- Он по поручению Аткинса отправился в горы, - сказал Джонсон. - Вернется он завтра, тогда мы и потолкуем.
- Мне, однако, что-то страшно захотелось спать, - заметил, зевая, Коттон. - Джонсон, не осталось ли чего-нибудь в котелке?
- Вот чудак, да вы сами вылили оттуда остатки в свой стакан!
- Ну, в таком случае мне больше делать нечего. Спокойной ночи! Кто проснется раньше других, пусть разбудит остальных!
Сказав это, Коттон взял несколько оленьих шкур, положил их на пол и, завернувшись в старый плащ, несмотря на жесткость постели, почти тотчас же крепко уснул.
Оставшись сидеть у огня, Джонсон и Роусон молча смотрели на догоравшие уголья. По-видимому, и тот и другой хотели заговорить о чем-то, но ни один из них не решался нарушить молчание. Наконец Джонсон спросил:
- Неужели вы в самом деле предполагаете, что вас могут выследить?
- Ну, теперь-то это им не удастся, но я предполагаю, что рано иди поздно они поймают меня врасплох.
- Каким образом?
- Очень просто! Меня удивляет не это, а то, что мы до сих пор остаемся безнаказанными.
- Э, да вы начинаете трусить, приятель!
- Так что же! Это-то не особенно опасно. Но, говорю вам, опасения относительно индейца вполне основательны. Сегодня, по крайней мере, он бросил на меня такой взгляд, и я могу побиться об заклад, что он имеет довольно сильные подозрения!
- Да, относительно вас у Ассовума должны быть особенные подозрения!
- Да вы-то откуда это знаете?
- Не горячитесь! Это мне открыл ваш собственный голос. Впрочем, я нахожу, что вы поступили совершенно резонно. На вашем месте всякий сделал бы то же самое. Хорошо ли только вы скрыли свои следы?
- Несмотря на боль в раненой руке, я тщательно вымыл одежду, запачканную кровью, залатал прорванный томагавком Алапаги рукав и зарыл в землю свой нож. Тем не менее меня продолжает преследовать предчувствие чего-то недоброго. Чего я боюсь, я и сам не знаю, но…
- Полноте! - успокоил его Джонсон. - Предоставьте бабам бояться и верить в какие-то непонятные предчувствия. А как другое дело? Следов никаких?
- То-то и есть, что нож попал в руки Робертса, я сам видел его. Он мне показывал и спрашивал, не знаю ли я, кому он принадлежит. Как я тогда не выдал себя каким-нибудь неосторожным движением, один Бог знает!
- Мне недавно рассказывали про покушение на жизнь одного богача фермера, жившего на берегу Арканзаса. Передают, что грабителям удалось похитить у него около десяти тысяч долларов, - сказал авантюрист, пристально вглядываясь в лицо собеседника. - Скажите, ведь вы в то время были там, нет ли у вас каких-нибудь более подробных сведений об этом деле?
- Да я-то откуда это могу знать! - рассердился Роусон. - Кажется, вы готовы подозревать меня во всех убийствах, совершающихся в нашем округе! Обращайте лучше побольше внимания на свои собственные дела! Как вы думаете, предаст нас этот Уэстон или нет? Мне он кажется почему-то очень ненадежным, и я теперь уже начинаю раскаиваться, что посылал его к острову.
- Полагаю, что ему можно довериться, а впрочем, черт его знает, в душу человеку не влезешь! Итак, завтра состоится ваша свадьба?
- Да, непременно завтра. Быть может, я делаю ошибку, связывая себя брачными узами. Может, попросту махнуть на все рукой, бросить жену на произвол судьбы и удрать. Мне перед этим останавливаться не приходится: проделывали вещи и гораздо хуже!
- Да, с такими взглядами можно спокойно жениться при каких угодно обстоятельствах и на ком угодно! - засмеялся Джонсон. - Мне кажется, что вы не особенно-то пленены девушкой, на которой женитесь, не понимаю, зачем только вы это делаете!
- Я не пленен ею? Да зачем же я стал бы подвергаться таким лишениям и опасностям, если бы не любил ее?! Я питаю к ней самую страстную, самую непреодолимую любовь, и эта дерзость по отношению к такой чистой и непорочной, как ангел, девушке кажется мне самым большим преступлением в моей жизни!
- И вы, даже несмотря на это, все-таки решитесь ее бросить?!
- А что ж я буду делать, если она откажется последовать за мной? Мне больше ничего не останется. О, если б я мог вернуть былые годы!.. Но нет, это невозможно! Как бы там ни было, я не разлучусь с Марион до самой последней, самой страшной минуты…
- Все ли меры к бегству приняты, если вас накроют в вашем доме?
- О, конечно! В тростниках у меня запрятан челнок, в котором, в плотно закупоренном ящике, уложены разные съестные припасы. Оружие же у меня всегда под рукой. Вы знакомы с моим подземным ходом?
- Да. Сколько людей может поместиться в вашем челноке?
- Человек пять-шесть, он легок на ходу, и за шесть часов можно добраться до Арканзаса.
- Прекрасно, только я думаю, что нам не придется воспользоваться всем этим. Повторяю, вряд ли Регуляторы сумеют найти раз уже потерянный след. А теперь ложитесь-ка спать, вот сюда, на тюфяк, а я пойду взгляну на вашу лошадь.
Роусон быстро заснул. Вскоре к нему присоединился и вернувшийся со двора Джонсон, и в хижине раздался храп спящих крепким сном трех негодяев.
