— Хочешь, чтобы я помог тебе?
— Если честно, то да! Во-первых, вы уже пекли его, у вас есть опыт, во-вторых, я переживаю за готовность пирога, понимаете? Нужно, чтобы кусочки мяса там пропеклись до мягкости, ну и картошка, конечно, тоже, и чтобы пирог, главное, не сгорел! Вы просто посидите со мной на кухне, пока я буду готовить. Можно? Вы не заняты?
— Да, конечно! Пойдем!
— Тесто, кстати, уже два раза поднялось… Галина Петровна обминала его, пока мы с Мишей занимались. И мясо порезала, и картошку…
Конечно, она могла бы спокойно с помощью Галины Петровны испечь пирог, но ей так хотелось немного расшевелить Петра, отвлечь от грустных мыслей и ожидания звонка.
Пока она раскатывала тесто, Петр нарезал лук.
— Вы не знаете, он к нам просто так приедет или у него новое интересное дело? — спросила Женя.
Она уже несколько раз помогала Валерию в его расследованиях, что сильно напрягало Бориса, считавшего, что то, чем она занимается, собирая информацию и общаясь с фигурантами дела, крайне опасно.
И тут Петр словно очнулся, проснулся и сразу оживился.
— Женя! Да неужели Боря тебе ничего не рассказал?
— В смысле? Что случилось? Только не говорите мне, что он женится!
— Ну Борис! Надо же, ничего тебе не сказал! Может, хотел, чтобы Ребров тебе сам все сообщил? Гм… Получается, что я проговорился?
— Да что случилось-то?!
— Ребров уволился.
Женя уронила скалку. Вот это новость! Да как же это так?! Почему?
— Думаю, он не справился с системой, понимаешь? Но это лично мое мнение. Просто Ребров — мужик честный, справедливый, да ты и сама знаешь, Женя. А такие редко идут на компромисс, особенно в тех случаях, когда речь идет о том, что за решеткой может оказаться невиновный человек.
— Тогда я вообще уже ничего не понимаю… Если он такой, то тогда тем более почему уволился? Он же отличный следователь! И если он уйдет, количество невиновных за решеткой как раз-таки увеличится!
— Он открыл свое агентство. Занимается частным сыском. Вернее, собирается этим заняться. Он в самом начале, и ему будет трудно. Но ничего, с голоду он точно не помрет, пока ты будешь печь ему пироги! — И Петр, на радость Жене, рассмеялся.
И тут до Жени дошел смысл услышанного — Ребров не ушел из профессии, просто он теперь как бы независимый, частный следователь. А это значит, что он будет более свободным. Но как же он теперь будет работать без команды? Слежка, экспертизы! Хотя у него же могли сохраниться связи…
Бедный Ребров! Прав Петр, поначалу ему будет на самом деле очень трудно.
Перемешивая руками начинку из мяса, картошки и лука, Женя представляла себе Реброва не таким, каким она его знала, а другим, немного даже чужим, сидящим в просторной комнате почему-то с округлым, во всю стену, окном в стиле модерн, за стареньким, темного дерева, письменным столом, на обшарпанном кресле девятнадцатого века, какие она видела в антикварной лавке. Хотя на самом деле он, скорее всего, снял маленькую комнатку в современном скучном здании с типовой офисной мебелью.
Бедный, бедный Ребров! Это как же его должны были довести его коллеги или начальство, чтобы он ушел!
— Теперь выкладывай эту красоту… Так, постой, ты не поперчила начинку и не покрошила туда парочку лавровых листов, — услышала она голос Петра и вернулась из воображаемого кабинета Реброва в свою кухню.
Да, конечно, без лаврового листа никак. Именно он придаст пирогу особый аромат.
Женя выложила начинку на разложенное на противне тесто, затем прикрыла все вторым листом и принялась аккуратно защипывать пирог.
— Не могу не спросить: как же он справится один-то? Если, к примеру, его попросят проследить за неверной женой или мужем, он, что же, будет делать это один, сам? Следить, сидеть в засаде, фотографировать?
— Не знаю, Женечка. Но у него, вероятно, есть какой-то план. Не просто же так он решил организовать свое агентство. Возможно, у него есть помощник, да и с экспертизой ему помогут, частным образом конечно. Это не проблема. Но, повторюсь, поначалу ему будет трудно. Очень. В Москве полно таких агентств, причем с серьезной клиентской базой.
— Вот интересно, он позволит мне ему помочь? Ох, Петр, вот сказала, озвучила, и знаете, какой-то неприятный осадок остался — а как отреагирует на это Борис? Так все сложно, трудно… Ну почему я не могу спокойно заниматься тем, что мне нравится?
— Ну, во-первых, Женечка, ты не профессионал, понимаешь? Тебя не обучали проводить следственные действия, ты многого не знаешь. Во-вторых, это на самом деле опасно, и ты не раз в этом убеждалась. А потому постарайся отнестись ко всему легко. Помогай по мере своих возможностей Валере, советуй ему что-то ненавязчиво, как только ты и умеешь, у тебя талант общаться с людьми, раскручивать их на откровенность. И держи все-таки Бориса в курсе, пусть он знает, что ты доверяешь ему. Поверь, в браке это очень важно.
Женя улыбнулась — какой же он славный, Петр! Все знает, понимает, всегда даст правильный совет, причем так ненавязчиво, мило. Хоть бы и на его улице опрокинулся грузовик с конфетами, хоть бы поскорее уже вернулась Наташа. Может, с ней и трудно ему, и он постоянно находится в нервном напряжении и в страхе, что она снова уйдет, но какие-то дни они все же счастливы. А вдруг это и есть то состояние счастья и радости, которое необходимо человеку?
