– Не рычи, волчица Московской стаи, я с миром, – подняла руки в примирительном жесте. – Просто хотела поболтать.
– Ты перепила? – вскидывает красивую бровь, глядя в глаза.
– Нет. Я вообще не пью. Я понимаю твой скепсис, но я приемная дочка альфы. Вон, видишь там, там, там, и где-то еще двое крутятся. Они ко мне приставлены, – она посмотрела на всех парней и как-то странно усмехнулась.
– Ты не такая как я. Я не верю тебе, – фыркнула, явно довольная собой.
– Подожди, куда твоя волчица делась? – вот тут она с шоком посмотрела на меня.
– Ты кто? – уже со страхом говорит она.
– Я уже представилась. Я инейная «волчица», – на последнем слове сделала в воздухе кавычки. – Подожди. Ты что, сама по себе? Как ты выживаешь? Слушай, я понимаю, сейчас мои слова покажутся глупыми, но я приглашаю тебя на каникулы к своим. Завтра рейс в двенадцать дня. И если тебе у нас понравится, папа тебя примет. Зуб даю!
– Ты правда та самая девочка? – утвердительно киваю. – Паулина. Но я откажусь от твоего предложения. Ты обещаешь несбыточное. Поверь мне. Я была в трех стаях и еще раз услышать о своей никчемности не хочу. Но если вдруг будет нужна помощь кому-то, вот, – она протянула визитку, и я отсалютовала этот жест, написав свой номер на листе блокнота.
– Ты подумай над моим предложением. Ты хорошая, если бы я была в тебе не уверена, то не подошла бы. Если бы не была уверенна в своем отце, не предлагала бы такое. Но даже если и откажешься, то знай, в случае чего я с радостью помогу, – увидела, как она хочет что-то сказать, и перебиваю. – Не отказывайся сразу. Просто помни обо мне и моих словах. Буду рада тебе.
Улыбнувшись, пошла к своим, но желание остаться тут быстро пропало. Так что уже через полчаса мой конвой доставил ценный груз в квартиру. Без сил сразу рухнула спать. Как хорошо, когда не пользуешься косметикой. Можешь позволить себе такое безобразие.
На следующий день, находясь в зоне ожидания, я нервно теребила шарф. Неужели она не придет? Паулина очень хорошая и интересная. Плюс, не знаю почему, другие стаи от нее отказались, но мой папа был бы счастлив видеть ее членом своей. Простые волчицы уже лет тридцать с трудом могут не только родить, но и выносить потомство. А в семьях альф вообще больше семидесяти лет не было потомков. Поэтому волчица с такими знаниями – ценность.
– Анна Александровна, пора, – меня позвал один из охранников. – Мы уже на полчаса задержались, альфа будет недоволен.
– Хорошо, пойдемте.
Было очень обидно, что она все же отказалась от моего предложения, и сейчас я себя корила за то, что не была более настойчивой. Мне всегда удавалось договориться с людьми, но ведь я пыталась обаять волчицу. Похоже, теряю мастерство. Мое состояние не понравилось никому из родных и пришлось всё им рассказать. Им не понравилось, что я была в клубе (На минуточку, они вообще-то дали свое согласие на это поход! Я дочка послушная, всегда отпрашивалась, люблю ведь их.), но они скептически отнеслись к моим словам, что волчица пропала.
– Анют, может, ты ошиблась? Все же четыре месяца дома не была и, кроме охранников, ничью энергетику не считывала, так сказать. Да, ты девочка у нас очень чувствительная, уж не знаю, чем это обусловлено, но это… – папа был растерян. А это состояние ему не свойственно.
– Нет, папуль. И ее реакция тому подтверждение. Просто из меня никудышный переговорщик вышел. Да и волчица, ее энергетика была какой-то слабой. Не могу описать.
Молчание затягивалось, как итог, папочка обещал попробовать найти ее, пригласить к нам официально, чтобы она поняла всю серьезность моих слов. Даже если и опустить все ее заслуги в области образования, папа бы и так ее принял. Он очень добрый и всегда придет на помощь тем, кто в этом нуждается.
– – – – – – – – – – – – –
Я лишь кивнула, подтверждая, что это я, и она открыла дверь изнутри, приглашая в салон.
– Вещи в багажник кидай, – поспешила выполнить ее слова и села рядом с ней. Она с минуту принюхивалась ко мне, а потом ошеломила новостью.
– Ты что, провела ночь с альфой? – в ее голосе было удивление, а не отвращение, что успокоило меня.
– Осуждаешь? – я стыдливо опустила глаза.
– Переживаю. Но не бойся, в моей машине так пахнет травами, что он не найдет тебя, – поспешила она меня успокоить.
– Он и не будет искать. Мы попрощались с ним, – она усмехнулась моим словам, словно знала больше, чем говорила.
– Ну, если тебе сейчас так легче, то пусть будет так, – снисходительно, но по-доброму ответила она мне.
– Что ты имеешь в виду? – во мне поселилось чувство тревоги, но не более того.
– Ничего, просто от тебя странно пахнет. Мне уже мерещатся запахи. Все от недосыпа и нервов, – она явно не желает говорить, а значит, и пытаться не стоит. Упертости волков можно только завидовать.
– У тебя что-то случилось? – меня охватило беспокойство за волчицу.
