– Что за чёрт?..
– Зачем же грубить? – с холодной улыбкой отозвалась гостья. – Меня всё ещё зовут Анна. Или ты смог забыть?
– Ты?! Но… как… вы…
Анна выглядела так же, как он и помнил: то же красивое кружевное платье, за которое он отдал приличную сумму, те же пышные русые кудри, в которых, кажется, остался холодный ветер северной столицы, те же замёрзшие босые ноги, выглядывающие из-под тяжёлой юбки.
– Нет, ты не спишь, даже не пытайся, – она смотрела на Алексея с усмешкой.
– Я схожу с ума. Господи, я теряю рассудок…
Алексей сел на кровать и закрыл ладонями лицо. Не может такого случиться, чтобы мёртвые живому являлись. "Нет, сейчас я открою глаза, и в спальне будет пусто", – думал офицер. Но Анна всё ещё сверлила его взглядом.
– Ты отпустил усы. Тебе так хорошо, настоящий офицер.
– Кто ты и как появилась здесь?! – взбешённый Алексей стремительно приблизился к девушке и почувствовал под босыми ногами нечто холодное и мокрое. – И откуда на полу вода?
Прищурившись, он заметил, что небольшие холодные капли падают с волос девушки, тонких пальцев и складок кружева. Они беззвучно разбивались, достигая тёмного пола, и попадали на ночные брюки Алексея.
– Я – девушка, которую ты играючи разрушил. И взялась я, как ты выразился, оттуда, куда отправилась по твоей же милости, – девушка ткнула указательным пальцем ему в грудь.
– Не может того быть. Я собственными глазами видел, как ты упала в Неву. Я на своих руках нёс тебя в больницу!
– Тем не менее, на безутешного вдовца ты не похож. Не знала, что мужская память так коротка и равнодушна.
Со звериной яростью Алексей смотрел на девушку и не мог принять, что перед ним действительно может стоять его невеста, его Анна.
– Я любил тебя.
– Действительно, как я могла поступить так грубо? Однако я ни за что не поверю.
– Я любил тебя, пока ты была, – Алексей пытался подобрать слова, но не получалось, – жива. Я скупил твои картины, я был с твоими родителями, я…
– Ты, – это слово она словно бросила ему в лицо. – Напомнить, что́ ты сделал?
Алексей сжал челюсти. За два года он тысячи раз возвращался в тот злополучный мартовский день, желая навсегда стереть его из памяти не только собственной, но и вселенской. У него было достаточно времени, чтобы понять, каким чудовищем он был.
– Не стоит, мне отлично…
– Ты надругался надо мной. Я не сделала ничего, чтобы заслужить такое. Вместо обвинения я солгала родителям, что на меня напали неизвестные грабители, потому что ты смотрел на меня, как лисица на цыплёнка.
– Замолчи, – Алексей грозно навис над Анной, но она даже не стушевалась.
– Ты водил меня как живую медаль, пытаясь добиться благосклонности за мелочи.
– Я сказал…
– Когда я стояла у сфинкса, я выискивала в толпе того, кто сможет мне помочь. Но увидела тебя.
Болезненная злость в глазах офицера сменилась вымученным отчаянием.
– Это ли любовь?.. – Анна опустошённо отвела взгляд. – Любящий человек покойно наблюдал бы за счастьем, в котором ему нет места. Он не губил бы душу того, кто не ответит чувствами взамен.
– И теперь ты хочешь измучить мою душу?
Анна провела рукой по его щеке. Алексей вздрогнул от призрачного прикосновения, но не сдвинулся с места. Этого он боялся: что жизнь снова столкнёт его с собственными грехами.
– Нет, наоборот. Ты желал, чтобы я всегда была с тобой. Всю жизнь. И я обещала, что исполню твою мечту.
Глава 2
Раннее утро понедельника выдалось, мягко говоря, не очень. Вечер, конечно, обещался быть добрым, тёплым и приятным, но до полудня ветер неприятно-холодно хлестал москвичей по щекам.
Алексей постарался исправить ситуацию, что произошла накануне, и решил неожиданно поехать с Василием на утреннюю службу. Сам Алексей особенно верующим человеком никогда не был, но его товарищ порядочно посещал церковь, не пропуская ни одного нужного дня.
– Ты чего такой разбитый?
Василий с шутливым беспокойством следил за сонно-резкими движениями друга.
– Я почти не спал, прокружился всю ночь. Мне привиделась Анна.
– Какая?.. – Вася дёрнул бровями. – Аааа… Вспомнил, извини. Кошмар приснился?
– Нет, Вась. Клянусь, я её видел, она была как живая. Не понимаю, что это было, но уснуть мне было уже не суждено.
– Не думал, почему так могло произойти?
– Намедни было два года, как её похоронили. Страшно подумать даже. Два года…
В его памяти всё ещё были живы будни в Санкт-Петербурге, полные спокойствием и красивой женской улыбкой. Она была так юна и нежна, светилась жизнелюбием и притягивала к себе человеческие взгляды. Алексей помнил, как Анна улыбалась, завидев его в дверях; да, она его не любила, и предложи ей выйти замуж добровольно, не пошла бы. Но дружба их могла бы оказаться долгой.
Но он её любил. Действительно любил. Любил два года назад и любил ныне.
– Лексей, ты…
Теперь он корил себя каждый день. "Не дал времени. Жизни не дал", – думал он, стоя у икон.
