– Дочь некромага и хэандаме.
Тишина. Мороз по коже – сквозь удушающий жар. От Эрика меня отделяла только хрупкая преграда двери.
– Вообще-то я ставил на тебя, Тесса. Надеялся, что ты отправишь де Ларне в долину теней. Но так мне тоже нравится.
Негромкий скрип, дверь открывалась дюйм за дюймом, ужасающе неторопливо, как если бы время замедлилось. Неясный силуэт в темноте: невысокая фигура, хрупкий профиль со сложенными у подбородка ладонями. И певучий голос, слишком звучный для мужчины:
– Здравствуй, милая. Как же долго я к тебе шел.
Кто-то тряс меня за плечи. С силой, ощутимо.
– Леди Феро! Леди Феро, проснитесь! Графиня!
Последний окрик прямо над ухом ударил с силой гонга, вытягивая из сна. Я дернулась, открыла глаза и уставилась на Гийома. Молодой человек застыл рядом: угрюмый, как дождливая ночь, брови сошлись на переносице. Какое-то время он вглядывался в мое лицо, потом виновато потупился и отошел. Опустился на стул, ероша и без того торчащие волосы, сцепил руки на коленях.
– Простите, так граф велел, – буркнул он. – Сказал – если начнете во сне метаться, сразу будить.
Я судорожно втянула воздух и приподнялась на дрожащих от напряжения руках. Перед глазами плавала моя спальня. Шторы по-прежнему задернуты наглухо, плачевное состояние комнаты скрадывал полумрак. Полы – дощатые, кое-где затертые до дыр, под ударами тлена ощетинились лохмотьями заноз. Ковер из спальни исчез в неизвестном направлении: видимо, Анри распорядился его убрать, потому что основательно зацепило тьмой. Ее следы пузырились на обоях пепельно-серыми ожогами, напоминающими странный вид плесени или пенку едкого зелья, дверь была усыпана глубокими оспинами пятен. От облегчения на глаза навернулись слезы: все настоящее. Это больше не сон!
– Где…
Всевидящий! Что с моим голосом?
– Где граф?
Сдавленное, хриплое сипение. Так мог бы говорить прокуренный портовый грузчик при смерти или извозчик, привыкший заливать тоску еженощно. Гийом помрачнел еще больше, но ответить не успел: по дому ударил мощный всплеск магии. Парень подскочил к окну, отдернул шторы. Полупрозрачная светло-сиреневая дымка таяла, плетения защитных заклинаний рвались на глазах. Я отбросила одеяло, поднялась и тут же ухватилась за столбик кровати: предательски закружилась голова.
Дверь в спальню распахнулась, чудом не сорвавшись с петель. Полуодетый Жером – босой, в наспех застегнутых брюках и распахнутой рубашке швырнул молодому человеку револьвер и веревки.
– Он окончательно слетел с катушек, Ги. Уводи ее, быстро! Я задержу его, сколько смогу.
Камердинер скрылся за дверями, а Гийом распахнул створки окна.
– Леди Феро!
Он нетерпеливо кивнул мне, и я, еще не до конца оправившись от шока, послушно шагнула к нему. Веревки оказались веревочной лестницей, которую парень сбросил вниз и на удивление ловко закрепил под подоконником. В холле что-то громыхнуло, по дому снова прокатилась волна магии. Гийом бросил взгляд в сторону двери, схватил меня за руку и подтолкнул вперед:
– Спускайтесь. Осторожней. Я вас подстрахую.
Никогда не боялась высоты – да и какая тут высота, в двух этажах городского дома, но сейчас меня шатало, как лодку посреди океана. При одной только мысли о том, что нужно перекинуть ногу за окно, перед глазами все поплыло. Тем не менее я подчинилась, взгромоздилась на подоконник, судорожно вцепившись в веревки, осторожно подвинулась к краю и… наткнулась на невидимую преграду. Нет… Нет, нет, нет! Сердце ударилось о ребра и заколотилось с бешеной силой. Снова плеснуло магией – так, что заломило в висках.
– Эльгер, ты ее не получишь! Только через мой труп.
В резкий, яростный окрик Жерома ворвался веселый голос Эрика:
– Ты сам это сказал.
Магические удары следовали один за другим. Руки задрожали, желудок встал поперек горла, когда я попыталась уйти на грань. Тоненькая серая пелена перед глазами, тающие краски. Я дотянулась до нее, успела заметить сетку, пронизывающую дом – наподобие той, что сама ставила во время тренировок в квартире, и тут меня вышвырнуло в жизнь, жестоко и неумолимо. Даже это маленькое усилие стоило сорвавшегося дыхания и пляшущих перед глазами разноцветных пятен.
Хруст, грохот, глухой удар. Истошный женский крик. Мэри!
Из коридора повалил дым. Несмотря на прохладный воздух с улицы, я закашлялась: в истерзанное криками горло вонзались раскаленные едкие иголки. Удушливая пелена ползла по стенам, мутной простыней тянулась по полу. Клубы спешно разгорающегося пожара заполняли спальню, запахло гарью. Я скользнула на пол, рванулась было к двери, но Гийом перехватил меня и толкнул назад:
– С ума сошли? А ну вниз, живо!
– Там заклятие, смотри! – Я с силой ударила ладонями в пустоту распахнутого окна, и меня швырнуло назад, в его руки. – Мне не выйти.
– Какое заклятие? Откуда?
– Клетка Каори, магическая ловушка. Он меня запер.
Я ведь думала об этом заклятии, когда готовилась к встрече с Эриком! Похоже, не я одна. Вот только его крови у меня не было, а он мою раздобыл. Где локон, там и кровь.
