всадников из дворян и детей боярских, рейтар и драгун Белгородского полка. Навстречу, к переправе вышли войска Выговского. Узнав от вырвавшихся из окружения о том, что отряд Пожарского уже уничтожен, Ромодановский принял решение об организации обороны на реке Куколке. В подкрепление к Ромодановскому были высланы резервный рейтарский полк полковника Венедикта Змеева (1200 человек) и 500 человек дворян и детей боярских из воеводского полка Андрея Бутурлина. Имея троекратное численное превосходство на переправе Куколки, Выговский не смог добиться успеха. Ромодановский, спешив свою конницу, укрепился на правом берегу реки у села Шаповаловка. Бой продолжался до позднего вечера, все атаки выговцев были отбиты. В виду низкого боевого духа казаков, многие из которых были рекрутированы насильно под угрозой отдать их семьи в рабство татарам, Выговскому пришлось опираться на польско-литовские хоругви. К вечеру драгуны коронного полковника Йожефа Лончинского и наемники Выговского (литовского воеводы Яна Косаковского) с боем сумели взять переправу. Об успехах в бою за переправу казаков источники не сообщают. Сам Выговский признал, что именно «драгуны выбили с переправы» русские части. Однако решающими факторами поражения Ромодановского стали выход противника в тыл обороняющимся и обходной маневр крымского хана со стороны Торговицы через реку Куколку (Сосновку), брод через реку и болото был показан им перебежчиком. Ромодановскому пришлось отступать к обозу армии князя Трубецкого. Отступлением князя Ромодановского закончился первый день сражения. 29 июня войска Выговского и Крымского хана выдвинулись к лагерю князя Трубецкого у села Подлипное и «учали по обозу и в обоз стрелять из пушек, и повели к обозу шанцы», пытаясь взять лагерь в осаду. К этому времени князь Трубецкой уже успел закончить объединение лагерей своей армии. Завязалась артиллерийская дуэль. В ночь на 30 июня Выговский решился на штурм. Атака закончилась провалом, а в результате контратаки русской армии войска Выговского были выбиты из своих шанцев. В ходе ночного боя сам Выговский был ранен. Еще немного, и войско Трубецкого «овладело б (нашим) табором, ибо уже вломилось в него», – вспоминал сам гетман. Войска гетмана и хана были отброшены на 5 верст и встали за деревней Сосновкой, откатившись на позиции, занимаемые до штурма сосновской (через реку Куколку-Сосновку) переправы. После этого наступило двухдневное затишье. Несмотря на успех ночной контратаки армии Трубецкого, стратегическая обстановка в районе Конотопа изменилась. Далее осаждать Конотоп, имея в тылу многочисленного неприятеля, стало бессмысленным. 2 июля Трубецкой снял осаду с города и армия под прикрытием движущегося обоза (вагенбурга, гуляй-города) начала отход к реке Семи. В миле от Конотопа Выговский и хан попытались напасть на армию Трубецкого. Эта попытка вновь окончилась неудачей. По словам пленных, потери Выговского и хана составили около 6 000 человек. В этом бою большие потери понесли и наемники Выговского. Потери русской стороны оказались минимальны. 4 июля стало известно, что путивльский воевода князь Григорий Долгоруков выступил на помощь армии князя Трубецкого. Но Трубецкой приказал Долгорукову вернуться в Путивль, сказав, что у него достаточно сил для обороны от противника. В этот же день русские войска встали на реке Семи и начали переправу. С 4 по 10 июля продолжалась переправа. С 4 по 6 июля войска хана и Выговского пытались атаковать армию Трубецкого и вели артиллерийский огонь. Им удалось разбить артиллерией несколько возов, но большого урона армии князя причинить не удалось. 10 июля, закончив переправу, князь Трубецкой пришел в Путивль. Согласно российским архивным данным из Разрядного приказа, «Всего на конотопском на большом бою и на отводе: полку боярина и воеводы князя Алексея Никитича Трубецкого с товарищи московского чину, городовых дворян и детей боярских, и новокрещенов, мурз и татар, и казаков, и рейтарского строю начальных людей и рейтар, драгунов, солдатов и стрельцов побито и в полон поймано 4769 человек». Основные потери пришлись на отряд князя Пожарского. Почти полностью погиб рейтарский полк, потери которого составили 1070 человек, включая полковника, подполковника, майора, 8 ротмистров, 1 капитана, 12 поручиков и прапорщиков. Войско Запорожское, согласно докладу гетмана И. Беспалого, потеряло около 2000 казаков. На долю русской кавалерии приходятся главные потери армии, пехота за все время боев потеряла всего 89 человек убитыми и пленными. Общие потери армии князя Трубецкого за время отступления к Путивлю составили около 100 человек. Потери Выговского составили около 4 тысяч человек, крымские татары потеряли 3–5 тысяч человек. Можно ли считать исход битвы разгромом русских войск армией Выговского? Разгромом – однозначно нет. Действуя в условиях практически двукратного превосходства сил противника, Трубецкой после поражения отряда Пожарского смог перехватить инициативу в сражении, достиг ряда важных успехов и обеспечил успешное отступление – подчеркиваем, не бегство, а именно ОТСТУПЛЕНИЕ – перед лицом превосходящих лиц противника, сумев сберечь не только вверенные ему жизни воинов, но и практически весь обоз. Но все же это было поражение, хотя и не ставшее стратегическим. Засада была организована хорошо. Русская армия потеряла более 1000 отборных тяжелых всадников. Инициатива была потеряна сразу. И все оставшееся время Трубецкой стойко и цепко бился за то, чтобы сохранить армию, не дать проломить оборону и получить поражение в более тяжелом варианте. После столкновения при Конотопе политический авторитет гетмана