– Как ты себя чувствуешь?
– Сегодня у меня хороший день. Но сегодня я и в больнице не была. Вечером ужинаю с Юханом.
– Как он отреагировал, когда ты ему рассказала?
Крис опустила глаза, уставилась в стол.
– Я не рассказала. Я… не могу. Не вынесу, если он меня бросит.
Глаза ее были полны стыда и страха. Это напугало Фэй. Никогда раньше она не видела, чтобы Крис стыдилась или показывала свой страх.
Она взяла подругу за руку.
– Крис, дорогая моя, я все понимаю. Тебе будет легче, если я буду рядом, когда ты расскажешь ему? На случай… просто на всякий случай.
Крис медленно кивнула.
– Ты готова это сделать?
– Конечно, если так тебе будет лучше.
– Просто не хочу создавать тебе хлопот. Но я чувствую себя такой слабой, такой беспомощной… Те немногие часы, когда мне удается побыть самой собой, отнимают столько сил… Когда я не с Юханом, я могу только сидеть здесь. Кто бы сказал мне, что здесь я проведу последние дни жизни – в «Стюребадет»…
За этим последовала настоящая улыбка. «Щепоточка истинной Крис», – подумала Фэй и тоже улыбнулась в ответ.
Школа, где работал Юхан, была построена из красного кирпича и расположена на улице Вальхаллавеген. У ворот болтались несколько мальчиков и девочек возраста Жюльенны. Они повернули головы, когда Фэй и Крис вылезли из такси и пересекли школьный двор.
Вошли в длинный коридор, где теснилось множество голубых шкафчиков. Ни души.
– Ты знаешь, где он? – спросила Фэй.
– Нет, но разве сейчас не обеденный перерыв? То есть – большая перемена…
Фэй взглянула на часы. Они показывали ровно двенадцать. В ту же секунду все двери классов одновременно распахнулись, и ученики высыпали наружу. Поймав за рукав прыщавого парня в кепке и куртке, Фэй спросила, где учитель шведского языка Юхан.
– Юхан Шёландер, – вставила Крис.
Парень только помотал головой и исчез.
Они прижались к шкафчикам, чтобы их не сбили с ног проносящиеся мимо мальчишки.
– Позвони ему.
Приложив телефон к правому уху, Крис свободной рукой зажала себе левое. Когда он ответил, она отвернулась.
Коридор начал пустеть. Что-то произошло внутри Фэй, когда она переступила порог школы. Разница в росте, неуверенные, растерянные взгляды, строгая иерархия. Напряжение лежало на поверхности, готовое в любую секунду взорвать все. Матильда пыталась пробираться по таким коридорам как можно незаметнее, но ей это никогда не удавалось. Все знали, кто она. Все были в курсе, что случилось.
Крис похлопала ее по плечу.
– Он сказал, чтобы мы подождали его снаружи.
– Что он сказал?
– Просто… удивился, что я здесь. И обрадовался.
В ее голосе звучали нервозность и радостное возбуждение. Вместе с потоком учеников они прошли через стеклянную дверь, спустились вниз по лестнице, вышли на школьный двор и нашли под кустом свободную скамейку.
– Как настроение? – спросила Фэй.
– Нервничаю, – призналась Крис.
– Все будет хорошо. Вот увидишь.
Подруга кивнула без всякой уверенности.
Открылась дверь, и из здания вышел высокий стройный мужчина в джинсах и клетчатой рубашке; светлые волосы слегка взлохмачены. Увидев их, он решительно направился прямо к ним, широко улыбаясь. В нем ощущалась какая-то прямота и открытость – Фэй он понравился с первого взгляда. У него не было ничего общего с теми мужчинами, с которыми она наблюдала Крис все эти годы, – и это можно было считать несомненным плюсом. Крис почему-то всегда выбирала неудачных мужчин, однако Фэй сразу почувствовала, что Юхан совершенно другой.
– Крис! – радостно воскликнул он. – Как я рад тебя видеть! Что ты… что вы здесь делаете?
Крис вскочила на ноги и обняла его. Когда они разомкнули объятия, он обернулся к Фэй.
– А ты, должно быть, та самая Фэй? Как приятно наконец-то с тобой познакомиться, а то я уже начал подозревать, что ты – вымышленный персонаж…
Она пожала его протянутую руку. Должно быть, Юхан уже заметил, что они пришли не по веселому поводу, – он бросил на Крис неуверенный взгляд.
– Всё в порядке? – спросил он.
– Давай лучше сядем, – предложила Фэй, сделав жест в сторону скамейки.
Крис оказалась посредине. Она сделал глубокий вдох, заколебалась, но Фэй подтолкнула ее локтем. Крис сердито покосилась на нее, но потом взяла Юхана за руку.
– Юхан, я должна тебе кое-что рассказать… – начала она, и Фэй ободряюще закивала. – Я больна. У меня – рак. Тяжелая разновидность, с которой трудно что-то сделать.
Она говорила быстро, волнуясь, почти глотая слова. Но по лицу Юхана было заметно, что он все слышал. Открыл рот, чтобы что-то сказать, потом снова закрыл. Потом глубоко вздохнул. Кивнул. И медленно проговорил:
– Я все знаю.
– Как? – хором изумились Фэй и Крис.
– Я нашел у тебя дома приглашение на химиотерапию.
– Почему же ты ничего не сказал?
– Потому что… Я подумал – тебе решать, захочешь ты рассказать мне или нет. Счел, что ты расскажешь, когда созреешь.
Крис обняла его.
