Как и сказала мисс Тервиллингер, заклинание было относительно простым. Не требовалось и половины подготовки, необходимой для амулета огня. Мне надо было поддерживать медленное кипение воды в медном котле и добавлять различные ингредиенты. Большую часть составляли чистые масла, которые следовало отмеривать со строжайшей точностью. Вскоре воздух заполонили запахи бергамота, ванили и гелиотропа. Некоторые шаги отличались ритуальной избыточностью, но я уже была с этим знакома. Например, я срывала тринадцать свежих листочков мяты и бросала их в котел по одному, отсчитывая их количество по-гречески. А когда они прокипели тринадцать минут, я выловила все до одного ложкой из красного дерева.
Мисс Тервиллингер велела мне сохранять сосредоточенность и думать одновременно о ступенях заклинания и о моем желании. Я принялась размышлять о Соне и о том, как ее найти, молясь, чтобы она была в порядке. Когда я, наконец, справилась с подготовительной стадией, то увидела, что прошел почти час. А я даже не заметила, как пролетело время. Я вытерла лоб рукой, удивляясь, что комната наполнилась паром. Затем я отправилась искать мисс Тервиллингер и Адриана, втайне подозревая, что застану их за каким-нибудь странным занятием. Но все выглядело совершенно обыденно: они смотрели телевизор. При моем появлении они сразу обернулись ко мне.
—Готово?— спросила мисс Тервиллингер.
Я кивнул.
—Запах похож на чай,— заметил Адриан, шагая следом за нами в мастерскую.
Мисс Тервиллингер осмотрела содержимое котла и одобрительно кивнула.
—Выглядит превосходно.
Непонятно, как она это определила с первого взгляда, но я решила поверить ей на слово.
—Итак, для гадания требуется серебряное блюдо, верно?— Мисс Тервиллингер осмотрела свои полки и указала на одну.— Бери.
Я достала с полки безукоризненно круглое блюдо дюймов двенадцати в диаметре. Оно оказалось гладким, безо всякого орнамента, и настолько отполированным, что в нем все отражалось почти как в зеркале. Хотя без этого я бы обошлась, если учесть, как моя прическа и макияж выглядели после всех сегодняшних передряг. Будь здесь кто-нибудь еще, я бы, пожалуй, застеснялась. Я поставила блюдо на рабочий стол и вылила чашку воды из котла на серебряную поверхность. Твердые ингредиенты я удалила, и вода была безупречно прозрачной. Как только она перестала рябить, эффект зеркала возобновился. Мисс Тервиллингер вручила мне небольшую чашечку с гальбанумом [4]— инструкция гласила, что его следует сжечь на последнем этапе. Я подожгла смолу свечой, и по комнате поплыл горьковатый, бодрящий аромат, контрастирующий со сладким запахом жидкости.
—Волосы у тебя?— спросила мисс Тервиллингер.
—Конечно.
Я положила волосок на ровную поверхность воды. Мне захотелось, чтобы что-то произошло — брызнули искры или повалил дым,— но из книги я знала, что таких эффектов не будет. Я придвинула стул поближе и устремила взгляд на воду.
—Сейчас надо смотреть?
—Да,— подтвердила мисс Тервиллингер.— Твой разум должен быть одновременно сосредоточенным и отрешенным. Ты должна думать о компонентах, магии, которую они содержат, и о своем желании отыскать объект заклинания. Поддерживай полнейшую ясность рассудка и предельно сосредоточься на своей задаче.
Я посмотрела на свое отражение и попыталась проделать все, что изложила преподавательница. Безрезультатно.
—Я ничего не вижу.
—Естественно,— согласилась мисс Тервиллингер.— Прошла одна минута. Я же говорила: это заклинание для опытных. Потребуется некоторое время, чтобы собрать требуемые силы. Продолжай трудиться. Мы подождем.
И они снова ушли. Я уныло смотрела на воду. Интересно, «некоторое время» — это сколько часов? Поначалу я обрадовалась — ведь заклинание казалось простым! Теперь мне хотелось сделать что-нибудь посложнее, например, смешать побольше ингредиентов и прочесть дюжину магических формул. Магия высокого уровня, опирающаяся на волю и энергию разума, была гораздо труднее — в основном из-за своей неосязаемости, неуловимости. Я всегда предпочитала точные знания.
Но такое? Я таращилась на воду, надеясь, что «поддерживаю предельную ясность рассудка». А откуда мне знать, что я все делаю правильно? Даже если я достигла нужного состояния, время не ждет. Я старалась не отвлекаться. Соня. Значение имела только она. Нужно спасти ее.
Я продолжала твердить одно и то же, а минуты шли. Каждый раз, когда я считала, что пора остановиться и спросить у мисс Тервиллингер, как быть дальше, я заставляла себя смотреть на воду. Соня. Думай о ней. В конце концов, когда я не могла сидеть из-за боли в спине, я встала, чтобы потянуться. Остальные мышцы также свело. Я прошла в гостиную. Минуло полтора часа.
—Ну как?— спросила мисс Тервиллингер.
—Ноль,— отозвалась я.— Должно быть, дело во мне.
—Ты сосредотачиваешься? Думаешь о ней? О том, чтобы отыскать ее?
Слово «сосредоточиться» мне изрядно надоело. Прежний страх перед магией сменился ощущением безысходности и бессилия.
—Да и еще раз да,— ответила я.— Но все равно не работает.
