– Только если он нас не выдаст, – вмешался Кристофер, поправляя очки на переносице. – Мы же не можем рассказать об этих церберах Сумеречным охотникам. Все слышали, что сказал демон.
Все закивали и что-то забормотали в знак согласия – кроме Алистера.
– Нам с Корделией нужно уходить, – заявил он. – А что касается ваших маленьких секретов, то я вот что скажу: демонам нельзя доверять. Нельзя действовать, исходя из того, что они вам плетут.
Корделия прекрасно понимала, что означает этот тон.
– Алистер, ты должен пообещать, что никому и словом не обмолвишься о том, что произошло сегодня на мосту.
– А почему это я должен обещать? – возмутился Алистер.
– Потому что риск слишком велик, – в отчаянии воскликнула Корделия. – Может быть, демон и солгал, но все равно – если мы не сдержим слова, пострадают наши семьи. Подумай об отце и матери.
На лице Алистера появилось упрямое выражение.
– Если ты не пообещаешь, – добавила Корделия, – я не пойду с тобой домой. Я вернусь только утром, и моей репутации придет конец. Я вынуждена буду выйти замуж за Томаса или Кристофера.
– Эй, погодите… – пролепетал Кристофер, выпучив глаза. Томас улыбнулся.
– Если тебя волнует благополучие и честь нашей семьи, ты должен пообещать, – продолжала Корделия. – Прошу тебя, Алистер.
Молодые люди начали перешептываться. Люси озабоченно смотрела на подругу. Джеймс тоже устремил на нее взгляд, значения которого Корделия не могла разгадать. Алистер прищурился.
– Очень хорошо, я обещаю, – процедил он. – А теперь идем, немедленно. Нам с тобой нужно многое обсудить.
Близилась полночь, когда пятеро друзей – Люси, Джеймс, Мэтью, Томас и Кристофер – наконец, вернулись в Институт. Войдя во двор, Люси удивленно взглянула на ярко освещенные окна. Джеймс поднес палец к губам, прежде чем толкнуть входную дверь – она распахивалась сама собой, когда к ней прикасался Сумеречный охотник. Дверь открылась, Джеймс беззвучно переступил порог и повел друзей в дом.
В холле мерцало множество колдовских огней. Дверь гостиной была распахнута, и оттуда доносилась валлийская песня[27].
Мне не нужны ни роскошь, ни богатства,
Я презираю золото и жемчуг;
Одно лишь в жизни ценно – это честность,
Желаю жизнь прожить я с чистым сердцем.
Джеймс и Люси с озабоченным видом переглянулись. Уилл пел, а это означало, что у него настроение общаться с людьми, он вцепится в них сразу же, как только увидит, и начнет предаваться воспоминаниям об Уэльсе и тамошних утках.
– Послушайте, – прошептал Джеймс, – может быть, быстро уберемся обратно на улицу и поднимемся ко мне в окно по веревке?
Но в этот момент в дверях появилась Тесса. При виде пятерых молодых людей она удивленно приподняла брови. Люси и Джеймс поморщились: для веревки было слишком поздно.
Люси выступила вперед и обняла мать за талию.
– Извини, мама, мы устроили пикник у реки и сами не заметили, как стемнело. У нас будут неприятности?
Тесса улыбнулась.
– Это безобразие, но я надеюсь, что вы хотя бы хорошо провели время. Мы это обсудим позже. У вашего отца гость, идите и поздоровайтесь. А я загляну в лазарет и вернусь.
Томас, Мэтью и Кристофер, неловко заикаясь, поприветствовали Тессу, и Джеймс повел всю компанию в гостиную. Там, у камина, в двух одинаковых креслах с подголовниками, обитых серым бархатом, устроились Уилл и маг – высокий мужчина с зеленой кожей и густой гривой белых волос. Среди спутанных прядей торчали витые рога. Выражение лица у мага было кислое.
Уилл представил гостю молодых людей.
– Мистер Фелл, это мои любимые сын и дочь. А это – кучка негодяев, нарушающих наш покой. Если я не ошибаюсь, вы все слышали о Рагноре Фелле, бывшем Верховном Маге Лондона?
– Он был нашим преподавателем в Академии, – сообщил Кристофер.
Рагнор Фелл уставился на него горящими глазами.
– Клянусь Лилит, – протяжно заговорил он. – Прячьте хрупкие вещи подальше. Прячьте весь дом. Пришел Кристофер Лайтвуд.
– Кристофер часто сюда приходит, – сердито сказал Джеймс. – И дом до сих пор в полном порядке.
Уилл ухмыльнулся.
– Мистер Фелл заглянул к нам с дружеским визитом, – объяснил он. – Это очень любезно с его стороны.
Уилл уже давно пытался дать понять, что двери Института всегда открыты для существ из Нижнего Мира, но лишь у немногих возникало желание воспользоваться его гостеприимством. Уилл и Генри часто говорили о Магнусе Бейне, однако Бейн уже много лет, сколько помнила Люси, жил в Америке.
– Мистер Фелл проявил живой интерес к валлийской музыке, и я исполнил для него пару песен, – продолжал Уилл. – Кроме того, мы выпили по несколько стаканчиков портвейна. В общем, приятно провели время.
– Я просидел здесь несколько часов, – страдальческим тоном произнес Рагнор. – Было спето много песен.
– Я так и знал, что они вам понравились, – воскликнул Уилл. Глаза его блестели.
Откуда-то с верхнего этажа донесся странный звук: как будто опрокинулся и разбился какой-то предмет. Наверное, лампа, подумала Люси.
