Райли не мог скрыть своего удивления.
– Имидж плохого парня? – переспросил он.
– Нед пил совсем немного, когда я впервые встретилась с ним. Он заходил в ирландские пабы, рассказывал разные истории. Он был немного диковат в ту пору, неотесан. Девушки любили его, но он не всегда относился к ним серьезно. До встречи со мной, конечно. После этого он изменился полностью, хотя… В общем, всегда можно было положиться на него. – Она помолчала. – Жизнь не была легкой для Неда. Он рос в бедности, получил повестку, когда ему исполнилось восемнадцать, пошел на войну, его чуть не убили. Когда он вернулся, ему предстояло найти работу, которой не было у большинства ирландцев в городе. Он всегда боролся. И всегда находил способ выжить.
– Как ты думаешь, он мог украсть что-то у Хатуэев?
– Нет, – не раздумывая ответила она. – Твой дед не вор.
– Я так и знал, – с большим облегчением сказал Райли.
– Но могло произойти недоразумение, – продолжила Нэн.
И его облегчение мигом улетучилось.
– Какое именно?
– Точно не знаю. Но теперь, когда мы заговорили обо всем этом, я вспоминаю, что Неда очень расстроил пожар у Хатуэев. Я думала, потому, что он остался без работы на несколько месяцев. Может, было еще что-то, чего я не знаю. Мы не говорили подробно о его делах. Твой дедушка не являлся совершенством. Он ошибался и был просто человеком. Я люблю его и уважаю, Райли, но не возвожу на пьедестал и не рассматриваю под микроскопом. Немногие способны выдержать такой контроль.
– Я тоже не могу, – кивнул Райли.
– Пейдж не доставит тебе боли. Она слишком тебя любит. Я видела это в ее глазах. – Бабушка улыбнулась ему. – И я никогда не ошибаюсь.
– Может быть, на этот раз, – усомнился Райли.
– Посмотрим. Я верю в эту девушку. Она все преодолеет. Она поступит правильно.
Но то, что правильно для Пейдж, будет ли правильно для него? Вот в чем вопрос.
24
– Мы должны это сделать, – сказала Алиса, когда Жасмин готовила для них завтрак у себя в квартире.
– Нас не пригласили на празднование Нового года.
– Это семейный праздник, а мы одна семья. Я говорю, что мы пойдем.
– Зачем?
– Затем, что это самый важный праздник в году. Время, когда семья должна быть вместе, и я чувствую странную и сильную потребность быть с семьей в этом году.
– Ты? На самом деле? – удивленно спросила Жасмин.
– Да. Я хочу, чтобы ты пошла со мной. Меня не волнует, что скажет бабушка или кто-то еще. Просто на этот раз, мама, пожалуйста, скажи, что пойдешь.
– Ты что-то задумала. – Жасмин подозрительно посмотрела на дочь. – Что ты собираешься сделать?
– Ничего, – солгала Алиса. Но у нее был план, хотя готовый только наполовину. Но одно она знала совершенно определенно. Она хотела остановить бегство от той, какой была, повернуться лицом к самой себе. Бен прав. Сегодня вечером все изменится. Сегодняшний вечер станет шагом вперед для всех. – Ты пойдешь? – снова спросила она. – Я не приму никакой отговорки.
– Я несу бесчестие.
– Нет, ты несешь гордость, силу и любовь. – Алиса встала и поцеловала мать в щеку. – Пора остальным членам семьи увидеть то, что я знала всегда.
– Ты так веришь в меня, – смутилась Жасмин. – Я не заслуживаю этого.
– Заслуживаешь. И заслуживаешь большего. На прошлой неделе я поняла многое.
– Ты все еще сердишься на меня из-за твоего отца?
– Ну, раз ты сама коснулась этой темы, выполни мою просьбу, – сказала Алиса с мягкой улыбкой. – Я хочу, чтобы ты попросила его прийти сюда до того, как мы пойдем к бабушке. Я хочу встретиться с ним лицом к лицу.
– Ах, Алиса, не знаю, разумно ли это. И он недостаточно здоров. Он только что вышел из больницы.
– Спроси его – и посмотришь, – настаивала Алиса.
– Я не звоню ему. Я никогда не звоню ему.
– Если ты этого не сделаешь, то я позвоню сама. И оставлю сообщение его жене, если понадобится.
Жасмин нахмурилась.
– Знаешь, мне больше нравится, когда ты держишься подальше от Китайского квартала, когда не хочешь иметь ничего общего с семьей.
– Ничего не получится. Увидимся после работы. У нас Новый год, и его надо встречать как положено.
– Ты уверена, что не передумаешь?
– Уверена. Позвони моему отцу. Скажи ему, когда он может увидеть свою дочь.
По пути к дому Райли Пейдж было достаточно времени изменить свое решение. Она уже дважды объехала вокруг квартала, прежде чем припарковалась и выключила двигатель. Был понедельник, чуть больше девяти утра. Райли может не быть дома. Пейдж уже позвонила в офис, и его секретарша сказала, что он еще не пришел. Наверное, катается на велосипеде. Ей придется проверить самые высокие холмы в Сан-Франциско. Но, возможно, ей повезет и она застанет его дома.
Пейдж прошла к дому, заметила открытую дверь гаража. Заглянула внутрь и увидела оба велосипеда на месте. Вряд ли он оставит дверь гаража открытой, если его нет дома, подумала она и вошла в дверь, ведущую наверх в прачечную.
