше не развивать. Карсон еще никому из родных не говорила о своем увольнении. Прошло две недели, но никто и не заметил, даже Лео, с которым она живет. Единственный человек, которого волновало, куда ходит или не ходит Карсон, мертв.
– Я подойду поболтать, когда закончим, – предлагает она.
– Конечно. А пока буду любоваться тобой издалека. – Он касается ее плеча, затем поворачивается и говорит: – С днем рождения, миссис Куинборо.
– Спасибо, – отзывается Люсинда, а потом замечает Пенни: – Так-то лучше.
Немного погодя подходят Памела и Зак Бриджманы, мокрые после теннисного матча.
– С днем рождения, миссис Куинборо, – поздравляет Памела.
– Не хотели прерывать ваш ужин, – извиняется Зак.
Его лицо напряжено, но муки бывшего любовника даже близко не сравнятся с тем, что испытывает Карсон. Во рту пересыхает, грудь пронзает острая боль. Они теперь вместе играют в теннис? Похоже, пара действительно воссоединилась.
– Кто победил? – интересуется Карсон.
– Я его уделала, – хвалится Памела.
– У меня никакая подача, – жалуется Зак. – А еще я потолстел и потерял форму.
– Я тоже, – утешает его Джей Пи.
– Меня добавьте, – подхватывает Саванна. – Тем не менее, Зак, ты хотя бы выходишь на корт.
– А по-моему, ты красавчик! – поет Карсон и подмигивает ему. Все за столом смеются. Она сама не верит, что осмелилась на такую дерзость, а ведь трезва как стекло. Но черта с два он заявится на ее семейный ужин, будто ничего не произошло.
Зак на нее даже не смотрит, просто делает шаг назад, поднимает руку, и Памела понимает намек. Оба идут к бару и усаживаются перед Маршаллом.
Карсон хочется выпить. Очень хочется. Но она не позволит Заку ее сломать. Она сильнее.
Приносят первые блюда; гости обсуждают меню и то, как оно совсем не поменялось за пятьдесят лет; жалуются, как людно было в Коуне, и болтают о предстоящей поездке Саванны в Бразилию.
– Отправляйся с ней, – толкает Люсинда локоть сына. – Я всегда мечтала свести вас двоих, но ничего не получалось.
– Точно, – подтверждает Джей Пи, – я женился на Виви.
– И получились мы, – добавляет Карсон, – твои любимые внуки. Женись папа на Саванне, мы бы тут не сидели, бабушка.
Наступившая тишина кажется бесконечной.
Лео отлучается в туалет, затем уходят Карсон и Уилла. Воспользовавшись моментом, Рип усаживается поближе к Мариссе.
– Терпеть не могу обсуждать за ужином дела, – тихо начинает он, – но должен предупредить: страховая вообще не собирается платить за джип. Ни гроша.
– Я и не надеялась, – пожимает плечами Марисса.
– А твоя мать в курсе? Она угрожает засудить нашу фирму.
– Просто воздух сотрясает.
– У нее нет никаких оснований, все строго по договору. Но случай выглядит дурно как для нас, так и для твоей мамы, а мы гордимся своим исключительным уровнем обслуживания. Несправедливо, что она ходит и везде жалуется, как плохо с ней обошлись.
Марисса поворачивается к Рипу с чем-то средним между улыбкой и оскалом.
– Не хочу я обо всем этом вспоминать. У мамы куча денег. Она купила мне новый джип, а та история – уже вчерашний день. Я извинилась.
– Просто извинилась, что сознательно загубила новенькую машину?
– Ага. Мама знает, что я расстроилась из-за ссоры с Лео. Она понимает.
– Она понимает. Что ж, рад за тебя. Да и все не так плохо, твоя мама может продать пострадавшую машину. Двигатель не так проржавел, как мог бы, учитывая, что джип всю ночь простоял в воде. Механик говорит, вообще будто машину всего на час притопили. Но ты же въехала в пруд в пятницу вечером, да? А эвакуатор вызвала в субботу?
Марисса сглатывает и опускает глаза в тарелку.
– Верно.
«Она врет», – думает Рип. Но что тут особенного? Он страховщик. Люди вечно ему лгут.
Уилла и Карсон поднимаются в (тайную) уборную на втором этаже, что напротив зала только для частных мероприятий. На этом настояла старшая сестра.
– Я хочу тебе кое-что сказать. Только никому не говори.
– Повезло тебе, – отвечает Карсон, – друзей у меня нет да и знакомых немного. – Можно предположить, что Уилла беременна, но раз заказала вино, получается, нет. – Что-то еще про Бретта Каспиана? Он упомянул в передаче, как связывался с «родными Виви», но речь не обо мне и уж точно не о Лео.
– Я же рассказала об этом парне, – напоминает Уилла.
– Ничего подобного.
– Я послала общее сообщение тебе и Лео. Ты не ответила.
Точно. Карсон и правда видела послание от Уиллы, но стерла его, не прочитав.
– Последние недели выдались нелегкими.
– Почему? Что такое? – тревожится Уилла.
– Ничего.
– Просто скажи мне, Карсон. Знаю, я в последнее время замкнулась…
– Да, но это нормально.
– Что произошло? – Сестра касается волос Карсон. Та сегодня завила пряди крупными локонами и выглядит сногсшибательно. Даже не верится, что Карсон так расстаралась ради дня рождения бабушки. Еще и только одним элем ограничилась. – Ты можешь мне довериться.
