— Да, бывало и такое.
— Да что же это за условия-то такие странные были? Что они там втроем делали? Андрей…
Мне вдруг в голову пришла одна нехорошая мысль. Почти преступная.
— Может, эта Нина… проститутка? Может, Томка приглашала к ней мужчин и брала с нее свои проценты? Скажи, туда приезжали еще мужчины?
— Да вроде нет…
— Мужчины могли быть местными… Томка могла сдавать не только дом или комнаты в доме, но и «сдавать в аренду» свою знакомую, зарабатывающую себе на жизнь проституцией. Если, как ты говоришь, эта Нина была красивой и наверняка ухоженной женщиной…
— Да, она была что надо.
— Так вот. Я тебе больше скажу…
И мысль моя родилась на фоне всех просмотренных мною в последнее время криминальных сериалов.
— Наверняка в спальне, где эта Нина принимала мужчин, они с Тамарой установили видеокамеру, чтобы снимать постельные сцены, а потом шантажировать этими записями богатых мужиков, проживающих в вашем поселке. Вот и все! Тихий и прибыльный бизнес!
И вдруг меня накрыло. От представленного я даже закрыла лицо.
— Виолетта, ты чего?
Но я только мотала головой, едва справляясь с подступившими слезами. Страшная догадка лишила меня окончательно покоя.
— Я думаю, — я постаралась придать своему голосу твердость, а потому заговорила нервическим фальцетом, — что вы все, охранники, всё знали! А значит, и Рома знал. И каким-то образом оказался втянутым в эту грязную историю, за что и поплатился жизнью!
Андрей смотрел на меня так, словно мое лицо покрылось рыбьей чешуей — он был явно потрясен. Даже самый талантливый актер не смог бы так сыграть удивление.
— Ты сбрендила, что ли, Виолетта?
Но что поделать, если у меня такое богатое воображение! К тому же слишком уж запутанной и несуразной выглядела ситуация с проживанием в доме, охраняемом домработницей Тамаркой, красивой молодой женщины. Что она там делала? В качестве кого ее туда впустили? Конечно, ни одного из этих вопросов у меня не возникло бы, если бы ее не убили. Но ведь и Рому убили. Что еще я могла подумать? В воздухе, словно паленой шерстью, запахло преступлением.
— Андрей… — позвала я его голосом, больше напоминающим тихий болезненный стон. — Андрей… Но ведь я же недавно была у нее. Мы же с ней разговаривали, потом я много выпила и заснула… И дома никого не было. Во всяком случае, я не слышала ни одного постороннего звука. Возможно, эта Нина была уже мертва… А Тамарка? Мне и тогда в голову лезли разные дурные мысли о ней… А теперь она представляется мне вообще каким-то демоном. Кто она такая? И что связывало ее с убитой Ниной?
— Вероятно, какая-то тайна. Это точно криминал.
— Вот и я так думаю.
16. Октябрь 2023 г.
Женя
— Валере не позавидуешь… Первое дело, и такая неудача! Убийство! — воскликнул Петр.
Наташа, спрятав лицо в ладони, молча качала головой.
Женя нашла их в кафе рядом с гостиницей, где парочка пила кофе. Вид у обоих поначалу был счастливый, безмятежный. И меньше всего хотелось их тревожить рассказом о смерти Нины Коротич.
Наконец Наташа взяла себя в руки.
— Я все понимаю… Ребров не справился со своей задачей. Но, с другой стороны, возьмись за это дело более опытный частный детектив или сыщик, не знаю, как их там зовут, то для заказчика это было бы еще хуже и накладнее, ведь там бы с клиента взяли на порядок выше, считай, а если женщину убили, то кто ж виноват? Работа-то проделана. Не думаю, чтобы тот, другой, назовем его «крутой» сыщик, вернул бы этому Владимиру деньги.
— Я тоже так считаю, — поддержал ее Петр. — Смотри, представим, что мы работаем в штате Реброва. Мы приехали в Рыбинск, работаем здесь, опрашиваем свидетелей… Ребров там суетится, ищет… Время идет, прорабатываются разные версии, и вдруг оказывается, что потеряшку убили…
— Да ладно, Ребров сам разберется, хотя я посоветовала ему не возвращать деньги и вообще не вести себя так, словно он в чем-то виноват, — сказала Женя. — Наоборот, вот сейчас-то как раз он и может проявить себя как настоящий профессионал и найти того, кто убил Нину.
— Сказать-то можно все, а вот как ему, без всех тех технических средств, без той информационной базы, какие были в его распоряжении, когда он работал официально в следственном комитете, искать убийцу? Ума не приложу, честное слово…
— Всегда считала, что частные детективы работают в паре с теми, у кого есть доступ ко всем тем ресурсам, о которых вы говорите, Петр. И Ребров, отправляясь в свободное плаванье, уверена, договорился с кем-то из коллег, чтобы ему помогали. Его многие уважали, понимали и, возможно, правильно оценили его желание уволиться. Видимо, там была какая-то грязненькая история, в которой Валера не захотел принять участие. Не хотел испачкаться…
— Так что будем делать, Женя?
— Не знаю, как вы, а у меня есть план. Вы можете вернуться домой, а мне надо в Ярославль.
Петр с Наташей переглянулись.
