Не вдаваясь в объяснения, он шагнул к ней, стремительно зашел ей за спину. Одной рукой он зажал ей рот, а другой обхватил ее талию так, чтобы она не смогла вырваться. Она оказалась прижатой спиной к его груди. Вуаль, которую она носила поверх сетки для волос, задевала его лицо, щекоча щеку. Вопль ужаса вырвался у нее. Она принялась извиваться, пытаясь выскользнуть из захвата. Он проклял себя за необдуманное нападение. Не потому, что он напугал ее этим, а потому, что сам не ожидал реакции своего тела на ее близость. От нее исходил греховный аромат роз и дорогого лимонного масла. Зимон встревоженно вскочил со скамьи у стены, но приближаться не стал. Он насупился и снова сел. Прежде чем Винценц успел подумать о странном поведении слуги, каблук Алейдис ударил его по голени. Он подавил проклятие и разжал руки. Он попытался придать лицу невозмутимое выражение, когда она повернулась к нему.
— Как вы смеете, господин ван Клеве? Как вы смеете…
— Задайте этот вопрос тому, кто на вас нападет. Думаю, ответ не заставит себя ждать.
Она тяжело дышала, щеки раскраснелись, а глаза яростно блестели.
— Никогда больше так не делайте!
— Научитесь это предотвращать.
Не обращая внимания на ярость в ее глазах, он снова шагнул к ней.
— Я же вас предупреждал, не так ли? Я просил быть настороже.
— Откуда я могла знать, что вы наброситесь на меня, как дикий зверь?
Он улыбнулся.
— Потому что именно так и поступают злоумышленники. Они не ждут разрешения, чтобы подойти. Теперь встаньте очень спокойно и прямо и… — он на мгновение замешкался. — Снимите вуаль. Поначалу лучше упражняться без этого препятствия.
— Препятствия?
Она растерянно потянулась к изящному головному убору.
— Позже вы сможете попрактиковаться с вуалью, но только после того, как я покажу вам, как противостоять тому, кто попытается вас ею задушить.
— Боже мой!
Дрожащими пальцами она стала возиться с тонкой тканью, вытащила несколько заколок и наконец сняла вуаль с головы. На голове осталась только сетка из золотых и серебряных нитей, державшая ее светлые, с медовым отливом волосы. Она свернула вуаль и положила ее на скамейку рядом с Зимоном, туда, где уже лежал ее плащ.
— Это не совсем правильно, господин ван Клеве, — сказала она, вернувшись, и дотронулась рукой до головы: — Вы не имеете права видеть меня с непокрытой головой.
— В обществе тоже не всегда носят вуаль.
Она тщетно попыталась затолкать в сетку крошечную прядь волос у виска.
— Но мы здесь не в обществе.
— Зимон за вами приглядит.
Она бросила быстрый взгляд на слугу и, казалось, что-то хотела ему сказать, но промолчала. Винценц услышал, как она шумно втянула ноздрями воздух.
— Что теперь?
— Нападайте на меня.
— Что? — с ужасом и удивлением воскликнула Алейдис.
— Повторите то, что я только что сделал. Попробуйте внезапно напасть на меня сзади.
— Но я намного меньше вас!
— Я учту это.
— Что вы учтете?
— Так вы будете нападать или нет, госпожа Алейдис? — устало вздохнул судья. — У меня сегодня еще другие ученики.
Он демонстративно отвернулся спиной.
На долгое время воцарилась полная тишина, но потом он услышал тихое шелестение. В следующий момент она уже врезалась ему в спину, да так, что он чуть не упал. Про себя он похвалил ее за то, что ей удалось подобраться почти бесшумно. Винценц использовал инерцию ее разбега, перехватил руку нападающей и крутанул. А чтобы падение не было чересчур болезненным, он, не ослабляя хватки, замедлил его весом собственного тела. Тем не менее Алейдис достаточно неуклюже плюхнулась на пол. Винценц опустился на одно колено рядом с ней и еще несколько секунд продолжал удерживать ее в неудобном положении. Молодая женщина бросила на него взгляд, полный удивления и испуга.
— Как у вас это получилось?
Винценц встал на ноги и рывком поднял ее с пола.
— Вес и противовес. Очень простое движение, которое вам нужно усвоить, госпожа Алейдис.
— Усвоить? Да я вообще не поняла, что именно вы сделали.
Она торопливо одернула нижнюю юбку и подол сюрко, которые задрались при падении.
— Я покажу еще раз. На этот раз атакуйте медленно, чтобы вы могли увидеть и понять мою реакцию.
Они повторили всю комбинацию, но теперь он не дал ей упасть, заблаговременно подставив руку. После двух повторений она запомнила последовательность движений.
— Теперь вы.
Алейдис покачала головой.
— Ни за что. Вы намного сильнее и тяжелее меня. Вряд ли я смогу так же уронить вас.
— Сможете, если воспользуетесь моей силой. Представьте, что это вопрос жизни и смерти. А теперь попробуйте.
Она нерешительно встала спиной к нему Видя, что она слишком напряжена, он сменил тактику.
— Что вы знаете о своих слугах, госпожа Алейдис?
— О слугах?
Она удивленно оглянулась, но он взмахом руки призвал ее отвернуться.
— Большинство слуг и служанок живут в этом доме уже много лет. Все, кроме Герлин. Мы взяли ее полтора года назад, когда умерла ее предшественница. Почему вы спрашиваете? Мне казалось, вы никого из них не подозреваете, господин ван Клеве.