– Не у меня. Здесь недалеко, у будущей развилки, есть съезд на поселение волков. Десять дней назад у пары родилась дочка. Сама знаешь, какая это редкость. Но Луне, похоже, угодно ее забрать. Местная ведунья позвала меня для набора опыта, когда поняла, что волчица беременна. Ей пора передавать знания, и она часто приглашает таких как я. Но на вторые сутки после рождения малышка стала увядать. Мы что уже не перепробовали. Сейчас вот за травами ездила, последняя надежда осталась. Боюсь, девочка не переживёт сегодняшнюю ночь.
Столько отчаянья я еще никогда не слышала ни от кого. Судьба интересно устроена. Прошло три года после нашей встречи, обстоятельства другие, но у меня сложилось стойкое чувство, что мы все эти годы общались. Мне захотелось поддержать волчицу, насколько это возможно.
– Все будет хорошо. Слышишь меня? Я обещаю. Слово дочери альфы, – и показала указательным пальцем вверх.
– Никогда не обещай того, что не можешь исполнить, – печально выдохнула она.
Глава 9
Мы ехали молча. Никого не смущало отсутствие возражений с моей стороны. Мы понимали друг друга как сестры. Ее слова о том, что Егор меня не найдет, утешили и успокоили. Все же не хотелось бы, чтобы, когда не обнаружит меня, ринулся на поиски и нашел. Хотя… кому я вру? Он не будет этого делать. Ведь сам сказал, что эта ночь была единственной.
За этими мыслями я не заметила, как машина остановилась около одного из деревянных домов. Паулина попросила намазаться маслом какого-то растения, чтобы скрыть запах альфы. Здесь это сейчас ни к чему. Не стала спорить и возражать. Самой не хотелось, чтобы о моем поступке кто-то знал.
Дом встретил нас скорбью. В комнате рыдала молодая волчица, волк крепко ее обнимал и тоже плакал. Похоже, это родители и случилось то, чего так боялась рыжая красавица. Другие присутствующие оборотни, увидев нас, проводили к ведунье, которая склонилась над младенцем и что-то шептала. Почувствовав нас, она подняла голову и печально закачала головой, как бы говоря: «Все, это конец».
– Я опоздала, – Поля чуть не заплакала, но женщина в годах поспешила ее утешить крепкими объятиями.
– Тут никто не в силах был помочь. Только чудо. Луне было так угодно, – она приобняла ее за плечи, стараясь хоть как-то утешить.
Пока они обнимали друг друга, меня что-то невидимое потянуло к малышке. Встав рядом со столиком, на котором она лежала, я залюбовалась ее красотой. Мягкие черты лица, пухлые щечки, русые волосы. Куколка, а не девочка. Жаль, глазок не видно. Почему Луна оказалась к ней так жестока?
Уже более пятидесяти лет она наказывает оборотней, давая жить только мальчикам даже среди обычных волков. У альф уже больше семидесяти лет потомства вообще нет. Все потому, что нет истинных пар для свободных представителей самых сильных волков. У двоих парами оказались человеческие женщины. Французский глава все же принял свою половинку, посвятил в наш мир. Живут дружно, однако потомства нет. Бедная девушка не может даже забеременеть. Но они знали, на что идут. Еще ни разу за всю историю женщина не могла выносить потомство альфы. Обычные волки такой радости были удостоены… Но в последние столетия не получалось даже забеременеть. Вожаки отказывались от таких пар и жили в страданиях. Насколько я знаю, второй вожак отказался от своей пары. На мой вопрос, как он смог отказаться от нее, отец сказал, что не знает.
Но совет альф частично не одобрил его поступок, опасаясь, что он погибнет от тоски. Вообще, половина совета была на его стороне, вторая против. В эти игры я не вникала, даже пояснить не могу.
И вот сейчас, смотря на это чудо, я сама не заметила, как взяла на руки и начала покачивать, целуя в пухлые щечки, милый аккуратный маленький носик, лобик, начала плакать. Слезы капали и на девочку. Как бы я хотела себе такую же малышку, и именно от Егора. Почему Луна так жестока? Зачем дарить малышку, чтобы потом так внезапно забрать?
Тут на весь дом малышка в моих руках сначала заплакала, а потом начала улыбаться и тянуть ко мне свои ручки. Я начала плакать уже от радости. Ведь этот комочек счастья не дышал, когда я брала его. Паулина и ведунья двинулись ко мне, но брать ее боялись. Тут же послышались шаги и на пороге появились родители. Неверие в счастье застыло на их лицах, и я протянула им ее, давая понять, что они могут забрать свое чудо.
– Баяна, спасибо вам. Вы волшебница, – качая крошку, начала говорить мамочка.
– Вы спасли ее, мы будем вам всю жизнь обязаны, – встрепенулся счастливый отец.
– Нет, не мне. Благодарите Луну и эту незнакомку. Она вдохнула в девочку жизнь. Благословила на счастье. Теперь я вижу ее будущее. Долгое, радостное… А ты, милая, – она обратилась ко мне, – я хочу потом поговорить с тобой наедине. Паулин, приходите ко мне сразу как закончите.
Едва старица покинула дом, как на меня обрушились множественные слова благодарности и радости. Родители, дедушки, бабушки готовы были расцеловать меня. А я сама не знаю, за что меня благодарят.