Территория принципата Нью-Уэльс, г. Нью-Кардифф. Четверг, 36/03/22 13:15
Неподалеку от Кардиффа Карина выходит на связь и сообщает, что отряд проследует через город без остановки до паромной переправы через Мунви. Чтобы у аборигенов не возникало лишних вопросов, нашим двум автосцепкам лучше бы рвануть вперед, найти в городе автоторговца и закрыть вопрос самостоятельно, а уже с отрядом пересечься у парома на этом или том берегу реки. Мысль разумная, прибавляю ход и вырываюсь на оперативный простор, и то же самое делает Шеридан – водитель, «одолженный» на второй автопоезд.
Ингольв в Кардиффе ранее не бывал, я тоже, а Шеридан в Новой Земле вообще без году неделя. Ничего, на то хомо сапиенсы и разработали речевой аппарат, а интернациональный английский язык валлийцы вполне разумеют и координаты здешнего «автосалона» подсказывают без особых сомнений.
«Автосалон» имеет претенциозную вывеску «Thaddeus: Transport Tycoon», однако на стоянке у этого «транспортного магната» ассортимент представлен более чем скромный. Обшарпанный квадроцикл, кустарно переделанная в пикап «нива» и грузовичок «ивеко». Нам, конечно, не покупать, а продавать, но если с продажами у пана Тадеуша все не слава богу, нормальной цены за наши тачки он просто не сможет дать, то есть зря катались.
Ну, посмотрим.
Пан Тадеуш, подвижный усатый колобок, дважды обходит представленные ему тачки; вздыхает, ибо с одной стороны, конечно же хочет выставить у себя в «автосалоне» нечто действительно достойное магната – а с другой стороны, платить за это должную цену вовсе не желает. Вызывает механика, длинного и костистого Мейкала, который поочередно изучает на смотровой эстакаде все три машины. Изучай, пожалуйста, состояние у техники отменное, еще в Каса-Дорадо проверили, будешь мухлевать – поедем дальше.
Механик честно информирует, мол, полный порядок; начинается церемония торговли. Работаем с Ингольвом попеременно, и в итоге пробиваем девятнадцать тысяч за «шевроле» и двадцать восемь за один из «гелендов». Выкупить все три авто у Тадеуша не хватает ресурсов, о чем он сообщает с глубокой печалью. Понимаем, сочувствуем, но ждать, пока кто-то что-то купит и такие ресурсы появятся, мы тоже не можем. Раз так, второй «геленд» возвращается на автосцепку к фургончику, а Шеридан занимает пассажирское сидение в кабине «вольвы». У легких джипов это «место бортстрелка», но в нашем случае сия специализация пассажира – надеюсь – не актуальна…
Сорок семь штук наличными, разумеется, «автомагнат» в кассе не держит и выписывает чек на Ллевеллин-банк – судя по названию, некая местная, в смысле, валлийская контора. Это недалеко, успокаивает пан Тадеуш, буквально в соседнем квартале. Ладно, поверим.
Добраться до банка мы, однако же, не успеваем: сверкнув синим маячком и коротко взвыв сиреной, перед «вольвой» боком разворачивается крытый «лендровер-девяносто», выкрашенный в традиционные для полиции черно-белые цвета. Из машины выбирается пара абсолютно классических копов – один мелкий и ушастый, второй толстый и краснорожий, – и подходят к нашем фургончику.
С таким началом эпизода ожидаю услышать классическое «старшина Петренко, шестеро детей». Да, с гаишниками в Новой Земле никак, Патрульная служба Ордена и ее коллеги на других территориях занимаются много чем, но не правилами дорожного движения… однако полиция здесь есть, в разных городах и гособразованиях – разная, а эта публика от своих заленточных собратьев отличается мало.
– Ваши Ай-Ди, пожалуйста, – требует толстый коп.
Раз «пожалуйста», извольте. Отдаю свою идекарту и передаю айдишки Шеридана и Ингольва. Ушастый коп проверяет все три ручным сканером, ничего криминального, разумеется, не обнаруживает – владельцы не находятся в розыске, то бишь считать их (нас) положено условно-законопослушными, – с недовольной гримасой возвращает напарнику. Тот барабанит пальцами по ремню.
– Могу я взглянуть на вашу машину изнутри? – наконец произносит он.
– А в чем дело? – Странно, обычно охранники правопорядка меня не доставали.
– Есть некоторые подозрения.
Вопросительно поворачиваюсь в салон:
– Ингольв?
– Да пусть заглянут, – пожимает он плечами.
Мне все равно, а у «прикомандированного» Шеридана права голоса тут нет. Ладно.
– Вам нужен салон, или кабина?
– И то, и другое.
– Ну, посмотрите. – Открываю дверь и вылезаю. Мелкий коп при этом дергается рукой к кобуре; ствол, впрочем, не достает.
Осмотр действительно краткий, в бардачке и прочих условно-потайных уголках не копаются. Но у Ингольва толстяк интересуется:
– Что с ногой?
– Производственная травма, – ответствует гренландец. – Фельдшер велел ближайшую неделю не напрягаться, дальше видно будет.
– Травма, говоришь… Ладно, спрошу иначе: откуда машины?
– Которые на продажу, в смысле?
– Ну.
– Из Испании, – сообщаю я. Чистая правда, кстати.
