Старуха вошла с сигарами. Сандерс предложил ей отведать пунша; она отлила немного в стакан, выпила и села в углу комнаты. Против своего обыкновения, она не вмешивалась в разговор и скоро задремала под говор приятелей. Однако она не спала, но так искусно обманывала гостей всхрапыванием, что они считали ее уснувшей и возобновили деловой разговор.
- Не пойти ли нам тотчас в харчевню, чтобы встретить там Келли и узнать все от него? - спрашивал Коттон.
- Да, но только прежде мне надо побеседовать с мистрис Брэдфорд, - отвечал Сандерс.
- Ты все надеешься, что она даст тебе денег.
- Надеюсь, потому что знаю одно словечко…
- Не то ли, что известно и мне? Но стой, она смотрит! Вы не спите, хозяюшка?
Старуха, пойманная врасплох, не растерялась.
- Ух! - проговорила она, потягиваясь. - Я и впрямь задремала. Это вы, Коттон, с вашими рассказами. Слушала да и клюнула носом. Рассказывали бы что веселенькое, так и не наводили бы сна на людей… Но который час?
- Уже десять есть, - сказал Сандерс. - Я слышал, как прокричал это ночной сторож.
- Так пойти мне, поубавить вам масла в лампу, - проговорила она, - а потом ложитесь-ка спать. Вам надо встать завтра с зарею.
Она старалась казаться спокойной, но думала только о том, как бы выйти из комнаты, в которой ей грозила опасность, она была убеждена в этом. Сердце билось учащенно, она взялась уже за ручку двери. Еще шаг - и она переступит порог, захлопнет дверь, задвинет засов…
Но Коттон угадал ее мысли, бросился к ней и схватив ее за руку.
- Помогите! - крикнула она. - Помогите!..
Она не успела произнести ничего более. Сильный удар кулаком в голову повалил ее, и она осталась недвижимой на полу.
- Коттон, - прошептал Сандерс, оглядываясь со страхом, - что ты сделал? Ведь ты убил ее!
- Ну что же, может быть! - ответил тот. - Дело теперь в деньгах; куда она прятала их?
- Я не знаю; вероятно, у себя в спальне.
- Так пойдем туда! Ты боишься перешагнуть через труп? Или никогда не видал мертвецов?
Но дверь в спальню оказалась запертой. Коттон нагнулся к трупу, говоря насмешливо:
- Одолжите ваши ключи, многоуважаемая мистрис Брэдфорд…
Он отвязал большую связку ключей от ее пояса и вошел с товарищем в спальню. Они тщетно обшарили комоды и столы; денег не было; им попались под руку лишь дешевые золотые вещицы, они поспешили запрятать их себе в карманы.
- Но где же, дьявол ее побери, прятала она деньги? - воскликнул с бешенством Коттон.
- Это все ты виноват! - вскинулся на него Сандерс. - Сразу кулаки в ход пустил! Я бы сумел выудить у нее порядочную сумму.
- Да, дал бы ей время выбежать и крикнуть на всю улицу: «Грабят!..» Постой, что это?..
Внизу раздался стук в дверь. Преступники вздрогнули, стук усиливался.
- Мы пропали! - прошептал Сандерс.
- Надо бежать, - ответил Коттон. - Ты выходы знаешь?
- Нет, еще собаки нападут, если выскочим на двор.
- Эй! - раздался голос внизу. - Мистрис Брэдфорд, что там у вас?
Коттон замер от страха, но Сандерс схватил один из чепцов старухи, выпавший из комода, надел его и высунулся из окна.
- Что ты делаешь? - говорил ему Коттон в испуге, но Сандерс крикнул вниз, выставя только голову из-за занавесок и подражая голосу старухи:
- Кто там? Что вы не даете покоя бедной одинокой женщине?.. Какой нахал позволяет себе стучать?
- Это я, мистрис Брэдфорд, ночной сторож. Мне послышался крик у вас в доме, и так как виден еще свет…
- Вам чудится, убирайтесь!
Сандерс захлопнул окно; сторож пошел прочь, посмеиваясь и ворча:
- Сама, должно быть, хватила сегодня вечерком лишку и не помнит, как крикнула!
Он прошел до перекрестка и стукнул о тротуар палкой с железным наконечником. Такой же стук повторился по всем городским кварталам: сторожа давали знак, что бодрствуют и могут оказать помощь друг другу в случае надобности.
Шаги сторожа смолкли в отдалении. Сандерс сбросил чепец и сказал товарищу:
- Что же, поищем еще. Мы теперь в безопасности; сторож не зайдет более на эту улицу до утра.
Взяв лампу, он снова принялся шарить по всем уголкам, но и эти поиски оказались напрасными. Начинало немного светать, и разбойники, проклиная старуху, видели, что им надо уходить. Они выбрались осторожно из дома и направились к харчевне «Серый Медведь».
ДВОЙНИК
Утренний ветер разогнал туман, и солнце поднялось над городом во всем блеске.
Адель стояла у окна в гостиной мистрис Дэйтон и смотрела на небо.
- Люси, - сказала она, - солнце рассеяло мрак. Я испытываю нечто подобное, когда освобождаюсь от городских условностей. Но что с тобою, Люси? Ты плачешь? Со вчерашнего вечера ты так грустна… Или тебя тревожит Мария?
- Я сама не знаю, что со мною, - отвечала мистрис Дэйтон, - но с самого нашего возвращения с фермы меня что-то томит… Я готова плакать без всякой причины.
- Тебя расстроило несчастье Марии, вот и все. Успокойся, моя милая.