– Райли? – позвала она.
Никакого ответа. Она рискнула пойти дальше, в квартиру, и услышала звук льющейся воды. Райли в душе.
Черт! Она хотела покончить с этим. Хотела извиниться перед ним, попросить прощения, объяснить свое поведение временным помешательством и надеялась, что он поймет. Она причинила ему боль, она пожалела обо всем, что сказала тогда в запале. Теперь Пейдж знала правду о своей семье. Знала она и то, что мужчина в душе – самый честный из всех, кого она когда-либо встречала. Отца она обожала, но он слабый человек. Дедом восхищалась, но он безжалостный лжец. А Райли – сильный, мужественный, преданный. Он тот, кого она очень любит. И она надеялась, что не потеряла навсегда.
Пейдж вошла в спальню и увидела открытую дверь ванной комнаты. Струйки пара шли из душа, они как дразнящие пальцы подманивали ее. Она не может это сделать… А почему нет? Желание нахлынуло с такой силой, что все условности показались ей нелепыми. Сбросить с себя всю одежду и встать рядом с ним под душ. Что может быть естественнее? Он будет в шоке. И она тоже. Так не должна поступать наследница клана Хатуэй. Но теперь Пейдж считала себя свободной от прежних правил поведения.
Пейдж расстегнула «молнию» сапог на высоком каблуке и сбросила их. За ними полетели джинсы и рубашка. Она стояла в спальне только в лифчике и трусиках и колебалась. Райли так сильно разозлился на нее вчера вечером. Он, вероятно, все еще в ярости. Может быть, вообще не хочет ее даже видеть. Или все-таки хочет? Может, они соединятся хотя бы телами, если не в состоянии всем существом.
Пейдж сняла лифчик и перешагнула через трусики. Шум воды в душе стих.
Дверь ванной открылась.
Черт, уже слишком поздно. Ей хотелось прикрыться, но она так театрально разбросала одежду по всей комнате, что сразу ничего из вещей не схватишь.
Райли вошел в спальню с полотенцем в руках, совершенно голый.
Он остановился в изумлении, увидев ее.
– Пейдж?
– Ты рано вышел из душа… – растерянно пролепетала она. – Я опоздала.
– Это зависит от того, что ты хочешь. Я вылил всю горячую воду.
Она глубоко вздохнула.
– Мне не нужна горячая вода. Я искала тебя.
– Зачем?
– Ты не намерен проще отнестись к ситуации?
– Ни в коем случае.
– Мне очень жаль, Райли. Я была не права. Моя семья, в общем-то, больна. Мне не стоило защищать их. Я не должна была просить тебя уйти. Я испугалась. – Она глубоко вздохнула. – Надеюсь, что ты простишь меня.
– Почему? Потому что Пейдж Хатуэй всегда получает то, чего она хочет?
– Нет, потому что Пейдж Хатуэй наконец нашла человека, которого стоит любить. И она не хочет его потерять из-за собственной глупости.
Его губы сжались, и она видела по его глазам, какая борьба происходит внутри него. Пейдж только не знала, с кем он борется, с собой или с ней.
– Ты должна оставить все это, – резко бросил он. – Я тебе говорил, что это никуда не приведет.
– Я не согласна, – просто сказала она. – Я люблю тебя, Райли. Ты не должен отвечать мне тем же. Ты даже не обязан чувствовать это. Я чувствую это за нас обоих. Просто дай мне шанс показать тебе, какая я на самом деле. – Пейдж скрестила руки перед грудью. – Ты случайно не заметил, что я голая?
– Заметил.
– И что ты думаешь?
– Думаю, что ты убрала все преграды.
– Верно. Чего бы это ни стоило, я хочу это сделать.
– Все, что я хочу, да?
Она нервно сглотнула.
– Нет. Я просто надеюсь, что это включает в себя занятие любовью.
– О да, безусловно.
– Хорошо. – Пейдж заметила дразнящий огонек в его глазах и почувствовала, как неприязненная напряженность между ними исчезает.
– Теперь давай посмотрим, насколько ты хочешь. – Она подошла и потянула на себя полотенце, которым Райли обернул бедра. – Неплохо. Я в курсе, что, поскольку ты парень, для этого тебе много не надо.
– Только тебя, – выдохнул он.
Пейдж отшвырнула полотенце и шагнула к нему. Единственное, чего она хотела сейчас, – чтобы их близость с Райли была полной, абсолютной, всепоглощающей. Их глаза встретились, и она прочитала в них то же желание.
Он обнял ее. Его губы накрыли ее рот страстным, требовательным поцелуем. Руки Райли метнулись к ее бедрам, от жара ее тело томилось жаждой. Она пылала в огне, она горела от каждого его прикосновения. Она хотела стать еще ближе к нему, но вместо того, чтобы притянуть ее к себе, Райли, прерывисто дыша, отступил на шаг.
– Не спеши.
– Нет. – Пейдж потянулась к нему, но он уклонился.
– Терпение, принцесса. – Он полез в ящик тумбочки возле кровати и вынул пакетик из фольги. – Почему бы тебе не открыть его для меня?
Никогда раньше она этого не делала. Как странно. Она улыбнулась Райли, потом разорвала пленку пакета зубами. Ее забавляло изумленное выражение его лица, потом она подалась вперед, ее руки скользнули к его паху. Она обхватила его плоть, услышала глухой стон, презерватив скользнул на место.