о числа восьмого месяца, – откладывая письмо, сообщила Мин Сянь Шан Юю.
– Это уже через несколько дней, – лениво протянул тот, удобно устроившись головой на коленях у бывшей императрицы.
Они сидели в кабинете консорта, который усилиями Шан Юя был превращен в храм имени Мин Сянь – он развесил все картины, когда-либо подаренные ему Цюйцинь, и теперь Мин Сянь было ужасно стыдно перед слугами, которые тут прибирались. Пытаясь урезонить Сюина, она получила только поцелуй и заверения, что свитки могут сгнить, если будут лежать свернутыми.
У Мин Сянь, строго говоря, был собственный кабинет в поместье, но Шан Юй сказал, что там слишком жарко, и им пришлось переместиться в это крыло дома. Теперь девушка сидела и краснела, глядя на свои картины, нарисованные в разные периоды жизни. Она много раз порывалась все это выкинуть, но Сюин тут же смертельно обижался и запрещал трогать его вещи.
– Их мне подарила Ее Величество! – возмущался он. – Как может старшая принцесса идти против воли императрицы?!
Не в силах справиться с Шан Юем, Мин Сянь смирилась, но все равно старалась бывать в этом кабинете пореже. Сегодня же Шан Юй поймал ее в ловушку, улегшись на колени и явно не собираясь вставать. В итоге Чжоу Су пришлось перенести бумаги гунчжу в кабинет поверенного.
– Ты вставать не собираешься? – спросила Цюйцинь, у которой уже затекли колени.
– А это правда необходимо? – спросил Шан Юй, глядя на нее снизу. Он обвел взглядом тонкий подбородок гунчжу, ее изящный нос, мягкие тонкие губы и облизнулся.
– Мне еще надо будет…
– О нет-нет-нет, – тут же перебил ее Шан Юй. – Сегодня ты больше никуда не пойдешь. Только ужинать и отдыхать. На тебе уже лица нет. Ты и так мало ешь, тебе надо заботиться о своем здоровье. – Он повернулся на бок, заключая тонкое тело в кольцо рук. Мин Сянь вздохнула, запуская руку в его мягкие волосы и снимая простую корону для волос. Густые черные волосы рассыпались по циновке и ее коленям. С распущенными волосами Шан Юй выглядел совсем по-другому – мягче, нежнее. Цюйцинь обвела пальцем густые брови, нос, мужественную линию челюсти и остановилась на губах. Шан Юй улыбнулся, приоткрывая рот и прикусывая белоснежный тонкий палец.
– Чтобы заботиться о своем здоровье, нужно высыпаться, – укоризненно сказала Мин Сянь, чувствуя жар на кончике пальца.
– Давай я лучше буду тебя откармливать, – предложил тот, лизнув палец. Мин Сянь убрала руку, но Шан Юй схватил ее за запястье и притянул к себе, целуя тыльную сторону ладони принцессы. – Чтобы ты была толстенькой, розовенькой, кругленькой…
– …свинюшкой, – заключила Цюйцинь, против воли улыбаясь. Сюин хмыкнул:
– Можно и так.
– Сюин, есть один серьезный вопрос, – неожиданно нахмурилась та.
– Да, я понимаю, – тут же ответил Сюин. – Для столичных чиновников я умер. Даже если император и советник в курсе, кто я такой, остальные не должны узнать.
– Да… – Цюйцинь прикусила губу. Император приезжал официально, а значит, с ним будет огромная свита и охрана. Было бы глупостью предполагать, что никто из них не узнает в «Мин Цзяне» казненного великого советника. Сейчас единственными, кто знал правду, были Мин Сянь, император, Ши Гуань, Чжоу Су и Шан Цзянь, которого, по словам мужчины, нельзя было не уведомить, иначе бы отец не отдал «сокровища» Шан Юя. Это было уже слишком много людей, поэтому нельзя рисковать еще больше.
– Я уеду в загородное поместье. Оно как раз недавно было достроено, – успокоил ее Шан Юй.
– Да, это хорошая идея, – несмотря на свои слова, Цюйцинь продолжала хмуриться.
Сюин отпустил ее запястье, поднимая руку и кладя ее на щеку принцессы.
– Я вернусь очень быстро, – пообещал тот, ласково глядя на Цюйцинь. – Ты даже не успеешь соскучиться, Цюй-Цюй.
– Кто тут будет по тебе скучать? – раздраженно спросила та, отворачиваясь, но в глазах ее была толика печали.
Мин Сянь стояла перед воротами Вэньчжоу, чувствуя приятное волнение. Вдалеке виднелась делегация, которая постепенно становилась все крупнее и крупнее, и вот уже можно было различить богато украшенные повозки и императорских гвардейцев верхом на конях. Рядом с ней замер магистрат Ван Юцзи, лихорадочно заламывающий руки и непрестанно промокающий лоб платком. Он, видимо, очень нервничал.
– А где ваш консорт? – спросил Ван Юцзи у гунчжу и получил лаконичный ответ, что тот уехал по поручению.
Чжоу Су, стоявший рядом, неодобрительно покосился на магистрата. Тот был труслив, любопытен и довольно энергичен, словом, отличный начальник небольшого города. В целом Ван Юцзи был правда неплохим магистратом, но слишком открыто побаивался «Мин Цзяня».
Встречать императорский кортеж вышли все мало-мальски важные чиновники, стремившиеся выслужиться перед новым императором. Они знали, что он молод (всего пятнадцать лет!) и прислушивается только к словам своего советника, но как только не мечтают выслужиться мелкие чинуши на другом краю страны от столицы! Мин Сянь их не винила.
