ле, правда, потому что твой мальчик уничтожил мой. Но это всё такие мелочи, ведь Джонотан и твой отец будут живы, правда?
Агата судорожно кивнула, слёзы застилали глаза, а страх мешал думать трезво. Что угодно, лишь бы он не убил Джонотана у неё на глазах, – а он может это сделать!
– Ну и ты, крошка, уйдёшь со мной. Ведь исполнять мои желания тебе придётся лично… – Вильхельм мечтательно улыбнулся. – Это будет интересно. Эй, спустите шлюпки для капитана ди Арса и его нанимателя! Они отправятся в путешествие.
Джонотан не подавал признаков жизни, всё его тело напряжённо застыло, вены на шее вздулись, а глаза под веками быстро дергались. Агата ждала момента, когда Вильхельм хоть на миг потеряет бдительность. Она размозжит ему голову этим канделябром без тени сомнений. Только бы один маленький шанс.
Шлюпки спустили на воду, и Вильхельм уже собрался спихнуть в одну из них Джонотана, но паруса двух кораблей, что приближались к ним, явно нарушили его планы. Агата силилась понять, кто это, и её сердце забилось быстрее, когда она разглядела на флагах цвета Шарракума.
– Твою мать! – Вильхельм выглядел зло. – Что ж, рыбка моя, наши торги немного затянулись.
– Уходим, капитан, – потянули пираты, вынуждая Вильхельма принимать решение быстро. – Это береговые…
– Предлагаешь взлететь? – грубо рявкнул Вильхельм и вдруг снова улыбнулся. – Нет, это невежливо. Подождём гостей и встретим со всем теплом и лаской. Агата, иди ко мне, не бойся. Твой мальчик останется жив.
Агата сделала шаг вперёд, протягивая руку к Джонотану в неосознанном желании коснуться, поддержать. Словно это могло как-то ему помочь. Но Вильхельм перехватил её руку, дёрнул на себя так, что она покачнулась и повалилась бы на него, если бы он не удержал за талию, рука скользнула на бедро.
– А теперь, рыбка моя, ты будешь молчать, – прошептал он на ухо. – Одно неверное слово или лишнее движение, и я просто сверну твоему Джонни шею.
Агата стояла не шевелясь, в оцепенении, отстранённо отмечая, как зашевелились пираты, как на лицах команды «Дикарки» за ожесточением мелькает надежда, как её собственное заполошно бьющееся сердце замедляется, выравнивается дыхание.
Она стояла напряжённая, как струна, пытаясь понять, что будет дальше. Береговая охрана – это ведь хорошо? Они арестуют пиратов, больше никто не погибнет. И Вильхельм получит по заслугам. Вот только?
– Думаете обменять меня на свободу, – вскинулась она, делая попытку отойти в сторону.
– Сообразительная рыбка, – шепнул ей на ухо Вильхельм, его пальцы больно сжали бедро.
Корабль качнуло в очередной раз, два корабля состыковались бортами. Споро перекинули сходни, и на корабль, словно чёрные тени, ловко перебрались с два десятка человек. Смуглые лица, бесстрастные взгляды, они неуловимо быстро рассредоточились по палубе и замерли, ожидая, пока высокий мужчина в сопровождении уже знакомого Агате посла Хайрата ибн Али неторопливо приблизится к ним.
Глава 17Восток – дело хитрое
Прибывший мужчина казался спасением – полное добродушное лицо, тёмные проницательные глаза, круглые, похожие на спелые вишни. Он бесстрастно оглядел окровавленную палубу, скользнул по её лицу, задержавшись взглядом лишь на мгновение – слегка нахмурился, заметив, что Вильхельм прижимает Агату к себе. Она снова дёрнулась и успела уловить едва заметный кивок, адресованный Хайрату.
– Как вовремя вы прибыли! Рад приветствовать вас на своём корабле, господин Акрам али Асад! – голос Вильхельма сочился доброжелательностью. – Да будут ваши дни светлы, как солнце в этих краях.
Агата дёрнулась, не в силах сдержать изумление и шок. На своём корабле?! Жёсткие пальцы больно впились ей в бедро, а магия хлестнула болью по всему телу.
– Мир вам, добро пожаловать на берега, – всё так же без эмоций кивнул Акрам али Асад, произнося слова с сильным акцентом. – С кем имею честь?
– Капитан Джонотан ди Арс, – проговорил Вильхельм. – Вы прибыли вовремя: моя команда храбро сражалась, и я рад передать в руки правосудия этого пирата.
Он резко толкнул Джонотана вперёд. Агата дёрнулась было к нему, но Вильхельм удержал её крепко и своим даром сковал тело. А Джонотан в последний момент стряхнул с себя гнетущую его магию и успел подставить руки, чтобы не разбить лицо о палубу.
– Он лжёт! – голос прозвучал хрипло, но поднялся на ноги Джонотан медленно и уверенно. – Джонотан ди Арс – это я, а он – пиратский подонок, дважды напавший на наши суда. Вся команда подтвердит вам это.
Агата почувствовала, как всё плывёт перед глазами от облегчения: он в порядке! Они все теперь будут в порядке. Отец жив, Джонотан, её Джонни, – тоже, и ничего непоправимого не успело случиться. А Вильхельм, хоть и пытается пойти напролом, получит по заслугам. Она вырвалась из рук Вильхельма, желая встать рядом с Джонотаном, но пират перехватил её за запястье и дёрнул на себя.