– Лексей, дорогой. Ты белее холста, Лексей…
Как обещался, вытравил душу любимой женщине, и вот теперь неведомые силы вернули Анну, чтобы показать, что сотворила офицерская любовь.
– Лексей!
Василий тряс товарища за плечо, но тот не отзывался. Перед глазами Алексея стояло рыдающее лицо Анны, сидящей на полу у отцовского стола.
– Чудовище…
Золото образа пошло медленной рябью. Василий не успел подхватить Алексей за руку, и тот упал в обмороке, громко звякнув пуговицами. Верующий народ закричал и разбежался в стороны, находя, что этот статный красивый офицер наверняка одержим бесами.
Глаза Алексей открыл уже далеко за полдень. Голова продолжала гудеть и тяжело тянуть, в лёгких всё ещё было недостаточно воздуха, но ему пришлось всё же подняться с подушки. Напрягая зрение, офицер смог разглядеть чью-то руку на подлокотнике кресла у камина. Не решаясь подойти самостоятельно и не имея представления, кто может так вальяжно и смело сидеть в его кресле, Алексей попытался достаточно громко скрипнуть постелью.
– Проснулся!
С кресла подскочил Василий, заставляя Алексея выдохнуть.
– Ах, это ты, Вася…
– Я, а кто же ещё? Ты как чувствуешь себя? Перепугал весь храм, мне пришлось разъяснять, что ты не одержим. Доктор сказал, это от духоты и недостатка сна.
– Так я не спал всего ночь, а не дюжину, – он нахмурился.
– Переживал много, это он тоже сказал. Иные и у алтаря могут чувств лишиться. Ты помнишь, как очнулся?
– Две минуты назад? Помню.
Василий улыбнулся и покачал головой.
– Нет, ты очнулся на мгновение ещё в храме, попросил воды и сразу же потерял сознание вновь. Сейчас тебе стало лучше, по цвету лица вижу. Могу я тогда тебя оставить?
– Поезжай, Вась. Я здоров, всё хорошо.
Горячо распрощавшись, как всегда, словно на десяток лет, товарищи расстались. Алексей глубоко вздохнул и снова уронил голову на твёрдые плотные подушки. Раз уж ночь проспать не удалось, можно это удовольствие испытать и днём. Повернувшись к прикроватному столику, он увидел на часах глубокий вечер – стрелка также удобно дремала на семи часах, хотя за окном и было совсем светло. Несмотря на позднее время и видимое отсутствие ужина, Алексей наказал Ивану подать чаю покрепче в красивом резном серебряном подстаканнике.
– Послать Матрёну за калачами? Или вам более хочется шоколада или чего другого?
– Не стоит, Иван. Я не хочу ещё одну ночь кружиться волчком.
Крепкий терпкий чай был тут же подан. Алексею было приятно проявить немного ленности. Он очень редко позволял себе такие вечера, считая их лишними для капитана, более того, доживающего уже третий десяток. Ежели не нужно никуда торопиться, ежели ничей визит покоя не потревожит – почему бы и не остаться в кровати?
Алексей внимательно наблюдал за опускающимся солнцем, стоя на балконе. Апрельские вечера Москвы ему нравились во сто крат больше столичных. В них было больше тепла, и ветер приятно охлаждал горячие головы, не простужая их. Наваждение, явившееся накануне, теперь казалось действительным сном, мимолётным, пустым…
– Я никогда не бывала в Москве.
Алексей одним рывком обернулся к спальне. Анна вновь стояла перед ним.
– Ты страшно бледен, – она заботливо положила холодную мокрую ладонь ему на лоб. – Жара нет, ты здоров.
– По твоей милости, – офицер скинул её руку. – Подумай, что люди станут говорить…
– По моей милости?! – Анна не могла сдержать смеха. – А что же я, с позволения вашего, сделала?
– Зачем я тебе нужен? Бестелесный дух, как вестник сумасшествия. Тем и виновна, что явилась ко мне, – Алексей вошёл в комнату, закрывая балконные двери.
– Виновна… Во всём виновна, один лишь ты безгрешен и душой кристален. Лишь на тебе не лежит вины ни за одно слово, ни за…
– Зачем я тебе нужен?!
В один прыжок Алексей очутился у Анны и силой прижал её к стене, звериной хваткой удерживая её руки. Со стороны могло казаться, что ничтожные секунды отделяют его от желания разорвать девушку в клочья. В его глазах плясали яростные огоньки, на скулах желваки заходили строже военных маршей.
– Я спросил, зачем нужен тебе?! Отвечай!
Анна смело и насмешливо посмотрела ему в глаза.
– Я твоё наказание.
– Мне хватает и самого себя с избытком. Откуда такая смелость, Анна Михайловна?
– Благодаря тебе, мне нечего терять. И убери руки, – девушка с лёгкостью освободилась из его хватки, отталкивая мужчину в сторону. – Я тебе не театральная девка.
– Немного поздно о целомудрии задумываетесь.
Алексей не успел даже усмехнуться, как и хотел, сразу же получая неслабую оплеуху, болезненно отдавшуюся в зубы. Он подвигал челюстью и со злостью посмотрел на Анну, такую же рассерженную. Казалось, сейчас они оба готовы сцепиться друг с другом и бороться до самого конца, пока кто-то один не сдастся. Офицер занёс руку, и она остановилась у самой шеи девушки.
– Ну, давай же, – Анна невозмутимо кивнула, – чего остановился?