Но, как ни крепко спали авантюристы, громкий крик филина, несколько раз подряд раздавшийся неподалеку от хижины, тотчас же разбудил Джонсона, он быстро вскочил, осторожно обошел спящих Коттона и Роусона и направился к двери.
- Что за шум? Кто здесь? - раздался сердитый голос тоже проснувшегося Роусона, схватившегося за ружье.
- Неподалеку раздался крик филина! - шепотом сказал Джонсон.
- Ну так нам-то какое до этого дело? Что ж вы, охотиться за ним хотите? Чего вы вскочили?
- Погодите! Вот опять раздается тот же крик! - прервал его Джонсон. - Это, несомненно, Аткинс. Странно только, что ему могло понадобиться от меня ночью, да еще в такую погоду? Входите! - прибавил он, отворив дверь. - Здесь посторонних нет, все свои, не беспокойтесь!
- Здорово, приятель! - воскликнул Аткинс, перепрыгнув через невысокую оград у двора. - Что, небось удивился нашему позднему приезду?
- Нашему? Что это значит? Разве вы не один?
- Да, я прибыл с одним приятелем, у которого есть кое-какой товар для продажи. А кто у вас здесь?
- Котгон и Роусон.
- Роусон? - удивился незнакомец, плотно закутанный в широкий плащ. - Неужели? Вот не ожидал встретить сегодня старого знакомого!
- Как, старого знакомого? - спросил поднявшийся с постели Роусон, разгребая золу в очаге. - Откуда это вы стали знакомы с Роусоном?
- Черт возьми! - воскликнул незнакомец. - Да неужели это такая редкость? Что, он все по-прежнему проповедует?
- На это уж я сам вам отвечу! - недовольным тоном сказал Роусон, раздув головешку и подходя к говорившему. - А, да это вы, Гаккер! - изумился он, увидев при свете огня лицо незнакомца. - Какой черт принес вас в Арканзас? Кажется, вам раньше почему-то не особенно нравился наш климат? Здорово, старый товарищ! Руку! Входите же в комнату и затворите дверь!
- Долго мы у вас все равно не останемся, - сказал Аткинс. - Мы ушли из дома, никому ничего не сказав, поэтому…
- Во всяком случае, - перебил его Роусон, - если вы желаете разговаривать с нами, а не с запертой дверью, то входите в дом: холодный ветер так освежит комнату, что потом в ней нельзя будет спать! Пожалейте хоть нас-то!
Аткинс, заметив при свете факела расставленные на столе стаканы и котелок, быстро подошел к нему и схватил стакан, намереваясь подкрепиться глотком горячего джина. Но его ждало полное разочарование: котелок был холоден и совершенно пуст.
- О, черт вас подери, ненасытные глотки! - выругался он. - Что бы оставить глоток-другой своим приятелям!
- Да почем же мы знали, что вы придете сегодня, да еще ночью? - возразил Джонсон. - Впрочем, если вы обождете четверть часика, я приготовлю вам свежую порцию.
- Нет, спасибо! - отказался Аткинс. - Нам непременно надо…
- Ну ладно, ладно, - перебил хозяин, - рассказывайте пока, зачем вас сюда принесло, а тем временем, быть может, на ваше счастье, вскипит вода!
- А вы, Гаккер, - обратился к незнакомцу Роусон, - расскажите, что делается на Миссури и как идут ваши дела.
- Во-первых, - возразил тот, - я вовсе не Гаккер, а Джонс. Меня зовут Джон Джонс, зарубите себе на носу!
- Постойте-ка, Джонс, если это имя вам так нравится, не хотите ли принять участие в одной комической сцене? - спросил Роусон.
- Что ж, мне не привыкать. Я прекрасно умею играть комические роли и очень люблю одурачить какого-нибудь честного дурака. Если вы думаете, что я могу быть вам полезен, рассказывайте, в чем дело. Если игра стоит свеч, я весь к вашим услугам. Ну, что такое затевается?
- А вот сейчас посвящу вас во все подробности, - сказал весело Роусон, усаживаясь поудобнее со стаканом горячего джина в руке. - Завтра назначено собрание Регуляторов!
- Ну, если вы все будете сообщать такие же приятные новости, то я предпочитаю вас вовсе не слушать! - также весело отозвался Джонс. - При их наблюдательности мне приходится ездить быстрее, чем хотелось бы!
- Совершенно напрасно, - возразил Роусон. - Напротив, вы должны присутствовать на этом собрании!
- Я? Да вы в уме, дружище? - изумился Джонс.
- Да, вы, потому что вас здесь никто не знает. Я было собрался присутствовать сам, но, к сожалению, это не совсем удобно; да мне и нельзя. Заранее я познакомлю вас с Брауном и даже рекомендую вас ему как Регулятора с Миссури и сообщу, что вы прибыли сюда, в Арканзас, со специальной целью завязать непосредственные дела со здешними Регуляторами. Это, по-вашему, единственный способ удачно справиться с многочисленными и дерзкими разбойниками обоих округов!
- Что за богатейшая мысль! - воскликнул Аткинс, сообразив, к чему клонит проповедник. - Браво, Роусон!
- Тут, видите ли, есть одно неудобство… я не могу ручаться, у меня не хватит времени, чтобы присутствовать там! - нерешительно сказал Джонс, видимо желая уклониться от такого лестного поручения.
- Советую вам хорошенько обдумать мое предложение, - сказал Роусон, поняв, конечно, колебания своего сотоварища. - Дело в том, что, если Регуляторы выработают какие-нибудь энергичные меры против нас и мы не сумеем вовремя разрушить их планы, вам и вашим друзьям в Миссури нечего будет рассчитывать на какие бы то ни был