- Нет, Адель, не одно это. Мне становится ненавистным сам этот город. Муж мой никогда не бывает дома. Он так переменился.
- Это правда, он бывал прежде такой веселый, шутил, а теперь стал угрюмый, задумчивый, вздрагивает при всяком движении на улице… Но он ночевал дома сегодня?
- Да, он вернулся около двух часов ночи, и очень измученный. Эти вечные разъезды во всякое время, среди сырости, по болотам, окончательно расстроят его здоровье. И теперь надо пойти его разбудить; он хотел встать в восемь часов, чтобы опять ехать куда-то.
- Что это за новый негр у вас внизу? - спросила Адель. - Совершенный дикарь какой-то.
- Муж сказал мимоходом, что купил его дешево у каких-то проезжих эмигрантов, - ответила Люси. - Он заболел у них дорогой, и Джордж хочет отправить его для поправки на свою плантацию. Но как чувствует себя Мария?
- Ей лучше. Она спит совершенно спокойно. Но где пропадает мистер Гэвс?
Молодой человек, которого Адель увидела из окна, соскочил с седла и бросился в дом, не дав себе времени привязать к крыльцу взмыленную лошадь. Он взбежал по лестнице, спрашивая у прислуги, дома ли мистер Дэйтон.
Люси отворила дверь гостиной, приглашая его войти. Он казался очень взволнованным.
- Простите меня, - сказал он, - но я должен переговорить тотчас же с судьей… Могу я видеть его?
- Он спит еще и не совсем здоров, - ответила мистрис Дэйтон, - но я разбужу его…
- Прошу вас. Мне не хотелось бы его беспокоить, но дело важно. Оно касается тысяч людей… И мистер Гэвс сообщил уже судье все, что нужно?
- Мистер Гэвс? Да он не был здесь, - сказала мистрис Дэйтон.
- Не был? Это очень странно… - проговорил Уильям Кук, задумываясь. - Он не был… но в таком случае мне еще более необходимо видеть мистера Дэйтона…
- Я вызову его, - сказала Люси. - Посидите пока с мисс Адель.
Но Уильям ходил по комнате, скрестив руки на груди и не говоря ни слова.
- Вы не находите поведение мистера Гэвса очень загадочным? - спросила Адель, прерывая молчание.
Он остановился, глядя ей прямо в лицо.
- Да, мисс, оно подозрительно. Мне давно это кажется.
- А поправляется ли мулат? Хорошо ли пользовал его мистер Гэвс?
- Мистер Гэвс? Да разве он врач?
- Он сказал нам, что способен оказывать врачебную помощь и что он останется на ферме ради того, чтобы наблюдать за лечением мулата.
- Вот как! Да он уморил бы его с величайшей радостью! Он готов был это сделать, если бы мы не помешали ему!..
Дверь отворилась. Дэйтон был очень бледен, глаза его впали, волосы падали в беспорядке на белый, как мрамор, лоб, но он поклонился приветливо посетителю и протянул руку, говоря:
- Добро пожаловать в наш город и ко мне в дом. Вы хотите сообщить мне что-то важное, если пожаловали так рано?
- Мистер Дэйтон! - проговорил Кук, смотря на него с изумлением. - Но я имел уже честь вас видеть! Вы не мистер Уартон из Фурш-ла-Фава? Не присутствовали вы на собрании Регуляторов, две недели назад?
- Я? В Фурш-ла-Фаве? - возразил Дэйтон, смеясь. - Между мной, лицом административным, и трибуналом Регуляторов не может быть ничего общего. Что вам вздумалось?..
- Но вы походите как две капли воды на того человека, который был с нами в Фурш-ла-Фаве и назывался Уартоном, - сказал Уильям. - Нельзя представить себе другого подобного сходства.
- Уартон, говорите вы? - задумался Дэйтон. - Позвольте, Уартон… Мне что-то уже говорили по этому поводу… Да, находят сходство. Бывает…
- Но это что-то совсем удивительное, - продолжал Кук. - Лицо этого Уартона слитком врезалось мне в память, чтобы я мог ошибиться.
- Мистер Кук, - сказал Дэйтон, улыбаясь, - имею честь представить вам мистрис Дэйтон. Надеюсь, вы положитесь, по крайней мере, на ее свидетельство. Она скажет вам, что я не Уартон, а Джордж Дэйтон, мировой судья.
Кук поклонился Люси в смущении, но не мог удержаться, чтобы не сказать с прежним недоверием:
- И даже этот небольшой шрам на лбу… слишком странно!
- Чему обязан я вашим посещением? - вежливо спросил Дэйтон.
- Я хотел бы поговорить с вами наедине - отвечал молодой человек. - Дело очень важное.
Дамы вышли, и он остался наедине с хозяином.
РАССЛЕДОВАНИЕ
- Мистер Дэйтон, - начал Уильям, - Гэвс уехал с нашей фермы вчера со специальным, очень важным поручением к вам. Между тем, как мне сообщили, он и не был вовсе в Елене!
- Вы ошибаетесь, - перебил Дэйтон. - Он был здесь, и если вы прибыли по тому же поводу, то ваше волнение понятно.
- Был здесь?
- Я встретил его на улице и отправил его тотчас же в Синквиль из-за важности дела. Он сказал мне: вы намереваетесь поднять весь округ для нанесения решительного удара. Так это?
- Да.
- Прекрасно. Но я думаю, надо отложить действия до получения вестей из Синквиля. Мистер Гэвс совершенно прав, настаивая на необходимости держать дело в тайне, чтобы не подать подозрения пиратам. Фермерам не следует показываться в Елене, прежде чем все не будет организовано.