– Да, у меня действительно возникло такое чувство, будто я побывал в Уэльсе, – пробормотал Рагнор. В этот момент взгляд мага остановился на Мэтью, и глаза его загорелись. – Сын Консула, – сказал он. – Я вас помню. Ваша матушка – добрая женщина. Она уже оправилась от недомогания?
– Это случилось несколько лет назад, – сквозь зубы произнес Мэтью. Он попытался улыбнуться, но у него ничего не получилось. Люси прикусила губу. Немногие знали о том, что Шарлотта сильно заболела, когда Мэтью было пятнадцать, и потеряла ребенка. Бедный Мэтью, и ему напомнили об этом в такой бесцеремонной форме.
Мэтью подошел к камину, взял бутылку шерри, стоявшую на каминной полке, и налил себе бокал. Руки его слегка дрожали. Люси заметила, что Уилл наблюдает за Мэтью, но прежде чем отец успел заговорить, дверь гостиной отворилась, и появилась Тесса. В руке она держала тусклую лампу с абажуром, и лицо ее находилось в тени.
– Уилл, bach, – негромко произнесла она. – Можно тебя на минутку? У меня к тебе просьба.
Уилл с готовностью вскочил на ноги. Он всегда так делал, когда Тесса просила его о чем-нибудь. Люси знала, что любовь ее родителей – необыкновенное чувство. Подобную любовь она пыталась запечатлеть на страницах своих романов, но ей так до сих пор и не удалось найти нужные слова.
Как только дверь за родителями Люси закрылась, Рагнор Фелл повернулся к Джеймсу.
– Вижу, что у молодого поколения Сумеречных охотников ума не больше, чем у старшего, – резко произнес он. – Вы требуете разговора со мной, я прибегаю сюда на всех парах, а вы отправляетесь шататься по Лондону среди ночи?
– Мы ни за что не посмели бы прерывать ваш дружеский визит, – ухмыльнулся Джеймс. – Отец сказал, что вы несколько часов подряд наслаждались валлийскими песнями.
– Именно так, и я это вам еще припомню. – Рагнор сделал нетерпеливый жест. – Моя подруга Гипатия дала знать, что сегодня вечером в ее салоне появилась группа молодых Сумеречных охотников, которые расспрашивали о необычных разновидностях демонов и намекали на то, что всех нас ждут большие неприятности. Она упомянула ваше имя. – Он угрожающе ткнул пальцем в сторону Мэтью. – Сказала, что она перед вами в большом долгу, и попросила меня помочь вам.
– И вы нам поможете? – Томас заговорил в первый раз после того, как они вошли в гостиную. – Моя сестра серьезно ранена.
На лице Рагнора отразилось удивление.
– Томас Лайтвуд? Господи, ну вы и выросли. Чем это нефилимы вас откармливали?
– Да, я стал немного выше ростом, – нетерпеливо произнес Томас. – Так вы сможете помочь Барбаре? Безмолвные Братья погрузили всех раненых в сон, но противоядие до сих пор не найдено.
Томас стоял, вцепившись в деревянную спинку стула, на которой были вырезаны скрещенные ангельские клинки. Он сильно загорел в Испании, но сейчас стиснул пальцы с такой силой, что они побелели. Рагнор Фелл оглядел молодых людей, немного приподняв белые брови.
– Разумеется, я не мог не заметить, что за последние несколько лет демоны очень редко появлялись в Лондоне, – сказал он. – До меня также доходили слухи о том, что за этим феноменом стоит некий могущественный чародей.
– Вы в это верите? – спросила Люси.
– Нет. Если бы мы, чародеи, могли с легкостью удерживать демонов подальше от наших городов, мы бы так и сделали. Но для того, чтобы применять магию подобного рода, требуется не просто могущество, а готовность совершать не очень красивые поступки.
– Что значит «не очень красивые поступки»? – удивился Джеймс. – Мне кажется, что избавление от демонов – это в любом случае хороший поступок.
Рагнор медленно кивал лохматой головой.
– Это первое, что приходит в голову, – сказал он. – Но за последними событиями стоит нечто большее; некто не просто изгнал из Лондона младших демонов, этот «некто» имел целью расчистить путь для других тварей, более опасных. – Рагнор помолчал. – В Нижнем Мире мое имя часто упоминается, когда речь заходит о магии перемещения между измерениями – это самый трудный для освоения вид магии, и кроме того, это нестабильный процесс, поскольку в нем задействованы иные миры. Я посвятил свое свободное время изучению этой магии, и никто не знает о ней больше меня. Демоны не могут появляться в этом мире при свете солнца. Это закон природы. Но это случилось, и я задал себе вопрос: может быть, существуют способы вызвать демонов, которые делают тварей невосприимчивыми к вредоносному действию дневного света?
– И что? – осмелилась заговорить Люси после небольшой паузы.
Рагнор сердито уставился на нее.
– Не ждите, что я расскажу вам об этих методах вызова демонов, – фыркнул он. – Вам нужно знать только одно: они запрещены Спиральным Лабиринтом, поскольку для их осуществления необходимо задействовать сложную магию измерений, а такая магия представляет угрозу для целостности этого мира. – Он тряхнул белой гривой. – У меня нет никакой определенной информации, лишь слухи и догадки. И я не собираюсь выдавать одного из своих собратьев Конклаву до тех пор, пока не буду абсолютно уверен в том, что он или она виновны в преступлении. Мне прекрасно известно, что Конклав сперва арестует подозреваемого, а уж потом будет искать улики. Но вы… вы всего лишь дети. Вы еще не являетесь членами Конклава. Если вы хотите с