– Помню, слышала эту историю как сплетню, но она никогда не появлялась в газетах, – шепчет Виви. – И я понятия не имела, что это случилось с сестрой Марибет. Хотя, если подумать, я давно ее не видела. Когда это произошло?
– В 2019 году, – говорит Марта. – Марибет позаботилась о том, чтобы избежать шумихи. А через полгода она вышла замуж за Арчи.
– Шутите.
– Меня перенесло сюда, в Запределье, и мой Человек, Джери, дала мне один тычок.
– Только один? – удивляется Виви.
– Правила изменились в январе, – поясняет Марта. – Раньше был один, теперь – три. Вам повезло.
– На что вы его потратили? – спрашивает Виви. – Разве не хотели помешать Арчи и Марибет пожениться?
– Я пыталась, но не смогла, – признается Марта. – Оказывается, они были влюблены. Любили друг друга… десятилетиями. Тычками этого не изменить.
– Тогда на что?
– Я стянула у Марибет коллекцию шарфов «Эрме». – Марта показывает очередной шелковый квадрат. – Она решила, что ее ограбили.
– И вам разрешили протащить сюда шарфы?
– Джери была прогрессивной дамой, – пожимает плечами Марта.
Ну и история. Пожалуй… да, наверное, из такого мог бы получиться… обалденный роман. Все, у Виви включилась фантазия. Название… «Лебединое озеро». Но не успевает Виви спросить у Марты, можно ли тут написать книгу и распространить – возможно, среди ангелов в хоре, – как оказывается, что помощница уже ушла.
Лео
Через неделю отец Лео и Саванна отвезут его в Боулдер. Они выбирают маршрут, который наметила Виви, и останавливаются во всех местах, выбранных Виви. Саванна обнаружила его в приложении «Заметки» на телефоне подруги.
– Словно твоя мама с нами, – говорит Саванна. – У меня есть ее плейлисты и все такое.
По мнению Лео, «словно» – это просто еще один способ сказать «совсем не так». Он так много потерял этим летом и, хотя отчасти готов двигаться дальше – покинуть остров, начать новую жизнь, – все же знает, что у него есть незаконченное дело.
Марисса составила список вещей, которые хочет сделать, прежде чем они оба отправятся в колледж, и единственное, что осталось, – это поспать на пляже в Мадекешаме. Она представляет какой-то романтический вечер с бутылкой вина, парой спальных мешков и небом, усыпанным звездами, и, хотя Лео готовится к прогулке, все равно не собирается спать на пляже.
Он будет жить по-своему.
Когда Лео заезжает за Мариссой, та подавлена. После расспросов она сознается, что у нее был неприятный телефонный разговор с Рипом Бонэмом по поводу ее страховки.
– Он думает, что я лгу о времени аварии.
– Технически это не авария, – поправляет Лео. – Ты специально заехала в озеро.
– Заткнись, Лео! – обрывает его Марисса.
Тревога Лео растет, как уровень воды в каюте «Титаника». Она утопит его. Он борется за каждый глоток воздуха. Обещает себе, что все будет хорошо. Ерунда. Ему просто нужно добраться до пляжа и спокойно и рассудительно поговорить с Мариссой.
Дорога на Мадекешаме переходит в грунтовку; они грохочут по кочкам. Марисса вдруг начинает плакать, а Лео не может заняться ею, не имеет права отвлечься. Он понимает, что по радио звучит песня Falling Гарри Стайлса, которая была лейтмотивом их банкета для выпускников. Она поэтому плачет?
Сейчас все ощущается особенно остро, переход из одного периода жизни в другой, им предстоит покинуть колыбель этого острова и выйти в большой мир. Его ждут Скалистые горы, ее – особняки и гламур Ньюпорта. Он хочет заверить Мариссу, что ей без него будет хорошо: она – умная и красивая девушка – встретит новых людей, заведет друзей, найдет того, кто искренне ее полюбит. Лео притворялся годами. Все закончится сегодня вечером. Все закончится сейчас.
Он подъезжает к краю пляжа Мадекешам. Это дикое, продуваемое ветрами юго-восточное побережье, почти всегда пустынное по ночам. У обрыва стоит несколько домов, все совершенно темные. Хозяева, наверное, уехали в конце сезона. Лето заканчивается.
Волны плещут под почти полной луной, из-за чего вода кажется плотной и металлической, как ртуть.
– Марисса.
– Не хочешь здесь спать, не так ли? Выглядишь так, будто я притащила тебя в кабинет проктолога.
Лео хочет улыбнуться, но это выше его сил.
– Нам нужно расстаться. – Он поворачивается к ней лицом. – Я не люблю тебя, Марисса.
Ее лицо в лунном свете кажется призрачно-бледным, как изображение на черно-белой пленке. Она не намазалась любимым оранжевым тональником, и Лео считает, что без него Марисса намного красивее. Он смотрит, как она впитывает его слова. Вспышка понимания проходит по ее лицу.
– Я знаю, – говорит она.
– Правда?
Она вытаскивает свой телефон и несколькими движениями пальцев открывает фотографию. Там Лео и Круз, они целуются. Лео делает вид, что не помнит этот момент, но на самом деле помнит, и отчетливо. Круз пытался погрузить его в машину; Лео был пьян, упирался. Когда он отвернулся от открытой двери со стороны пассажира, лицо Круза оказалось прямо перед ним, и инстинкт, так давно и так глубоко подавляемый, внезапно сработал. Лео схватил Круза за голову и начал целовать. Почти сразу мелькнула вспышка. Круз отстранился, и Лео разглядел смутную фигуру Питера Бриджмана. Ублюдок рассматривал изображение, которое снял на свой телефон.