Мисс Тервиллингер пожала плечами.
—Именно поэтому мы взяли отсрочку комендантского часа. Продолжай.
Адриан сочувственно посмотрел на меня и хотел что-то сказать, но промолчал. Я немного потопталась на месте и уже собралась идти, но внезапно меня посетила новая тревожная мысль.
—А вдруг ее нет в живых?— спросила я. Поэтому заклинание не помогает?
Мисс Тервиллингер покачала головой:
—Нет. Даже если бы она умерла, ты бы все равно что-то увидела.
Я вернулась в мастерскую и предприняла новую попытку. Безуспешно. Спустя час я вновь отправилась к мисс Тервиллингер и Адриану.
—Ничего не получается!— настойчиво заявила я.— Вдруг я напутала с ингредиентами или это мне просто не под силу?
—Насколько я тебя знаю, ты выполнила подготовительную работу безукоризненно,— возразила мисс Тервиллингер.— И только ты, единственный создатель заклинания, можешь реализовать его.
Я слишком устала, чтобы анализировать эзотерически-философскую чушь. Я молча развернулась и поплелась обратно. Добравшись до мастерской, я обнаружила, что за мной кто-то идет. Подняв голову, я узрела Адриана и вздохнула.
—Меня нельзя отвлекать ты что, забыл?
—Я ненадолго, заверил он.— Хотел сказать… я уверен: ты справишься.
—Ага… то есть не знаю. Если такое вообще реально.— Я кивнула на серебряное блюдо.— Наверное, тебе пора увести меня отсюда.
Адриан на мгновение задумался и покачал головой.
—Мне кажется, это не лучшая идея.
Я уставилась на него, не веря собственным ушам.
—А как насчет твоих слов, что я не должна делать того, чего не желаю? И с твоими благородными намерениями защищать меня?
По лицу Адриана скользнула знакомая улыбка.
—Тогда это шло вразрез со всем, во что ты веришь. Теперь, когда ты перешла черту, полагаю, твоя проблема в том, что ты настроена малость пессимистично и не веришь в себя. Полная чушь, честно говоря.
—Пессимистично?!— не выдержала я.— Адриан, я не отрываюсь от миски с водой больше двух часов! Уже пол второго ночи! Я вымоталась, я хочу кофе, и у меня все тело болит! Ах, да, точно скоро вырвет от этих запахов.
—Понимаю,— согласился Адриан.— Но, помнится, недавно кто-то читал мне наставления… Следует переносить трудности, когда делаешь то, что считаешь правильным. Или ты не можешь совладать с собой и помочь Соне?
—Я бы сделала что угодно! Все, что в моих силах! Но магия…
—Странно,— задумчиво протянул Адриан.— Я много о чем поговорил с Джеки — она позволила так ее называть, и кое-что разузнал насчет человеческой магии. Это огромная сила.
—Это дурно,— пробурчала я.
—Однако ты здесь, и ты способна найти Соню.— Адриан заколебался, но затем решительно шагнул ко мне и положил руки мне на плечи.— Джеки сказала, что ты — одна из самых одаренных от природы людей, каких она когда-либо встречала. Стоит немного попрактиковаться, и ты на раз исполнишь подобное заклинание. И я ей верю. Не потому, что у меня есть доказательства твоей магической одаренности. Я просто видел, как ты добиваешься успеха в других вещах. Ты не можешь потерпеть поражение. Ты всегда побеждаешь.
Я так измучилась, что готова была расплакаться. Мне хотелось упасть, и пускай Адриан унесет меня отсюда, как обещал.
—Эта и есть моя проблема. Я не потерпела неудачу, но боюсь, что сегодня так и случится. И мне очень страшно. Только от меня зависит жизнь Сони.
Адриан коснулся лилии на моей щеке.
—Ты не узнаешь, что такое неудача. Ты одержишь верх. Тебе это под силу. А я буду ждать тебя, сколько потребуется. Договорились?
Я глубоко вздохнула и постаралась успокоиться.
—Ладно.
Адриан оставил меня в мастерской, а я вернулась на свой стул и попыталась не обращать внимания на усталость тела и разума. Я подумала о словах Адриана. И, что самое важное, о Соне. Я отчаянно желала найти ее.
Все смешалось во мне, и я уставилась на прозрачную воду, на которой плавал волосок. Единственный рыжий штрих на фоне серебра. Он был подобен искре, что делалась все ярче, а затем приобрела более четкий облик. Я увидела круг, из которого исходили линии. Я поняла, что это — солнце. Кто-то нарисовал оранжевое солнце на куске фанеры и повесил на сетчатую ограду. Невзирая на низкосортный холст, художник очень старался, выписывая солнце и добиваясь, чтобы лучи имели одинаковую длину. Сама ограда выглядела уродливой, похожей на фабричный забор. Еще я заметила нечто вроде электрического щитка. Вокруг расстилались бурые земли, лишенные растительности, но горы вдали подсказали мне, что я созерцаю окрестности Палм-Спрингса. Пейзаж напоминал мне район, где жил Вольфе,— пустынный пригород. Сквозь ограду я разглядела большое здание…
—Ай!..
Изображение исчезло, когда моя голова вдруг стукнулась о твердую поверхность. Оказывается, я упала. В изнеможении смогла сесть на пол. Все вокруг плыло, под ложечкой неприятно ныло. Через некоторое время — не знаю, спустя три секунды или три часа послышались голоса и шаги. Си