120 тонн чистого золота за рубеж фактически означала, что были использованы все добытое в тот год золото и практически все свободные валютнометаллические резервы страны[220]. Именно в тот год Политбюро, пытаясь свести концы с концами, начало распродавать национальные музейные коллекции.
В начале 1930-х годов главный маршрут, которым советское золото уходило на Запад, пролегал пароходами до Риги, а оттуда по суше в Берлин. Американское посольство в Риге, которое до открытия дипломатической миссии в Москве собирало информацию об СССР, пристально следило за перевозками золота[221]. Источником информации были латвийские газеты. Журналисты сообщали о датах прибытия ценного груза, весе ящиков, маршруте и назначении золотых посылок. Американцы по своим каналам проверяли данные газет и делали сводки об общем количестве перевозок золота. Материалы американского посольства в Риге свидетельствуют, что в 1931 году золотые грузы из СССР прибывали в Ригу каждые две недели[222]. К 1934 году интервалы несколько увеличились. За время с 1931-го до конца апреля 1934 года из СССР, по данным американцев, было вывезено через Ригу золота на сумму более 336 млн рублей (более 260 тонн чистого золота, табл. 6). Опубликованные данные советского торгпредства в Германии показывают схожую картину, существенно расходятся только данные за 1933 год (табл. 6). По сведениям Розенгольца, СССР вывез в Германию золота (вместе с валютой) и того больше: в 1932 году на 110 млн рублей, а в 1933 году – на 170 млн рублей.
Откуда взялись эти золотые тонны? Остатки казны Российской империи обеспечили лишь часть золота, вывезенного через Ригу в Рейхсбанк. Но если в государственных кладовых не осталось золота, то оно было в достатке в недрах земли. Сибирь – природная кладовая несметных богатств. Могла ли золотодобывающая промышленность в начале 1930-х годов обеспечить валютные нужды индустриализации?
Золотая промышленность России началась на Урале в 40-е годы XVIII века. Березов был одним из первых золотых приисков. Сибирь долго оставалась «неоткрытой», о ее несметных золотых богатствах не знали. До начала XIX века отрасль развивалась медленно, главным образом по причине государственной монополии на золотодобычу. С ее отменой в 1814 году развитие быстро пошло вперед, и к началу ХХ века Российская империя заняла четвертое место в мировой добыче золота после Трансвааля, США и Австралии (табл. 10). Золотодобыча России, которая в 1913 году составила 60,8 тонн[223], к началу Первой мировой войны находилась в руках иностранцев. В отрасли подавляюще преобладал ручной труд.
Во время Первой мировой войны начался развал отрасли, который завершили революция и Гражданская война[224]. Частники-старатели понемногу продолжали мыть золото на сибирских реках, но оно уходило за кордон, к государству не попадало, да и какая власть представляла в Сибири российское государство в те годы, сказать было непросто. В Гражданской войне большевики отстояли все известные «золотоносные земли» Российской империи. В годы нэпа золотодобыча начала возрождаться, главным образом силами частных старателей и иностранных концессий, у которых советское государство скупало золото[225] (табл. 7, 8). К концу 1920-х годов СССР вернул себе четвертое место в мировой золотодобыче (после Южной Африки, США и Канады), но не достиг довоенного уровня Российской империи. Разрыв между добычей золота в СССР и золотодобычей трех лидирующих держав был огромным (табл. 10).
До 1928 года руководство СССР много тратило золота, но мало заботилось о его добыче. По меткому замечанию Л. В. Сапоговской, в те годы государство было не промышленником, а хранителем амбаров: его роль состояла не в развитии золотодобычи, а в конфискации накопленного и скупке добытого[226]. Парадокс: при острой нужде государства в золоте золотодобывающая промышленность считалась третьестепенной. Форсированная индустриализация и связанный с ней золотовалютный кризис привели к рождению советской золотодобывающей промышленности. Прежде всего государство забрало концессии из рук иностранцев[227], но этого было недостаточно. В конце лета 1927 года Сталин вызвал к себе Александра Павловича Серебровского, большевика «ленинской гвардии», которая делала революцию. Серебровский к тому времени уже отличился на хозяйственной работе. По поручению Ленина он восстанавливал нефтяную промышленность Баку. С «нефтяного фронта» Сталин бросил Серебровского на «золотой фронт»[228], назначив его председателем только что созданного Всесоюзного акционерного общества «Союззолото»[229]. Задача была поставлена непростая – догнать и перегнать лидеров мировой золотодобычи.
