Виктор привязал к раме своего велосипеда две раздвижных стеклопластиковых удочки, повесил на руль справа приготовленную матерью сумку с едой, слева — сумку с рыбацкими принадлежностями, и они выехали со двора. Через два квартала подъехали к сельмагу.
— Минералки купим, — пояснил Виктор.
Оставив велосипеды у входа, они зашли в магазин. Небольшой сельмаг был разделён на два отдела: хозяйственный и продуктовый. Продавец в это время была одна. Она раскладывала товар за прилавком продуктового отдела.
"Это та женщина, что сына от испуга лечить приводила к матери Виктора", узнала её Ирма. Теперь вместо блузки на ней был синий халат продавца, в котором она, впрочем, выглядела не менее привлекательно.
— Привет, Зоя! — поздоровался Виктор. — Бутылку минералки из холодильника дай нам, пожалуйста.
— Привет! — показала в улыбке красивые зубы продавец. — Никак на рыбалку гостью решил свозить?
— Да вот показываю ей наши достопримечательности…
— А разве ты ещё не все свои достопримечательности ей показал? Стареешь! — рассмеялась Зоя.
— Ну и язва же ты!
Продавец протянула Виктору минералку.
— Из спиртного что брать? — обратился он к спутнице.
— Разве можно на рыбалку брать спиртное?! — искренне возмутилась Ирма.
— Действительно, — рассмеялась пуще прежнего Зоя.
— Долго же ты так будешь нашу жизнь постигать, — проворчал Виктор.
Ирма на эту реплику не обратила внимания, она с любопытством рассматривала Зою.
Виктор расплатился, и они вышли из магазина.
— А она симпатичная, да? — спросила Ирма.
— Кто? — не понял Виктор. — Светка что ли?
— Какая Светка? Ты же её Зоей назвал.
— Ааа, ну так ЗОЯ — это "змея особо ядовитая" сокращённо, по первым буквам. А так её Светой звать.
— У вас здесь всем прозвища придумывают? — удивлённо округлила глаза Ирма.
— Ну, почти.
— А мне какое прозвище дашь?
— Я — никакого!
— Ну, пусть не ты, а другие.
— Вот приставала… Откуда я знаю? Ты же недолго здесь побудешь, а чтоб прозвище прилипло — время нужно.
— А если я ещё раз приеду? — не унималась Ирма.
— Вот тогда и посмотрим. Морячкой, скорее всего, если опять в этой рваной тельняшке приедешь, — усмехнулся Виктор.
— Тебе не нравится мой топ?
В готовности обидеться Ирма даже остановилась.
— Нравится, нравится, поехали уже!
Выехав на окраину села, они оказались на полевой дороге, и поехали рядом друг с другом: Виктор по левой колее, Ирма — по правой. Справа колосилось овсяное поле.
— Отгадай загадку, — предложил Виктор. — Когда во все колокола звонят?
— Не знаю, — задумалась Ирма. — Наверное на какой-то большой божественный праздник.
— Подсказка, — улыбнулся Виктор. — Это… — он указал рукой на поле, — Овёс.
— Ааа, — догадалась Ирма. — Ты имеешь ввиду: "Когда в овсе колокола звонят?"… Ну, хитрец! Ответ — никогда.
За полем был абрикосовый сад, проехав через который, Виктор с Ирмой оказались на вершине поросшего травой склона. Внизу раскинулся большой сильно вытянутый пруд, переходящий в реку.
— Нам туда! — показал Виктор в сторону, где пруд был наиболее широк. Спустя 15 минут они заехали на насыпную дамбу из земли и дикого камня, вдоль которой росли вербы, проехали по ней и упёрлись в ворота из металлических прутьев, за которыми стоял поджарый пожилой мужчина в цветастой молодёжной рубахе навыпуск и приветливо улыбался.
— Это сторож, — пояснил Виктор. — Здесь раньше пионерский лагерь был. Знаешь, что такое пионерлагерь?
— Знаю, — кивнула Ирма.
— Ну вот, а теперь мой друг здесь участок в аренду взял, базу отдыха сделал, пруд зарыбил… Люди из города отдохнуть приезжают, порыбачить, деньги за это платят.
— Привет, Витёк! — махнул рукой сторож, открывая ворота. — Заезжайте, Василия здесь как раз.
От огромного когда-то пионерского лагеря осталось несколько деревянных домиков на отгороженной ухоженной территории, похожей на островок цивилизации, за забором которой виднелись остатки фундамента разрушенных кирпичных зданий среди давно не стриженных самшитовых аллей. У одного из домиков стояла белая "Нива".
— Подождёшь меня здесь?! — попросил Виктор. — Я быстро.
— Да, конечно.
Они оставили велосипеды на парковке, вставив передними колёсами в пропилы толстенного бревна, лежащего между двумя рослыми елями, и Виктор зашёл в домик.
Ирма осмотрелась вокруг. Дорожка от домиков вела к берегу, прямо на деревянный свежевыкрашенный зелёной краской помост на трубах над водой, к которому были привязаны три алюминиевые лодки. С правой стороной причал не доходил до камней плотины всего несколько метров, а влево от него простиралась водная гладь. Там, вдалеке, где озеро начинало сужение в реку, у берега виднелись заросли камышей.
— Мии-ау, мии-ау, мии-ау, мии-ау! — раздался громкий крик совсем рядом.
От неожиданности Ирма вздрогнула и повернулась в сторону, откуда исходил звук. Между домиками по скошенной траве важно прохаживался павлин с распущенным, переливающимся сине-зелёными красками, хвостом.
