— О, муженек! Ты, наверное, в сговоре с чертом! А может ты — сам волшебник? — воскликнула удивленная королева.
— Какое там, видно, это домовой подслушал наш вчерашний разговор. Проси еще чего-нибудь. Может и второе твое желание сбудется!
Королева была женщина мудрая. Она сразу сообразила: тут что-то не так, наверное, король скрывает от нее тайну. И сказала первое, что на ум пришло:
— Желаю, чтоб вся эта долина расцвела садом, чтоб цвели цветы и зеленели травы и росли деревья со всего света! — А про себя подумала: «Ну, погоди. Если завтра мое желание исполнится, придется тебе, дорогой муженек, открыть свою тайну!»
Вечером черту было приказано превратить долину в сад. Черт пообещал и удалился.
Утром король проснулся а ахнул: аромат тысячи цветов стоял над цветущей долиной. А тут явилась королева и стала с ужасом и восхищением разглядывать великолепный сад. Вдруг оборачивается она к Иржику, берет за руку и говорит:
— А теперь, дорогой мой супруг, откройся мне, ведь ты в сговоре с чертом? Говори, сколько тебе еще по земле ходить? Может я смогу тебя спасти, помочь тебе добрым советом!
— Увы, уже поздно! Сегодня мой последний день. Вечером черт придет еще раз и утащит меня с собой.
И рассказал Иржик жене все от начала до конца.
Королева понимала, что все грехи Иржик совершил ради их любви.
— Не грусти, дорогой, не падай духом. Не пугай детей. А когда явится черт, пошли его ко мне. Я что-нибудь придумаю.
Иржик воспрянул духом, целый день провел с детьми и веселился, как ни в чем не бывало.
Вечером в назначенный час появился черт.
— Ну, какое у тебя есть желание? — спросил он короля с ехидством.
— Ступай к моей супруге, пускай она тебе скажет, чего желает, а я больше ничего придумать не могу!
Пошел черт к королеве, а та его уже ждет.
— Ты тот самый черт, который должен унести моего мужа?
— Да, сударыня, собственной персоной!
— Могу ли я вместо него загадать желание?
— Извольте, сударыня.
— А если не исполнишь, потеряешь над ним власть?
— Потеряю, сударыня, потеряю, — поклонился черт.
— Ну и прекрасно! Подойди и вырви у меня из головы три волоса. Три, но не больше и не меньше, да так, чтоб я не почувствовала.
Нахмурился черт, подошел поближе к королеве, взял три волоска и рванул. Королева вскрикнула: «Ой! Я же сказала, что ты не смеешь причинить мне боли. Ну ладно, это я тебе прощу. Теперь тебе надо волосы измерить, определить длину».
Взял черт волоски, стал мерить. А королева говорит:
— Теперь сделай так, чтоб каждый волосок стал на два локтя длиннее, да только не вздумай наставлять. Растяни их так, чтобы и длиней стали и не порвались!
Черт и так и эдак прикидывает, ничего не выходит, стал королеву просить, чтобы разрешила взять волоски с собой, он, мол, с другими чертями посоветуется.
Королева разрешила, и черт исчез.
Спустился к себе в преисподнюю, созвал чертей, положил волосы на стол перед самим Сатаной, помощи просит.
— Ну, голубчик, — замахал руками Сатана, — ты проиграл. Ничего с этими волосками не поделаешь. Если их вытягивать, они порвутся, молотком выстукивать, на кусочки разлетятся, в огонь сунуть — сгорят. Возвращайся-ка ты обратно да отдай королю его расписку!
Пришлось черту вернуть расписку обратио.
Схватил Иржик свой листок и поторопился к мудрой жене.
С тех пор они жили спокойно и счастливо и дожили до самой смерти.
Здравствуй, мостик!
У одного вдовца была дочь и, как это в деревне водится, частенько ходила к соседкиной дочери на посиделки. Соседка была вдовая. И люди говаривали, будто она ведьма. Но наперекор молве, она к соседушке была ласкова да приветлива. Как та придет — приголубит, а если пышки или еще что стряпает, всегда попотчует. И наша сиротка очень ее любила.
Пришла она однажды, сели обе девушки за прялки и стали прясть, а ведьма на них поглядывает и вдруг говорит:
— Ах, дети! Вам бы в одном доме жить! Сказала бы ты, девонька, — обратилась она к соседской дочери, — своему батюшке, чтоб он меня в жены взял. И ему без помощницы трудно, и мне нелегко, да и вам вместе хорошо б жилось!
Ничего ей не ответила девушка, а, возвратившись домой, стала отцу приговаривать:
— Надо бы тебе, батюшка, жениться. Себе помощницу взять, а мне добрую мачеху. Вот хоть наша соседка, чем не хороша?
— Ах, дочь моя, — отвечает отец, — про нашу соседку люди говорят, будто она — ведьма!
— Да будет вам, батюшка. Мало ли что люди мелют!
Долго дочь отца уговаривала, наконец уговорила.
Взял он соседку в жены. И что же! Не успели свадьбу сыграть, а мачеха над падчерицей уже мудрует, со свету сживает. Досыта наесться не даст, плеснет в собачью миску похлебки да лепешек плесневелых кинет. Платье хорошее у нее забрала, а ей обноски швырнула. А для своей дочери старается изо всех сил! Одевает, как принцессу, каждый день сдобные лепешки печет и полные карманы гостинцев напихивает. Мамаша так — и дочь так же. Разнарядится, расфуфырится, а над ней, сироткой, насмехается:
— Погляди, какое на мне красивое платье, а на тебе одно тряпье. Глянь, что за пышные оладушки я ем, а у тебя — сухая корка!
