[1314]. Обороты торговли этих небольших магазинов оставались низкими, в то время как одна лишь доставка им товаров преобладавшим в то время гужевым транспортом влетала в копеечку[1315]. В 1933 году накладные расходы в Туркмении, например, достигали 57 %, а в Западной Сибири – 74 % к обороту торгсинов[1316]. Прибавьте сюда расходы на содержание сотен мелких магазинов, хранение товаров и зарплату торговым служащим[1317]. Для борьбы с астрономическими издержками обращения правительство начало кампанию по переводу контор Торгсина и его магазинов на хозрасчет. Кампания наделала много шума и оставила в архивах тонны переписки и отчетов, но закончилась без особых положительных результатов. Локальная экономическая свобода вряд ли могла существовать в условиях диктата централизованной экономики. С нормализацией товарной ситуации в стране и ослаблением валютной проблемы огромные издержки обращения заставили государство в 1934 году начать сокращение торгсиновской торговой сети, которое активно продолжалось в 1935 году и вплоть до полной ликвидации Торгсина.
Факторами торговой нерентабельности Торгсина также были закрытый характер его денежной системы и ограниченный контингент покупателей. Сумма, которую Торгсин мог вернуть государству, продавая товары населению, была ограничена его денежными выплатами «сдатчикам ценностей». Единственным внеторгсиновским источником пополнения массы торгсиновских денег в обращении была их подделка народными умельцами, но ОГПУ, а затем НКВД боролись с фальшивомонетчиками. Недоплачивая населению за золото, серебро, бриллианты и платину, по сравнению с их мировой ценой и реальным курсом валют, Торгсин сокращал и без того небольшой объем торгсиновских денег в обращении. Ограниченность контингента покупателей замедляла товарооборот в Торгсине по сравнению с другими видами торговли, а замедление товарооборота вело к росту издержек обращения (расходы на складские помещения, персонал и пр.)[1318].
Снижение цен продажи на торгсиновские товары, неизбежное в условиях нормализации продовольственного положения в стране, при одновременном росте массы товаров в обращении, обширной торговой сети и высокой себестоимости товаров стало еще одним фактором падения рентабельности торгсиновской торговли. Зимой 1933 года (время наиболее высоких продажных цен в Торгсине) на одного его торгового работника в среднем приходился оборот в 2014 рублей, тогда как в IV квартале – после резкого снижения цен и роста торговой сети – 1008 рублей[1319].
Рублевые убытки от торговой деятельности Торгсина бременем ложились на бюджет страны. Наркомфин СССР оплачивал «разрывы» между соврублевыми ценами промышленности, по которым Торгсин покупал товары, и продажными ценами в Торгсине, выраженными в золотых рублях. Оперативные документы Торгсина свидетельствуют, что при отсутствии средств у Торгсина Наркомфин мог оплачивать не только «разрывы», но и полную стоимость товаров, купленных Торгсином у промышленности[1320], так что Торгсину оставалось покрывать доходами от торговли только свои издержки обращения. Такая система финансирования способствовала затовариванию в Торгсине, а значит дальнейшему росту убыточности его рублевой торговой деятельности. Из-за отсутствия противозатратных механизмов в системе финансирования Торгсин превращался в черную дыру, где исчезали миллионные суммы дотаций. С нормализацией товарной ситуации в стране и падением цен на товары в Торгсине «разрывы» между соврублевой стоимостью товаров по ценам промышленности и выручкой (в золотых рублях) от торговой деятельности Торгсина, которые должен был оплачивать Наркомфин, становились все больше. Так, если в 1933 году соврублевые цены промышленности в среднем были в 3,2 раза выше продажных цен Торгсина, выраженных в золотых рублях, то в 1934 году они были в 4,6 раза, а в 1935 – более чем в 9 раз выше[1321].
По утверждению сотрудников Наркомфина, доходов Торгсина от продажи товаров населению не хватало даже для покрытия его издержек обращения, так что приходилось выплачивать Торгсину дотации на восполнение средств[1322]. Дотации были рублевыми, следовательно, государство не расходовало валютные ценности на покрытие убытков Торгсина, но дыра в рублевом бюджете страны становилась еще больше. Наркомфин и Внешторгбанк СССР в 1933 и в 1934 годах требовали поставить бюджетное финансирование Торгсина в зависимость от результатов его торговой деятельности[1323], но Торгсин при поддержке Наркомвнешторга успешно отбивался. Руководство страны, видимо, не поддержало Наркомфин[1324], возможно опасаясь, что резкое изменение порядка работы Торгсина может привести к падению поступлений валютных ценностей[1325]. Да и к чему изменения, ведь Торгсин был задуман как чрезвычайное кратковременное предприятие.
