– Слышь, Витек, а че им надо было?
У Толика раскалывалась голова, мутило, но покинуть пост он не решался.
– Кому?
– Ну этим, которые связали нас?
– Хрен их разберет... О-о-о-ой, как же мне паршиво...
– Сколько наши будут бродить по парку? – спросил Витек. – Вьюга, мороз, ни зги не видно.
– Мужик пропал, тот, что был колдуном одет – с бляхой на груди.
– Как пропал?
– Черт его знает...
Время текло, парни клевали носами и незаметно задремали. Их разбудил стук в дверь.
– Эй, ты, соня, стучит кто-то! – встрепенулся Витек. – Глянь-ка в окно.
Первой вернулась уставшая и замерзшая Чара. Ее обступили подруги и, помогая раздеваться, засыпали вопросами:
– Что так долго? Где остальные?
– Нашли «волхва»?
– Лицо не обморозила?
– А ноги?
– Кто ж знал, что метель поднимется?
Ульяновна повела бедняжку в кухню – отпаивать горячим бульоном, расспрашивать. Но сначала укутала девушку пледом.
Чара была удивлена, что она первая.
– Мы с Леей отстали, потом она вперед пошла, а я решила вернуться. Замерзла ужасно! Надо было валенки надеть... Юна, дай зеркальце.
Она придирчиво рассматривала себя: вдруг не дай бог кожа начнет шелушиться от переохлаждения!
– Толик, растопи камин, живо! – приказала одному из стражей Ульяновна. – Дров накидай побольше. Сейчас другая красавица заявится как ледышка. Почему так прохладно в доме?
– Площади-то во какие! Котлы вроде включены на полную мощность, а тепла не хватает. Не отрегулировали как следует. Вчера жарко, сегодня холодно.
– Давай разжигай огонь. Девочку-снегурочку отогревать будем.
Все прислушивались: не постучится ли кто в дверь. Но прошло двадцать минут, час, а Леи все не было.
– Значит, догнала остальных, – рассудили девушки.
Гости потянулись в зал, к елке. Экономка накрыла стол. Она то и дело бегала от окна к окну, но, кроме снежной пелены, за которой смутно проступали деревья старого парка, ничего не видела.
Спустя еще полчаса вернулись Астра и Матвей, рассказали про грунтовую дорогу.
– По ней, вероятно, ночные визитеры и уехали. Их машина ждала.
– Ищи ветра в поле! – выразила свой пессимизм Ульяновна. – А где остальные-то? Хозяин, Степан с Алиной, Егор Николаевич?
– Лея тоже не приходила? – спросил Матвей.
– Нет... – дружно ответили девушки.
Лицо Чары напряглось.
– А вы что, не видели ее?
– Мы – не видели. Может быть, она Борецкого с Бутылкиными догнала? Нам пришлось разделиться. Они продолжают искать Вишнякова.
– Впору самой одеваться да топать за ними, – причитала Ульяновна. – Они ж, горемычные, замерзнут, захворают. Шутка ли, столько времени по снегу бродить?
Вынужденная прогулка вызвала у Астры зверский аппетит. Она сглотнула, глядя на блюдо с румяными пирожками. Запах поджаренного лука и ливера вызвал в ее пустом желудке спазм.
– Да вы садитесь, кушайте, – засуетилась экономка. – Тесто вкусное, как пух, жевать не надо.
Она не преувеличивала.
– В жизни не пробовал такой вкуснотищи! – восхищался Матвей, уписывая пирожки.
Утолив голод, они принялись гадать, куда поехали злоумышленники – на трассу или в деревню.
– В Сатине все друг друга знают, чужие сразу в глаза бросятся, – сказала Астра. – Вряд ли они туда поедут.
В тревожных разговорах прошло еще полчаса. Камин разгорелся и ярко пылал, дыша жаром. Собравшиеся угощались водкой, праздничными закусками, куриным бульоном. К счастью, никто из «искателей» серьезно не пострадал: согрелись, оттаяли и повеселели.
– Кажется, идут! Идут! – радостно сообщила Ульяновна. – Надо двери открывать. Встречайте хозяина! – крикнула она охранникам.
Из окон было видно, как четверо «снеговиков» бредут по главной аллее: двое мужчин поддерживают третьего, за ними плетется женщина.
Обитатели дома поспешили в холл. Рыжеволосая «русалка» и медлительная Мио остались за столом допивать водку, заедать грибками, говядиной под брусничным соусом. После бессонной ночи алкоголь ударил им в голову.
– Явилась наша звезда, – с изрядной долей сарказма улыбнулась Юна. – Не запылилась!
– Зачем ты так?
– А как надо? Может, прикажешь бежать, встречать ее с распростертыми объятиями? Не собираюсь... Мне этот кавардак – вот где! – она провела пальчиком по горлу. – Надоело! Мы-то чем хуже? Почему Калганов...
Восклицание Астры помешало ей договорить.
– Нашли Вишнякова! У него что-то с ногой.
– Идем, а то неудобно, – пьяно икнула Мио, которую здорово разобрало. – Невежливо...
