зума в другом направлении, они могли бы создать рай на земле, рай для своих детей и внуков, которые могли бы жить в намного лучшем мире – в мире, где больше здоровья, больше любви, больше сознания.
Наука должна стать религиозной, она должна стать духовной. Сейчас она растрачивает всю энергию на внешний мир, а ей надо обратиться к сокровищам внутреннего существа. У науки огромный потенциал, но этот потенциал не используется. Наука уже достигла огромных успехов, она проникла в самые глубокие тайны материи, но она может проникнуть и в глубокие тайны сознания. Это будет великим благом для человечества, спасением его.
Раз уж я затронул здесь тему нового человечества, скажу еще о науке. Научные исследования должны производиться в двух измерениях, и то, которое относится к материальным объектам, – это низшее измерение, высшее же измерение работает с сознанием. Конечно, низшее измерение должно иметь подчиненное значение, оно должно быть слугой высшего. И тогда не будет необходимости ни в какой религии, наука удовлетворит все потребности человека.
Но сейчас, в данный момент наука не может ничего этого сделать. Она просто не способна. Как только дело касается сознания и того, как улучшить сознание человека – вывести подсознание в сознание, преобразовать тьму внутри него в яркий полдень, – толку от науки немного. Наоборот, она еще, как выясняется, сама становится одной из величайших опасностей для нас.
Не кто иной, как сам Альберт Эйнштейн написал перед Второй мировой войной письмо президенту США Рузвельту, в котором сказал: «Я могу открыть атомную энергию и разработать атомную бомбу, а без атомной бомбы будет невозможно выиграть войну с Германией». Эйнштейн был немецким евреем. Он работал в Германии, делал исследования для германского правительства во главе с Адольфом Гитлером, он разрабатывал атомную бомбу. Только подумайте… если бы так случилось, что он не был евреем, а был немцем, вся мировая история могла бы пойти по совершенно другому пути. Если бы Германия научилась производить атомные бомбы, никто не смог бы ее остановить, ни у Америки, ни у Советского Союза, ни у Англии не было достаточно сил для этого. Никто бы не остановил Гитлера, он захватил бы целый мир.
Но Альберт Эйнштейн был евреем… Он был такой крупной фигурой в научном мире, что Гитлер и его соратники мирились с тем, что он еврей, однако он видел, что миллионы евреев куда-то исчезают, что они отправляются в газовые камеры, в лагеря смерти, построенные нацистским правительством. Самого Эйнштейна нельзя было уничтожить, его никто не смог бы заменить, но он понимал, что, если Гитлер выиграет войну, во всем мире не останется ни одного еврея. Он боялся не за себя, сам он был в безопасности – Гитлер нуждался в нем.
И тогда Эйнштейн покинул Германию, он бежал, оставив свои эксперименты незаконченными. Немецкие ученые после этого сделали все, что могли, но второго Альберта Эйнштейна у них не было, довести исследования до конца так и не получилось. Тогда Эйнштейн и написал письмо правительству Америки, врагу нацистской Германии, и в этом письме говорилось: «Я бежал из Германии и теперь могу делать атомные бомбы для Америки. Без атомной бомбы вы не сможете победить Германию. Существует также опасность, что кто-то сможет завершить те эксперименты, которые я начал в Германии, там осталось много ученых, которые работали под моим руководством». Рузвельт тут же пригласил его и дал ему все необходимое оборудование для исследований.
Но атомная бомба была разработана уже при следующем президенте, Трумэне. После этого Эйнштейн сказал Трумэну: «У вас есть атомная бомба, но не надо использовать ее, Германия уже потерпела поражение, это была ее историческая ошибка».
Германия делала такие ошибки уже не однажды в своей истории. Вообще все, кто вступал в войну с Россией, были обречены, хотя бы потому, что в течение девяти месяцев эта страна покрыта снегом. Россия так огромна, она занимает часть Европы и часть Азии. И климат здесь такой, что только на протяжении нескольких месяцев в году погодные условия подходят для сражений. При этом у России всегда была достаточно большая армия, чтобы сдержать врага на протяжении трех летних месяцев и дождаться зимы. А зима длится девять месяцев. России вообще не надо воевать, зима сама покончит с противником! Никто не может пережить русскую зиму, кроме русских, для этого надо родиться и жить там. Наполеон потерпел поражение, затем Германия потерпела поражение, потому что Гитлер сделал ту же ошибку.
Но Трумэн даже не ответил на письмо Альберта Эйнштейна. Если его первое письмо было встречено с большим энтузиазмом, ему был оказан очень теплый прием, ему дали все оборудование для лаборатории, которое он только пожелал, – то сейчас бомба уже была в руках политиков. Кому теперь дело до Альберта Эйнштейна? А ведь он говорил самые простые вещи: «Сейчас в этом нет необходимости. Германия потерпела поражение, очень скоро, самое большее через две недели, сдастся и Япония, она не сможет противостоять целому миру в одиночку. Нет никакого смысла применять атомные бомбы».
