– Ты же понимаешь, что так мы точно опоздаем? – поинтересовалась Агата, даже не делая попыток вырваться, оглядываясь через плечо на Джонотана и смеясь.
– Агата, а это что? – руки Джонотана, оглаживающие её бедро, остановились: он отвлёкся на договор от одного из бывших партнёров отца, лежащий прямо у кровати, на углу стола.
Вообще подобными старыми сделками они всегда занимались вместе, но Агата решила, что на этот раз докажет Джонотану, что справится и сама. Она вела продолжительную переписку с сентаром де Гардом из Иввара. Когда-то он разорвал все отношения с её отцом, но в ходе этих изматывающих переговоров им удалось ударить по рукам, чем Агата невероятно гордилась. Все документы прислали только сегодня утром, и она ещё не успела их посмотреть.
– О, мне удалось договориться с сентаром де Гардом, – небрежно проговорила Агата, переворачиваясь на спину и с любовью наблюдая за предельно серьёзным Джонотаном ди Арсом.
Однажды он проспорил ей. Даже дважды… Пусть и теперь знает, что Агата ди Арс – непростая штучка и никогда не отступает от своих планов.
– Ох, Агата… – в голосе Джонотана любовь и восхищение смешались с напряжёнными нотками и зазвенели тревогой. Он резко поднялся и взял бумаги, перечитывая строки. – Душа моя, ты решила пустить нас по миру?
Едва заметно сведённые брови заставили Агату приподняться и заглянуть за его плечо, сердце совершило тревожный удар.
– Ты уверена, что не забыла несколько цифр вот тут… И вот тут тоже?
Она посмотрела на условия поставок переработанного тростника, который планировала потом продавать как раз Орхану, и шумно вздохнула, чувствуя неприятную дрожь, которая всегда возникала, когда она что-то делала не так.
– Ох…
Условия были не просто невыгодными, а совершенно кабальными! А она так торопилась завершить эту сделку, что отправила поверенного всё подписать и даже не проверила ещё раз все цифры.
– И разорвать его так просто мы тоже не сможем… – Джонотан, качнув головой, продолжал хмуриться. И от этого его серьёзного выражения, с которым он обычно решал все сложности, становилось ещё горше, потому что теперь причиной проблемы была она сама.
Агата села на кровати, поджав под себя ноги. Забрав у него бумаги, начала пролистывать, с трудом сглатывая тяжёлый комок в горле.
– Боги… как я вообще… – она ещё раз проверила цифры, надеясь, что всё это какая-то ужасная ошибка, и убеждаясь, что ошибка действительно была – вызванная её собственной самонадеянностью.
Она подняла несчастный взгляд на Джонотана, чувствуя, что сейчас позорно расплачется:
– Я – самонадеянная идиотка.
– Ну-у есть немного, – Джонотан криво улыбнулся и коснулся её щеки рукой, заставляя посмотреть на себя. Его взгляд стал непривычно серьёзен. – Это, конечно, не слишком хорошо для наших дел в целом, но…
– Прости меня, Джонотан! – порывисто выдохнула Агата, больше всего на свете желая спрятаться от его взгляда. Чувствуя себя так глупо, что губы мелко дрожали, а глаза нестерпимо защипало от подступающих слёз.
Джонотан вздохнул, привлекая её в свои объятия и невесомо целуя в макушку.
– Знаешь… – он немного помолчал, прежде чем продолжить: – Зато ты можешь быть уверена, что с помощью вот этого, – он забрал у неё листы соглашения и качнул рукой, – отмолила все грехи отца. Придётся отказаться от покупки двух новых кораблей, но я что-нибудь придумаю. Постараюсь представить в обществе всё так, чтобы это выглядело широким жестом с твоей стороны, а не просчётом. Мы справимся, Агата.
Она всхлипнула и обняла его, прижимаясь и пряча лицо на его груди. Джонотан ди Арс никогда не унывал дольше нескольких мгновений, она знала это. Даже когда он проигрывал ей в споре.
– Прости…
– Если ты не заложишь всё, что у нас осталось, то непременно, – рассмеялся Джонотан, целуя её в висок.
Агата легонько ткнула его в плечо и слабо улыбнулась.
– Кстати… Вообще-то, я зашёл на минуточку, чтобы передать тебе подарок от нашего общего знакомого. Но ты так соблазнительно искала свой чулок, что я не мог не помочь даме в беде.
– Что за знакомый? – она с неохотой отстранилась, тыльной стороной руки вытирая слёзы.
Вместо ответа Джонотан протянул небольшой свёрток, обёрнутый в голубую бумагу с мелким рисунком, напоминающим стайки золотых рыбок.
– Я не читал записку, – доверительно усмехнулся Джонотан, – потому что, боюсь, прибил бы его. Но мне ужасно любопытно, что он может тебе подарить.
– Бутылку рома, вероятно, – Агата взвесила в руке достаточно тяжёлый свёрток и развернула прилагающуюся записку.
«Дорогая и, к сожалению, уже не моя, золотая рыбка,
с возрастом я становлюсь сентиментальнее, поэтому прими от меня этот скромный дар. Он напоминает мне о прекрасных моментах, пережитых вместе. Уверен, что и у тебя он вызовет самый горячий отклик.
Вилли».
Не желая гадать дальше, Агата сорвала упаковку.
– Книга? – в голосе Джонотана, кажется, даже прозвучало разочарование. – Иногда я начинаю думать, что Вильхельм может быть порядочным.
Обложка была сделана из приятной коричневой кожи с металлическими уголками. Золотое тиснение изображало многочисленные цепочки. Агата перелистнула страницы, выхватывая взглядом отдельные фразы.
«Охваченная верёвками со всех сторон, она беспомощно прогнулась у мачты, глядя на подошедшего пирата со страхом и восхищением. Этот высокий мужчина производил неизгладимое впечатление, и девушка затрепетала в предчувствии его приближения. Да, она была обещана другому! Продана на Восток собственным отцом – как гарант торговой сделки и заложница древнего артефакта.
Но теперь… в её хорошенькой головке промелькнули совсем другие мысли.
– Вам нужна моя помощь, капитан ди Морен? – томно и вызывающе проворковала она, стоя связанная у мачты.
Её грудь неизбежно притягивала к себе внимание, и бравый капитан второго ранга Вильхельм ди Морен смекнул, что вместе с этой дерзкой крошкой они могли бы поговорить ещё об одной сделке.
Которую непременно стоит обсудить прямо в его каюте…»
Агата пробежала по строкам, поспешно захлопнула книгу, но потом открыла вновь, на титульной странице:
«Вильхельм ди Морен. Правдивая история о Золотой невесте».
– Что же там?.. – с любопытством покосился Джонотан, поправляя перед зеркалом камзол и видя, как Агата медленно покрывается красными пятнами от волнения и смущения.
– Мы ужасно опаздываем! Лучше помоги мне с чулком! – она протянула ему ногу и отбросила книгу подальше, думая, как бы избавиться от неё до того, как Джонотан сумеет хоть что-нибудь прочесть.
– Не волнуйся, – расхохотался Джонотан, пока она не знала, куда себя деть от стыда. – Моя дорогая, милая и скромная Агата, я прекрасно представляю, что именно Вильхельм мог там написать. Право, мне любопытно, как далеко зашли его порочные фантазии. Может быть, мне тоже понравится?
– Боги, Джонотан!
– Тридцать лет как Джонотан, – усмехнувшись, он опустился на ковёр у её ног, подхватил тонкий чулок и принялся медленно раскатывать его, следуя вверх по гладкой загорелой коже. – Почитаешь вечером мне вслух?