Он на мгновение замолчал, чтобы усыпить ее бдительность, затем набросился на нее сзади. Приглушенно ойкнув, Алейдис попыталась перебросить нападающего через бедро, как он ей показывал. И ей почти это удалось, подвел недостаточно сильный захват.
— Еще раз, — скомандовал судья и вернулся к ней за спину.
Алейдис громко откашлялась.
— Я же говорила, вы слишком тяжелый.
— Вы можете справиться с нападающими даже намного тяжелее меня, если используете элемент неожиданности.
Он атаковал. На этот раз она схватила его за руку крепче и резко выдохнув, рванула на себя. Удар о пол мог бы лишить его дыхания, если бы он с раннего детства не научился группироваться при падении. В поединке с равным противником он мгновенно вскочил бы на ноги, но сейчас, чтобы дать ей почувствовать вкус победы, остался лежать на спине с блаженной улыбкой.
— Видите?
Алейдис смотрела на него непонимающими глазами.
— Но как?.. Боже мой, неужели я это сделала! — Она покачала головой. — Нет, вы мне поддались.
— Нет, не поддавался, — возразил Винценц, поднимаясь и отряхиваясь. — Еще раз, госпожа Алейдис. Чуть больше решимости. Помните, речь идет о вашей жизни. Вас не должно волновать, что случится с нападающим.
— Но вы же не настоящий противник.
— Сегодня да.
Не давая ей отдышаться, он снова атаковал. Ей снова удалось, пусть и чуть более топорно, повалить его. На этот раз он сразу же вскочил на ноги.
— Очень хорошо. Эти движения должны войти у вас в привычку. Этого можно добиться, только если много практиковаться. Пусть Зимон поможет вам в этом. В случае нападения вы должны действовать не раздумывая.
Они повторили еще несколько раз. Винценц показал ей и другие способы отражать нападение сзади под разными углами. Он был приятно удивлен, что она схватывала все на лету и тут же пускала полученные знания в ход. Она осваивала простые защитные приемы даже быстрее, чем Альба, которую он учил много лет назад. Наконец, он вернулся к прерванному разговору.
— Я не подозреваю ваших слуг, просто хотел бы получить более полное представление о тех, с кем вы живете в одном доме. Связи и отношения между людьми проливают свет на то, каким человеком был Николаи.
Алейдис на мгновение задумалась.
— Я знаю, почему он однажды взял Зимона к себе, когда тот был еще мальчиком.
— Эта история известна всем в Кельне.
— Правда?
Винценц кивнул.
— Это один из поступков, которые, бесспорно, красят вашего мужа.
Он бросил быстрый взгляд на слугу, который внимательно смотрел на них, сидя на скамье. Внеш казалось, он был совершенно спокоен. Нельзя с уверенностью сказать, вслушивается ли он в разговор.
Алейдис с особой тщательностью разгладила складки на сюрко.
— Не знаю, где раньше служила Эльз, знаю только, что она работала на Николаи с незапамятных времен. А наш старый слуга Лютц стал прислуживать мужу, когда тот был еще мальчиком. А Ирмель, я полагаю, состоит в дальнем родстве с Лютцем.
— Ирмель — это та глуповатая баба, которая с трудом отличит бадью от серебряного кубка?
Поймав на себе удивленный взгляд Алейдис, он улыбнулся.
— Люди разное болтают. Интересную компанию собрал вокруг себя ваш муж. Что не дурочка, то кривоножка.
— Герлин не кривоножка. Это правда, она немного косолапит, потому что правая нога у нее короче левой. Но это почти не мешает ей. Я даже подумываю попросить сделать ей правый башмак с чуть более высоким каблуком…
— Ну что ж, поправлюсь: две дурочки.
— Что? — возмутилась Алейдис, упершись руками в бока.
Он засмеялся.
— Вы действительно слишком мягкосердечны, госпожа Алейдис. Какое вам дело до того, что у вашей служанки что-то не так с внешностью, если саму ее это не заботит? Возможно, это облегчит ей жизнь и избавит от насмешек.
— Хорошо, если так. Ладно, идем дальше. Здесь и старый слуга, который до сих пор кажется мне самым нормальным из всех, и суеверная старуха, и евнух с лицом и характером младенца, и бывший висельник. Глядя на них, можно было бы подумать, что Николаи занимался коллекционированием разных человеческих типов. А вы стали последним трофеем в его коллекции, за вашей кукольной внешностью скрывается удивительно острый ум.
— Никакой я вам не трофей, господин ван Клеве.
— Мастер Винценц.
— Что-что?
— Ну, поскольку вы теперь моя ученица, называйте меня мастер Винценц.
Он снял кинжал с пояса и протянул ей.
— И раз уж мы здесь, давайте перейдем к основным защитным приемам с кинжалом.
— Я не трофей, — сердито повторила она. — Николаи не взял меня в коллекцию, как вы выразились. Что это вообще значит?
— Это значит, что он собирал вокруг себя любопытные типажи и по характеру, и по внешности. Возможно, он делал это не задумываясь, но скорей всего, у него были какие-то причины, о которых он предпочитал не распространяться. Никто из слуг, кроме Лютца, не смог бы так легко найти работу в другом месте. На первый взгляд это выглядит как благородный, щедрый поступок: так, видимо, считали и люди, которых он брал в услужение. Однако в итоге ваш муж просто купил их верность под видом благотворительности. Подумайте об этом, госпожа Алейдис. Теперь крепче возьмитесь за рукоятку кинжала и сделайте вид, что нападаете на меня с ним. Сначала бейте прямо.