Лиза открыла ноутбук, включила, нашла сайт и теперь с интересом листала страницы так называемого дневника Нины.
— Но здесь написано уже гораздо больше!
— Так из-за чего произошло между ними ссора? — напомнила о своем вопросе Наташа.
— Нина, по мнению моей матери, допустила колоссальную ошибку, попросив ее, известную писательницу, поработать над ее рукописью, отредактировать ее за деньги, понимаете? Нина типа хочет нанять ее, Анну Вечер, в качестве редактора! И моя мать, гордыня которой уже и без того давно зашкаливает, взвилась… Она потом сама мне рассказывала, как уничтожала в кафе Нину. Как «пригвоздила к столику»!
— А что особенного-то произошло? — не поняла Женя.
— Ну неужели непонятно? — Лиза набралась терпения и попыталась в который уже раз «разжевать» суть конфликта. — Мою мать попросили за деньги отредактировать какую-то «графоманскую чушь», это ее выражение, кстати. Она сочла это оскорблением.
— Но почему?
— Сказать честно?
— Ну да.
— Да не в этом дело, как вы не понимаете. Просто моя мать увидела, я думаю, в ней соперницу. К ней пришла красивая молодая и талантливая женщина, в кармане которой был роман пусть пока еще и не написанный, но с оригинальным сюжетом. Вначале она возненавидела ее просто за красоту, а потом, когда пробежала глазами по ее тексту и определила, что написано грамотно и талантливо…
— Да, конечно, грамотно, — нечаянно перебила ее Женя, — она же преподаватель литературы и русского языка.
— Вот именно. Словом, она как-то сразу, видать, оценила уровень написанного текста и разозлилась уже на это… С моей матерью так нельзя было. Это опасно. Она сожрет любого молодого талантливого автора и не подавится! Ее поэтому не любят местные литераторы, знают, на что она способна.
— Нет, текст здесь тоже ни при чем, — сказала Женя. — Как-то трудно поверить в то, что ваша мама, пробежав глазами рукопись, так быстро оценила ее. Думаю, все дело в физическом превосходстве Нины, в ее красоте. И вот слушаю вас сейчас и все больше убеждаюсь в том, что из-за своей внешности Нина и могла пострадать… Что кто-то просто не выдержал и уничтожил эту ее красоту…
И тут Женя словно очнулась. Не слишком ли смелое предположение?
— Вы что, предполагаете, что ее убила моя мама? — побледнела Лиза.
Женя замахала руками, испугавшись, что невольно подвела ее к такому чудовищному выводу.
— Что вы?! Нет, конечно! Лиза, вы все не так поняли. Мы пришли сюда за информацией, и теперь только благодаря вам узнали об истории создания романа и можем предположить, что Нина на самом деле могла в какой-то момент решиться принять участие в шоу. Быть может, именно в этой истории и кроется мотив ее убийства.
— Вы почитайте этот дневник, почитайте, — с какой-то горечью в голосе и сильно нервничая, говорила Лиза, — и тогда сами поймете, мог бы человек написать такой дневник, если бы сам не пережил такое? Там же такие подробности, такие переживания, страхи…
— Хорошо. Конечно, мы почитаем… Вы извините, что мы потревожили вас. И спасибо, что поделились информацией.
— Не представляю, как будете искать убийцу… Господи, вот произнесла сейчас это слово и думаю: неужели эту несчастную женщину на самом деле убили?!
22. Октябрь 2023 г.
Владимир Охотников
Вот уже сутки Владимир жил в квартире Реброва. Предположения Валерия, что следователь, занимающийся расследованием убийства Нины, в скором времени выйдет на него и арестует как подозреваемого, угнетало. Получается, что его, человека, забившего в колокола после исчезновения Нины, будут подозревать в первую очередь. Что ж, с одной стороны, это понятно. Довольно часто убийцами женщин бывают мужья или любовники. И как теперь быть? Что делать?
Но главный вопрос, который мучил Владимира, он будет теперь задавать себе всю оставшуюся жизнь: кто и за что убил Нину?
Он уже не верил в способность Реброва найти убийцу. Слишком мало у него было средств для такой большой работы. Все-таки он практически один, хотя и намекает ему, что у него есть помощники. Кто они такие? Бывшие следователи, полицейские?
Он так и не смог уснуть. И это притом что и диван оказался удобным, и постель чистая, да и поужинал он основательно, сам не ожидал от себя такого аппетита. Словно организм сам подсказывал ему, что понадобятся силы, что надо бы подкрепиться. Он отварил макароны, поджарил сосиски, приготовил себе чай.
Бессонница все равно подтачивала силы. Надо было как-то отвлечься. Он включил телевизор, выбрал военный сериал, но стоило на экране появиться женщине, сразу же вспоминал Нину.
Звонок Реброва встревожил его. Новости? Что он ему скажет?
Но Ребров звонил не для того, чтобы сообщить дурные вести о предполагаемом аресте.
— Владимир, откройте мой планшет, найдете его в моей спальне на кровати, он не запаролен, включите его, найдите сайт, дальше я скажу вам, что вам нужно прочитать…
Владимир сделал все, как он сказал, и оказался на странице одного популярного литературного сайта.
