- Что за чудеса? - удивился Робертс, подходя к этому месту. - Что сделалось с собаками? Право, можно подумать, что Поппи воет из-за того, что вы не попали в оленя! - сказал он, обращаясь к купцу.
- Как не попал? - удивился тот. - Да ведь вот же и пятна крови!
- Совершенно верно: здесь в разных местах есть кровавые пятна, но дело в том, что олень-то побежал в другую сторону, вон туда, к кипарисам!
- В таком случае это кровь какого-нибудь другого животного. Вон и следы направляются к реке, - сказал подошедший Куртис.
- Как к реке? Да ведь убитый нами медведь бежал по крайней мере на милю выше по реке!
- Однако можно подумать, что здесь проходил и охотник, - заметил Куртис, вглядываясь в почву. - Вот один отпечаток ноги человека, а вот и другой. Тут, очевидно, были двое людей, шедших по направлению кровавых следов.
- Конечно, так! - подтвердил Гарпер. - Рассмотрите повнимательнее следы, носки ног направлены к реке. Я полагаю, что они принадлежат Баренсу, убившему здесь какую-нибудь дичину, которой мы и полакомимся сегодня!
- Позвольте, но Баренс, кроме мокасин, не носит никакой другой обуви, - возразил Куртис, - а здесь отпечатки ног в башмаках с толстыми подошвами и в сапогах с каблуками, какие купил себе недавно Браун. А впрочем, может быть, у Баренса остановились какие-нибудь охотники, так это их следы.
- Если так, - заметил Гарпер, - то мы узнаем это сейчас же, как только дойдем до Баренса.
В это время вой Поппи все усиливался. Собака так жалобно завывала, что привлекла к себе и остальных собак; усевшись вокруг, они составили довольно неприятный воющий хор.
- Нет, господа, - взволнованно сказал Робертс, - Поппи не ошибся: здесь убит не олень, а человек!
- Вы уверены? - спросил Куртис.
- А вот просмотрим следы тотчас же вплоть до реки, тогда все должно выясниться.
Охотники согласились с мнением старого фермера и медленно двинулись вперед к реке, тщательно рассматривая малейшие заметки на почве.
- Вот где сложили ношу! - сказал Робертс, дойдя до смятых какой-то тяжестью тростников. - Отсюда, по-моему, она была сброшена в реку.
Куртис встал на колени, чтобы внимательнее изучить следы, как вдруг поднялся, сильно побледнев.
- Это был человек! - сказал он. - Вот отпечаток пуговицы, а здесь знак руки. Джентльмены, здесь было совершено убийство! Уже поздно, и наши поиски не могут быть удачны, я предлагаю теперь отправиться на ночь к Баренсу, хорошенько заметив это место, а наутро продолжить расследование. Итак, в дорогу!
Охотники, утомленные прошедшим днем и охотой, не-медленно согласились, сели на лошадей, переехали вброд Литл-Джен и поскакали к Баренсу, или старому болтуну, как его звали соседи.
ГЛАВА VII
Баренс, уже уведомленный подоспевшим раньше Ассовумом о прибытии охотников, поджидал их, стоя на крылечке своего дома. Индеец сидел тут же, занятый просушиванием и переодеванием своих мокасин. Лет пять назад старик Баренс, внезапно появившийся в Арканзасе, поселился на севере этого штата среди непролазных болот. Чем он занимался тогда, никто не знал, да и сам фермер, вскоре покинувший те места и перебравшийся поближе к Фурш-ла-Фав, не любил распространяться об этом. Поговаривали о страсти Баренса к чужим лошадям, но вся последующая вполне безукоризненная жизнь да и полная невозможность заниматься кражей коней там, где их почти совсем не было, говорили за то, что распускаемые слухи - просто клевета завистников мирной жизни фермера. Единственным недостатком Баренса было одно его свойство, которое Робертс вежливо называл - грешить против правды. Это, однако, не мешало ему сохранять самые дружеские отношения с окрестными фермерами, снисходительно выслушивавшими рассказы о его охотничьих похождениях.
Для пропитания семейства, состоявшего из жены, двух дочерей и сына, уехавшего, впрочем, по неизвестным причинам из Арканзаса года за два до описываемых событий, Баренс разводил скот, засевал небольшой участок земли маисом и держал нескольких лошадей, находя, однако, что число их могло бы быть и побольше, но что воздух Арканзаса не особенно-то благоприятствует этому последнему занятию.
Дом Баренса ни в каком случае нельзя было назвать изящным. То была простая бревенчатая хижина, с крышей из грубых необделанных досок, покрытых дерном и камнями, да и вся жизнь, какую вел старик Баренс с семейством, мало чем отличалась от жизни обыкновенных небогатых фермеров Арканзаса.
К прибытию охотников каждый член семьи был занят по хозяйству. Под навесом какой-то человек пилил дерево на дрова для поддержания ночью огня в камине. Одна из дочерей доила корову за загородкой из древесных ветвей, другая, черноглазая красавица, держала теленка, мешавшего доению. Где-то хрюкало стадо свиней, блеяли овцы. У изгороди несколько орлов-стервятников, видимо, почуявших запах падали, оглашали воздух пронзительными, неприятными криками, выражая тем свое нетерпение.
Опытный глаз Робертса, только что показавшегося из-за поворота дороги, сразу подметил эту подробность обычной картины сельской жизни.
