— Слушаю, мистер Кинкейд.
— Когда закончите улаживать дела с аукционом, свяжитесь с нашими детективами. Мне нужны подробные досье на владелицу кафе и ее грязного любовника. Постарайтесь как можно скорее удовлетворить мое любопытство.
— Слушаю, мистер Кинкейд.
Кинкейд самодовольно откинулся на спинку кресла.
Нанимая людей, он неизменно предпочитал послушных исполнителей. Гораздо приятнее работать с людьми типа «слушаю, мистер Кинкейд», чем с теми, кто склонен слишком много шевелить извилинами.
Верити добавила щепотку карри в нежный йогуртовый соус и убрала глубокую стеклянную миску в холодильник, потеснив пиво, которое втиснули сюда ее отец с Джонасом. К вечеру соус настоится и будет превосходной заправкой к свежим овощам.
Вернувшись от Кейтлин, Верити не знала ни минуты покоя. Они с Джонасом приехали в десять — как раз чтобы в безумной спешке успеть подготовиться к ленчу. За весь день Верити даже не присела!
Она вытерла руки и окинула взором кухню. С двух часов кафе было закрыто, и все это время Верити трудилась самозабвенно и в полном одиночестве. Теперь было уже почт четыре, и она собралась немного передохнуть.
Судя по всему, ее помощничкам эта мысль пришла намного раньше. Вот уже два часа как обоих и след простыл, а вместе с ними исчезла маленькая упаковка пию.
Какая наглость! Даже не удосужились спросить разрешения на хранение своего мерзкого пойла в ее холодильнике! Верити открыла дверцу и увидела пирамиду упаковок. Что за милая детская непосредственность! Верити ужасно разозлилась, но решила повременить с выволочкой. Этим лодырям и наглецам крупно повезло, что сейчас у нее голова забита совсем другим!
Верити вышла через черный ход и сладко потянулась.
Теплое вечернее солнышко ласкало ее плечи, а она стояла и думала, куда бы податься. Можно прихватить баночку сока и прогуляться к озеру. Или проведать Лауру?
Подружка будет рада поболтать до ужина.
Или отловить Джонаса и спросить, не хочет ли он немедленно начать свои дурацкие психометрические опыты.
Засунув руки в карманы джинсов, Верити задумчиво посмотрела на дорожку к домику, который делили отец с Джонасом. Пройдя палисадником, она увидела обоих. Они расположились на крылечке и нежились на солнышке.
Каждый держал в руке по банке пива, остаток упаковки охлаждался в ведерке со льдом. Надорванная пачка чипсов с кетчупом лежала на верхней ступеньке. Верити даже головой затрясла от возмущения.
— Я вижу, вам не грозит нервный срыв при выходе на пенсию, — колко заметила она, приближаясь. — Надеюсь, вы слышали об этой проблеме настоящих тружеников. Многие умирают или сходят с ума, лишившись своего восьмичасового рабочего дня. Они впадают в глубокую депрессию, оставшись без дела. Как приятно, что вы счастливо избежали такой зависимости!
Джонас сидел, опершись на перила, поставив одну ногу на ступеньку крыльца, а вторую лениво вытянув перед собой. Он нагло похрустывал чипсами и с удовольствием потягивал пиво.
— Практика, практика и еще раз практика. Вот наши козыри, верно, Эмерсон?
— Чертовски верно, — отозвался тот и приветливо улыбнулся дочери. — Присоединяйся, Рыжик. Если обещаешь не читать нам нотаций, мы угостим тебя пивком, а может, на радостях даже отсыплем горсточку чипсов.
Верити страдальчески закатила глаза и сдалась:
— Идет. Сегодня я слишком устала, чтобы приводить вас в чувство.
Джонас потеснился, освобождая ей местечко.
— Славная новость. За это я даже открою для тебя банку.
— Ты очень любезен! — фыркнула Верити, но с удовольствием приняла у него запотевший цилиндрик. Как ни странно, она и в самом деле была не расположена пилить своих работничков.
Джонас снова прислонился к перилам и переглянулся с Эмерсоном.
— Откуда у твоей дочери такие устаревшие взгляды на трудовую этику?
— Что ты на меня так смотришь? — поспешно открестился Эмерсон. — Мои гены тут ни при чем.
Верити лишь сморщила носик, предпочитая игнорировать их подколы. Умной женщине приходится быть выше примитивного чувства юмора, присущего особям мужского пола!
Несколько минут троица сидела в дружеском молчании, наслаждаясь шепотом листвы и блеском озерной глади. Ни Джонас, ни Эмерсон не спешили начать разговор, поэтому Верити решила перехватить инициативу:
— Джонас, ты сказал папе, что собираешься поэкспериментировать с его пистолетами?
— Ну сказал, — пожал плечами Джонас.
Верити перевела глаза на отца:
— И что ты об этом думаешь, папа?
Эмерсон поскреб в затылке:
— О чем?
— О психометрии, — терпеливо пояснила Верити, стараясь не глядеть на Джонаса. — Ты в это веришь?
— Рыжик, я питаю доверие к множеству вещей, которые не могу потрогать или попробовать на вкус. Я верю в черные дыры Вселенной. Свято доверяю теории относительности. Хочу без предубеждения относиться и к тайнам человеческой психики. Раз Джонас говорит, что наделен таким талантом, значит, я посижу да погляжу.
— Но ты что-нибудь знаешь о психометрии? — продолжала допытываться Верити.