Ох, если бы. Карсон всегда мечтала иметь такую старшую сестру, которой можно рассказать самое заветное. Но Уилла – ханжа и святоша. Думает, она лучше Карсон. Ладно, может, так оно и есть, зато Уилла не имеет ни грамма сострадания к тем, у кого есть недостатки.
– Это ты меня сюда привела, чтобы посекретничать, – напоминает Карсон. Оказывается, сохранять трезвую голову – приятно. – Выкладывай.
Уилла набирает воздуха в грудь.
– Ладно. – Она оглядывается на дверь и понижает голос до шепота. – Памела считает, у Зака есть любовница.
Карсон ахает. Хорошо, что Уилла принимает ее реакцию за шок от столь неожиданной и скандальной новости, а не шок оттого, что Карсон едва не попалась на месте преступления. Интересно, связано ли это с тем вечером на прошлой неделе, когда они с Заком занимались сексом в гостиной Бриджманов? Стоит признать: Карсон тогда так перепугалась, что с тех пор не пьет и совсем не общается с Заком.
– Ага, представляешь? – говорит Уилла. Ее глаза возбужденно сияют.
Карсон осторожно подбирает слова.
– Но он вроде на бабника непохож, верно?
– Нет! Но Памела такая…
«Стервозная, – мысленно подсказывает Карсон. – Назойливая. Неприятная».
– Безжалостная? – говорит она вслух. – Так откровенно радовалась, что уделала мужа в теннис.
Уилла закатывает глаза.
– И как, она в курсе, кто любовница? – непринужденно интересуется Карсон. – Зацепки есть?
– Пока нет. Она не может влезть к нему в телефон, потому что тот выдан фирмой. Но Памела написала мне сегодня утром, попросила срочно встретиться, так что могут быть новости.
Карсон чувствует себя так, будто скакала на механическом быке, а сейчас летит на землю.
– Занятно, что она решила довериться тебе.
Уилла смеется, затем скрывается в одной из кабинок.
– Занятно, – соглашается она. – Странно, но занятно.
Уилла, Карсон и Лео возвращаются за стол как раз к подаче торта – желтого торта с шоколадной глазурью, желтыми сахарными розами и надписью посередине: «С днем рождения, Люси».
«Люси?» – думает Уилла. Похоже, к кондитеру обращалась Пенни Роузен.
Люсинда задувает свечи и подмигивает сыну и Саванне.
– Никогда не угадаете, что я пожелала.
– Мама, пожалуйста, – тянет Джей Пи.
Первыми уходят Уилла и Рип; она устала – какая неожиданность, – хотела лечь в девять, а сейчас уже на час позже. Затем клуб покидают Лео с Мариссой; девица хандрит и едва выдавила из себя слова вежливости. Джей Пи и Саванна выжидают минут десять и тоже прощаются. Неужели уйдут вместе? Карсон подозревает, что их отношения платонические, – небось, только сидят и разговаривают, как скучают по Виви.
Остались только Карсон, Люсинда и Пенни Роузен.
– Пойду пофлиртую с барменом, – заявляет Карсон.
– Отличная мысль, – подхватывает Люсинда. – Мы с Пенни идем с тобой.
– Нет, Люси, я отвезу тебя домой, – возражает Пенни.
– С днем рождения, бабушка, – говорит Карсон и целует Люсинду в щеку.
– Спасибо, дорогая. Ты сегодня замечательно держалась. Я прямо удивлена.
– А вот я разочарована, – подмигивает Пенни.
Карсон устраивается в баре. Зак с Памелой давно ушли: он устраивает вечер в компании карбонары и «Нетфликса». Они поболтают, может, выпьют немного вина, может, немного позанимаются любовью. Карсон старается об этом не думать.
«Памела считает, что у Зака есть любовница».
«Больше нет», – думает Карсон. Все кончено, не о чем переживать, а раз Памела так и не влезла в телефон мужа, Карсон ничто не грозит. И отчего только сердце так разогналось? Может, из-за Маршалла?
– Что тебе предложить? – спрашивает тот.
– Имбирный эль. А, к черту, сделай «Ширли Темпл».
Маршалл кивает и рассчитывает единственного другого своего посетителя, доктора Флюти, которому, наверное, уже лет сто. Он изображал Санту на местных рождественских вечеринках, еще когда Карсон пешком под стол ходила.
– Как-то ты резко на «Ширли Темпл» перешла, – замечает Маршалл. – Что-то случилось?
А он отлично вписывается в атмосферу бара, решает Карсон. Маршалл искренне заботится о клиентах, прямо как киношные бармены. Их всегда изображают эдакими хорошими слушателями, готовыми дать мудрый совет. Единственное, что спрашивала у клиентов «Ойстеркэтчера» сама Карсон, – расплатятся они сейчас или записать им на счет. Ее волновали лишь приготовление напитков, быстрая, аккуратная работа и чаевые. Сами люди – побоку. У нее своих проблем навалом, чтобы еще выслушивать чужие, даже минут на двадцать. А вот Маршалл, видимо, вполне доволен жизнью и может разделить с посетителями их заботы и тревоги.
– Меня уволили, – признается Карсон, глядя ему в глаза. – Пришел какой-то богатенький козел, заказал шоты «Камикадзе» и предложил, чтобы один я выпила вместе с ними.
Маршалл со стоном вручает ей «Ширли Темпл». Напиток темно-розовый, практически красный, бармен от души плеснул гранатового сиропа (Карсон сама так любит), еще и три вишенки добавил. Браво.