До этого момента анализ работы Торгсина в этой главе строился на разделении его валютно-экспортной значимости и его эффективности как предприятия внутренней торговли. Анализ показал парадокс относительно высокой валютной рентабельности Торгсина по сравнению с советским экспортом тех лет и вместе с тем его убыточности как торгового предприятия. Настало время свести вместе валютную и торговую деятельности Торгсина и оценить общий эффект его работы. Для этой цели золото может служить более надежным показателем, чем иностранные валюты, курс которых мог быть не устойчивым, или эфемерные золотые рубли.
Для того чтобы оценить общую эффективность Торгсина, а не просто эффективность его операций с золотом[1326], следующие расчеты основаны не на фактическом тоннаже золота, скупленного Торгсином, а на условном тоннаже, который показывает количество золота, которое можно было бы купить, используя все ценности Торгсина (выражены в скупочных ценах), исходя из цены 1,29 рубля за грамм чистоты, которую советское руководство считало рублевым эквивалентом мировой цены на золото.
Во сколько рублей обходился государству условный грамм чистого золота, «добытого» Торгсином? Для ответа на этот вопрос из соврублевых затрат на Торгсин (табл. 26, п. 3) вычтем его выручку от продажи товаров (табл. 26, п. 5б), которая шла на покрытие издержек обращения торговли, а затем соотнесем полученный результат со стоимостью скупленных ценностей, выраженной в условном золотом тоннаже (табл. 26, п. 4в). Эти расчеты показывают, что на каждый вложенный в Торгсин простой советский рубль государство получало в 1932 году 0,2 г чистого золота, в 1933 – 0,8 г, в 1934 – 0,4 г, в первые три квартала 1935 года – 1 г, а в среднем за весь рассмотренный период примерно полграмма (0,47 г) чистого золота.
Согласно этим расчетам, самыми рентабельными в истории Торгсина оказались 1933 и 1935 годы (табл. 26, п. 8). Условный грамм чистого золота, «добытого» Торгсином в 1933 году, стоил государству 1 рубль 25 копеек, а в первые три квартала 1935 – 1 рубль, то есть был дешевле советского официального рублевого эквивалента мировой цены на золото[1327]. Однако если в 1933 году высокая рентабельность Торгсина была результатом массового голода и гор сданного драгоценного лома, то в 1935 году – следствием резкого сокращения его торговой сети и, следовательно, издержек обращения, при скачке цен на товары в Торгсине и потребительском ажиотаже перед закрытием этого предприятия.
На первый взгляд вызывает удивление то, что голодный 1932 год оказался самым нерентабельным, а «добытое» в тот год золото – самым дорогим (более 4 рублей за условный грамм чистоты). Относительно низкая рентабельность в 1932 году объясняется тем, что Торгсин только начал разворачивать свою сеть на периферии, он был еще мало известен населению глубинки; добытый им «золотой тоннаж» в тот год был невелик, а издержки обращения значительны. Относительно низкая рентабельность в 1934 году – условный грамм золота обходился государству в 2 рубля 58 копеек – следствие падения интереса населения к Торгсину в условиях улучшения продовольственной ситуации в стране. Торгсин запоздало отреагировал на изменение конъюнктуры рынка: поступление ценностей в Торгсин в 1934 году по сравнению с прошлым годом упало почти в два раза, а издержки обращения остались практически на том же уровне. Исходя из этих расчетов, в период 1932–1935 годов «добыча» условного грамма чистого золота в Торгсине обходилась государству в среднем в 2 рубля 13 копеек (табл. 26, п. 8)[1328].
Дорого или дешево было золото Торгсина?[1329] Сравним себестоимость торгсиновского золота и промышленной добычи того времени. В соответствии с пятилетним планом золотодобывающей промышленности на 1928/29–1932/33 годы, себестоимость 1 г чистого золота, добытого промышленным механизированным способом, была запроектирована на начало пятилетки в 1 рубль 76 копеек, а на конец пятилетки – 1 рубль 42 копейки; для старательского золота проектная себестоимость составила (соответственно) 1 рубль 98 копеек и 2 рубля 5 копеек[1330]. В действительности себестоимость добычи золота оказалась значительно выше плановой. По материалам Дальстроя, опубликованным А. И. Широковым, средняя себестоимость грамма золота, добытого в 1932–1937 годах, составляла 4 рубля 57 копеек