В то же мгновение Стефенсон (он и был старик незнакомец) приложил два пальца к губам и тихо, но резко свистнул.
- Что это вы делаете? - спросил с удивлением Аткинс.
- Что? Зову! Разве вы не слышите? Он мне ответил с той стороны, значит, жив. Где же вход в тайник?
- Немного повыше, мы теперь недалеко от него. В другой раз, когда вас пришлют с лошадьми, поднимитесь шагов на сто вверх и войдите в ручей. Заметьте это место.
- Какого дьявола заметишь тут, когда ни зги не видать! Я и руку-то свою вижу только благодаря свету молнии. А-а! Вот и сын! Иди сюда, Нед!
- В такую погоду немудрено отправиться на тот свет. Я весь окоченел.
- Не велика беда; мы тотчас обогреемся. Ступай за нами. Что, лошади очень бились?
- Нет, только вороной все пугался молнии.
- В такую погоду и человек чувствует себя не особенно спокойно, не то что животное!
- Проходите за мной, господа! - сказал Аткинс.
Резкая молния ярко осветила окрестность. При ее блеске Стефенсон успел разглядеть внутреннюю, вторую изгородь, завязанную связками тростника.
- Осторожнее, здесь навалены деревья! - предупредил хозяин. - Сейчас я отворю калитку, ступайте за лошадьми!.. Что вы делаете!.. Измена!..
Аткинс совершенно растерялся. Стефенсон, не дослушав его последних слов, издал резкий свист, и при свете новой молнии перепуганный конокрад увидел толпу людей, бежавших к нему. Вдруг он почувствовал, что чья-то сильная рука хватает его за ворот. Однако сознание страшной опасности придало разбойнику новые силы. Он сильным движением вырвался из рук Стефенсона и бросился бежать.
Уэстон, сразу поняв, что они попались в ловушку, бросился вслед за Аткинсом по той же тропинке. Надеясь на знание местности, беглецы рассчитывали скрыться благодаря ночной темноте, но при блеске почти непрерывных молний увидели, что все пути впереди отрезаны, все проходы охранялись часовыми. Тогда оба повернули назад и, преследуемые по пятам Регуляторами, помчались к дому, решив проскользнуть между строениями и скрыться в лесу.
Пробегая между пристройками, Уэстон услыхал вправо от себя какие-то крики и возню, а впереди так отчетливо раздавалось эхо криков преследующих, что он принял это за новую засаду и, вне себя от отчаяния, бросился в первую попавшуюся дверь, ведшую в помещение женщин.
При виде внезапно появившегося женщины повскакивали со своих мест, страшно перепугавшись не столько внезапности его появления, сколько ужаса, написанного на лице молодого конокрада.
- Спасите, спрячьте меня куда-нибудь! - пролепетал он, чтобы перевести дух.
- Что случилось, Уэстон? - спросила, вся дрожа, мистрис Аткинс.
Уэстон не успел ответить, как послышались чьи-то быстрые шаги. Разбойник моментально скрылся под кроватью, и как раз вовремя: на пороге показался разгоряченный преследованием канадец.
- Где он? Куда он скрылся? Я видел, что он вбежал сюда!
- Кого вам надо? Чего вы врываетесь ночью в чужой дом, да еще командуете? - спросила негодующим тоном одна из женщин. Не дав ошеломленному внезапным исчезновением беглеца канадцу опомниться, она вытолкнула его за дверь и заперла ее на задвижку.
В комнате поднялась невообразимая суматоха, женщины сразу заговорили, задавали друг другу всевозможные вопросы и строили всякие догадки по повода только что происшедшей сцены.
В это время в дверь раздались сильные удары.
- Простите, сударыня, что я беспокою вас! - раздался за дверью голос, по которому мистрис Аткинс с ужасом узнала Брауна. - Не приходил ли сюда к вам молодой человек?
Тут та же соседка поспешила на помощь хозяйке, почти потерявшей сознание от ужаса. По странной логике, свойственной женщинам, ей почему-то не захотелось сказать правду, и, в то же время не желая лгать, она отделалась уклончивым ответом:
- Удивляюсь, как это вы решаетесь ночью беспокоить дам и больного ребенка!
Браун, удовлетворившись таким ответом, отошел, а мистрис Аткинс, с отчаянием заламывая руки, бегала по комнате. Она прекрасно поняла, что недаром явился в такой неурочный час этот Браун, недаром так перепугался Уэстон. Темные делишки ее супруга выявились, и теперь уже нечего ждать пощады.
Между тем оба Регулятора, сидевшие в комнате, приготовились к появлению хозяина. Аткинс не замедлил появиться, решив захватить свое оружие и не даваться даром в руки ожесточенным Регуляторам. Но, бросившись к двери, Аткинс увидел исчезновение карабинов и в то же время заметил, что оба они находятся в руках его врагов. Тогда он оттолкнул Кука и бросился к постели, где лежали пистолеты. Кук тем временем стал у двери.
В бешенстве Аткинс взвел курок, прицелился и нажал спуск. Увы! Курок щелкнул, но выстрела не последовало. Тогда Куртис и Кук бросились на него и крепко связали веревками.
- Оцепите дом и не выпускайте никого! Второй разбойник может удрать отсюда и предупредить сообщников! - скомандовал Браун товарищам, входя в комнату.
Браун, прошептав несколько слов вошедшему с ним старику Стефенсону, собирался уже выйти из комнаты, как перед ним, точно из-под земли, вырос какой-то человек, с горящими страшным внутренним огнем глазами, до ужаса грозно сверкнувшими в полутьме.
