— После чего в другом банке открывается новый счет? И в чем проблема? — Говоров пожал плечами, словно речь шла о каком-то пустяке.
— Ты хотя бы приблизительно представляешь себе, что такое два миллиарда долларов? — ехидно усмехнулся Богомолов. — Не говоря уже о том, что Никозия — город небольшой, и новый счет на такую огромную сумму не останется незамеченным. Преследователи моментально вычислят Говоркова! А в том, что его уже преследуют, ты смог убедиться сам.
— Да, — задумчиво кивнул Говоров. — Кстати, почему Никозия?
— Потому, что это столица, и только там без всяких проволочек можно будет получить такую сумму.
— Постой! В Никозии проходит граница с турецкой территорией! — воскликнул Говоров.
— Дошло наконец? — усмехнулся Богомолов.
— Еще бы! В греческой Никозии он берет машину и мотает в турецкую, а там открывает счет!
— Как все просто! А две таможни? — насмешливо спросил генерал.
— Ты имеешь в виду греческую и турецкую? Насколько я помню, граница там проходит прямо по городу! — Говоров со вздохом покачал головой. — Тебе ничего это не напоминает?
— Еще как напоминает! — Богомолова даже передернуло. — Слава Богу, сломали Берлинскую стену…
— Да, с такими деньгами так просто границу, тем более две, не проскочишь. — Говоров покачал головой. — Кажется, существует только один способ…
— Какой?
— Подключить торгпредство, а может быть, и посольство. Наверняка там есть твой человек?
— Есть-то есть… — задумчиво проговорил Богомолов, — да не очень-то хотелось бы подключать лишних людей. Но, видно, другого выхода нет. — Генерал снова взорвался. — Это черт знает что такое! О чем мы говорим? Сами суем парня головой в петлю!
— Ему не привыкать рисковать головой, — заметил Говоров. — Может, для него это самое важное в жизни задание!
Они помолчали, Богомолов взволнованно зашагал из угла в угол, потом вдруг остановился перед Говоровым.
— Послушай, все настолько лишено всякой логики, что, может быть, и сойдет, — неуверенно проговорил он.
— При условии быстрых и решительных действий! — подхватил довольный Говоров. — Нужно хотя бы на несколько часов опережать тех, кто идет по пятам. И на это способен только один-единственный человек. Ты знаешь кто! — уверенно заключил он.
— Пожалуй, ты прав, — словно очнувшись, со вздохом согласился Богомолов. — Но седых волос нам это дело прибавит. А для Турции, мне кажется, ему еще понадобятся паспорта. Я словно предчувствовал… — Он вновь стал энергичным и деловым. — Значит, так. Нужно срочно разослать нашим людям факсы в Нью-Йорке и Никозии, причем как в греческой, так и в турецкой части.
— Если ты имеешь в виду открытие счетов на имя крестника, то Турцию даже и упоминать забудь в официальных сводках. Только в НьюЙорке и греческой Никозии! — заметил Говоров.
— Согласен! — вздохнул Богомолов. — Береженого и Бог бережет. Думаю, в Турции он и сам справится. — Генерал снял трубку и стал набирать номер.
Богомолов уладил первостепенные дела, требующие сиюминутного вмешательства. Теперь предстояло подумать о мерах безопасности.
Савелий категорически отказался встречаться с кем-либо, даже с Говоровым, ибо прекрасно понимал, что тех, кто засветился во время операции с Волошиным, станут пасти вместе с ним. Богомолов не пришел от этого решения в восторг, но после долгой беседы с Говоровым согласился.
Дело в том, что до генералов дошли слухи о некоем Лобановском, который в разных местах наводил справки о гибели Савелия Говоркова, представляясь всем его родственником. А ведь у Савелия после смерти тетки никаких родственников не осталось. Правда, не стоит пока делать скороспелых выводов, надо для начала поговорить с самим Савелием, но прежде следует решить вопрос со связным, не имеющим никакого отношения к ФСБ.
— Послушай, Костя, чего мы голову ломаем? Давай пойдем самым простым путем! — неожиданно предложил Говоров и довольно улыбнулся.
— И каким же? — ухмыльнулся Богомолов.
— Олег Вишневецкий!
— Намекаешь, что мы должны ему все рассказать? — недовольно скривился Константин Иванович.
— Зачем все? Только самое необходимое.
— Ты помнишь его лицо на «похоронах» Савелия? Представляешь его реакцию, когда он услышит, что Савелий жив?
— И это ему знать не обязательно.
— Да он его по голосу узнает! — Генерал начал горячиться.
— А сам-то ты его узнал? — лукаво спросил Порфирий Сергеевич.
— Ну, я тогда малость подустал, да и вообще… — Богомолов смутился. — Но если Олегу вообще ничего не сообщать, то на такую роль сгодится и любой другой, хоть с улицы! Это же роль посыльного! Нет, если уж предлагать Олегу роль связного, то ему нужно открыть, что Савелий жив. Он офицер, «афганец», руководит сейчас авторитетной охранной фирмой… Думаю, ему можно доверять.
— Возможно, ты прав, Костя, — вздохнул Говоров. — Но не лучше ли предложить Савелию самому принять решение по этому вопросу: жизнью-то рискует он.
— Ладно, звони ему.
