- Как! - возмутился охотник. - Как она могла жить, спрашиваете вы? Да очень просто! Вы ведь сами прекрасно знаете, что всякое животное может приучиться жить везде, где только придется. Ну вот, и эта селедка так же. Ее поймали очень молодой на песчаной отмели, и с тех пор она не видала соленой воды. Нужно было только раз в день подержать ее немного в мокром песке. У меня есть теперь дома поросенок, - продолжал Баренс, не давая возможности слушателям опомниться и что-нибудь возразить ему, - который, вот поистине удивительная штука, покрыт пятнами, как молодая лань, а хвостик его до того завернут кверху, что несчастное животное вот уже три недели как не может коснуться земли задними ногами.
- Да здравствует старый Баренс! - закричал Куртис.
- Несколько дней назад я чуть-чуть не достал для вас медвежонка, судья, - сказал Кук, придвигаясь к столу. - Истлей, принесите-ка сосновых сучьев или хоть стружек. Здесь стало так темно, что я даже не вижу, есть виски в моем стакане или нет.
- Каким же образом он увернулся ог вас? - спросил судья.
- Я ехал в Ливинсбург и уже в семи-восьми милях от цели своего путешествия, при переезде через поляну, заметил в высохшем русле ручья медведицу и медвежонка, искавших себе пищу. Со мной, правда, было ружье, но, к несчастью, незаряженное, я и ехал-то в город именно затем, чтобы отдать его в починку. Остановив лошадь, я не знал, на что решиться. Что мне делать? Возвращаться домой за другим карабином? Но я успел отъехать от дома уже очень далеко. Забежать к знакомому за ружьем? Но ближайший из фермеров жил милях в четырех от этого места. Пока я скакал бы туда за оружием да возвращался на место, медведица с маленьким, несомненно, не стала бы дожидаться и ушла в чащу. Я решил сделать так. Прислонил ружье к дереву, рассчитывая позабавиться испугом зверя в ту минуту, когда он заметит меня, затем, не слезая с лошади, пробрался сквозь кустарник, который, по счастью, был не очень густ, потом поехал напролом прямо вперед, листья же были не очень сухи и не производили большого шума, а животные были очень заняты и за таким занятием не заметили моего приближения до того момента, когда, подойдя к медведям шагов на десять, мой пони заржал, почуяв зверей. Медведица тотчас же с быстротой молнии бросилась вперед. Потом, обхватив лапами толстый сук дерева, собиралась, казалось, влезть на него. Я поскакал вслед за ней, а в тот момент, когда она остановилась, мой добрый конь, легко перескочив через пень, чуть не коснулся ее своей мордой. Старая ведьма в страшном ужасе пустилась бежать без оглядки. Мой охотничий клик до того испугал ее, что она мчалась от меня, как паровоз на всех парах.
- А что же сталось с тем интересным медвежонком? - спросил судья.
- Погодите. Сейчас расскажу и о нем. Я подумал, что раз старая медведица так позорно покинула своего малыша, то мне уже нетрудно будет завладеть им, он еще был очень молод. Дело, надо вам сказать, происходило в начале марта. Я тотчас же повернул назад, потому что и пони мой чувствовал себя не особенно приятно на такой опасной охоте, и возвратился на то место, где оставил медвежонка. Бедный малыш уселся спокойно за деревом и продолжал рыть землю, отыскивая червяков. Завидев мое приближение, он спрятался. Разумеется, лошадь моя скакала быстрее маленького животного, и я скоро настиг его. Тогда проклятый медвежонок запрятался между корнями гигантской сосны и жалобно завыл. Только что собрался я слезть с лошади и завладеть так легко доставшейся добычей, как услыхал около себя страшный рев; повернув голову, я заметил, что мать вовсе и не думала бросать своего детеныша на произвол судьбы, а лезла прямо на меня. Ее лапы были подняты, а пасть со страшными зубами была открыта, точно медведица собиралась проглотить меня. Тут уж нужно было подумать о спасении собственной шкуры, а не о поимке медвежонка. Сделав поворот налево кругом, я поскакал в чащу, преследуемый по пятам разъяренной медведицей. Бороться с ней было бы бессмысленно, у меня был с собой только нож, ни о чем другом, кроме самого постыдного бегства, думать не приходилось. К счастью еще, медведица не долго преследовала меня и вскоре возвратилась к своему детенышу.
- Такой случай, как с вами, может повториться со всяким, кто будет иметь неосторожность ездить по нашим местам без оружия или с незаряженным ружьем, - сказал Смит. - Вот однажды со мной… Но что это такое? Кажется, ружейный выстрел?
- Да, выстрел. Вероятно, Геккеру удалось напасть на дичь. Никто из вас уже давно не охотился на соленых болотах. Ну вот нашему соседу и выпала сегодня на долю счастливая охота.
- Так я говорил, - сказал Смит, продолжая прерванный рассказ, - что со мной был случай, подобный вашему, в одном фруктовом саду, вы хорошо знаете это место, Кук…
- Алло! Выйдите-ка сюда кто-нибудь! - раздался зычный голос перед дверью хижины.
При этом возгласе собаки принялись лаять.
- Нас зовет кто-то из соседей! - сказал судья, вставая из-за стола.
- Эй, кто-нибудь! - снова раздался тот же голос, покрывший даже лай собак.
- Кто туг? Что нужно?
- Давайте скорее огня!
- Да кто тут?
- Гарфильд, из Ширинг-Крика, с друзьями. Нет ли у вас сосновых факелов или нескольких фунтов смолы, чтобы сделать их?