- Ну, Баренс, вы должны простить меня! - закричал он хозяину. - Я, признаться, думал, что все ваши рассказы об удачных охотах - выдумка, но эти орлы доказывают противное, и нам, значит, не придется ночевать с пустым желудком, как я предполагал раньше. А может быть, птицы собираются клевать какую-нибудь павшую корову?
- Здравствуйте, дорогие гости, милости прошу! - приветствовал Баренс подходивших охотников. - Очень рад, что не забыли меня, старика. А вам, Робертс, стыдно бы думать про меня такие вещи. У меня не найдется мяса? Да раньше мне приходилось добывать только собственным карабином по шести- семи сот фунтов дичины в день. Вот Куртис может подтвердить это!
- Так-то так, - отозвался Куртис, - но не забывайте, что в том числе было и изрядное количество домашнего скота.
- Ах, полноте, милый друг, то были не домашние, а одичавшие буйволы и бараны! Ну да все равно, об этом поговорим в другой раз. Слезайте же с лошадей, друзья мои, и входите в дом. Бетси, задай сейчас же корма лошадям, да присмотри, чтобы свиньи раньше не завладели кормом и не опрокинули его.
- Баренс, мне слышится запах какой-то падали. Вероятно, здесь, в окрестности, есть какое-нибудь мертвое животное? - спросил насмешливо Робертс, здороваясь с хозяином.
- Больно у вас чутье невероятное, старина! Никакой падали нет. Если же вы судите об этом по орлам, то ошибаетесь. Они часто прилетают сюда, когда почуют запах убитой мною дичи.
- Убитой вами? Так вы говорите, что это пахнет убитым вами? Ассовум! - сердито окликнул индейца старик, видя, что тот тихонько усмехается. - Ты, вероятно, что-нибудь разболтал?
- Нет, мистер. Это хозяин убил третьего дня маленькую свинью, а глупые птицы хотят уже ее склевать.
- Уж не этой ли свиньей нас и будут сегодня угощать?! А где же олени? - спросил продолжавший иронизировать Робертс. - Ведь вы говорили, Баренс, что бьете их чуть не ежедневно.
- Я недавно ссадил себе ногу и вот уже два дня, как не выхожу из дома! - ответил несколько сконфуженно хозяин.
- Очень жаль. Позвольте теперь представить вам моего друга, мистера Гарпера, живущего со мной по соседству.
Они пожали друг другу руки.
- Мне ваше лицо кажется очень знакомым, мистер Гарпер, - сказал хозяин, - но никак не могу вспомнить, где я вас встречал. Убей Бог, не помню!
- После вспомните, дружище, - перебил его Робертс. - Слушайте-ка лучше страшное известие. Завтра мы с вами отправимся к оврагу, где растут кипарисы. Там, по всей вероятности, недавно было совершено убийство.
- Убийство? Что вы говорите!
- Однако это так. Жаль только, что наступившая темнота заставила нас прекратить розыски и направиться к вам. Завтра же с рассветом мы пойдем туда, и все окончательно выяснится.
- Но позвольте! Я сегодня утром проходил мимо этого места и ничего не заметил.
- Как, сегодня утром? - поддел его Куртис. - Да ведь вы уже два дня не выходили из дома из-за ссадины на ноге?
- Ну, значит, это было третьего дня! - отпарировал Баренс. - Ведь не мог же я для вашего удовольствия скакать на одной ноге так далеко! Ну, да что тут толковать, - все-таки постарался замять неловкость хозяин, - входите же, господа. Вечером спустился туман, и в такую погоду лучше сидеть у камина и греться.
- Подождите, Баренс, - остановил его Робертс, - с вашей протухшей свиньи сыт не будешь. Ассовум, нужно позаботиться и о гостях, и о хозяине, сходи-ка за медведем, которого мы привезли хозяину в подарок.
Баренс был радостно изумлен при виде такой громадной туши. Общими усилиями она была вытащена из реки и разложена перед домом, где ее освежевали и лучшие куски выбрали на ужин.
Робертс тем временем вошел в дом и здоровался с хозяйкой.
- Очень рад вас видеть, дорогая мистрис Баренс! Давненько мы с вами не видались. Что это вы совсем позабыли нас? Жена с нетерпением ждет вас к себе!
- Я с удовольствием побывала бы у вас, да муж мой теперь стал так тяжел на подъем, что никак его не уговоришь собраться куда-нибудь.
- Ну, а как поживают ваши дочери? Привыкают понемногу к нашей жизни? Впрочем, они, вероятно, не особенно-то тоскуют по прежнему своему житью среди болот. Очень уж там неважная местность. Как-то я проезжал там, и, признаюсь, сторона эта мне очень не понравилась. Я останавливался тогда у одного тамошнего богатого фермера, у какого-то Стронга, накупившего массу негров-невольников…
- Остановите его, пожалуйста! - закричал с порога Баренс. - Беда, если он теперь заведет свою машину. Бьюсь об заклад, что он сейчас заговорит о войне за независимость - и пойдет, и пойдет…
- Ну, Баренс, с вами невозможно разговаривать!
- Ладно, ладно, не сердитесь. Спасибо вам за привезенный сюрприз, он пришелся очень кстати и порядочно пополнит мои опустевшие было кладовые. То-то славно мы проведем сегодня вечер за медвежьим жарким и виски! Люси, принеси-ка кружку, что стоит там, около кровати, да осторожнее, не разбей. Цыц! - закричал он на лаявших на дворе собак.