— Привет, крестник! — весело произнес Говоров, услышав знакомый голос. — Как настроение?
— Было бы отличное, если бы я сейчас ехал в «Шереметьево-два»! — с грустью усмехнулся Савелий. — Но мне кажется, вас не слишком интересует мое настроение. Может, признаетесь, что придумали?
— От тебя ничего не скроешь! Придумали, но окончательное решение принимать тебе, — заключил Говоров. — Предлагаем тебе в качестве связного использовать Олега Вишневецкого!
— Олега? Неожиданный поворот! — Савелий задумался, но всего лишь на мгновение. — Отлично! После Воронова это лучший из лучших! — Настроение Говоркова явно улучшилось. — Только давайте так: вы его ни во что не посвящайте, а просто попросите прийти по моему адресу. Кстати, когда готовиться к отъезду?
— Вся информация в пакете, который тебе принесет Олег! — Говоров сделал паузу. — Погоди-ка, Константин Иванович хочет что-то сказать.
— Привет, крестник!
— Здравствуйте, Константин Иванович!
— Я все слышал, можешь не повторять. Ты как там, не голодаешь?
— Что вы, Константин Иванович, здесь целому взводу на месяц хватит. Скучновато, правда, но ничего, потихоньку.
— Ладно, скоро со скукой придется распрощаться.
— Скорей бы!
— Скорее, чем ты думаешь! — бросил Богомолов и неожиданно спросил:
— Послушай, крестник, — они с Говоровым никак не могли привыкнуть к новому имени Савелия и обращались так, чтобы случайно не оговориться,
— тебе ничего не говорит фамилия Лобановский? Не было ли среди твоих родственников кого-нибудь с такой фамилией?
— Абсолютно точно не было, — отрезал Савелий. — А что случилось?
— Какой-то Лобановский, представляясь твоим родственником, расспрашивает о твоей смерти..
— Очень интересно! Кому-то явно не хочется верить в мою гибель. — Савелий словно обрадовался этому известию.
— Может, стоит поинтересоваться этим «родственником»?
— Ни в коем случае! Не дай Бог, они что-то заподозрят. Если сейчас они просто сомневаются, то стоит им что-нибудь почувствовать, как их сомнение перерастет в уверенность. Пусть покопаются в последних минутах моей жизни, но к останкам их желательно не подпускать.
— А как? Не выставлять же круглосуточную охрану?
— Вовсе не обязательно. Наоборот! Сейчас столько безбожников развелось, столько могил грабят. Просто жуть! — Савелий хитро усмехнулся.
— Отличная мысль! — Богомолов поднял большой палец кверху.
— А ты думал! — подмигнул Говоров. — Чей ученик?
— Когда ждать Олега? — спросил Савелий.
— Если он в Москве, то, возможно, сегодня.
— Надеюсь, теперь и вам стало ясно, что мне как можно скорее нужно сматываться из Москвы. Пора за границей напомнить о себе!
— Как же, ждут не дождутся тебя там с распростертыми объятиями! — Богомолов покачал головой. — Кстати, мобильный телефон зарегистрирован на твое имя, можешь взять его с собой!
— Это просто здорово! — Савелий обрадовался как ребенок.
— А как же? Ты же представляешь солидную русско-американскую фирму.
— Да уж не забуду. Спасибо, крестные!
— Нг за что. Удачи тебе! — Богомолов передал трубку Говорову, а сам поспешил к телефону спецсвязи.
— Слушаю!.. Так!.. Минуту! — Он прикрыл микрофон рукой, повернулся к Говорову. — Спроси у крестника какое-нибудь слово для банковского пароля, желательно на английском.
— Назови слово для банковского пароля, — попросил Говоров Савелия.
— Beast, что значит «зверь», — не задумываясь, предложил Савелий.
— Нисколько не сомневался! — усмехнулся Говоров. — Beast, Костя, по-русски «зверь». — Он снова заговорил с Савелием: — Как видишь, идет мощная подготовка! Желаю тебе удачи, крестник! — Говоров вздохнул. — И не рискуй понапрасну: никакие деньги не стоят твоей жизни.
— Спасибо, отец! — откликнулся Савелий и тут же положил трубку.
Он так разволновался, что, казалось, еще немного, и на глазах его выступят слезы. Его растрогала отеческая забота старого генерала. Конечно же, ему не хватало тепла, участия близкого человека, он скучал по Андрею, часто думал о том, как он там, не грозит ли ему опасность, и очень жалел, что они не вместе.
Савелий ведь был нормальным человеком со своими слабостями и недостатками. Ему всегда не хватало родительской поддержки, ласки, сердечности, любви. Сейчас, закончив разговор с Порфирием Сергеевичем, Говорков вспомнил все годы знакомства с этим человеком. Он действительно был ему как отец. Как много он значит в его жизни!
Да, родители Савелия заложили мощный фундамент, но для того, чтобы вырос добротный дом, нужно было немало потрудиться. И ему повезло с учителями: с японцем Укеру Магасаки, со старым генералом Порфирием Говоровым, наконец, с его мудрым Учителем. Савелий был очень признателен этим людям. Если бы не они, он мог бы стать совсем другим человеком, направить всю свою силу и умение во зло.
Сейчас, когда Савелий стал обладателем номера тайного счета, на нем лежал огромный груз ответственности перед своей страной, своим народом.