– Как легко обвинить невиновного, не правда ли? – проговорил Вильхельм, криво улыбнувшись. – Чего не скажешь, чтобы спасти свою паршивую шкуру! Я рисковал жизнью, чтобы спасти эту девушку и её отца из его рук.
Вильхельм почти нежно отвёл с лица застывшей Агаты выбившиеся из косы волосы. Блеснули на ослепительном солнце многочисленные перстни на его пальцах. Прядь волос зацепилась за один из браслетов, и Агата поморщилась от боли, когда Вильхельм убрал руку.
Терпеть эту отвратительную ложь было невыносимо, но она с ужасом чувствовала, что не может толком шевелиться. Почему его ещё кто-то слушает!
– Господин Хайрат! – напрягшись изо всех сил, она обратилась к знакомому послу: – Вы же знаете, что этот человек врёт! Вы же были на приёме!
– Видите? – проговорил Вильхельм, впиваясь пальцами ей в руку, а другой указал на Джонотана. – Он влиял на неё магией и заставлял смотреть, как пытает её отца! Бедняжка напугана и не понимает, что говорит. Велите привести кириоса ди Эмери, он был без сознания после пыток, но думаю, мой доктор уже привёл его в чувство, и кириос сможет подтвердить мои слова.
Что он сделал с ним, раз надеется, что отец оправдает лжеца?!
– Раз в деле замешана магия… – Хайрат начал неторопливо прохаживаться перед ними, пока его вооружённые люди оцепили весь корабль. Говорил он на энарийском гораздо лучше, чем начальник береговой охраны, почти чисто, – то мы не можем судить вас прямо здесь. Господин Акрам али Асад, пусть же лучшие ваши паладины заберут всех на берег и обезвредят на время всех одарённых. Мы обязательно выясним, в чём тут дело, и очистим прибрежные воды Шарракума от гнусных разбойников. А пока мы с госпожой ди Эмери, – он протянул Агате ладонь и требовательно потянул к себе, – отправимся во дворец, как и было оговорено.
Агата бросила быстрый взгляд на Джонотана, который из последних сил стоял на ногах, но яростно сверлил пирата взглядом. Вильхельм, подчиняясь Хайрату и его внушительной силе в сотню таинственных воинов в чёрном, неохотно выпустил её из своей хватки.
Она готова была поклясться, что Вильхельм не собирался уступать Хайрату, злость, казалось, расходилась от него физически ощутимыми волнами, но силы были явно неравны, а ложь пирата и вовсе зависела от слова этого восточного предателя.
Но Хайрат ибн Али был ещё настойчивее, и Агата будто влипла из одной паутины в другую – и ещё хороший вопрос, кто из врагов был опаснее! Если с Вильхельмом и его нравом она познакомилась достаточно, то этот посол-колдун бросал в трепет оттого, что был так непредсказуем.
Предатель!
Они говорили с ним совсем недавно. Он отправился из её дома сюда, клятвенно обещая отцу и ей выгоднейшую сделку и самые прекрасные условия встречи, но тут же поверил пирату и забыл всё, что ему невыгодно!
– Капитан, – невозмутимо обратился Хайрат к Вильхельму, бросив, правда, взгляд и на Джонотана, будто проверял его реакцию. – Кажется, вы должны были доставить ещё кое-что ценное.
«Ещё кое-что ценное» звучало так, словно саму Агату присовокупили к товару, который надо было просто сгрузить вместе с другими вещицами, и она с трудом удерживала бушующий внутри гнев и ярость.
Но взгляд Джонотана, твёрдый и несломленный, внезапно охладил её пыл. Агата не слушала слова Вильхельма и смотрела только на мужчину, которому больше всего хотелось отдать сердце, с которым стоило сбежать ещё давно – бросив все свои надежды и обязательства! Они были бы свободны!
Джонотан, окровавленный и едва живой, позволил скрутить себе руки, но продолжал прятать в уголках губ улыбку и расправил плечи, как только его оставили в покое.
– Вы, должно быть, об этой вещице? – Вильхельм вытянул вперед руку, демонстрируя запястье с множеством браслетов – среди грубых полосок кожи и деревянных, чёрных бусин блеснула на солнце золотая цепочка.
Хайрат криво улыбнулся, скрывая явное недовольство, что ценная для него вещь оказалась на Вильхельме:
– Рад, что вы сумели её сберечь. Кирия, – он неожиданно подтолкнул Агату к Вильхельму, подавляющая магия отпустила на мгновение, – будьте так любезны, помогите капитану снять браслет и передайте мне.
Агата замерла, не в силах пошевелиться и заставить себя приблизиться к Вильхельму. Да никогда в жизни! Неужели у Хайрата мало слуг, чтобы сделать это?
– Кирия ди Эмери, не заставляйте меня повторять мои просьбы, – голос Хайрата вместе с его магией словно хлестнул. – Вы показались мне достаточно благоразумной, надеюсь, что первое впечатление было верным.
Агата сжала зубы, отгоняя подкатывающую тошноту. Хотела же приключений, вот получай.
Она бросила взгляд на Джонотана; даже со связанными руками, он не был сломлен, вот и она постарается. Они хотя бы все живы, а что до унизительного положения… Пока она сама не решит, что сломлена, никто не сможет этого сделать.
Агата вскинула подбородок и быстро подошла к Вильхельму. Пальцы, к счастью, не дрожали, и маленький замочек, хитро спрятанный в плетении браслета, больше похожего на изящную золотую цепочку, легко поддался.