ейчас. А потом вспышкой вспомнила все-все. И прохрипела:
— Он мертв? Ты убил его, да?
Крылья его носа гневно раздулись, но голос оставался спокойным.
— Не знаю, кого ты имеешь в виду. Я никого не убивал… специально. Но не поручусь за несчастный случай.
— Кольца нет!
Я потерла левую руку. Оно всегда возвращалось! И мы с братом выяснили, что для него не существует расстояний. Кольцо Судьбы создано не людьми и, по словам прабабки Даромилы, существует не по физическим законам нашего мира. И, если его нет на моем пальце, то вывод один: мне уже не из кого выбирать.
Я все терла и терла безымянный палец, как будто от этого кольцо вернется. А ведь когда-то я его даже в царскую водку бросала, чтобы избавиться!
Драконид, заметив и оценив мой жест, усмехнулся с некоторой горечью, но не прокомментировал. Порывисто встал, отошел на шаг и, нажав на невидимую кнопку в стене, распорядился:
— Диири, подготовь ванну и ужин для аль-дэй.
Затем снова повернулся ко мне.
— Ты сейчас слишком слаба, Василиса, и все воспринимаешь острее, чем в обычном состоянии. У нас будет почти месяц, пока звездолет пересекает зону молчания вокруг нашей планеты, где запрещены гиперпрыжки. За это время ты придешь в себя, окрепнешь и подготовишься к аудиенции, потом я представлю тебя императору и семье. А сейчас отдыхай.
И ушел.
Бросил: «Отдыхай!», как команду «Лежать!» своей собаке, и даже не поинтересовался моими желаниями. А я и спросить ничего не успела. Ни о том, как скоро прилетим, ни о том, зачем я вообще ему понадобилась, ни о том, сколько времени мы в пути по земным часам… Надо было воспользоваться возможностью узнать хоть что-то, а я потратила время на бессмысленные препирательства. Мороженая каракатица, как же глупо!
Я попыталась встать, но не удержалась на слабых ногах и, падая обратно на койку, что-то задела рукой. Прозвучал мелодичный гонг, и в каюте открылась еще одна дверь, которую я поначалу не приметила.
— Госпожа! — метнулась ко мне девушка в белом комбинезоне и с белой же косой, как у капитана.
3
— Позвольте я помогу!
И только сейчас, когда ко мне обратилась эта незнакомка на чужом, но так хорошо осознаваемом языке, я поняла, что и сама на нем только что говорила с Аррадором — абсолютно неосознанно, словно понимала с рождения.
Меня прошиб озноб, такой, что я не сдержала дрожи. Мне стало очень страшно, до жути. Язык — это основа мышления, как нас учили в академии. Первое, что изучает ксенолог — способы общения иных существ, их языки, именно они дают понять иной разум, другого способа нет, даже если этот разум заговорит с вами на вашем языке. Любой, кто изучал иностранный язык, понимает, что в нем вшит менталитет другого народа.
В анабиозной камере мой разум, моя личность во время беспамятства были совершенно беззащитны. И если я с легкостью «выучила» язык иной планеты, то что еще мне впаяли в голову? Что я стала воспринимать, как неотъемлемую часть себя?
Взять ситуацию с моим падением. Незнакомка не посмела притронуться ко мне без дозволения, и это показалось мне совершенно естественным! С каких пор я стала воспринимать себя как нечто высшее, к кому нельзя прикоснуться без разрешения?
— Как твое имя? — спросила я, четко следуя всплывшему в голове знанию, что дракониды обращаются на «ты» к нижестоящим по социальной ступени, в том числе к детям, женам и любовницам, и на «вы» — к равным и вышестоящим, в том числе к женам вышестоящих.
Из этого следовало еще одно горькое понимание, что я для Аррадора — низшее существо, которое, к тому же, нагло хамит, говоря ему «ты» и нарушая иерархию в обращении. Любопытно, он стерпел и не поправил только потому, что мы были наедине? Или не стал усугублять негатив?
А вот для капитана флагманского звездолета я, наоборот, стою выше в драконидской иерархии. Или как минимум мы на равных?
Служанка, похожая больше на мальчика чеканными чертами строгого лица, поклонилась, сложив руки ладонями к груди так, словно боялась, что у нее при поклоне выкатится сердце:
— Диири. Ру-тай Диири, — присовокупила девушка обозначение своей иерархческой ступени. — Я — ваша личная помощница. Меня сегодня представил вам капитан, госпожа.
— Да, помню, ты была в маске. Скажи, Диири, как долго мы в пути?
— По внутреннему времени корабля от старта с земной орбиты прошло три месяца.
Сколько-сколько? Я зависла, растерянно на нее моргая.
— Давай-ка начнем со скорости света, — я пришла в себя и спрятала досаду. Могла бы и сообразить, что Земля для них отнюдь не пуп Вселенной, и системы измерения у них совсем другие. — Это, по счастью, фундаментальная величина и не зависит от принятой системы счисления. Как долго или как далеко летит свет от вашей звезды Тубан до Земли?
— Госпожа, я поняла ваше затруднение, — улыбнулась блондинка. — Я принесу вам таблицы сравнительных величин, чтобы вам было проще вспомнить, потому что эти знания входят в начальный курс обучения землян. А пока скажу вам, чтобы вы не волновались: наш месяц равен двум земным. Мы в пути около полугода по вашему времени.