Но Трумэн торопился использовать бомбы, он хотел сделать это как можно скорее, потому что Германия уже сдалась, и Япония могла тоже сдаться в любой момент, и тогда никто бы не увидел, какое мощное оружие Америка получила в свои руки, не было бы повода показать это всему миру.
Хиросима и Нагасаки были уничтожены безо всякой необходимости. Япония уже готова была сдаться. Все подготовительные процедуры для этого были сделаны, генералы уже находились в стадии переговоров. Но Трумэн отдал приказ: «Еще до того, как Япония признает свое поражение, мы должны показать, какой теперь военной мощью обладаем. Когда война закончится, у нас уже не будет такой возможности». Двести тысяч человек в двух больших городах умерли за считанные минуты – и не только люди, но и деревья, животные, птицы – все живое внезапно превратилось в мертвое.
На Эйнштейна это произвело такое тяжелое впечатление, что, когда он был при смерти, его спросили: «Если вы родитесь снова, вы хотели бы быть снова физиком?» – и он ответил: «Нет, никогда! Если у меня будет еще одна жизнь, я уж лучше буду сантехником. Хватит физики. Я работал день и ночь над тем, чтобы создать атомную бомбу. Это была вынужденная мера, крайняя необходимость, но когда я сделал ее, я больше не имел над ней власти, власть оказалась в руках у политиков. На мое письмо даже не ответили! Я умираю в глубоком разочаровании, я самый несчастный человек на свете».
А ведь он был одним из самых успешных людей, может быть, величайшим ученым в истории. Но чувства его не обманывали. Он был человеком сознания, он умер как раненый лев, глубоко разочарованный политиками, их моральным уродством, состоянием их хищных и преступных умов.
Вплоть до настоящего времени наука еще не превратилась в область знания, которая занимается человеческим сознанием. В этом ее потенциал – и это великое пробуждение остро необходимо.
Ученые должны почувствовать свою ответственность и реализовать ее. Они сейчас почти как боги, они могут творить и разрушать. Им надо напомнить, что они уже не те старые ученые времен Галилео Галилея, которые работали у себя дома с несколькими колбами и пробирками, смешивая реактивы и ставя опыты. Это время прошло. Сейчас у них есть возможность разрушить всю планету, уничтожить всю жизнь на нашей планете – или, наоборот, создать жизнь такую прекрасную, настолько полную блаженства, что человек может представить себе такую жизнь только на небесах, здесь она кажется невозможной. Несколько небольших групп ученых уже работают над этой проблемой. Но никто им пока не верит.
Например, в Японии создали искусственный остров. В Японии так мало удобной земли, что там почти невозможно развивать промышленность. Япония – это одна из самых богатейших стран в мире, но ей не хватает земли. Раньше бы ее начали захватывать у соседних стран – но сейчас это невозможно. Страх перед третьей мировой войной очень силен у всех. В результате Япония создала для себя новый остров, искусственный остров, который можно использовать для промышленного развития. Это был большой успех, и теперь можно создать много искусственных островов – Япония сотворит больше земли, чем Бог за свои шесть дней творения!
У науки есть колоссальные возможности. Как только она перестанет служить смерти, она научится делать плавучие города в океане. В Японии пытались делать даже подземные города, зачем придерживаться старой концепции, что города должны быть только на поверхности земли? Можно жить и под землей, там тише и спокойнее, можно подобрать удобный для вас свет, уровень кислорода в воздухе – все это в руках ученых. Не только подземные города возможны, и плавучие города возможны, и города на дне моря, и города, летающие в воздухе…
Наука только должна переменить свое отношение и перестать поддерживать политиков, которые стремятся исключительно к войне. При этом высвободится столько энергии, что ученые смогут делать чудеса – может быть, вам они покажутся чудесами, но мне они не кажутся чудесами.
У науки огромные возможности, но, похоже, мы не используем эти возможности. Сейчас все ученые служат политикам, правительствам, и это значит, что они служат войне и смерти. Нужна великая революция.
Однажды ученые восстали против религии, начали бороться с ней, и точно так же теперь они должны начать бороться с политикой, выступить против национализма. На них лежит великая ответственность. Именно они – те люди, которые больше всего важны сейчас, когда речь идет о выживании человечества.
Что вы можете сказать об экспериментах с человеческой жизнью, таких как дети из пробирки, пересадка органов, в том числе сердца и мозга – как по-вашему, это научный прогресс или насилие над природой?
Это все зависит от того, кто именно делает это. Если это делают политики, если это делают так называемые религиозные деятели – то это насилие над природой. Они не могут ничего сделать соответствующего природе, потому что они сами против природы. Но если это делается международной Академией наук – именно