- Ассовум! - в изумлении отступил Браун. - Откуда вы?
- Я привел с собой друга, вон этого! - указал индеец.
- Кого именно?
- Джонсона! Трусливая собака, боясь Ассовума, хотел убить его исподтишка. Вот отравленные стрелы, которыми он намеревался гнусно подстрелить краснокожего во время отдыха!
- Мерзавец будет наказан по заслугам! - ответил Браун. - Но где вы пропадали до сих пор, друг мой?
- Белый брат, конечно, не думает, как другие, что Ассовум бездействовал? Я знаю, кто убил Гитзкота!
- Браво, мой друг! - радостно воскликнул Браун. - Кто же?
- Джонсон и Роусон!
Если б гром разрушил в эту минуту хижину и посреди них упала молния, Регуляторы не были бы так поражены сообщением.
- Не может быть! - воскликнул Браун.
- Краснокожий никогда не лжет! - с достоинством произнес Ассовум. - Его язык скорее отвалится, чем повернется сказать неправду! Кроме того, бледный человек - сообщник конокрадов!
- Уверены ли вы в этом? Отчего же вы раньше не сказали нам, мы помогли бы в ваших розысках!
- Я полагаю, что Роусон причастен и к смерти Алапаги, и хочу окончательно убедиться в этом. Если бы Ассовум сказал раньше белым о преступлении проповедника, они попросту повесили бы его. Ассовум - мужчина и вождь! Он сам хочет отомстить за смерть жены!
В это время в лесу раздался крик совы, повторившийся три раза через определенные промежутки времени.
- Что это? - спросил Браун. - Сигнал чей-нибудь или действительно крик совы?
- Вот этот знает лучше! - ответил Ассовум, указывая на затрепетавшего при сигнале Аткинса, и сам повторил те же звуки. Однако ответа не последовало, и Аткинс повернулся спиной к Брауну.
Вскоре, однако, в лесу раздался пронзительный крик: Вильсон и Бариль схватили вышедшего из дома Уэстона, чтобы скрыться в лесу.
Через несколько минут снова показался Ассовум с двумя Регуляторами, несшими связанного Джонсона.
- Теперь дело за бледнолицым! - сказал Ассовум.
- О ком еще говорит индеец? - поинтересовался Стефенсон.
- Завтра вы увидите его! - ответил Браун. - Надеюсь, вы проведете у нас денек-другой. Нам очень бы хотелось, чтобы вы, один из наиболее полезных участников этого дела, присутствовали и на самом суде арканзасских Регуляторов!
- Благодарю вас! Непременно дождусь этого суда! А когда вы думаете произвести его?
- В понедельник утром.
- Где?
- На лужайке, в лесу, неподалеку от мельницы. Там есть, кстати, и пещеры, куда мы пока посадим этих и будущих наших пленников!
- А разве вы хотите захватить еще кого-нибудь?
- Да, Коттона и Роусона!
- Как?! - вскричали с изумлением все присутствовавшие, не слыхавшие еще сообщений Ассовума. - Методистского проповедника?
- Его самого! - хладнокровно отозвался их начальник.
- Кто же его обвиняет?
- Ассовум! - коротко сказал Браун, указывая на подошедшего индейца.
- Да, рука бледнолицего обагрена кровью.
- И этот негодяй завтра женится на дочери нашего почтенного Робертса! - с ужасом заметил Кук. - Как хотите, но в это трудно поверить.
- Не может быть, чтобы такой праведный человек, - заметил Мулине, - решился на такое гнусное преступление - убивать себе подобных!
- Теперь, господа, не время препираться о том, мог или не мог совершить Роусон преступление! - твердо сказал Браун. - Если он невиновен, ему не трудно будет оправдаться. Теперь же поспешим к дому Джонсона захватить его приятеля, Коттона. Ассовум укажет дорогу. Рано утром мы должны быть у Робертсов, чтобы захватить Роусона и помешать его свадьбе с бедной Марион!
По распоряжению Брауна отряд разделился на три части. Шесть всадников конвоировали пленников, которых повели сначала на ферму Вильсона. Двое остались на всякий случай на ферме Аткинса, а остальные Регуляторы отправились, с Ассовумом во главе, к дому Джонсона.
Наступила полночь. Из двери хижины Джонсона поспешно вышел Коттон с узелком необходимых вещей и оружием. Он понял по исчезновению Джонсона, что дело неладно, и спешил скрыться из опасного места. Запрятав лишние вещи в дупло дерева, конокрад раздул факел, поджег хижину и немедленно удалился, посылая по адресу проклятых Регуляторов поток ругательств.
ГЛАВА XIV
Стоявший неподалеку от берегов Фурш-ла-Фава, на краю большого болота, дуб с ветвями в виде креста часто служил местом свидания членов шайки конокрадов. Рядом с ним находилась полуобгорелая хижина, сожженная неосторожным охотником.
Не раз Роусон, давно познакомившийся с этим местом, желая поразить суеверных малообразованных слушателей крестообразной формой дерева, читал здесь свои проповеди и устраивал молитвенные собрания.
Коттон, покинув хижину Джонсона, пришел несколько раньше к назначенному месту свидания. Роусон же не приходил. Нетерпение разбойника все возрастало, а вместе с ним росла в душе Коттона и тревога. После подозрительных происшествий прошедшей ночи конокрад все время находился под постоянным страхом, и каждый упавший лист, каждая хрустнувшая где-нибудь веточка заставляли его тревожно оглядываться по сторонам и настораживаться.