[158] И именно с этого времени денежные поступления с китайских владений в Золотую Орду стали регулярными.[159] По-видимому, именно в ходе переговоров по этому поводу Узбек, скорее всего, получил достаточно полное представление об административно-территориальном устройстве империи Юань и взял ее за основу в собственной преобразовательной деятельности — естественно, с учетом золотоордынской специфики. Таким образом, совершенно неслучайно система административных единиц Улуса Джучи (улусы под управлением улус-беков и подчинявшиеся им тумены под управлением даруг или темников) сходна с такой же двухуровневой системой империи Юань: округа (тао) во главе с генерал-губернаторами и «дороги» (лу) во главе с губернаторами.[160]
Централизация ханской власти также нашла отражение в урезании прав владетельных Чингизидов: в правление Узбека они не могли напрямую управлять своими уделами, собирать с них налоги в свою пользу, формировать собственные войска — всеми этими вопросами занимались ханские чиновники. В зависимости от места потомка Джучи в семейной иерархии он получал определенные выплаты из ханской казны, куда поступали налоги из соответствующих уделов. Естественно, новая система управления не слишком нравилась ни царевичам из ханского рода, ни влиятельным родоплеменным вождям, поэтому, вероятно, смута в Золотой Орде в 1360–1370-е гг. одной из своих причин имела противодействие ордынской аристократии централизаторской политике Узбека и его преемников, зревшее с 1320-х гг.
Осуществив реформу на территории Белой Орды, т. е. во владениях, находившихся под полным контролем, Узбек попытался интегрировать в новую систему и Синюю Орду. Как мы помним, в конце своего правления Токта оказал поддержку синеордынскому правителю Баяну, который, однако, умер примерно в одно время с ним, около 1312 г. Ему наследовали сын Сазы-Буга (прав. ок. 1312–1321), которого сменил его собственный сын Эрзен или Абисан (ок. 1321–1345), который, согласно Муин ад-Дину Натанзи, «получил трон по указу Узбека».[161]
В ряде средневековых восточных хроник имеются существенные расхождения относительно событий в восточном крыле Золотой Орды в 1320-х гг. В течение довольно длительного времени исследователи с доверием принимали сообщение того же Муин ад-Дина Натанзи о кратковременном правлении Мубарак-ходжи (сына Эрзена), его мятеже и бегстве, имевшем место, согласно средневековому автору, в 745 г. х. (1344–1345),[162] но при этом исследователи ссылались на монеты с именем этого правителя, которые нумизмат середины XIX в. П. С. Савельев датировал 728 и 729 гг. х. (1328–1329),[163] и эта датировка надолго была принята последующими исследователями. В результате делается вывод, что именно Мубарак-ходжа восстал против Узбека из-за его централизаторской политики и был свергнут, а в Синей Орде стал наместником (улус-беком) Тинибек, сын Узбека.[164] Однако в последнее время все чаще поднимался вопрос об ошибочности такой датировки и, соответственно, ошибочной интерпретации событий. По мнению одних авторов, потомки Орду (старшего сына Бату) спокойно правили в Синей Орде вплоть до 1360-х гг.[165] Другие же полагают, что Узбек уже ближе к концу правления, стремясь укрепить контроль над Синей Ордой, направил туда Тинибека в качестве наместника уже ок. 740–741 г. х. (1339–1341), сместив местного правителя Эрзена.[166]
В отличие от относительно миролюбивого Токты, Узбек оказался весьма воинственным ханом. Подобно своим предшественникам, он занял враждебную политику в отношении государства ильханов в Иране. Вскоре после вступления на трон, в 1314 г., он направил несколько посольств ильхану Олджайту, требуя возвратить Золотой Орде ее кавказские владения. Естественно, эти требования были отвергнуты, а годом позже ильхан дал дополнительный повод Узбеку для недовольства, предоставив убежище беглому джучидскому царевичу Баба-огулу, пытавшемуся захватить Хорезм.[167] Смерть ильхана Олджайту в 1316 г. на некоторое время снизила напряженность между двумя улусами, однако вскоре Узбек начал готовиться к войне.