Она достала кисточку и смазала желтком пирог.
— Красота?
— Посередине пирога сделай отверстие, чтобы оттуда выходил пар, — посоветовал Петр.
За ужином Ребров сам объявил Жене, что открывает агентство. Ей так хотелось упрекнуть его в том, что она узнаёт это последней, что едва сдерживалась.
Борис был так увлечен поеданием теплого охотничьего пирога, что практически не участвовал в разговоре. Конечно, помимо пирога его занимали и собственные мысли — у него шли суды за судами, и он вечерами подолгу работал над документами.
Петр тоже старался не встревать в разговор Валерия с Женей, но внимательно их слушал и, как показалось Жене, хотя бы таким образом пытался отвлечься от своих невеселых мыслей.
Женя между тем засыпала Реброва вопросами, касающимися работы в агентстве. Вот только спрашивать в лоб, есть ли у него уже клиенты и как он будет работать, если их не будет, не посмела. Понимала, что слишком уж прямой вопрос, слишком болезненный для человека, только что открывшего свое дело.
— Пирог — просто восторг! — воскликнул Валерий, уже отодвигая от себя тарелку. — Я и не знал, что в меня столько поместится!
— А ты знай! — очнулся от своих раздумий Борис. — Между прочим, это Женя приготовила. Я прав?
Он посмотрел на брата, Петр расплылся в улыбке. Но Жене показалось, что улыбка вышла все равно грустной. Вот была бы здесь Наташа, другое дело!
— Женя, не перестаю восхищаться твоими талантами! — похвалил ее Валерий.
— Валера, ну, пожалуйста, расскажи еще что-нибудь о своей новой работе, — не выдержала Женя и, забыв все свои опасения как-то обидеть его, просто впилась в него вопрошающим взглядом. — Может, появилось новое дело?
Сказала и сама вдруг почувствовала, как мороз пробежал по коже. Какая же она все-таки несдержанная и глупая!
Сейчас Ребров, опустив глаза, признается в том, что пока что ни одного клиента нет. И каково ей будет тогда? Борис прострелит ее своим взглядом, а Петр, устыдившись за нее, просто сделает вид, что ничего не слышал.
— Есть у меня одно дело, — вдруг сказал Ребров, но радости в его голосе не прозвучало. Скорее, наоборот — Жене показалось, что он даже вздохнул.
— Убийство? — зачем-то спросила она.
— Не думаю. — И Ребров постучал пальцем по столу. — Надеюсь, что нет. Ко мне обратился один мужчина, он ищет свою знакомую. Конечно, за этой скупой фразой как будто бы ничего особенного не кроется, ну ищет человек женщину, и ищет. Но история кажется мне достаточно интересной. Мужчина из работяг, токарь. Правда, он несколько раз произнес фразу, что он, мол, токарь-универсал. Я погуглил — типа, хорошо зарабатывающий профессионал. И он ужасно гордится своей профессией. И вообще, произвел очень приятное впечатление. Скромный такой молодой мужчина, влюбленный по уши в молодую красивую женщину по имени Нина. И вот она-то как раз и исчезла.
— Он москвич?
— В том-то и дело, что нет! История в двух словах такая. Проживая и работая в Ярославле, Владимир по фамилии Охотников…
— Что? Охотников? Ну надо же, какая говорящая фамилия! — воскликнула Женя. — И?!.
— Женечка, я пойду к себе, а вы тут развлекайтесь. — Женя услышала голос мужа и вздрогнула. На самом интересном месте перебил! — Спасибо за ужин, ты молодец.
Борис поцеловал Женю в макушку.
— Обращайтесь, — усмехнулась она и в это же мгновенье поняла, что обидела мужа, что снова ляпнула что-то не то, повела себя по отношению к нему грубовато.
Даже не улыбнулась. Но как-то изменить ситуацию не захотела. Пусть идет работать. Если уж разобраться, то и он повел себя не очень-то вежливо, прервав Реброва и обозначив то, чем они все были увлечены, а именно — слушали рассказ Валерия о своем первом клиенте, развлечением.
— Но сначала зайду к Мише.
— Хорошо.
Борис ушел, и Ребров продолжал свой рассказ:
— Итак. Владимир Охотников, молодой мужчина тридцати пяти лет, холостой к тому же, познакомился на одном литературном вечере с женщиной, я бы даже сказал — девушкой, двадцати восьми лет.
— Все в том же Ярославле? — переспросила Женя, боясь что-то упустить. Ведь Ребров-то работает в Москве, а тут Ярославль!
— Ну да. Повторю, Владимир — не женат, много трудится, неплохо зарабатывает и вообще положительный парень, к тому же вполне себе симпатичный.
— Увлекается литературой?
— Я не сказал бы. Он, по его словам, оказался на этом вечере случайно, просто шел с работы, попал под дождь и забежал в кафе «Лира», а там как раз был литературный вечер, на котором выступали местные поэты, писатели… И вот среди этой писательской, поэтической братии он и заметил миловидную молодую женщину в красивом черном платье. Она, как он сказал, так эффектно, ярко выглядела, что он сначала подумал, что она какая-нибудь поэтесса, подошел к ней, заговорил, хотя, по его же словам, всегда немного побаивался красивых женщин, и она ответила ему, завязалась беседа. Он сказал, что заглянул туда случайно, а она, оказывается, тоже. Хотела поужинать, зашла в кафе и оказалась на литературном вечере.