– А взбитые сливки и слойки под шоколадной глазурью в «Алендийской слойке»?
– А я бы жареного цыплё… – тут он осекся, подобрался и на что-то уставился.
Скрипка тоже повернул голову: по безлюдной улице к ним приближалась вихляво-грациозной походкой высокая фигура в струящемся одеянии небесного цвета. На локте у нее висела корзина.
– Если это то, о чем я подумал…
– Может, пройдет мимо?.. Не могли же мы…
Придворная дама Веншелат не прошла мимо, а поставила корзину перед агентами и присела в реверансе.
– Господа, его светлость князь Тейзург посылает вам скромное угощение. Князь изволил поинтересоваться, всем ли вы довольны, и что он может сделать для того, чтобы почтенные тайные агенты Светлейшей Ложи не испытывали никаких неудобств в его владениях?
– Э-э… Вы, госпожа, ни с кем нас не перепутали?
– Добрая госпожа, мы бедные поденщики…
– Что ж, его светлость велел проявить деликатность и не настаивать, если вы пожелаете и дальше сохранять инкогнито, – усмехнулась закутанная в шелка амуши, после чего изящно поклонилась и направилась прочь.
– Спалились? – одними губами произнес Скрипка, когда она исчезла в переулке.
– Эх…
– Зато теперь домой, согласно инструкции.
Кречет снял с корзины салфетку.
– Недурное вино… И жареный цыпленок, как на заказ! О, булочки с корицей! Еще и сурийские сладости – видимо, чтобы скомпенсировать нам горечь поражения. Куда денем?
– Да хоть артистам отнесем. А жалко…
Они не были бы агентами Ложи, если бы набросились на деликатесы от щедрот коллеги Тейзурга. Пусть проверочные заклинания не выявят ни чар, ни ядов – это еще не гарантия, что обошлось без подвоха. Почем знать, что у Тейзурга на уме.
– Зато вернемся в Аленду, отметим у «Бешеного кухаря». Угощаю.
– А я тогда приглашаю тебя в «Сытую дюжину». Теперь уже скоро…
Кем активировал «Незримый щит» с запозданием – после того как маги поставили свою защиту. В первый же миг они словно под обстрел попали. Вдобавок здесь орут и верещат так, что голова того и гляди взорвется, и перед глазами все мельтешит.
Когда мельтешение сложилось в более-менее упорядоченную картину, он обнаружил, что закидали их не грязью, а внутренностями, оторванными клешнями и еще какими-то неопознанными фрагментами демонических тел.
– Они спятили? – ошеломленно пробормотал Хантре, утирая кровь с разбитого лица – торопливо и тщательно, чтобы ни одна капля не упала на белесую, как старая кость, почву.
– Похоже на то, – отозвался Эдмар.
Он тоже выглядел крайне изумленным. Похоже, этот любитель сюрпризов не планировал на сегодня таких развлечений.
Перед ними кипела битва: твари отталкивающего вида вовсю друг друга волтузили, кромсали, швыряли оземь, рвали на куски. Поверженные не умирали окончательно: дымящиеся ошметки шевелились и норовили сползтись воедино. Кем шарахнулся в сторону, уступая дорогу лаково черной клешне с обломанными шипами, которая рывками, словно не до конца раздавленное насекомое, подбиралась к истерзанной окровавленной туше. То ли воссоединиться с ней хотела, то ли цапнуть напоследок.
У них тут два лагеря или каждый сам за себя и против всех? О незримую преграду шмякнулась чья-то оторванная пятерня, почти человеческая, но с загнутыми желтоватыми когтями. Упала на землю, секунду-другую полежала – и поползла, загребая узловатыми пальцами, обратно в гущу сражения. Вокруг театральным занавесом колыхалось грязно-серое марево, скрывающее перспективу. В воздухе висел мясной запах, смешанный с неведомым приторным ароматом, то ли изысканным и почти завлекательным, то ли до тошноты мерзким.
А самое страшное происходило в некотором отдалении: там на фоне слоистой мути то яростно сшибались, то отскакивали в разные стороны синий в черных разводах смерч с ужасающей разинутой пастью и некто, похожий на гигантского тритона с пурпурным зубчатым хребтом.
– На подданных Лиса кто-то напал? – спросил Кемурт, надеясь, что сейчас они уберутся отсюда, пока целы.
– Весь этот сброд – его подданные, – отозвался Эдмар.
И произнес уже другим голосом – так, что его услышали все:
– Не хочу мешать вашему приятному времяпрепровождению, господа, но боюсь, князю Серебряному Лису это не понравится.
На миг кутерьма затихла, а потом кто-то выкрикнул:
– Нет у нас больше князя! Сгинул Серебряный Лис!
Побоище возобновилось. У Кема обмякли ноги, когда он заметил, что кошмарный синий смерч и тяжеломордый тритон, не прекращая своей боевой пляски, двинулись в их сторону.
Еле смог выдавить:
– Что это?..
Его сковало мертвящее оцепенение, и в то же время все инстинкты вопили: беги, пока не поздно! Хотя рассудком он понимал, что рядом с двумя сильными магами безопасней, чем где-либо еще. На худой конец у Хантре есть меч, тот самый, которым он Тугорру прикончил. А у него на шее висит «Солнечный проводник», защищающий от обитателей Нижнего мира… Но спасет ли амулет от этого?
