Я вытирала слезы, сморкаясь в большое банное полотенце, после чего сунула его в стиральную машинку, умылась и вернулась в спальню.
До меня все никак не могло дойти, кто же мог его убить. Зачем? За что? Что такого он кому сделал? Произошло что-то такое серьезное, что от него надо было срочно избавиться. А для этого выяснить его адрес, прийти к нему, напоить ядом… То есть убийца готовился, доставал яд, все распланировал…
Первое, что приходило в голову, — убийца как-то связан с деревней, которую охранял Рома. Вот точно он там что-то увидел. Возможно, случайно стал свидетелем другого преступления. Эти люди, обитатели роскошных особняков, вечно окружены какими-то тайнами. Многие так и вообще преступники. Где это видано, чтобы человек мог честно заработать такие деньжищи, чтобы купить себе эти многомиллионные дворцы, шикарные авто?! И это ведь только часть их богатства. У всех, помимо загородных домов, имеются московские квартиры, не говоря уже о заграничной недвижимости. Вот только бедный Рома случайно увидел или услышал то, что ему не следовало. Может, помог кому-то…
Вариантов того, как простой, честный и добрый парень мог вляпаться в криминал, — море! А теперь разве найдешь убийцу?
Единственным человеком после Андрея, который тесно общался с Ромой и который мог что-то знать, была Тамара. Она, конечно, стерва, злобная тварь, и я ее ненавидела, потому что ревновала ее к Роме, причем даже после того, как мы с ним расстались. Да, я знаю, это нехорошо, но что поделать, раз я такая? Самая настоящая собака на сене — вот кто я! А почему я называю ее злобной тварью, и сама не понимаю. Мы с ней виделись, может, пару раз, когда я приезжала навестить Рому. Мне вообще не нравятся люди с крупными раздутыми ноздрями. Словно они с самого рождения раздули эти ноздри, злясь на весь мир.
Вот Тамара такая. Худенькая невысокая брюнетка со смазливым личиком, которое как раз и портят эти ноздри. Вот интересно, кто-нибудь обращался к пластическим хирургам, чтобы как-то уменьшить, успокоить свои злобные ноздри?
Был солнечный день, я приехала к Роме на такси, потратилась конечно, но мне почему-то так хотелось его увидеть. Я привезла ему домашней еды, он же на своем посту только чаем с бутербродами обедает. А у меня и салатик, и плов…
И только я накрыла ему стол и он взялся за вилку, как заявилась она. Хозяйка Медной горы. Такая из себя фря. Мы все знали, кто она такая и как оказалась на Рублевке. Это чужие, посторонние, увидев ее на крыльце особняка, могли бы подумать, что она хозяйка. На самом же деле она домработница, охраняющая дом в отсутствие своих хозяев. А их нет уже почти три года. Они регулярно отсылают ей деньги на поддержание дома, а она и рада стараться, вечно пишет им, что дом требует ремонта. То крыша подтекает (все врет!), то где-то обои отклеились, то с сантехникой проблема, то вытяжка сломалась… Выдумывает все, а хозяева все шлют и шлют деньги, и это помимо ее жалованья. Плюс, конечно, расходы на коммуналку, охрану, вывоз мусора. Короче, денежки текут Тамаре постоянно. Поговаривают, что она потихоньку, втайне ото всех, сдает дом посуточно…
Она постоянно отоваривается в дорогом магазине, что находится в деревне, но иногда, конечно, ездит за покупками в Москву. Но не на общественном транспорте и не на такси, она умная, подружилась с водителем своих соседей, вечно присядет ему на хвост, вот он ее и возит. А потом, Рома рассказывал, она так обнаглела, что стала просить его одолжить ей машину. Вроде бы она хорошо водит, все мечтает о своей машине, может, и накопит на нее когда-нибудь. Так вот, иногда она, такая вся из себя, выезжает из ворот соседского дома, где проживает семья известного чиновника, на машине водителя, на шикарном «мерсе». Короче, играет девушка в богачку; похоже, так заигралась, что и берега попутала… То есть сама уже поверила в то, что она там хозяйка. Может, именно это-то меня и раздражает в ней больше всего.
Так вот. Я подумала, что ради Ромы я просто обязана встретиться с ней и поговорить о нем. Вдруг ей что-то известно? И если она что-то знает и если у нее есть сердце (почему бы и нет?), то мы вместе можем помочь следствию разыскать настоящего убийцу. Она же от безделья только и занимается тем, что следит за всеми. Она могла увидеть что-то важное. Другой вопрос, расскажет ли она мне об этом, поделится ли информацией. Хотя ей-то это зачем, она же не любила Рому? Скорее всего, промолчит конечно, скажет, что ничего не знает, но попробовать-то можно.
И я поехала к ней, предварительно созвонившись с Андреем, чтобы спросить, дома ли она. Он в тот день не работал, но позвонил напарнику, и тот подтвердил, что она дома.
В такси я расплакалась. Водитель спросил, что со мной. Я сказала, что убили моего друга. Конечно, я не стала распространяться, что нашла его труп в тот момент, когда пришла к нему домой, чтобы сообщить о том, что выхожу замуж за другого. Но сказала, что он был охранником. И тогда водитель начал рассказывать мне байки о том, как часто жертвами разборок становятся ни в чем не повинные охранники. Что они, по сути, смертники. И каждый, кто хочет проникнуть на охраняемую территорию или совершивший там преступление, убирает охранников как свидетелей, как если бы они не были живыми людьми.
