- Вот и прекрасно! - подхватил Робертс.
- А кто теперь начальник Регуляторов в нашем округе? - спросил Роусон.
- Браун.
- Как же так? Ведь всего несколько недель назад в этой комнате он порицал действия Регуляторов и…
- У Брауна есть основательная причина поступать так. После подозрения в убийстве Гитзкота ему больше ничего не оставалось, как присоединиться к Регуляторам и всеми силами стараться открыть настоящих убийц.
- Но ведь главной задачей Регуляторов является поимка конокрадов! - воскликнул сильно взволнованный последними словами собеседника Роусон.
- Да, отыскание конокрадов тоже входит в план действий этого общества, - ответил Робертс. - Впрочем, вы скоро сами познакомитесь с их планами и намерениями. Теперь они предполагают допросить наиболее подозрительных людей!
- О, дай Бог, чтобы им удалось найти и убийцу Алапаги! - сказала мистрис Робертс. - Знаете, мистер Роусон, я несколько раз молилась Богу, прося его указать этим людям убийцу бедной индианки, этой ревностной христианки и наиболее внимательной вашей слушательницы. Убить такое чистое, невинное создание!
- Да, ужасно! А теперь я должен проститься с вами, дорогие родители, мне нужно ехать, - ответил все еще неоправившийся от волнения Роусон. - Передайте Марион мой сердечный привет и скажите, что я уехал, не прощаясь с ней, не желая беспокоить ее. Она, кажется, отправилась помолиться Богу. Прощайте!
С этими словами Роусон сел на лошадь и отправился в путь.
- Бетси, ты не находишь, что с нашей дочерью творится что-то странное? - спросил Робертс жену после отъезда будущего зятя.
- Ну, вот глупости! - отозвалась та. - Что с ней может твориться?
- Не оказываешь ли ты очень сильное влияние на ее выбор мужа?
- Какой ты странный человек! Конечно, нет! Она грустна немного, это правда, но только потому, что ей придется расстаться с нами. Что же касается мужа, то лучше Роусона ей не найти!
- Ну, положим, я совершенно другого мнения. По-моему, она свободно могла бы найти какого-нибудь молодого человека, более подходящего ей, чем этот проповедник. Но раз ты и Марион желаете этого, я препятствовать не буду.
Отъехав от фермы настолько, что деревья совершенно скрыли его из виду, Роусон сменил галоп на шаг, а вскоре и совсем остановился, мысленно произнося следующие странные слова: «Черт возьми! Арканзас положительно становится для меня опасным. Малейшая оплошность, какой-нибудь пустяк, и все полетит вверх дном: и мое благополучие, и предстоящая свадьба, и даже сама жизнь. Как бы то ни было, нужно вовремя убраться из этих мест, как сделали мои товарищи. Хорошо еще, что этот проклятый Ассовум куда-то запропастился, а то бы мне пришлось совсем плохо. Особенно меня беспокоит мой перочинный ножик…»
В это время лошадь проповедника навострила уши, и почти тотчас же, как будто из-под земли, появился Ассовум.
- Здравствуйте, мистер Роусон, - пробормотал он, проходя мимо пораженного проповедника.
- Ассовум! - с ужасом воскликнул Роусон, бледнея, как полотно. - Ассовум! - несколько оправившись, сказал он. - Где вы пропадали? Мы очень беспокоились о вас!
- Но ведь и бледного человека тоже все время не было здесь! - загадочно произнес индеец. - Ассовум направляется теперь к могиле своей жены!
- Вам не удалось еще напасть на следы ее убийцы?
- Нет еще! - тихо прошептал краснокожий. - Великий Дух не хочет сказать своему сыну его имени, хотя Ассовум беседовал с Великим Духом в священном месте, еще не оскверненном ногою белого. Теперь бедный краснокожий будет просить Манту помочь ему!
- Да поможет он вам! - воскликнул Роусон, забывая и свой сан, и свое презрение к суеверию индейца.
Ассовум поклонился, благодаря за такое пожелание, и скрылся за деревьями.
Методист дал шпоры лошади и, быстро доскакав до лесной дороги, полным галопом пустил своего не привыкшего к такой скачке коня по ухабам и извилинам размытой последними дождями дороги.
ГЛАВА IV
Вскоре после отъезда Робертса от Гарпера Браун тоже собрался в дорогу, направляясь к Барилю, где должно было состояться собрание Регуляторов. Кук тоже поехал с ним до развилки дорог, а Баренс остался у больного, хотя тот упрямо заявил, что в последний раз остается у себя дома, точно собака на привязи.
- Право, мне нужно выбраться на свежий воздух да погулять как следует. Иначе мне никогда не выздороветь!
Чтобы успокоить больного, товарищи обещали свезти его к Баренсу на недельку, - так как подобное путешествие за один прием могло вредно отразиться на здоровье больного, решено было, что он на полпути проведет ночь на ферме у Робертсов.
Расставшись у поворота дороги с Куком, Браун пришпорил лошадь и быстро достиг фермы Вильсона. Велико было его удивление, когда он застал молодого человека готовившимся сесть на лошадь.
- Эй, Вильсон, неужели вы так рано собрались на сходку Регуляторов?
- Да, да! - пролепетал в смущении Вильсон, почему-то сильно краснея.
- Вильсон! - рассмеялся Браун, видя, что тот без всякой надобности безжалостно затягивает подпругу. -
Ведь так вы задушите лошадь! Что вы, на скачку с препятствиями собираетесь, что ли?