— А месяц, оставшийся до цели, это по какой системе?
— Думаю, что по вашей, — улыбнулась она. Оказалось, что от улыбки у нее появляются весьма милые ямочки, а мальчишеское лицо сразу смягчается и становится похожим на женское.
— То есть, ваш корабль в десятки, если не сотни раз превышает скорость света? — у меня, наверное, волосы в этот миг поседели от такого открытия, можно сказать, наглядно обнажившего кошмарную разницу между нашими цивилизациями. — В земной науке это считалось невозможным.
— Я не очень сильна в технических науках, простите, госпожа, — пожала она плечами. — Я обслуживающий персонал, в управлении не участвую. Вы лучше у капитана спросите или у аль-тара.
И почему мне кажется, что вряд ли меня посвятят в такие подробности? Иначе они содержались бы в курсе моего подпорогового «обучения». С другой стороны… если дракониды готовились найти на Земле в лучшем случае средневековье, то с чего бы им включать в просветительский курс знания по астрономии и высшей физике?
— Вам подать ужин, или вы сначала посетите ванну? — перешла помощница к прямым обязанностям.
— Ванну.
За время анабиоза желудок отвык от своих функций, какой уж там ужин.
Вода оказалась химически чистой, дистиллированной, хотя Диири и добавила ароматической пены. Я не стала отказываться от ее помощи — с моей слабостью я бы попросту утонула в купели.
Отдав себя в руки профессиональной помощницы, я расслаблялась и размышляла, вырабатывала стратегию и тактику поведения, пыталась «включить» записанные в меня знания, но пока не преуспела. Может быть, потому, что была слишком возбуждена: весть о том, что прошло не так и много времени с момента моего похищения, обрадовала и воодушевила.
Еще не все потеряно, Василиса! Вспомнилась и загадочная фраза аль-тара, сказанная еще в прабабкином лесу: время возвращения зависит от силы желания вернуться. Аррадор даже не представляет, насколько она у меня велика.
И опять я не заметила, как уснула, и не почувствовала, как меня извлекли из ванны, обсушили и переложили в постель, где я и проснулась… не могу сказать, что утром — мои биологические часы пока еще молчали, полностью дезориентированные… но вполне бодрой.
… А на безымянном пальце левой руки что-то мешалось.
Кольцо? — я поднесла руку к глазам и разочарованно выдохнула. Разве что фантомное эхо. Его тяжесть только ощущалось кожей, словно его только что сняли. Потрогав, я почувствовала легкую шероховатость в миллиметре от кожи. Вот это чудеса. Оно стало невидимым?
Но главное — его появление могло означать только одно: у меня снова есть выбор. А это значит, что Габриэль жив!
4
Расслабленно развалившись в массажном кресле и цедя из трубки укрепляющий напиток, Аррадор прогонял перед глазами массивы последних новостей и данных о состоянии флота и краем глаза наблюдал на боковом мониторе за пробуждением аль-дэй. Не ускользнуло от его внимания и движение девушки, проверившей первым делом безымянный палец левой руки, и ее полная облегчения улыбка. Аль-тар проследил: ее рука была пуста. Чему же она улыбается?
Он нахмурился, затребовал данные из императорского архива о треклятых кольцах и, выплюнув гибкий позолоченный нагубник термостакана, остановил массажный механизм. Расслабиться не получалось. И прежде всего из-за его новой проблемы. Сканирование эмоционального фона Василисы не радовало аль-тара: девушка по-прежнему держала экран поднятым, не позволяя проникать дальше поверхностных эмоций.
Наличие самого экрана стало неприятным открытием. Он возник в тот момент, когда аль-дэй увидела на Земле падение Чернозмея, исчез вместе с сознанием Василисы, когда энергетическое и эмоциональное истощение лишило ее чувств, и вновь появился в момент ее пробуждения в анабиозной камере.
А значит, она его не контролировала, и это естественная защита, созданная непонятным образом и подпитывающаяся из неизвестных источников. Сама аль-дэй вряд ли даже осознавала его присутствие.
Какие еще сюрпризы преподнесет Аррадору потомственная ведьма, даже не прошедшая полную инициацию?
И стоит ли ему подталкивать эту хрегову инициацию?
С одной стороны, ему, да и всему императорскому дому, нужна полностью раскрытая, сильная и обученная аль-дэй.
С другой, — чем она сильнее, тем менее поддается контролю. Чего стоит ее выходка с Драконьим кольцом! Да и сама ситуация с репти.
Это бесило больше всего. Репти — исконные враги, ненависть к ним записана на подкорке у всего рода Пасных, она изначальная, не поддающаяся ни лечению, ни искоренению. Так почему Василиса надела кольцо, полученное от одного из самых омерзительных из кланов урргхов? Как смогла переступить через отвращение?
Не хотелось признавать свои промахи, но Аррадор понимал: похищение девушки стало непоправимой ошибкой. Нужно было выждать, расположить Василису к себе лично и драконидам в целом, завоевать ее симпатии, сыграть на жажде знаний и позволить — не заставить, а позволить — выиграть отбор в экспериментальную группу. И лишь тогда ускорить отлет.