— Наташа, мы же не предатели! — воскликнул Петр, взглянув на Наташу, надеясь на ее поддержку. — Мы же вместе поедем в Ярославль?
— Разумеется! — так же эмоционально воскликнула Наташа. — Тем более когда такое случилось. Да мы просто обязаны помочь Реброву!
Женя вдруг подумала, что никто из них троих еще не осознал всей трагедии случившегося. Даже Женя, у которой было гораздо больше времени, чтобы это осознать, находилась в растерянности и продолжала все еще планировать свои действия так, как если бы Нина была еще жива и та информация, которая интересовала Женю, могла быть еще актуальной. Что же касается влюбленных Петра и Наташи, то известие о смерти потерявшейся женщины настолько не вовремя вторглось в то их состояние расслабленности, любви и безмятежности, в котором они пребывали, помирившись, что их было даже жалко.
— Вы не торопитесь с ответом. Тот план, что сложился в моей голове до того, как я узнала об убийстве, быть может, уже не столь важен, ведь женщина мертва… Но, с другой стороны…
— Женя, да разве я не знаю тебя?! — Наташа даже встала от переизбытка чувств и потянулась к Жене, желая схватить ее за руку, чтобы пожать ее в знак понимания и поддержки. — Как раз теперь, когда мы знаем, что ее убили, мы тем более должны помочь Валере! И поэтому едем в Ярославль прямо сейчас, да, Петр?
— Разумеется!
— Вы серьезно?
— Более чем! — кивнул Петр.
У него был вид человека, который ради доброго дела готов отправиться сейчас хоть на Северный полюс. Только бы вместе с Наташей.
— Тогда поедем. От Рыбинска до Ярославля чуть больше восьмидесяти километров, мы доберемся туда за два часа. Как раз будет вечер, и мы поужинаем в том самом кафе, где проходил литературный вечер, на котором и познакомились Владимир с Ниной. Жаль, что он сам сейчас в Москве, а то бы поехал с нами, может быть — вспомнил бы какие-нибудь детали.
— Что ты собираешься там делать? — спросил Петр.
— Вся надежда только на то, что кто-то из участников этого мероприятия записал этот вечер, ну или отдельные выступления литераторов, на видео. Я должна увидеть Нину. Как она выглядела? К кому подходила? С кем разговаривала? Быть может, мне удастся встретиться со свидетелями, с теми людьми, кто был знаком с ней. Вот уверена, что она пришла туда не с улицы, понимаете? Что она надеялась на какую-то встречу. Она надеялась там кого-то увидеть. Потому что эта ее фраза, которая занозой засела у меня в голове: «Начну с Ярославля, и уже купила платье, черное, бархатное…» — единственное, за что можно зацепиться.
— И «золотая устрица», конечно, — вставила Наташа, явно одобряя план Жени. — Отличная идея с этим кафе! Ты бы хоть немного перекусила, Жень! Носишься целый день…
— Вот в Ярославле, в кафе, и поужинаем все вместе. А пока что собирайтесь, а я заправлю машину.
За рулем на этот раз был Петр, Женя с Наташей расположились на заднем сиденье. Пока, следуя навигатору, колесили еще по Рыбинску, по его уютным улочкам со старинными купеческими домами и выложенными булыжником площадями, Женя успела рассказать друзьям о своей встрече с матерью Ольги Дмитриевой, Натальей.
— Не скажу, что я рассчитывала узнать у нее что-то большее, чем информация о ее несчастной дочке или о портнихе Таечке, которая, возможно, и сшила ей платье…
— Петя, притормози! — Наташа похлопала Петра по плечу.
Машина резко подала вправо и остановилась на обочине, рядом с двухэтажным, лимонного цвета, оштукатуренным особнячком.
На улице было холодно, сыро и уже смеркалось, улица была почти пуста. Асфальт поблескивал желтым отражением уличных фонарей.
— Женя, пока мы еще здесь, в Рыбинске, давай позвоним этой портнихе, Таечке. Знаешь, иногда именно портнихи знают о своих заказчицах больше, чем самые близкие друзья или родственники.
— Да, ты права, — согласилась с ней Женя.
Она набрала номер Таечки, включила громкую связь, и почти тотчас же салон машины заполнил высокий, почти детский голос женщины.
«Лилипутка», — почему-то подумала про нее Женя.
И точно! Женщина, которая открыла им с Наташей дверь спустя полчаса, пока они искали ее дом, расположенным на самой окраине, в частном секторе, оказалась настоящей лилипуткой. Маленькой, хрупкой, с кудрявыми короткими волосами, блестевшими при свете электрической люстры. Круглое бледное лицо, голубые, слегка навыкате глаза, маленькие нос и ротик.
Женя, вручив ей, удивленной, в руки большую коробку конфет, не стала ее обманывать, рассказала, зачем они в Рыбинске.
— Ниночка пропала? — тоненьким голоском переспросила Таечка, усадив посетительниц за круглый стол в гостиной. Здесь же, на столе, была разложена ее работа — бархатный темно-синий жакет, к которому Таечка, пока ее, видимо, не отвлекли, вручную пришивала красивые хрустальные пуговицы.
В комнате сохранился дух советского времени: сервант, забитый красивой посудой, старенькие кресла, между которыми был втиснут торшер с розовым абажуром, книжные полки с классикой, пестрый шерстяной ковер на полу, хрустальная люстра над столом.