Лео ударил Круза прямо в глаз и закричал:
– Отстань от меня!
– Какого черта, чувак? – возмутился Круз. Он снял очки – одна из линз треснула.
– Отстань от меня! – повторил Лео уже громче, на случай если Питер Бриджман все еще слушает.
– Мне отстать от тебя? – переспросил Круз. – Ты сейчас шутишь? Чувак, ты – мой брат, и я тебя люблю, но не…
Но не в этом смысле. О чем Лео знал, всегда каким-то образом знал. Круз был его потерянным близнецом, его лучшим другом, его путеводной звездой – но при этом натуралом.
– Отстань от меня! – сказал Лео. Он пошатнулся, думая, что Круз убедит его вернуться в джип, но друг этого не сделал. Он уехал, бросив Лео на стоянке. Тот каким-то образом добрался до Ил-Пойнт-роуд, где его подобрал Кристофер, также направлявшийся домой.
Лео берет телефон у Мариссы.
– Тебе это Питер прислал?
– Да.
– Так ты знала? Знала все это время?
– Я всегда подозревала, – говорит Марисса. – Потому что твоя дружба с Крузом… твоя преданность ему была странной, Лео. Неестественной. Но даже так, увидев фото, я была потрясена. Только и думала, что ты лгал мне… годами. Отчаянно лгал, Лео. – Она прочищает горло. – Я пыталась убедить себя, что слишком остро реагирую, что вы двое, наверное, просто придуривались. В смысле, Круз даже не целует тебя в ответ.
Лео кивает и возвращает телефон Мариссе.
– Да, не целует. Но мы не придуривались. Вернее, я. – Его глаза блестят. – Я его люблю. Всегда любил. Всю свою жизнь я любил его. Но это не взаимно.
– Это отвратительно, – отвечает Марисса.
Лео секунду молчит. Он не уверен, что именно, по ее мнению, отвратительно: что он любит Круза, но притворялся, что любит Мариссу, или что на фото двое целующихся парней. Неважно. В любом случае Марисса раскрыла карты. У нее нет чувств, нет сопереживания, нет способности ощущать чью-либо боль, кроме своей собственной.
– Я подброшу тебя домой, – говорит он.
Лео ведет машину задним ходом и борется с желанием высадить бывшую подружку на обочине. Он не отвратительный. Наконец-то Лео сказал правду: он любит Круза Де Сантиса. После того как он подбросит Мариссу, сразу позвонит Крузу, выяснит, где тот находится, и лично извинится. Выложит все: свою любовь, свое отрицание, свой стыд, свою ярость, свою печаль, свою боль. И, только выплеснув все до самого дна, сможет принять свое горе, принять себя и начать исцеляться.
Когда Лео выезжает на дорогу Мариссы, они видят красные и синие мигающие огни. Полиция ждет ее на подъездной дорожке.
Шеф
Расследование то неделями стояло, то вывалилось все и сразу. Как только Джезмин Келли произнесла имя Лопрести, шеф узнал, что это сестра Мариссы, Алексис, работала диспетчером, а ее новый бойфренд, офицер Питчер, подделал улики. Они уничтожили одежду Вивиан Хоу; они заплатили Джастину за то, чтобы он подбросил кроссовки.
Алексис хочет взять всю вину на себя. Это она все придумала. Ей удалось убедить Питчера, потому что у нее было то, чего Питчер хотел. («Плавали – знаем», – думает Эд.) Алексис пыталась защитить свою сестру Мариссу.
Марисса Лопрести сбила Вивиан Хоу. Шеф приводит ее на станцию, и Марисса рассказывает, как все было. Накануне аварии они с Лео Куинборо расстались у костра на Фортис Поул. Затем Марисса сошлась с Питером Бриджманом. По ее словам, это было легко, потому что Питер таскался за ней с четвертого класса. Марисса думала, Лео станет ревновать, увидев ее с другим, но он исчез, и его никто не видел. Она отшила Питера и покинула вечеринку, но Бриджман так и остался бродить вокруг и в конце концов застукал Лео и Круза Де Сантиса, которые целовались рядом с джипом Круза.
Эд подозревал, что на снимке два человека в компрометирующем положении, но, как оказалось, то были Круз и Лео.
«Ладно, ладно», – думает шеф. Он намного больше «открыт» (как сказали бы Хлоя и Финн), чем двадцать или даже десять лет назад, но такая возможность даже не приходила ему в голову. Очевидно, еще есть куда «открываться».
Питер отправил фото Лео и Крузу посреди ночи, но Мариссе послал лишь на следующее утро, сразу после того, как младший Де Сантис разбудил его стуком в дверь. (Питер не ответил, не желая скандала, который могли бы услышать его родители.) В записях телефонных разговоров Питера Бриджмана, которые Грек успел добыть, обнаружилось письмо с вложением, отправленное на телефон Мариссы в семь четырнадцать утра.
Она говорит, что ехала в резиденцию Хоу, чтобы увидеть Лео и «помириться», но тут на телефон пришло оповещение. Учитывая столь ранний час, предположила, что написать мог только Лео. Марисса проверила телефон и нажала на фотографию, когда сворачивала на Кингсли-роуд. Она только мельком взглянула на снимок – вроде даже не поняла, что увидела, – и вдруг услышала тошнотворный стук. Марисса ударила по тормозам и поняла, что сбила человека. Сбила