Я еще больше разревелась.
Из такси я вышла окончательно раскисшая, у меня не было сил встречаться с Тамарой. Я зашла в домик охраны, поздоровалась с парнем по имени Никита, он знал меня, поэтому сразу же выразил свои соболезнования, начал говорить о Роме, каким он был хорошим человеком. Угостил меня кофе с конфетами, и когда я успокоилась, у меня появились силы для встречи с Тамарой.
— Ну, ни пуха тебе! — пожелал мне удачи Никита.
Я отправилась вдоль улицы, съежившись от холода. Несмотря на то, что я была тепло одета, ветер пробирал меня до костей, что называется. И моя решимость таяла с каждым шагом.
Как она меня встретит? Что скажет? Может, пошлет куда подальше? Она же не дура, сразу поймет, что мне от нее нужно. Что я пришла к ней из-за Ромы.
Я подошла к воротам и подумала, глядя на стывший на ветру дворец, которым так безжалостно пренебрегли его хозяева, что и сама была бы не прочь поохранять его, пожить в нем. Не работа у этой Томки, а сказка! Живет себе, как королева, да еще и денежки копит. Молодец, ничего не скажешь!
Я нашла кнопку звонка на калитке и позвонила. Был день, окна дома не выдавали присутствия или отсутствия в нем человека. Но вот вспыхнуло окно рядом с входной дверью. Словно там было темно и, чтобы подойти к двери, надо было пройти по сумрачному холлу. Поэтому и включили свет.
Дверь, тяжелая высокая дверь, отворилась, и я увидела Тамару. На ней уже была курточка, значит, она увидела меня в окно и знала, что откроет.
— Минутку! — крикнула она мне, быстро спустилась с крыльца и, съежившись от ветра, подбежала к воротам, открыла калитку и впустила меня.
В тот день она была похожа на человека. Ее лицо было добрым и выражало сочувствие. Больше того, она обняла меня! И я снова разрыдалась.
— Пойдем скорее, я напою тебя чаем… Холодрыга какая!
Конечно, в доме она вела себя, как настоящая хозяйка. Достала красивые фарфоровые чашки, налила чаю. Предложила водки или виски, но я отказалась.
— Я знаю, зачем ты пришла. Хотя, по правде говоря, я ждала полицию.
— В смысле? Почему? — не сразу сообразила я. — Как бы они тебя вычислили?
— Да не в этом дело. Я скажу тебе, а ты уж сама решай, говорить это полиции или нет. Просто я места себе не нахожу. Понимаешь, мне Андрей рассказал о том, что Рому убили, отравили. Это же было позавчера?
— Ну да…
— Дело в том, что я была у него в тот день.
Я не поверила своим ушам. Как это понимать? Мы, словно сговорившись, я, Андрей и Тома, были у Ромы в тот день, когда его убили? Невероятно!
— Тамара! Но что ты там у него делала? У вас что, были… отношения?
— Виолетта, ты сбрендила?! Да как тебе такое в голову пришло? Я же знаю, что вы с ним… Вы же собирались пожениться!
— Ну вот… правильно… Поэтому повторяю свой вопрос: что ты там у него делала? Чего забыла-то?
Ревность заставила меня разволноваться так, как если бы я не знала, что Ромы уже нет.
— Он как-то признался мне, что ты не умеешь готовить…
— Вы что, с ним обсуждали меня?
— Да не в этом дело… — растерянно пробормотала Тамара. — Ты же знаешь, я постоянно подкармливала ребят, носила им то пирожки, то ватрушки… Я вообще люблю печь! Он как-то похвалил мое тесто, сказал, что оно мягкое и нежное, как пух… И что надо бы научить тебя печь и вообще готовить. Вот я и решила вам обоим помочь, заказала кулинарную книгу Молоховец и просто завезла ему.
— Он был еще жив?
— Разумеется! Он ужасно обрадовался, хотел дать мне денег, но я, понятное дело, не взяла. Это же подарок! Так что я была там…
Да. Точно. Я видела эту книгу. Шикарная, дорогая книга. Я сама листала ее. Значит, она не врала.
— Так чего ты боишься-то?
— Если возле дома установлены камеры, то я пропала. Как я докажу, что не убивала его? Что он был жив и здоров?!
— Тамара, я понимаю тебя… Но давай сейчас все-таки не о тебе, а о Роме. Быть может, он тебе что-нибудь рассказывал? Ну, что кого-то или что-то увидел… Может, влип куда?
— Да у нас тут все спокойно, Виолетта. И никуда он не влипал.
— Но кто-то же его убил.
— Вот и Андрей, и ты, вы все утверждаете, что его убили. А что, если он умер сам? Просто съел случайно что-то, где был яд? Может, он зашел к кому-то, кого хотели отравить, и он случайно съел отравленный продукт. Или фрукт какой-нибудь, на который распылили яд еще в магазине…
— В смысле? Не поняла…
— Подожди, я вот даже скрин сделала… — Она открыла телефон и показала мне фрагмент текста: «В магазине, где купили арбуз, после употребления которого произошло отравление московской семьи, обнаружены следы вещества для дезинсекции. Предположительно, оно находилось на ягодах, приобретенных пострадавшими, и всей партии, оказавшейся на прилавках». — Так что вряд ли Рому отравили. Кто и за что? Я думаю, что и полиция скоро во всем разберется. Ну не такой он человек, чтобы ему кто-то желал смерти. Да и как-то сложно все это — это же надо прийти к нему, подсыпать или подлить яду…