- О, это пустяки, - пробормотал Вильсон. - А по какой дороге вы поедете к Барилю?
- Я было приехал к вам, но раз вы уже уезжаете…
- Я… я хотел поехать к Аткинсу!
- Ну и прекрасно! - отозвался Браун. - К вам я заеду в другой раз, а теперь отправлюсь вместе с вами к Аткинсу. Меня, кстати, Робертс просил передать ему кое-что.
Вильсон хотел было что-то сказать, но Браун, не обратив на это внимания, жестом пригласил молодого человека следовать за ним и тронулся вперед. Вскоре Вильсон нагнал своего спутника и молча поехал рядом.
- Не поручил ли вам Робертс передать что-нибудь Роусону? - спросил наконец Вильсон, прерывая молчание. - Он ведет теперь переговоры с Аткинсом относительно покупки фермы, на случай если тот уедет отсюда.
- Как на случай? Разве это дело не решенное?
- Кажется, нет еще. Впрочем, наверное сказать не могу. В последнее время Аткинс мрачен и озабочен и не поверяет мне своих соображений.
- Да с какой же стати он с вами будет откровенничать больше, чем со всяким другим? - изумился Браун.
Вильсон ничего не ответил, начав насвистывать какую-то мелодию и похлопывая хлыстом по сапогу. Тогда Браун повторил свой вопрос. Вильсон вздохнул, сдержал лошадь и тихо сказал:
- Я знаю, Браун, что вы - хороший человек. Я вам все расскажу. Быть может, вы даже подадите полезный совет.
- С удовольствием! - отозвался тот. - Рассказывайте, в чем дело. Хотя, - добавил он, - как я догадываюсь, в подобных делах я плохой советчик.
- Я знаю, что под «подобными» вы называете сердечные дела, - проговорил в смущении Вильсон. - Да, дело вдет действительно о любви! Вы знаете все семейство Аткинсов?
- Нет, я у них никогда не бывал!
- У Аткинса есть воспитанница - сирота. Я питаю к ней самые нежные, самые искренние чувства. С первого взгляда я почувствовал, что эта девушка для меня дороже жизни. Вот уже больше года, как я томлюсь от безнадежной любви к ней, так как Аткинс упорно отказывается выдать ее за меня замуж. Несмотря на все неприятности, которые ей пришлось и приходится переносить от хозяев фермы, они все-таки ее приемные родители. Теперь ее вздумали отдать замуж за совершенно нелюбимого ею человека. Но этой свадьбе не бывать! Пусть Аткинс хоть надорвется, уговаривая ее выйти замуж, я этому помешаю!
- Очень печальная история! - сочувственно произнес Браун. - А сколько лет этой девушке?
- К сожалению, только семнадцать! - грустно произнес Вильсон. - Будь ей двадцать один, тогда, по нашим законам, она могла бы сама распоряжаться собой, и мы были бы счастливы!
- А, так, значит, она вас тоже любит?
- Она мне это говорила чуть не тысячу раз!
- Ну так чего же вы отчаиваетесь? Подождите немного, быть может, родители смилостивятся! - стал утешать его Браун.
- О, я бы сумел тут что-нибудь устроить! - горестно воскликнул Вильсон. - Да времени-то остается очень мало! После продажи имения Роусону, свадьба которого назначена на послезавтра…
- Как?! Роусон женится послезавтра? - перебил его, бледнея, Браун.
- Да, - ответил молодой человек, ничего не подозревая. - Тогда Аткинс покинет Арканзас, и Эллен уедет вместе с ним!
- Отправляйтесь и вы за ними туда же, куда они переселятся!
- Но они предполагают переселиться в Техас, а у меня здесь живет больная старушка мать, которую я не вправе покинуть!
- Ну, тогда не знаю, как и помочь вам, - сказал Браун. - Хотя я мало знаю Аткинса, но мне кажется, что он не такой человек, чтобы не послушаться меня.
- О, это будет совершенно напрасно!
- Так кого же просить в таком случае?
- Будущую мистрис Роусон! Я знаю, что мисс Марион относится к вам с большим уважением, и если бы вы попросили ее…
- Но при чем же туг мисс Марион? - изумленно спросил Браун.
- О, Аткинс очень любит ее. Когда его жена была больна, мисс Марион целые ночи проводила у ее постели. Я уверен, что Аткинс не откажет просьбе мисс Марион!
- Тут, дорогой мой, я при всем желании ничего не могу сделать. Вы лучше обратитесь прямо к самому мистеру Роусону!
- Я сам так думал, но чувствую, что не сделаю этого. Роусона, любимого и уважаемого всеми, я почему-то терпеть не могу. Я питаю к нему мало уважения и доверия. Мне кажется даже, что и теперешнее его благополучие достигнуто каким-то нечестным путем. Посудите сами, он появился у нас сравнительно недавно и тогда сам говорил, что не имеет гроша за душой. Теперь он занимается только проповедями, а это занятие не приносит ему никакого дохода. Откуда же у него деньги? Нет! Если бы вопрос шел даже о моей жизни, я не обратился бы к нему за помощью!
- Вы напрасно печалитесь, друг мой! - успокоительно сказал Браун. - Вы молоды, энергичны, у вас много друзей, молодая девушка, предмет вашей страсти, сама любит вас. Чего же вам не хватает?