«Мне не нужна новая семья», – хочется возразить мне, но Энис уже поднимается по лестнице. Моя семья находится в Илосе и здесь, в тюрьме. Что мне нужно, так это план. План, как вытащить нас всех отсюда. Цель. Вот что помогает мне не отчаиваться. Я принимаюсь осматривать помещение, анализировать и думать, как учил Рой.
Теялийки показывают мне купальни для служанок и уходят. Я проглатываю тихий стон удовольствия, опускаясь в тёплую воду. Отскребаю своё измученное тело от недельной грязи и крови дольше, чем стоило, из-за чего моя кожа местами краснеет и начинает гореть от жёсткой мочалки, но на душе становится чуточку легче, словно вместе с потом и пылью я смываю с себя и часть напряжения.
Девушки заранее оставили для меня чистую одежду, но меня интересует, что они сделали со старой. Вероятно, сожгли. Я знаю, что вещи уже изношены, все в крови и никуда не годятся, но всё равно чувствую раздражение. Ведь это была одежда илосийцев, и у меня ушло немало времени на её поиски на рынке Города. К счастью, я додумалась вытащить настойку и спрятать, прежде чем они забрали мои вещи.
Я с ненавистью надеваю простое платье тёмно-серого цвета, а потом с недоумением разглядываю корсет с завязками. Я видела, что Энис, Хана и Мэй носят такие поверх, утягивая талию и подчёркивая грудь, но, пока никого рядом нет, я тихо ругаюсь на этот отвратительный наряд, с трудом зашнуровывая завязки. Не представляю, правильно ли я всё делаю. Однако ещё больше мне не нравится вырез, слишком нескромный для формы служанки. Либо же это платье мне просто велико. Также девушки оставили лёгкие сапожки на ноги и белую маску на лицо. Загоняю вглубь желание сразу же сломать её, вместо этого беру в руки и поднимаюсь обратно на кухню.
Теялийки уже ждут меня, сидя за огромным деревянным столом, на котором обычно повара готовят и режут ингредиенты. Сейчас он прибран, и там стоит миска дымящейся каши, лежит пара кусков хлеба да зелёное яблоко. При виде меня Хана вскакивает, подходит ближе и протягивает руки к моему животу, отчего я отшатываюсь.
– Тише, – успокаивает она. – Я помогу. Ты тут всё напутала.
Она тихо смеётся над моей подозрительностью, пока развязывает корсет и зашнуровывает его правильно. Девушка делает это аккуратно, стараясь не затянуть слишком сильно, и я благодарю её.
Не раздумывая, сажусь за накрытый стол и принимаюсь за кашу. За время нашего путешествия в тюремной повозке я поняла, что если кормят – лучше есть. Никогда не знаешь, когда в следующий раз удастся наполнить желудок. Иногда каиданцы кормили нас раз в день, а однажды за двое суток дали всего пару кусков хлеба.
– Что в тебе особенного? Почему для тебя сделали исключение? – голос у Мэй приятный, мелодичный, но всё портит сквозящее в нём недовольство.
Не отрываясь от еды, я отвечаю девушке внимательным взглядом. Я с ней и двумя словами ещё не перекинулась, а уже чем-то не угодила.
– Это правда, что тебе покровительствует ведьма Эгеланн? – в отличие от первой служанки в голосе Ханы звучит интерес.
Её глаза горят от любопытства, как у детей, которые любят увлекательные истории. Она даже ставит локти на стол и подпирает лицо ладонями. Похоже, теялийка и вправду ожидает, что я тотчас всё расскажу. Я вскользь отмечаю множество светлых шрамов на её кистях и предплечьях. Словно от тонкой плётки. Мне становится не по себе.
Я ещё раз окидываю девушек взглядом, прикидывая, что Мэй на пару лет меня старше, а Хана, скорее всего, немного помладше. Замечаю их сходство, как у кровных сестёр. У обеих нос и щёки усыпаны веснушками, что для теялицев редкость. А в остальном у них миловидные лица, чёрные волосы, светлая кожа и тёмно-карие раскосые глаза.
– Может, и так, – сдержанно отвечаю я.
– Чушь! Наверняка переспала с каким-нибудь капитаном, а может, и не с одним, чтобы тебя взяли в служанки. Так просто илосийцев сюда не берут! – презрительно фыркает Мэй.
Каша едва не застревает у меня в горле от её дерзкого предположения. Я чувствую, как от злости и смущения вспыхивает лицо. Я ещё ни с кем ни разу в жизни не спала, но обсуждать это с кем-либо, а уж тем более с неизвестной мне теялийкой, не собираюсь. Я с трудом сдерживаю в себе желание влепить ей пощёчину, но мне нужны сведения об устройстве дворца, а кто может знать его лучше, чем прислуга.
– Нет, – я спокойно ставлю пустую миску на стол. – Достаточно было лишь попросить ведьму Эгеланн наслать на них саранчу. Она не любит, когда меня обижают.
Мэй морщит аккуратный носик от отвращения, но рот свой предусмотрительно закрывает.
– А почему здесь нет илосийцев? Где они? – обращаюсь я к Хане, понимая, что с ней проще найти общий язык.
– О-о… каиданцы им не доверяют и никогда не берут в дворцовые слуги. Когда-то их сразу казнили, но теперь всех отправляют подальше, на самую жуткую работу. На рудники или шахты. Если же человек – носитель Дара Илоса… – она воровато осматривает кухню, проверяя, что никого нет, наклоняется ко мне через стол и переходит на шёпот, – то таких король использует в своих целях. Но одарённые попадаются живыми очень редко, предпочитая умереть, чем помогать Каидану.