– Ага, из Мадрида, – добавляет Ингольв.
– А если мы поинтересуемся в Мадриде – там подтвердят? – вкрадчивым таким тоном.
– Если поинтересуетесь у нужных людей, подтвердят, – небрежно говорю я.
– И у кого же?
– Например, у комиссара Лоренцо Рамиреса. – Не знаю, известен ли его настоящий ранг местным копам, но думаю, имя это они слышали. Должны были слышать. Все-таки до испанских кордонов отсюда полдня пути, а на тамошних территориях сеньора Лоренцо знают все армейцы и силовики…
Таки да, судя по физиям обоих кардиффских полицейских, это имя им известно. Другой вопрос, что они его не ожидали услышать, по крайней мере, не в нынешних обстоятельствах. Но, пожалуй, нас теперь не числят ни автоугонщиками, ни дорожными налетчиками – а большего и не требуется.
– Ваши ближайшие планы?
– Получить в банке вот по этому чеку, – опять же не секрет, – и ехать дальше. Задерживаться в Нью-Кардиффе мы не планировали.
Копы переглядываются.
– Добро, езжайте. Счастливого пути и извините за беспокойство.
– И вам того же, – киваю я, влезая обратно в кабину.
С чего вдруг у них приступ бдительности – без понятия. Ладно, мы на него всего-то минут десять потратили, не смертельно.
В Ллевеллин-банке операционист рассматривает чек, признает его действительным и интересуется, нам наличные выдать или как.
– А в самом деле, зачем нам столько наличных? – вслух размышляю я.
– У нас в Мидгарде их отделения нету, – отвечает из машины Ингольв, с которым мы общаемся по рации. – Сам решай.
Уточняю, какие банковские организации у валлийского банка числится в партнерах, в смысле, с кем они работают по взаимозачету без процентов. О, оказывается, это и Северный торговый, и, что удивительно для уголка в такой дали от Демидовска, Русский промышленный; отлично. Забираю наличными семь тысяч, а на сорок оформляю себе счет, через десять минут мне приносят карточку – золотые не то монеты, не то лимоны по темно-зеленому фону. А что, красивый герб.
По дороге к парому торможу у пивнушки с незатейливой вывеской BEER и закупаю там означенный продукт в двух больших пластиковых канистрах. Обещания, однако, надо выполнять. Особенно – данные снайперу-профи.
Территория принципата Нью-Уэльс, окрестности г. Нью-Кардифф. Четверг, 36/03/22 14:42
– Ничем помочь не могу, – говорит агентесса Торн. – Полиция в принципате своя, чем они руководствуются, не знаю.
Карина неотрывно наблюдает за неспешно пересекающим речушку паромом. Бронемашина хоть и небольшая, но и плавсредство рассчитано в лучшем случае на средний грузовик, так что вода всего на несколько сантиметров ниже бревенчатой палубы. Перегруз, да. А куда деваться – в обход через Холмы Страстей ехать можно, но это получился бы крюк верст на двести по прямой, и как минимум на полдня по времени. При своей скромной ширине метров в пятьдесят речка Мунви довольно глубокая, судоходная – вон пароходик пыхтит, этакая колесная шаланда времен Марка Твена, – и форсировать сию водную преграду самостоятельно броневик не может. Ибо, как мне сей агрегат расписали, это южноафриканский «эланд», лицензионная копия французского «панара»; шестидесятимиллиметровая пушка-миномет у африканеров полностью повторяет оригинал, курсовой пулемет сменили на узнаваемый браунинговский «девятнадцать-девятнадцать», а его зенитного собрата из здешней машины за ненадобностью вообще удалили; получилась вполне приличная конструкция для разведдозора, но вот плавать не умеет, не то что наш «бардак»…
– Кстати, Карина, а почему «принципат»? – интересуюсь я. – Это ж из Римской Империи, времен Октавиана-Веспасиана, кажется. Когда императоры еще делали вид, что сенат что-то там решает, и официальным титулом своим имели princeps senatus[109].
– А, смешная история, – хмыкает она. – Почему за ленточкой наследник британского престола – обязательно принц Уэльский, помните?
– Ну да. Когда Эдвард Длинноногий завоевал Уэльс, местные князья и вожди склонили перед ним колено, однако заявили, что по обычаю ими может править только тот, кто рожден на валлийской земле и не говорит на ином языке. Вообще характер у Эдварда был тяжелый, недаром его потом обозвали «Молотом шотландцев», но конкретно тут он сказал – добро, будет вам такой правитель; вот вам мой сын, он родился в Гвинедде шесть дней назад, и Господом клянусь, ни слова на каком-либо ином языке не знает![110] Вот с тех пор так и принято.
Карина кивает.
– Где-то так, да. А здешние британцы решили повременить с престолами, коронами и прочим, форма правления в новоземельном Британском Содружестве – республика, в составе анклава четыре автономные области: Новый Уэльс, Новая Англия, Новая Шотландия и Новая Ирландия. Ну еще два протектората на южном берегу Залива, но нам сейчас важен основной анклав. Пока наверху решались важные государственные проблемы, в парламенте автономии Новый Уэльс победили сторонники возвращения к древним традициям, откопали у себя какого-то потомка тех самых древних валлийских князей и объявили, что согласно «Акту о новом отечестве» высшую власть на этой территории отныне олицетворяет сиятельный принц Кимри