Гийом выругался, протянул мне платок:
– Намочите и дышите через него. Спрячьтесь, когда Эльгер появится здесь, я постараюсь его отвлечь. В кабинете есть вход в подвал, он запирается изнутри. Откиньте ковер, потяните за кольцо, спуститесь и закройте засов. Пожар туда не доберется, а там и граф подоспеет. У него артефакт, настроенный на защиту дома, он уже в курсе. Скоро будет здесь.
Парень закрыл нос рукавом, глаза его сверкали решимостью, уголки губ едва уловимо подрагивали. Он подтолкнул меня к тумбочке, напряженно вглядываясь в дверной проем, из которого клубами валил дым. Я плеснула на платок водой из графина, прижала мокрую ткань ко рту и бросилась к гардеробной. Едва успела прикрыть двери, когда услышала знакомый голос, певуче растягивающий слова:
– Сюрпри-и-из. Не думали, что я решу заглянуть лично? А я мимо проходил, такая чудесная ночь… Хотя… Вру. Просто давно хотел размазать вас по стенке.
– Эльгер, остановись. Ты не понимаешь, что творишь.
– Да ну?
Сердце, глупое, тише! Ну тише, тише, пожалуйста, тебя даже в Мортенхэйме слышно! Я приникла к щели между дверями, глядя на вошедшего. Ростом с меня или даже немного ниже. Волосы цвета неразбавленного кофе, цвет глаз в темноте не различить. Седая дымка плавно обтекала его и вползала в комнату. Гийом держал Эрика на прицеле – мрачный, сосредоточенный, рука его совсем не дрожала. Хотя в коридоре языки пламени уже лизали стены.
– У, Тесса… сколько у тебя защитников! Там внизу уже валяется один белобрысый идиот, – он фыркнул и вскинул обожженную ладонь, покрывшуюся волдырями. Так ребенок мог показывать матери царапину или ссаженную коленку. – Представляешь, собирался со мной сражаться.
Лицо Гийома исказилось, словно от боли, на скулах заиграли желваки. Мне показалось, что он сейчас нажмет на спуск, но… нет.
– Так! – Эрик хлопнул в ладоши. – Чудненько тут с вами болтать, но… Я потушу, не возражаете? Дышать нечем.
В темноте замерцали изумрудные искорки, дым стремительно таял: магия искажений поглощала огонь. Спустя пару минут о пожаре напоминал только запах горелого дерева.
– Тянем время, значит… – Он посмотрел в сторону гардеробной, и я отпрянула: слишком резко, чудом не зацепив обувные коробки. Ладони вспотели, дыхание прервалось рвущимся из груди кашлем. Я зажала руками рот, расширившимися глазами глядя в темноту. – Я знал, что де Ларне не станет сидеть на месте, поэтому оставил ему пару зацепок. Он сейчас за городом, торопится к нам и думает: успеет – не успеет. Успеет… не успеет… Как думаешь, Ги?
Фамильярность прозвучала грязнее ругательства.
Негромкие шаги, стук каблуков по полу.
Усилием воли я заставила себя снова податься вперед, взглянула в щель: путь свободен, Эрик прошел в комнату.
– Стой на месте! – прорычал Гийом.
– У-у-у, какой грозный. Станешь в меня стрелять? Солнечный мальчик тебе лично голову открутит – нельзя расстраивать папочку! Если папочка расстроится, он вышвырнет вас всех к демонам собачьим. Хорошо если просто вышвырнет… Знаешь, что герцог де ла Мер делает с неугодными, милашка?
Эрик поднес сложенные ладони к лицу, я же распахнула двери гардеробной и бросилась в коридор. Грохот выстрела за спиной слился с отголосками магии. Я обернулась, чтобы увидеть, как изумрудное мерцание поглотило пулю. С ядовито-зеленым свечением пространство за спиной парня разорвалось.
– Сзади! – сдавленно прохрипела я.
Поздно: Гийом дернулся, как от сильного удара. Предназначавшаяся Эрику пуля прошла в одну точку пространства, чтобы выйти в другой и ударить в спину. К горлу подкатила тошнота, я попятилась, глядя, как на рубашке парня расплывается кровавое пятно. Потоком магии Эрик швырнул Гийома о стену: глухой удар и жуткий хруст ломающихся костей звучал в моих ушах вместе с гулким уханьем сердца – наверху, под самым саднящим горлом. Парень навзничь рухнул на пол, попытался перевернуться, дотянуться до револьвера, но застонал так, что меня саму скрутило отчаянной болью.
– Минус два, – радостно сообщил Эрик и повернулся ко мне. – Милая… Ты сейчас такая беззащитная. Такая же, как любая из никчемных слабеньких бабенок, но знаешь… это тоже заводит.
Его глаза – серые, сияющие, как серебряный жемчуг. Сумасшедшие. Расстегнутый темный пиджак и рубашка цвета сирени, мягкие черты лица, по-женски нежные губы. И светлая тонкая кожа – пожалуй, еще светлее моей.
Я опрометью бросилась в коридор. Спускалась быстро, вцепившись в перила, ступенька за ступенькой под босыми ногами, не глядя. От удушливого кашля на глаза наворачивались слезы. Неожиданно под ступней вместо нагретого дерева оказалось что-то теплое, мягкое и… живое? Я медленно опустила взгляд: короткие светлые волосы, разорванная рубашка. Жером лежал лицом вниз, неподвижно, и мой вопль оборвался сдавленным всхлипом. Прижимаясь к пахнущей гарью еще горячей стене, словно она могла меня защитить, я глубоко вздохнула. Еще раз. И еще.