Эмерсон задумчиво вздернул кустистую бровь:
— Любой настоящий коллекционер или директор музея скажет тебе, что не раз сталкивался или слышал о людях, которые нутром чуяли подлинность того или иного экспоната. Обычно какая-то интуиция, основанная на обширных познаниях и богатом опыте, позволяет такому знатоку безошибочно отличить оригинал от подделки. В таком случае нетрудно себе представить, что некоторые люди могут обладать и природным талантом. У кого-то из них этот дар достигает необыкновенной силы. Я хочу непредвзято смотреть на такие вещи. Ну а ты, дочка?
Верити покосилась на Джонаса, запрокинувшего на перила темноволосую голову. Глаза его были закрыты, как будто тема беседы не имела к нему ровно никакого отношения.
— Я тоже, — тихо призналась Верити.
— Надеюсь, дети мои, мы с вами узнаем об этом намного больше, когда вы проведете свои эксперименты, — хмыкнул Эмерсон. — Это будет по меньшей мере забавно. Я всегда любил хорошие фокусы.
— Джонас не рассказал тебе, что во время последнего фокуса он едва не убил человека? — язвительно спросила Верити и сразу ощутила, как напрягся сидящий рядом с ней Джонас.
— Ты имеешь в виду лаборантишку? — беззаботно спросил Эмерсон. — Нашла трагедию! В наше время этих психологов развелось как собак нерезаных. Одним больше, одним меньше, невелика потеря!
— Папа!
— Шутка, — захихикал Эмерсон, протягивая руку за очередной банкой пива. — Когда ты собираешься начать свои опыты, Джонас? Я хочу быть в курсе. Не дай Бог, с пистолетами что-нибудь случится.
— Твоим пистолетам ничто не угрожает, — негромко отозвался Джонас.
— Могу я получить такие же гарантии относительно своей единственной дочери? — прямо спросил Эмерсон.
— С ней все будет в порядке, — так же тихо ответил Джонас.
— Конечно, как же иначе! — раздраженно огрызнулась Верити. — Что со мной случится, даже если Джонас и впрямь обладает сверхъестественным даром!
Джонас приоткрыл один глаз и задумчиво посмотрел на нее.
— Сейчас узнаешь, что с тобой случится, маленькая тиранка. Я поймаю тебя в этом коридоре, и тогда тебе не убежать! Там ты работаешь на меня.
Верити едва не поперхнулась пивом. Когда она пришла в себя, мужчины как ни в чем не бывало обсуждали время проведения эксперимента.
— Я думаю, сегодня, после того как Верити закроет свою лавочку, — говорил Джонас. — Обычно к вечеру она здорово выматывается. Надеюсь, в таком состоянии она не будет мешать мне вступить с ней в контакт.
Верити молча послала ему грозный взгляд. Джонас, естественно, имел в виду сугубо психический контакт, но ее вдруг впервые обожгла мысль о том, что каждый раз постель связывала их лишь после посещения таинственного туннеля.
Девушка мрачно ломала голову над вопросом, нет ли в самом деле связи между необъяснимыми переживаниями Джонаса и его последующей бурной страстью.
Весьма неприятная догадка.
Во вторник кафе «У нас без мяса» закрывалось на полчаса раньше обычного. Дел было мало, и Джонас с Эмерсоном в рекордные сроки закончили с уборкой. Верити слонялась без дела от одного к другому, в сотый раз перепроверяла счета и перебирала мелочи, которые и без того знала наизусть.
— Ты готова, Верити?
Она даже подпрыгнула от неожиданности, когда Джонас неслышно подошел сзади. Покосившись на него через плечо, встретила спокойный, решительный взгляд.
— Думаю, да… Как никогда.
Джонас помрачнел.
— Не делай такой вид, будто я приглашаю тебя на похороны. Это займет всего несколько минут. Может быть, за это время я получу ответы на вопросы, которые мешают мне жить вот уже пять лет.
Все раздражение Верити мгновенно улетучилось. Джонас верит в то, что наделен особым талантом. Прав он или нет, но это сознание постоянно гложет его, тяготит душу. Этот непонятный дар отравил Джонасу лучшие годы жизни. Так неужели же она откажет ему в помощи?
Верити с жаром схватила Джонаса за руку:
— Хорошо. Была не была.
Взгляд его потеплел, и он с благодарностью пожал хрупкие пальчики девушки:
— Спасибо. Я не останусь в долгу.
— Брось! Считай это поощрением за отличную работу. Учитывая твой минимальный оклад, ты давно заслужил премиальные.
«Например, пару раз переспать с хозяйкой и втянуть ее в свои опасные игры», — сухо подумала Верити.
— Папа, ты готов?
Подпиравший стойку Эмерсон утвердительно кивнул. В густых зарослях его бороды блеснула ослепительная улыбка.
— Что ж, вперед!
Они закрыли кафе и направились к домику. Вошли внутрь, заперли дверь. Эмерсон кряхтя полез под просевшую старую койку, вытащил ящик с пистолетами, поставил на стол и откинул крышку. В свете болтающейся на шнуре голой лампочки они выглядели особенно зловеще. Но ведь любое оружие кажется страшным и отвратительным…
— Что теперь, Джонас? — как можно спокойнее спросила Верити.
— Просто сядь на стул и не сопротивляйся мне или, чего доброго, удирай. Больше от тебя ничего не потребуется.