– И теперь… ты оставишь меня? Если ты это сделаешь, я тебя пойму.
В глазах у нее был такой страх, что по спине у Фэй заструился холодный пот.
Но Юхан засмеялся и покачал головой. Смех его звучал чуть надтреснуто, но все же это был смех.
– Боже, дорогая моя! Нужно нечто куда более весомое, чем рак, чтобы заставить меня бросить тебя. В жизни не встречал человека, с которым я был бы так счастлив, как с тобой.
– Но я, возможно, умру… Более вероятно, что я умру, нежели выживу.
Юхан задумчиво кивнул.
– Может быть. Тогда последним, что ты увидишь, будет моя физиономия.
Вокруг них шумели дети, полные надежд на будущее, у которых впереди было множество радостных и горестных моментов, триумфов и ошибок. У Крис должно было оставаться в запасе много ошибок – она всегда была чемпионом по ошибкам. Всегда утверждала, что именно плохие решения делают жизнь увлекательной.
Фэй отвернулась, чтобы подруга не видела ее слез. Боковым зрением она отметила, что Крис прислонилась к Юхану, рассказывая ему, как обстоят дела. Несмотря на ужасное содержание, это был самый прекрасный разговор, какой Фэй доводилось слышать. И Крис радовалась, как ребенок, стоило Юхану открыть рот. На мгновение Фэй задумалась о том, как отреагировал бы Як, если б она рассказала ему нечто подобное. Як не любил болезней и слабостей. Он слинял бы после первой фразы.
Фэй поднялась со скамейки, чтобы оставить их вдвоем, но Юхан попросил ее остаться. Затем обернулся к Крис.
– Теперь, когда ты мне все сказала, я тоже хочу тебе кое-что сказать – давно хотел, но не решался. И пусть Фэй останется, потому что вдруг ты захочешь бросить меня после этого, и тогда мне понадобится человек, который сможет обнять и утешить…
Крис заволновалась, а Фэй и вовсе вышла из себя. Момент явно неподходящий, чтобы признаться в измене или что он там задумал рассказать. Она уже готовилась схватить Крис за руку и увести прочь. Но Юхан запустил руку в карман и что-то достал, а потом встал на колено перед Крис и взял ее за обе руки. Что-то блеснуло в его пальцах, и сердце у Фэй отчаянно застучало. Она покосилась на Крис, которая по-прежнему ничего не понимала. Гнев улегся так же быстро, как и вскипел; по всему телу у Фэй побежали мурашки. Юхан не сводил глаз с Крис, стоя на коленях на асфальте школьного двора. Ученики уловили, как собачонки, унюхавшие печеньку: что-то затевается – и сгрудились вокруг небольшими группками.
Но для Юхана существовали в этот момент только они с Крис. Он откашлялся и произнес:
– Крис, ты самая потрясающая женщина из всех, кого мне довелось встречать в жизни; ты самый добрый и самый умный человек из всех, с кем я когда-либо общался. Я люблю тебя – с первой секунды, как увидел. Если бы ты не стала следить за мной до самой Фашты, я уже на следующий день пришел бы в твой салон и попросил сделать мне «ирокез» или что-нибудь еще. Это кольцо… – он поднял вверх сверкающее колечко, – я купил на четвертый день после нашей встречи и с тех пор всегда носил с собой. Не хотел показаться сумасшедшим, достав его слишком рано, хотя мне с самого начала все было ясно. Теперь получилось, что я проносил его с собой слишком долго. Поэтому хочу спросить тебя: готова ли ты носить его на пальце? То есть – согласна ли ты выйти за меня замуж?
Ученики, стоявшие вокруг них, радостно завопили. Кто-то засвистел в два пальца. Какая-то девчонка крикнула звонким голосом:
– Давай же, скажи «да»! Юхан – супер! Он самый лучший учитель!
Крис приложила ладони ко рту, и Юхан явно занервничал. Сглотнув, она протянула вперед руку – по щекам у нее текли слезы – и прошептала:
– Ясное дело, я согласна.
Ученики возликовали.
Юхан усмехнулся, глядя на них, и поднял вверх большой палец; его радостно подбадривали криками и аплодисментами. Немного неловко он надел кольцо на палец Крис.
– Я обожаю тебя, – пробормотала она, подняла его с колен и поцеловала.
Найдя на улице Йотгатан скромное кафе под названием «Мюгген», Фэй взяла себе кофе, открыла компьютер и подключилась к Wi-Fi. Она заранее загрузила анонимизатор VPN, скрывавший IP-адрес, чтобы ее невозможно было отследить. Вставив в компьютер флэшку, на которую она перекачала все, что нашла в аккаунте Яка, Фэй пробежала глазами материалы. Все было разложено по полочкам, четко структурировано – мечта голодного репортера.
Фэй выбрала молодую журналистку в «Дагенс индустри» по имени Магдалена Юнссон. Присмотрела ее уже давно. Та была умна, точна и хорошо писала.
«Если тебя это заинтересовало, у меня есть кое-что еще», – написала Фэй и нажала «отправить». Все так просто…
Она уже собиралась встать и уйти, когда в компьютере звякнуло и в папке «Входящие» появилось новое сообщение:
«Мы можем встретиться лично?»
Фэй задумалась. Она знала, что у журналистов есть правило – защищать свой источник и что это для них свято. Вместе с тем, все мы люди. Лишнее слово, сказанное по пьянке, украденный мобильный телефон, доверительный разговор с бойфрендом – и ее анонимность будет раскрыта. На такой риск она пока не могла пойти.