– Если не ошибаюсь, вы с Харменгерой друг другу представлены, – тоном светского повесы отозвался Тейзург. – И Тирлана ты уже видел. Меня ничуть не удивляет, что они затеяли выяснять, кто круче… Другой вопрос, куда делся Лис.
Кемурт глянул на него сбоку: на скулах желваки, радужка сияет золотой лавой, и зрачки как будто стали вертикальными – разительный контраст с небрежно-скучающей интонацией. Разъярился из-за того, что ему рубашку с кружевами дерьмом и кровищей заляпали? Или беспокоится за Лиса?
– Дай руку, – отрывисто произнес Хантре. – Мне нужен телесный контакт с тобой.
– О-о… – Эдмар оживился, но дальше высказаться не успел – рыжий перебил:
– Для поиска. У тебя были близкие отношения с Лисом, и я через тебя, по цепочке, попробую определить, где он сейчас.
Маги взялись за руки.
А синий смерч – гиблая жуть высотой в три-четыре человеческих роста, с клыками по окружности зева и кровоточащими ранами на подвижном щетинистом теле – тем временем приблизился к людям, и следом прискакал его противник, чудовищный тритон-переросток. Тоже с рваными ранами на боках и кровоподтеками, тем более заметными, что кожа у этой твари была точь-в-точь человеческая. Один из зубьев полосато-пурпурного гребня вдоль хребта болтался на мясном лоскуте.
Толпу дерущихся помельче эти двое рассекали, словно пара больших рыбин подернутый ряской пруд.
Харменгера перекинулась первая. Мгновение – и перед ними стоит нагая женщина с синей кожей в извилистых темных узорах. Безупречно стройная, мечта ваятеля, а из одежды на ней только сапоги. Кем судорожно сглотнул. Очарование разрушали рога, торчащие черным полумесяцем из кроваво-красной шевелюры, и длинный суставчатый хвост наподобие бича.
У Тирлана на смену облика ушло некоторое время: тритоноподобная тварь начала ужиматься в размерах, и одновременно из нее постепенно вылеплялось человеческое тело. Под бледной кожей, словно черви, перемещались мускулы, меняя расположение и форму. Появились штаны и запачканная кровью безрукавка телесного цвета. Глянув на его гладкое набрякшее лицо, Кем не то, что ощутил оторопь – едва ли не кишки скрутило. Уж лучше смотреть на Харменгеру.
Раны, которые они нанесли друг другу, никуда не делись. Оба выглядели избитыми, но, похоже, были не прочь продолжить.
– Золотоглазый, плохи дела, – заговорила демоница. – Лис пропал. Совсем. Кто его, неизвестно, но ты же в курсе, мы такое чувствуем сразу.
– У кого плохи, у кого наоборот, – ухмыльнулся ее противник, сплюнув кровью.
– Что ж, у тебя они в любом случае плохи, – она ухмыльнулась в ответ, показав кривой обломанный клык. – Тейзург, все твои договоренности с Лисом остаются в силе, я намерена соблюдать их. Как ты на это смотришь?
– Ты знаешь о том, что я твой верный почитатель, – Эдмар отвесил галантный поклон. – Ты самый восхитительный кошмар в этой области Хиалы. Но прежде всего я хотел бы выяснить, что стало с Лисом. И с кого я должен взыскать по этому счету.
– Если выяснишь, я к тебе присоединюсь, – Харменгера сузила туманно-темные глаза. – Лис попросту исчез. Только что где-то был, а в следующий миг его уже нет. Можно подумать, его столкнули в пламень Анхады – оглушенного, так что он не успел выбраться. Или…
– Каким бы способом Лис ни сгинул, князь теперь я, – осклабился Тирлан. – Преклонись передо мной, пока у тебя еще есть шансы выпросить милость.
– Это ты будешь просить о милости, – демоница хлестнула его по лодыжкам своим хвостом-бичом, но он отпрыгнул, и под ногами у него хрустнул чей-то расколотый панцирь.
– Лис жив.
Хантре сказал это негромко, но уверенно, обращаясь к своим спутникам. Харменгера и Тирлан на секунду застыли, а потом разом повернулись в его сторону.
– Ты уверен? – спросил Эдмар.
– Да.
– Где он?
– Где-то далеко отсюда. Но он жив. Вернее, она жива – сейчас это со всей определенностью она, Лиса.
– Он, она, не важно. Направление взял?
– Там, – помедлив мгновение, рыжий махнул рукой. – Но она сейчас точно не в Хиале. И… подожди… Она как будто находится в тесном замкнутом пространстве. То ли в мешке, из которого не может выбраться, то ли ее где-то замуровали – это определить не могу, на месте разберемся.
– Ну, ясно, опять угодил в ловушку, – с явным облегчением фыркнула Харменгера. – Если понадобится, меня призовите.
– Буду иметь в виду, моя несравненная, – проникновенно улыбнулся Эдмар.
Тирлан между тем ретировался – бочком, на ходу превращаясь в большеголовую мертвенно-бледную тварь на кривоватых когтистых лапах. Когда метаморфоза завершилась, он гигантской амфибией заскользил прочь от них и растаял в клубящейся мути.
– Сбежал, – ухмыльнулась демоница, после чего крикнула: – Эй, все слышали? Серебряный Лис жив!
– Идем, – позвал Тейзург. – Чем скорее до него доберемся, тем лучше.
Кем пристроился с другой стороны от Хантре. Маги так и не расцепили рук, и перекидываться не стали. Рыжий сказал, им обоим сейчас надо находиться в человеческом облике, чтобы не потерять Лиса.