Бедная девочка плачет, сердце на части разрывается.
Однажды стоит она возле колодца и глаза вытирает. Увидал отец, подошел к ней и говорит:
— Теперь ты видишь, дочушка, что получилось? Я тебя предупреждал, не может быть ведьма доброй мачехой. Тебе одно остается — все сносить терпеливо.
— Хорошо, батюшка, я потерплю. Пойду куда-нибудь на заработки, может, себя прокормлю, — отвечала заплаканная дочь.
Прошло немного времени, и она стала собираться. Просит мачеху, чтоб снарядила ее как положено, а та на нее накинулась, стала кричать, что нету для нее ничего. Так и пошла бедняжка ни с чем, куда глаза глядят.
Шла-шла, пока не подошла к ручью, а через ручей мостик переброшен.
— Здравствуй, мосточек, — поклонилась она приветливо, — желаю тебе счастья да радости.
— И тебе того же, девушка, — поблагодарил мостик. — Куда идешь, куда путь держишь?
— А иду я службу искать.
— Переверни меня, пожалуйста, на другой бок, — попросил мосточек. — Столько лет люди по мне ходят, весь бок протоптали, а перевернуть никто не догадается. Переверни, я тебе добром отслужу.
Выполнила девушка его просьбу, перевернула и дальше пошла.
Шла-шла, встречает на дороге собаку, а собака вся больная, шелудивая.
— Здравствуй, собачка, дай тебе бог здоровья, — поклонилась она вежливо.
— И тебе того же, девушка, — поблагодарила собака. — Куда идешь, куда путь держишь?
— А иду я службу искать.
— Промой мои раны! Столько людей мимо прошло, но никто надо мной не сжалился. Я тебе добром за добро заплачу, — попросила собака. Выполнила девушка ее просьбу.
Дальше пошла.
Шла-шла и пришла к старой груше.
— Здравствуй, деревце. Дай тебе бог счастья.
— И тебе того же, девушка. Куда, милая идешь, куда путь держишь?
— А иду я службу искать.
— Ах, потряси меня. Тяжко мне! На мне груши висят, и никто мне помочь не хочет. Я тебе добром за добро отслужу, — попросила ее старая груша.
Девушка тряхнула ствол. Плоды попадали на землю и дереву стало легче.
Пошла она дальше. Видит, на лугу бычок пасется.
— Здравствуй, бычок! Пошли тебе бог счастья, — вежливо поздоровалась девушка.
— И тебе того же, добрая душа. Куда идешь, куда путь держишь?
— А иду я службу искать.
— Прогони меня с луга. Я здесь столько лет пасусь! Я тебе добром отплачу.
Прогнала девушка быка с луга и пошла дальше.
Шла-шла, видит — печка, в ней огонь горит.
— Здравствуй, печка. Дай тебе бог счастья!
— И тебе того же, девушка. Куда идешь, куда путь держишь?
— А иду я службу искать.
— Выгреби из меня жар! В моем чреве столько угольев набралось, а никто не выгребет! Я тебе добром отплачу.
Возле самой печки стояла кочерга. Взяла ее наша путница, выгребла жар и снова в путь.
Шла она через долины и горы, пока не набрела на одинокий домик в лесу. А жила в этом домике старуха. Это была Баба Яга.
— Пошли бог счастья, хозяюшка, — поздоровалась девушка.
— И тебе того же, доченька. Как ты сюда попала, откуда идешь?
— А иду я службу искать. Шла-шла и к вам забрела. Не найдется ли у вас для меня работы?
— Найдется, найдется, как не найтись! Будешь каждый день одиннадцать комнат подметать. Вот и вся работа. А там, видишь двенадцатая. Но туда ходить не смей, даже заглянуть не пытайся!
— Как велите, так я и сделаю, — ответила девушка и взялась за работу.
Каждый день она подметала одиннадцать комнат, а в двенадцатую никогда не заглядывала.
Однажды Баба Яга ушла по своим делам. Девушка подмела все комнаты, а когда за одиннадцатую принялась, вспомнила про двенадцатую. «Дай-ка хоть в щелочку загляну, небось, никто не заметит».
Поставила веник в угол, подобралась к дверям, приоткрыла — видит, посреди комнаты три бочки стоят.
— Интересно, что в этих бочках? — прошептала она, а сама растворяет двери все шире и шире, пока не распахнула настежь. Вошла. Видит — в одной бочке золото, в другой — серебро, а в третьей — медь!
Вскрикнула она от удивления и, словно по чьему-то веленью окунула голову в первую бочку. Волосы ее стали совсем золотыми! Сунула она в золото ноги и руки — вся золотая стала. А потом испугалась, что от Бабы Яги ей достанется, собралась и пустилась наутек.
Все бы хорошо, да Баба Яга, вернувшись домой, увидала, что двери двенадцатой комнаты распахнуты, а вокруг бочки золото расплескалось. Сразу поняла злобная старуха, что произошло. Схватила железные гребни, уселась на помело и помчалась вслед за девушкой.
Вот-вот догонит, но тут печка на пути! Девушку пропустила, а в Бабу Ягу как швырнет пригоршню горячих углей — помело вспыхнуло и сгорело.
А за это время девушка далеко убежала.
Добралась она до луга, где бычок пасся. Тут бы ее Бабе Яге и схватить! Но бык повернулся, голову наклонил и погнал Бабу Ягу прочь. А за это время девушка далеко убежала.