– Тетушка! – услышала она звонкий голос, когда с ней поравнялась повозка и полог распахнулся. Мин Сянь поспешно склонила голову в поклоне:
– Добро пожаловать в Вэньчжоу, Ваше Величество.
Остальные чиновники тут же опустились на колени, украдкой разглядывая молодого человека, стоявшего на пороге повозки.
– Тетушка, поднимитесь, – услышала Мин Сянь и только тогда подняла голову. С помощью спешившегося Ши Гуаня Цзи Хэ вышел из повозки и подошел к Цюйцинь, беря ее за руки. За то время, что они не виделись, мальчик превратился в юношу – он не был ослепительно красив, но его лицо приобретало мужественные черты, а бремя власти, казалось, совсем не давило на него, и в его глазах, обращенных к тете, сияла детская искренность.
– Как прошла поездка, Ваше Величество? – спросила Мин Сянь, рассматривая лицо своего преемника. С возрастом в его лице стали проявляться черты матери, сглаживая цискую резкость.
– О, прекрасно! Как в старые-добрые. Ши Гуань не позволил Нам заехать в Тайчжоу, сказав, что у Нас на это нет времени, но Мы полагали, что такой город стоило посетить… – затараторил Цзи Хэ, но затем спохватился, когда украдкой взглянул на советника. – Поездка прошла прекрасно, спасибо, тетушка. Думаю, нам всем стоит войти в город, – степенно сказал он, совсем не похожий на себя еще пару секунд назад. Ши Гуань удовлетворенно кивнул, а Мин Сянь подавила смешок.
– Да, конечно, Ваше Величество. Мы приготовили пир в честь вашего приезда, а завтра с утра будет торжественное открытие Академии Цилинь, а также вступительные экзамены. Надеюсь, вы поможете отобрать несколько учеников для этой принцессы, – проговорила Мин Сянь.
– О, прекрасная идея, – воодушевился Цзи Хэ. – Что ж, отправимся.
Вся процессия двинулась в город в резиденцию старшей принцессы. Император со свитой тоже остановится здесь. Мин Сянь приказала прибрать все южное крыло для императора и его людей.
– Не стоило так беспокоиться, – поморщился Цзи Хэ, слушая гунчжу, когда они оказались в покоях императора. – Эти старые болтуны могли бы разместиться на постоялом дворе.
– Ваше Величество, – предупредительно произнес Ши Гуань, тенью следовавший за ними.
– Ох, точно, Наши дражайшие придворные, – саркастически поправился император. Мин Сянь не выдержала и хмыкнула.
– Ваше Высочество, хотя бы вы не поощряйте поведение Его Величества! – взмолился бедный советник, глядя, как тихо хихикает Мин Сянь.
– Видишь, тетушка не станет упрекать Нас, как ты говорил! – возмущенно сказал Цзи Хэ. Он повернулся к Цюйцинь: – Ши Гуань утверждал, что когда Мы приедем в Вэньчжоу, то получим от вас разнос по поводу Нашего, как он это называет, неимператорского поведения. Ты проспорил Нам голубую жемчужину, – кинул он советнику, который обреченно вздохнул.
– Ваше Величество очень выросли и многому научились, – с улыбкой отозвалась Мин Сянь. Она поборола в себе желание положить императору руку на голову, осознав, что это неподобающе. – Эта принцесса слышала о вашем славном правлении здесь, на юге. И о канале. Мои поздравления. Цзяннаню более не грозят наводнения. Это поистине величайшее достижение Северной Сунь!
– Вы перехваливаете Нас, – отмахнулся император. – Это же ваши усилия дали толчок строительству. Не стоит отдавать все лавры Нам.
– Но Ваше Величество и правда прекрасный правитель. Эта подданная теперь может спать спокойно, зная, что вы растете здоровым и мудрым императором, – сказала принцесса. Цзи Хэ вскинул на нее глаза, а затем неожиданно сделал шаг вперед, обнимая ее. Мин Сянь только сейчас осознала, как мальчик вытянулся – он был уже чуть выше ее.
– Тетушка, а как у вас дела? Где Ш… Мин Цзянь? – спросил император, отстраняясь.
– У нас все прекрасно. Он уехал, чтобы… не смущать своим присутствием столичных чиновников, – пояснила Мин Сянь с улыбкой.
В покои постучался Чжоу Су, с поклоном извещая о том, что все чиновники уже собрались в главном зале поместья и ждут императора.
– Ох, надеюсь, мы еще успеем поболтать вечером. – Цзи Хэ схватил тетю за руки и крепко сжал. – Нам о стольком надо вам рассказать! А сейчас – долг зовет!
Под смех Мин Сянь они вышли из покоев. Пир был ужасно скучным, как и все пиры до него, когда приходится сидеть рядом с людьми, которых не слишком любишь и которым абсолютно не доверяешь. Мин Сянь была бы счастлива поболтать с императором и Ши Гуанем наедине, но, к сожалению, для чиновников приезд Его Величества был самым значимым событием последних лет десяти. Бесконечно звучали тосты за здравие и долгую жизнь императора, попытки пожаловаться на нелегкую судьбу и бесконечные – и нуднейшие – рассказы о том, как то плохо, то хорошо живется в Вэньчжоу.
Мин Сянь сидела в одиночестве по левую руку от императора, пытаясь побороть зевоту и потягивая вино. Иногда она переглядывалась с императором, который еле сдерживал хихиканье из-за какого-нибудь старого чиновника, рассказывающего про приезд очередной легендарной личности в Вэньчжоу. Ей было неимоверно скучно и, что ж греха таить, немного одиноко. Она не видела Шан Юя уже несколько дней, и это был самый долгий срок, на который они разлучались за последние два года.