– А как вы здесь оказались?
– Нас…
– Хватит, – одёргивает сестру Мэй и поворачивается ко мне: – Хоть это и не твоё дело, но попали мы сюда из-за таких, как ты. Поэтому сделай одолжение, работай хорошо и не доставляй нам проблем. Мы, может, и не голодаем, имеем крышу над головой и чистую одежду, но всё равно остаёмся рабами. А их часто наказывают и запросто меняют.
– Она права. – Я подскакиваю, когда за спиной неожиданно раздаётся голос Энис. В купальнях мне удалось перевести дух и собраться с мыслями, поэтому теперь я внимательнее разглядываю исарийку, отмечая приятный оттенок её карих глаз. – Делай свою работу хорошо, будь незаметной, никогда не снимай маску и не заговаривай с жителями дворца, пока они сами не спросят. Особенно с членами королевской семьи. Даже глаз на них не поднимай. В наказание могут выпороть, и не обязательно тебя. За твой проступок легко высекут и меня, и девочек. Так что не думай сотворить глупость.
Я стискиваю зубы. Они мне не семья, но от мысли, что из-за моей оплошности могут наказать кого-то другого, становится противно. Зла я им не желаю, но и оставаться здесь навсегда тоже не хочу.
– То, что сейчас происходит с твоим народом… ужасно, – добавляет Энис. – Я никогда не видела, чтобы заключённых привозили в таком количестве. Но ни одному из них точно не дадут работу во дворце. Поэтому я бы советовала тебе быть всегда начеку. Вряд ли каиданцы оставили тебя настолько близко просто из щедрости.
Она права. Это вряд ли.
– И ещё кое-что… – внезапно исарийка подходит ко мне сзади и касается моих распущенных волос. Я напрягаюсь, не зная, чего ожидать, но она просто начинает заплетать их в толстую косу. – Мы все носим одинаковую причёску. У солдат здесь жёсткая дисциплина, но на изнасилование часто закрывают глаза. Поэтому если тебя кто-то схватит в тёмном коридоре, отбивайся и убегай, но только молча. Хоть что-то хорошее в этих проклятых масках есть. Если не откроешь своё лицо, они потом не сумеют найти тебя и что-либо доказать, даже если ты покалечишь стражника. Хоть кожа у тебя темнее, чем у теялийцев, но из-за маски увидеть этого никто не сможет.
– Точно, – хихикает Хана. – Мэй как-то раз одному солдату нос разбила, а потом ещё и в пах ногой дала. Несколько служанок нашли его плачущим на полу в коридоре.
– Ой, хватит, Хана! – несмотря на недовольный тон, я замечаю, как старшая из сестёр улыбается. Теперь она мне нравится чуть больше.
Глава 17
Всю следующую неделю я внимательно слушаю свою наставницу Энис и её подручных Хану и Мэй. Меня определили на кухню, но, оказывается, она не единственная. На этой работают только представленные мне три девушки, я стала четвёртой. По словам Энис, мы несём ответственность за десерты и напитки вроде чая, морсов или соков. В основном в мои обязанности входит помощь при приготовлении выпечки и ингредиентов, вынос мусора, уборка в столовых. Я помогаю сервировать столы, но разносить десерты и подливать напитки королевской семье мне не позволяют. Поэтому за всю неделю я ни разу не видела короля или его сыновей. Но сёстры-теялийки поделились, что иногда за столом присутствует «ведьма Эгеланн». Хана упомянула, что Мальта мало разговаривает, но когда открывает рот, то абсолютно не стесняется в выражениях и высказывает всё, что думает, даже в лицо королю. Девушку аж трясло от волнения, пока она перечисляла мне бранные выражения, которые Мальта использовала при описании, в какую скверную ситуацию Клетус поставил весь Континент, решив напасть на Илос. Я же удовлетворённо кивала, надеясь про себя, что властолюбивый тиран пару раз поперхнулся, слушая исарийку.
Как меня и просила Энис, я пытаюсь быть невидимой и незаметной. Я не хочу доставлять неприятности приветливым ко мне служанкам. Однако, несмотря на все мои старания, я уже не раз почувствовала на собственной шкуре, насколько раздражительными могут быть каиданцы. Один из тучных советников короля не смотрел, куда идёт, и врезался в меня, пока я несла полный чайник на подносе. Красный чай каркаде запачкал светлые одежды придворного, сам чайник разбился, а у меня на коже остались небольшие ожоги от кипятка. Но это не помешало мужчине схватить меня и с руганью передать ближайшему стражнику, велев отвесить десять ударов плетью по рукам «за неумение держать поднос», как выразился советник. Используют каиданцы тонкие розги. Само наказание болезненное, но после него остаются лишь аккуратные шрамы. Теперь я понимаю, откуда взялись светлые полосы на кистях у Ханы, наверняка остальные девушки скрывают похожие отметины под длинными рукавами платьев. Я, сжимая зубы, покорно терпела удары, переживая, что если буду противиться, то Энис тоже достанется.
Параллельно с работой я изучаю устройство замка, расположение переходов и комнат. Мне удаётся узнать, что в стенах каждого коридора есть едва заметные потайные двери, созданные специально для слуг, чтобы те исчезали как можно быстрее и не мешали каиданцам. Сама я бы никогда не нашла их, если бы Мэй не научила меня видеть специальные стыки и ручки в серых стенах. Чаще всего двери располагаются в нишах за гобеленами.