— Кто такая Нина Бестужева? — спросил он, хотя и без того предполагал. — Нина? Это моя Нина?
— Да, это ее девичья фамилия. Она начала писать роман, вернее дневник, и мне очень хотелось бы, чтобы вы его прочли. Возможно, читая, вы вспомните что-то из ваших разговоров с Ниной. Короче — читайте, потом позвоните мне, поговорим.
Владимир был заинтригован и взволнован одновременно. Он некоторое время сидел, уставившись на экран планшета, и строчки расплывались перед глазами: «Нина Бестужева. «Золотая устрица». Роман». Что все это значит?
И он погрузился в чтение.
«Я даже не знаю, с чего начать… Уж лучше бы пустили меня босиком и голую в лес, чтобы затравить меня собаками, а потом подстрелить».
Вот говорят же — волосы на голове зашевелились. Не то слово! Они встали дыбом уже только от одного начала!
«Но тогда убили бы меня быстро. Пух! И готово! Мне одной пули хватило бы. А так предполагалось долгое, развернутое зрелище. Глумление по полной программе».
Читая, он представлял себе Нину, голую, бегущую, раня нежные свои пятки о лесные колючки и сухую траву, а за ней не свору собак, а свору вооруженных, со звериным оскалом мужчин. Сердце его билось так, словно переместилось в горло.
«…Выступаю здесь в роли бедной учительницы литературы, запутавшейся в долгах и буквально утонувшей в них…»
Да что же это такое?! У нее, оказывается, были непомерные долги, а она ни слова ему не рассказала об этом. Не призналась, не попросила помощи!
Получается, что он был слепым и ничего не видел?!
«Мне предлагается заработать весьма оригинальным способом — пожить целый месяц в комфортных условиях, ни в чем не нуждаясь, под прицелом камер…»
Глупая девочка… Поверила? Да разве за это платят? За то, чтобы пожить в тепле и сытости под прицелом камер? Она разве не понимала, что это наверняка ловушка?
Когда он дошел до описания того, что рассказывала Нине об этом шоу ее подруга, Оля, он задался вопросом: неужели она тогда не догадалась, что от этого предложения надо отказаться, а от человека, который это предложил, бежать куда подальше!
«Оля, конечно, слукавила, когда говорила, что с мужчинами можно договориться или вовсе избежать близости. Человек, который озвучил мне условия моего проживания во дворце, сказал, что секс входит в условия и что все будет сниматься на камеру».
То есть она знала, что с мужчинами нужно будет спать, и все равно согласилась принять участие в этом шоу? Получается, что он, Владимир, совсем не знал Нину. Совсем. И, что самое для него обидное, она не увидела в нем близкого человека, которому можно было довериться и рассказать о своей беде.
И вдруг он вскочил и заметался по квартире — до него дошло, что все то, о чем пишет Нина, в прошлом! Ну конечно в прошлом! При нем-то она была совершенно здорова, и никаких признаков болезни или душевного расстройства он не наблюдал! Что же это получается? Что она пережила все то, о чем пишет, до встречи с ним. И вообще, что это он так распереживался? Он же еще не дочитал до конца!
Никогда еще он с таким интересом не читал, и, читая, постоянно представлял Нину.
Вот ее везут во «дворец», на глаза ее повязан черный платок. Но все не так просто, она, оказывается, договорилась с каким-то телевизионным каналом, чтобы о ее пребывании во дворце снимали еще одно шоу, чтобы получилась бомбическая передача о том, как развлекаются богатые люди. Двойное шоу.
Но тогда почему же в дневнике явно не хватает куска, где бы Нина описывала то, как она открывает, вернее, отпирает окна, с тем чтобы в дом могли проникнуть телевизионщики. Она забыла о них? Она была так впечатлена всем тем, что ожидало ее на месте, что забыла о своей безопасности и, главное, о людях, которые должны были помочь ей? Какой промах! Зато вспомнила про Олю.
«Но Олю же не убили! Она вышла оттуда живая и физически здоровая, разве что тронулась умом. Но это от впечатлений. Видимо, у нее и без того была слишком нежная психика и ей категорически нельзя было участвовать в такого рода мероприятиях».
Что же это получается? У Оли, значит, нежная психика, а у самой Нины? Она что, на самом деле ничего не боялась? Она не боялась, что вместо того, чтобы есть и спать, ей придется принимать участие в оргиях извращенцев? У нее что, напрочь отсутствует инстинкт самосохранения?
Он, простой парень, принимал каждую строчку дневника за чистую монету!
И вдруг он прочел. Вот оно!
«Буквально до того момента, как я села в машину, я все еще надеялась на то, что шоу будет интересным и для меня, и что я найду в себе силы все преодолеть, со всем справиться и набраться впечатлений, но ближе к концу пути мне стало уже не по себе.
Я запаниковала. Куда меня везут и что будут со мой делать? Может, там, куда меня сейчас везут, просто студия, где снимают порно? И не простое, а…
Я же готовилась, я читала про разные извращения, которым меня могли бы подвергнуть. Самое страшное, что могло бы со мной случиться, это снафф».