- Что касается смоляных факелов, то они в избытке, а смолы нет ни фунта! - отвечал Истлей. - Слезайте-ка пока в лошадей да входите сюда. Цыц! - закричал он на собак.
- Гарфильд, что за дьявол носит вас по полям в такую ночь? - воскликнул судья, вместе с Куком подойдя к двери, чтобы встретить прибывших. - Кто это с вами?
- Соседи из Ширинг-Крика, - отвечал фермер.
Всадники спешились и вошли в хижину.
- Здравствуйте, джентльмены! Не знает ли кто-нибудь из вас брода через Фурш-ла-Фав и не укажет ли нам?
- А зачем он вам понадобился? В чем дело? Преследуете вы кого-нибудь, что ли?
- Да! В ночь со среды на четверг какие-то негодяи украли у меня шесть лошадей. К счастью, я еще до рассвета заметил пропажу. Лошади, испугавшись чужих людей, метнулись к дому, что они всегда делают при нападении хищных животных. Разбуженный этим шумом, я вышел на двор и заметил пропажу, но было так темно, что пуститься тотчас в погоню за похитителями не имело смысла. Но лишь только рассвело, я собрал соседей, и мы бросились в погоню. Сначала следы были ясно видны на дороге, но вскоре разделились: трех лошадей погнали вправо, а остальных налево. Ну, да мы тоже стреляные птицы, понимаем, что это значит. Нас было пятеро, тогда мы разделились и объехали горную цепь на север от Литл-Джен. Дорога там ужасная, и можно удивляться, как это наши лошади не переломали себе ноги. У поворота одного из притоков Литл-Джен конокрады соединились и направились в лес. Там мы нашли место их привала. Откуда они достали корма для лошадей, один черт знает, вероятно, тоже украли. Чтобы окончательно не измучить лошадей, мы остановились в лесу на отдых, а затем продолжали путь, но ехали не особенно скоро, не желая мучить лошадей и потерять следы, которые разбойники всячески старались запугать. Так мы ехали и ночью, освещая дорогу факелами, пока не добрались сюда и не увидели, что лошади переведены через реку. Будьте же добры помочь нам найти брод, иначе мы рискуем заблудиться.
- Да, да, не теряйте времени. Я уверен, что завтра будет дождь: солнце садилось сегодня за большими тучами.
- Вот это-то и заставляет меня спешить, - ответил Гарфильд. - Теперь благодаря вам у нас хватит факелов, и если разбойники продолжают ехать по большой дороге, мы к рассвету догоним их.
- А уверены ли вы, что они едут по большой дороге? - спросил Кук. - Слишком уж, по-моему, это для них рискованно. Чтобы избежать преследования, им, пожалуй, было бы лучше переправиться через Арканзас.
- Приму к сведению. На том берегу Фурш-ла-Фава я повнимательнее рассмотрю следы.
- Жаль, что с вами нет Ассовума, - сказал судья. - Очень порядочный парень, большой мастер разыскивать следы. Он мог бы вам быть очень полезен.
- Мы около соленых болот встретили какого-то человека, плохо говорившего по-английски, - ответил Гарфильд, - это не он?
- Нет, один немец, Геккер. Скажите, пожалуйста, далеко отсюда следы конокрадов?
- О нет, очень близко! Всего шагах в четырехстах. Этот немец, встреченный нами, сказал, что видел воров, когда садился на отдых и разводил огонь. Он не мог, конечно, различить их лиц, но один из конокрадов показался ему знакомым. Их было только двое с моими шестью лошадьми. Не правда ли, эти проклятые разбойники прекрасно знают свое ремесло - управляться с лошадьми?
- А каким образом вы отыскали Геккера?
- Да очень просто. Мы заметили среди леса разведенный огонь. Не желая, однако, своим присутствием пугать дичь, мы предпочли, поговорив с ним немного, тотчас же удалиться и не мешать его охоте.
- Желал бы я знать, что это за люди украли ваших лошадей! - сказал судья. - Я нисколько бы не удивился, если бы узнал, что всем этим делом заведовал мерзавец Котгон. Мною недавно был получен приказ арестовать его, но мошенник, все время раньше вертевшийся поблизости, точно пронюхал об этом и с тех пор куда-то пропал и больше не показывается.
- Тюрьма ждет не дождется этого негодяя! - воскликнул Смит. - Все равно, рано или поздно, но он попадет туда!
- Тюрьма, говорите вы? Как бы не так! - возмущенно ответил хозяин украденных лошадей. - Неужели вы считаете, что я задумаюсь расправиться с ним по-свойски, если он попадется мне в руки с поличным? Видите вы это? - спросил он, показывая судье веревку из тонких кожаных ремешков. - Не будь я Гарфильд, если я не повешу его в таком случае на первом же дереве! Надо проучить этих разбойников и отбить навсегда у них охоту воровать наших лошадей!
- Не лучше ли прибегнуть в таком случае к закону? - сказал судья, неодобрительно покачивая головой.
- Закон!.. Закон хорош там, где он может быть применим. В городах, а не в наших лесах! Не можем же мы пользоваться законом, написанным людьми, совершенно не знавшими условий нашей жизни и не могущими оказать нам защиты! Что бы сказали, например, граждане Нью-Йорка, если бы их заставили руководствоваться правилами, пригодными для нашей местности? Там большинство статей, крайне необходимых для нас, оказалось бы совершенно излишним для них. Пока же мы сами должны защищать свою честь и имущество, не ожидая поддержки правительства, мы сами и будем творить суд и рас