Выговского, легитимность избрания которого на гетманский пост после смерти Богдана Хмельницкого изначально ставилась под сомнение, упал еще больше. Разочарованные гетманом соратники Выговского приняли решение свергнуть своего лидера. Собственно, сражение под Конотопом являлось попыткой военными мерами укрепить политическую и личную власть Выговского, которую отказывалось признавать казачество. Результат оказался прямо противоположным. Сразу же после отступления Трубецкого в Путивль на Гетманщине разгорелись крестьянские и городские восстания, подпитываемые действиями союзных с Выговским крымских татар, которые грабили крестьянские и казацкие поселения, уводили в рабство женщин и детей. Против Выговского выступил и его недавний соратник Иван Богун, подняв восстание на Правобережной Украине. Запорожский кошевой атаман Иван Серко («Урус-шайтан») напал на ногайские улусы, выполнив поручение князя Трубецкого и гетмана Беспалого. Это вынудило крымского хана оставить Выговского и уйти с войском в Крым. После этого похода Иван Серко с войском Запорожским двинулся против Выговского и разбил посланного ему навстречу Выговским полковника Тимоша с войском. Вскоре к восставшим против Выговского городам Ромны, Гадяч, Лохвица присоединилась усмиренная Выговским в предыдущем году Полтава. Против Выговского выступили некоторые духовные лица: Максим Филимонович, протопоп из Нежина, и Семен Адамович, протопоп из Ични. К сентябрю 1659 года присягу «Белому царю» приняли бывшие союзники Выговского в Конотопской битве: полковник киевский Иван Екимович, переяславский – Тимофей Цецюра, черниговский – Аникей Силич. Полковник Тимофей Цецюра, воевавший на стороне Выговского под Конотопом, рассказал Шереметеву, что полковники и казаки бились с русскими ратниками «по большой неволе, боясь изменника Выговского. Что он многих полковников, которые не похотели послушать, велел посечь, а иных расстрелял и вешал, а многих казаков с женами и с детьми отдал в Крым татарам». Классическая отговорка, ставшая со временем на политически неустойчивой Украине повальной и тотальной. 17 октября 1659 года казацкая рада в Белой Церкви окончательно утвердила Юрия Богдановича Хмельницкого в роли нового гетмана казачества. Выговского принудили отречься от власти и официально передать гетманские клейноды Хмельницкому. Выговский же бежал в Польшу, где впоследствии был казнен по обвинению в измене – закономерный конец для предателя. Хмельницкий-младший снова разорвал унию с Польшей и Литвой и заключил Переяславский договор с Русским царством. Однако в компании уже следующего, 1660 года, Юрий Хмельницкий оказался слабым сыном своего незаурядного отца. Шедший на соединение с русской армией, капитулировал под Слободищем и заключил с поляками Слободищенский трактат. Как следствие, князь Шереметев капитулировал на условиях, что русские войска оставят Киев, Переяслав-Хмельницкий и Чернигов. Но воевода Юрий Барятинский, возглавлявший оборону Киева, отказался выполнять условия капитуляции Шереметева и оставлять город, сказав знаменитую фразу: «Я повинуюсь указам царского величества, а не Шереметева; много в Москве Шереметевых!». В Переяславе народ во главе с наказным гетманом Якимом Сомко – дядей Юрия Хмельницкого – поклялся «умирать за великого государя-царя, за церкви Божии и за веру православную, а городов малороссийских врагам не сдавать, против неприятелей стоять и ответ держать». А в целом положение русских и запорожцев на юге (в Украине) в кампании 1660 года спасла профессиональная московская армия, действовавшая в Белоруссии.
Бася
Битва на реке Басе – совокупность боев между русскими отрядами и войсками Речи Посполитой на реке Басе от 24 сентября до 10 октября 1660 года. Местоположение битвы находится в современной Могилевской области. Русская армия из 15 тысяч воинов состояла под руководством воеводы Юрия Долгорукова и противостояла польской армии, насчитывавшей 18 тысяч солдат, под руководством великого гетмана Сапеги и опытного командира Стефана Чарнецкого. Первые стычки произошли между конными отрядами обеих ратей и были более успешными для русской стороны. Полномасштабная битва разыгралась 8 октября на большом поле вблизи села Углы. Атаку начало правое крыло Чарнецкого и опрокинуло левое крыло русских, выйдя в тыл отаборившемуся центру. Дивизия Михаила Паца также опрокинула правое крыло русских, преследуя их несколько миль. При поддержке артиллерии, русская пехота предприняла успешную атаку на центр польских войск и немецких наемников Сапеги, который ослабил свою группу войск, постоянно усиливая наступающие части Чарнецкого и Паца. Однако на флангах польская конница стала теснить русскую и в результате рассеяла ее, что позволило ей окружить основные части русского войска. Однако русские пехотинцы продолжали биться, пока поляки не остановили нападения и не отступили. Этот малоизвестный день в нашей истории стал важнейшим этапом в развитии Русской Армии. Первый раз так стойко и так же профессионально против регулярных европейских войск показала себя русская пехота. Даже оставшись на какое-то время на поле боя без отступившей конницы, она билась хладнокровно и отважно, став прообразом несокрушимых «железных русских гренадеров», убедительно крошивших Европу и Азию и ставших лучшими солдатами мира. На берегах речки Баси эта доблестная несокрушимость русского мужика была впервые проявлена в очень важном генеральном сражении. В конце дня обе стороны имели значительные потери, до тысячи человек с обеих сторон. Армия Долгорукова на бою взяла Большое знамя Жамойцкого войска Михаила Паца, большую пушку (4 гривенки ядро) с