Новым правителем Ирана стал 12-летний Абу Саид, вся полнота власти при котором сосредоточилась в руках могущественного эмира Чопана.[168] Надеясь на то, что приход к власти малолетнего правителя приведет к междоусобице, Узбек постарался создать антииранскую коалицию, в которую, кроме Золотой Орды, вошли египетские мамлюки, а также чагатайский царевич Ясавур, в свое время служивший ильханам, но затем восставший против них. Однако в 1320 г. Узбек потерпел поражение от юного ильхана, и коалиция распалась. В 1323 г. Абу Саид отправил послов к Узбеку, предлагая заключить мир, однако, судя по всему, это была попытка усыпить бдительность золотоордынского хана: уже в 1324–1325 гг. эмир Чопан вторгся в золотоордынские владения, дошел до Дербента и, не вступая в бой с ордынскими войсками, отступил в Иран с богатой добычей.[169]
Еще один шанс решить многолетний спор с Ираном в свою пользу Узбек увидел в 1335 г., когда после смерти Абу Саида прямая ветвь Хулагуидов пересеклась, и на престол вступил его дальний родственник Арпа-хан, который даже не был потомком Хулагу, а происходил от его брата Арик-Буги (никогда даже не бывавшего в Иране!). Естественно, многие представители персидской аристократии не признали власти нового ильхана, и Узбек решил этим воспользоваться. По некоторым сведениям, он вступил в переписку с Багдад-хатун, вдовой Абу Саида, рассчитывая на поддержку в ближайшем окружении нового ильхана. Однако заговор оказался раскрыт, и Багдад-хатун была казнена. После этого не оставалось ничего другого, как начать прямое военное вторжение. Но и на этот раз золотоордынские войска были разгромлены персидскими монголами, и самое обидное было то, что победитель Арпа-хан всего несколько месяцев спустя был свергнут и убит очередным претендентом на трон![170]
На этом фоне весьма взвешенной и разумной выглядит политика хана Узбека в отношении своих восточных родственников — империи Юань и Чагатайского улуса. Так, вскоре после вступления Узбека на трон чагатайский хан Эсен-Буга попытался вовлечь его в войну с императором Юань, сфабриковав послание, в котором последний якобы признавал Узбека недостойным трона. Но советники Узбека сумели убедить своего хана в недостоверности этих сведений, и он так и не вмешался в войну Юань и Чагатаидов.[171] Тем не менее, в 1322 г. Узбек все же заключил союз с новым чагатайским ханом Кебеком (братом Эсен-Буги) — для совместных действий против ильхана Абу Саида.[172] Однако последовавшая в начале 1330-х гг. смута в Чагатайском улусе, вскоре расколовшая это государство, положила конец союзу и надолго снизила интерес хана Золотой Орды к соседнему государству.
Попытался Узбек вернуть влияние и на европейской международной арене, где местные государства уже не ограничивались отказом от вассальной зависимости Золотой Орде (как при Токте), но и сами стали переходить в наступление. Как раз в правление Узбека начинается возвышение Великого княжества Литовского, и уже в 1320 г. его правитель Гедимин сумел захватить Волынское княжество, ранее признававшее сюзеренитет Золотой Орды, а также Киевское, которое находилось под прямым управлением золотоордынских баскаков. Казалось бы, это должно было привести к войне между Литвой и Ордой, но хан Узбек в это время был связан военными действиями против ильхана Абу Саида и не успел вовремя отреагировать, ограничившись отправкой небольших отрядов в набег на Литву в 1324 г.
Лишь в следующем десятилетии хан предпринял несколько ответных действий. Так, в начале 1330-х гг. его войскам во время пограничного боя удалось захватить в плен Наримонта — одного из сыновей литовского великого князя, но вскоре хан Узбек передал его Ивану Калите, который крестил князя и отправил его обратно в Литву.[173] Однако это позволило хану добиться от Гедимина того, что в Киев вернулся баскак и часть сборов с Киевского княжества по-прежнему шла в ханскую казну. В 1339 г., узнав, что смоленские князья ведут переговоры с Гедимином о переходе под его власть, Узбек отправил ордынские войска и войска вассальных русских князей под Смоленск, тем самым на короткое время сохранив его под властью Орды; но в том же году город все же перешел под контроль Гедимина. Годом позже литовцы захватили и последнее княжество Юго-Западной Руси — Галицкое, тем самым окончательно положив конец ордынскому сюзеренитету в этом регионе.[174]
Примерно в это же время, в 1337 г., войска хана Узбека совершили набег на Польшу. Целью его было заставить поляков отказаться от мысли о крестовом походе, который, как стало известно золотоордынскому хану, в очередной раз затевал папа римский.
Согласно сообщению Ибн Баттуты, одной из жен хана Узбека была дочь византийского императора Андроника III (арабский путешественник называет ее Баялун). Эта родственная связь, по-видимому, стала причиной того, что в 1323 г. Узбек не стал воевать с византийцами, когда они разгромили его союзника, болгарского царя Георгия Тертера II. Однако в 1330 г. хан вмешался в очередной конфликт на Балканах, что стало совершенно непродуманной авантюрой. Император Андроник в союзе с валашским воеводой Басарабом I выступил против сербского краля Стефана III, и Узбек также прислал на помощь тестю трехтысячный отряд. Однако союзники были разгромлены, и Узбеку пришлось распрощаться с надеждой восстановить контроль Золотой Орды на Балканах.