На пороге появился Виктор с мужчиной лет 40-ка в белой майке "Адидас", серых клетчатых шортах до колен и сланцах.
— Знакомься, — сказал он Ирме. — Это Василия, хозяин базы и мой друг.
— Николай Васильевич, — кивнул тот, улыбаясь. — Но не Гоголь.
— А это Ирма, — представил Виктор. — Моя… Моя родственница.
— Дальняя, — добавил он после паузы.
Ирма улыбнулась в ответ.
— Лодку любую берите, — сказал хозяин. — Все нормальные. Вёсла внутри.
— Спасибо! — поблагодарил Виктор.
— Погоди…
Василия на минуту исчез за дверью и вышел с бутылкой красного вина, двумя фужерами и ломтиками сыра на подносе.
— Грех ходить на рыбалку с такой дальней родственницей без вина! — сказал он, протягивая поднос Виктору.
Виктор погрузил всё в лодку, помог спуститься Ирме, и взял вёсла.
Подплыв к камышам, он забросил удочку, вручил её Ирме и принялся разматывать вторую. Ирма положила удилище в лодку, взяла весло и опустила его вертикально в воду. Глубина оказалась не большой, весло ушло под воду не полностью, упёршись в дно.
— Что ты делаешь? — удивлённо спросил Виктор.
Вместо ответа Ирма положила весло в лодку и сняла через голову топ…
"Так вот почему сегодня он не просвечивается, — понял Виктор. — На ней купальник". В следующую секунду на доску для сидения рядом с топом легли и шорты. Ирма села на борт и свесила ноги в воду. Её купальник цвета морской волны не зря назывался открытым — ткань модельеры явно сэкономили, что на бюстгальтере, что на плавках.
— Всё ясно, нарыбалились, — насмешливо сказал Виктор и передвинулся к противоположному борту, чтобы уравновесить лодку.
Он, конечно, слышал во время службы в армии байки о сексуальной раскрепощённости немок… Но завалить Ирму в лодку прямо сейчас, на второй день знакомства, не решился. Жила бы она в гостинице, тогда другое дело, можно было бы рискнуть — не дала бы, так и чёрт с ней. А так… Скажет ещё матери. Виктор решил с этим не торопиться. Вздохнув, он принялся сматывать удочки.
Ирма плюхнулась с борта в воду, немного отплыла, на минуту исчезла под водой, вынырнула, повернулась лицом к лодке и остановилась. Намокший волос плотно облегал её голову, делая Ирму ещё сексуальнее.
— Спускайся в воду! — позвала она Виктора. — Оставь в покое рыбу. Здесь так классно. Вода тёплая-тёплая. И камыши — такие красивые… И деревья на берегу, и корни деревьев в воде…
— Смотри, чтоб тебя рыба под корягу не утащила! — улыбаясь, ответил Виктор.
— Подо что?
— Под корни деревьев, как ты корягу назвала.
— Но ты ведь меня спасёшь? — игриво спросила Ирма.
— Не, мне в воду нельзя, — с серьёзным видом ответил Виктор.
— Почему это нельзя?
— Так я же сейчас вино пить буду, а после этого в воду нельзя, ты сама сказала.
— А ты не пей. После этого и на воду нельзя, не только в воду.
— Не пить нельзя! Василия обидится, что вино его не выпили.
— А мы сыр съедим, бутылку в сумку спрячем, а бокалы минералкой намочим, как будто вымыли их после вина.
— Ты всегда так легко обманываешь? — искренне изумился Виктор.
— Всегда, — простодушно ответила Ирма. — Тем более, когда это не совсем обман. Мы ведь выпьем его вино, а не выльем. Только не сейчас, а позже, дома.
— Хм, — иронично хмыкнул Виктор. — Продаётся компьютер, основанный на элементах женской логики.
— Что?
— Так, ничего. Очень логично, говорю.
Ирма подплыла к лодке и взялась за борт.
— Почему ты не хочешь в воду?
— Купальник не захватил.
— А с этой, из магазина, Светой-Зоей, ты бы тоже стеснялся домашних плавок?
— Причём здесь она? Ревнуешь что ли?
— Я? Обычно ревнуют меня!
Ирма принялась раскачивать лодку.
— Баловство на воде не только в нетрезвом виде к беде приводит, — предупредил Виктор.
— Вот и полезай в воду по-хорошему!
— Вот упёртая! — беззлобно, скорее даже довольно, констатировал Виктор.
— Прекрати, сам спущусь.
Он разделся до трусов и, сильно оттолкнувшись от борта, эффектно прыгнул в воду, перелетев при этом через Ирму.
В этот день они купались, загорали, смеялись без причины и болтали "ни о чём" до самого вечера. Вернулись к причалу лишь тогда, когда начало темнеть. Василича на базе уже не было. Отдав поднос с бокалами сторожу, они поехали домой.
Дни летели быстро. Ирме всё было интересно. Вместе с Виктором она поднималась пешком на гору и восхищалась открывающимся оттуда обзором, ездила в переполненном бабульками с мешками и вёдрами автобусе в город на рынок и наблюдала, как они торгуются, косила траву и скирдовала вилами сено для коровы, ходила за покупками в сельмаг к Свете-Зое… Даже упросила мать Виктора разрешить покрасить памятник и оградку на могиле бабы Мани, до чего не додумалась ни одна из пассий её сына. Хозяйка была без ума от гостьи, и уже открыто прочила её в невестки, а Виктору казалось, что они знакомы давным-давно. Только от охоты Ирма отказалась — жалко ей, видите ли, животных убивать. Хотя по консервным банкам стреляла с удовольствием и очень даже не плохо для первого раза (если он был первым).