Острая необходимость, граничившая с отчаянием, определила выбор тактики золотодобычи, поражавшей иностранных специалистов: добывать золото, не считаясь с затратами. Джон Литтлпейдж, американский инженер, который на протяжении десяти лет помогал советской власти создавать золотодобывающую промышленность, вспоминает слова руководителя одного из приисков: «В нашей системе вам не надо волноваться о затратах»[230]. Лишь со временем, по мере ослабления золотого кризиса руководство страны стало требовать снижения себестоимости добытого золота.
Серебровский и его соратники работали самоотверженно. Несколько факторов определили быстрое развитие золотодобывающей промышленности в СССР: покровительство Сталина, поддержка наркома тяжелой промышленности Г. К. Орджоникидзе, свободы и льготы частным старателям[231] и отрасли в целом, а также механизация «хозяйской», то есть государственной, добычи. По официальным данным, за 1928–1931 годы государство вложило в отрасль 500 млн рублей. К началу 1930-х годов более половины работ в отрасли было механизировано[232].
Золотодобывающая промышленность США стала моделью для советской золотой индустрии. В конце 1927 года Серебровский в качестве профессора Московской горной академии изучал технологии и оборудование на приисках Аляски, Колорадо и Калифорнии. Он приезжал в США еще раз в 1930 году, чтобы восполнить пробел, отмеченный Сталиным, – незнание общей структуры золотопромышленности и связи ее с финансирующими банковскими учреждениями. В свой второй приезд в США Серебровский проделал титаническую работу, изучая работу банков в Бостоне и Вашингтоне, заводов в Детройте, Сент-Луисе, Балтиморе, Филадельфии, рудников в Колорадо, Неваде, Южной Дакоте, Аризоне, Калифорнии, Юте. Серебровского интересовали не только машины и финансовые системы, он вербовал инженеров[233]. Из-за расстройства его здоровья поездка закончилась в больнице.
Ни один из годовых планов золотодобычи в 1930-е годы в СССР не был, да, видимо, и не мог быть выполнен – астрономические директивы пятилеток играли роль скорее мобилизующего фактора, чем реального ориентира. Но добыча золота в СССР стабильно росла (табл. 9). С 1932 года к «гражданским» производствам золотодобывающей промышленности, находившимся в ведении Наркомата тяжелой промышленности и использовавшим труд вольных рабочих, прибавился Дальстрой – золотодобыча заключенных Колымы[234]. Дальстрой появился практически одновременно с началом скупки бытового золота у населения в Торгсине[235]. Такое совпадение, конечно, не случайно: Дальстрой и Торгсин были звеньями одной цепи – поиска золота для индустриализации. По архивным данным, в 1934 году, а по официальным заявлениям советских руководителей, на два года раньше СССР силами гражданской и лагерной золотодобычи превзошел показатели предвоенной добычи золота Российской империи (табл. 9). Доля СССР в мировой добыче золота повысилась с 5 % в 1932-м до 10 % в 1935 году[236].
Судьба Серебровского, одного из основателей золотодобывающей промышленности СССР, сложилась трагически типично для сталинского времени[237]. В конце июля 1937 года Серебровский вернулся из командировки в Москву больной, с гнойным плевритом. В тяжелом состоянии попал в больницу. В середине сентября ему сделали операцию, и он стал поправляться. Двадцать второго сентября поздно вечером Сталин лично позвонил жене Серебровского домой, узнал, как здоровье Александра Павловича, пожурил, что та не пользуется наркомовской машиной, напоследок просил передать мужу поздравления с назначением на должность наркома и пожелал скорого выздоровления. На следующий день Серебровского арестовали и прямо из больницы на носилках перевезли в тюрьму. Восьмого февраля 1938 года он был приговорен к «высшей мере социальной защиты» по обвинению в контрреволюционной деятельности и через день расстрелян. Его жену, Евгению Владимировну, арестовали в ночь на 7 ноября – в канун годовщины революции, она провела в заключении в общей сложности 18 лет[238].
В интервью газете «Нью-Йорк Таймс» Сталин заявил, что СССР в 1933 году добыл 82,8 тонны чистого золота[239]. Это означало, что Советский Союз перегнал США, чья добыча в тот год немногим превысила 70 тонн, и стал догонять Канаду, добывшую в тот год чуть больше 90 тонн чистого золота. Дальше – больше. Согласно официальным заявлениям советских руководителей, в 1934 году СССР по добыче золота вышел на второе место в мире, обогнав США и Канаду, уступая теперь только мировому лидеру золотодобычи – Южной Африке