Пострадавший сидел в кожаном кресле в холле, с красными от мороза щеками и носом, но вокруг губ и под глазами у него разлилась желтоватая бледность. С него уже стащили полушубок и шапку. Матвей осматривал поврежденную ногу Вишнякова: травма была не опасная, но идти с такой лодыжкой тот, конечно же, не мог. Если бы его не нашли, он бы замерз.
Борецкий, расстроенный, уставший, спросил:
– Матвей, может, его надо срочно к врачу везти?
Губы «волхва» дрогнули и разъехались в кривой усмешке:
– Провести первый день нового года в больнице? Уволь, Илья. Никаких врачей! Дайте мне выпить и наложите тугую повязку.
– Что с ногой? – спросила Астра.
– Возможен разрыв связок, но не думаю, – рассудил Карелин. – Крепко забинтуем, и все обойдется. Бинт есть?
Ульяновна принесла перевязочные средства и стояла, сложив руки под грудью, – может, еще что-нибудь понадобится.
– Как тебя угораздило? – ходил кругами Борецкий. – Зачем ты вышел из дому?
– Дай водки сначала, у меня зуб на зуб не попадает.
Полстакана перцовки сделали свое дело. Вишняков согрелся, его лицо обрело более-менее однородный цвет, глаза заблестели. Он рассказал, что проснулся от сильного беспокойства, с которым не мог совладать, вышел в коридор, и какие-то звуки внизу показались ему подозрительными. Он спустился и заметил в холле две тени. Ульяновна, в халате, с волосами, заплетенными в косу, размахивала в воздухе руками...
– Я крест спасительный творила! – возразила пожилая дама. – Так это вы были? А я, грешным делом, приняла вас за главного вурдалака. Едва жизни не лишилась со страху-то, ноги подкосились, в глазах потемнело, не помню, как в своей комнате очутилась, сколько пролежала без чувств, двери даже не заперла...
– Егор, ты их видел? – нетерпеливо спросил Борецкий, имея в виду грабителей. – Кто такие?
– Горел только ночной светильник... Я разглядел два темных силуэта. Они меня тоже засекли и бросились к дверям. Пока я одевался, – в чем попало на мороз не выбежишь, – их и след простыл. Ну, думаю, от меня не уйдете! И давай в погоню. В парке тьма кромешная, но у них был фонарь. Луч впереди мелькал, а потом погас. Хорошо, что начало светать...
– Что ж ты меня не разбудил? – недоумевал хозяин дома.
– Зачем попусту шум поднимать? Мало ли кто спьяну забрел? Пошутить хотели. Праздник ведь!
– Ничего себе, шуточки – вломиться ночью в чужой дом, перевернуть все, женщину напугать до полусмерти.
Вишняков подавленно вздохнул.
– Честно говоря, я решил, что эти двое – парни-«грифоны», и ты им велел устроить продолжение шоу. Не хотелось попасть впросак, вот и отправился за ними. Любопытно стало, куда они побегут? Я думал, во флигель, а они в аллею свернули. Тут во мне охотничий азарт проснулся, я уже не рассуждал, просто пустился за ними следом. Не догнал, конечно, из сил выбился и повернул назад. Ветер поднялся, холод до костей пробирает. Хотел путь сократить, срезать угол, как мне казалось, а вместо этого чуть ногу не сломал. Зацепился за какой-то ствол под снегом, тот хрусть, и я кубарем в овраг скатился. От боли в голове помутилось, я даже отключился на какое-то время. Потом в себя пришел, сообразить не могу, где это я... Попробовал встать – куда там! Аж искры из глаз посыпались! И на помощь звать некого. Ветер воет, стволы от стужи стонут, и все белым-бело вокруг, ни неба, ни земли, только снег. Жуть меня пробрала. Как будто мне на ухо шепчет кто-то: «Ну, вот и конец твой, Егор, вот и могила твоя ледяная... сплела я тебе саван... сплела белый покров мертвецу...»
– Тьфу на вас! – испугалась Ульяновна. – Какая еще могила? Нашлись, слава богу. Теперь мы вас быстро на ноги поставим. У меня мазь на живокосте припасена – старинное народное средство, лучше всяких нынешних медикаментов. В два счета заживет ваша лодыжка.
– Неужели ты не слышал, как мы тебя звали? – не поверил Бутылкин. – На весь парк орали! Все зайцы разбежались, лисы в норы попрятались, а ты – ни гугу.
Вишняков покачал головой, криво улыбаясь.
– Не слышал... Замерз сильно, вероятно, сознание терял. Ничего вспомнить не могу, как в тумане был...
Его глаза нашли Астру и остановились на ней. Она не задавала вопросов, сидела молча, погруженная в свои мысли. Матвей закончил накладывать повязку.
– Не туго?
– Нормально...
– Надо было всех разбудить! – сказал Борецкий. – В доме остались трое мужчин, а ты один решил бандитов догонять. Ну, догнал бы, и что дальше?
– Чего вы пристали к человеку? – вмешалась Алина. – Ему отдохнуть надо, душ горячий принять и лечь. Не видите, у него температура?
Лицо Вишнякова и правда покраснело, на лбу выступила испарина.
– Я помогу... – вызвался Матвей.
Брюнетка Чара, похожая на цыганку в накинутой на плечи цветастой шали, вдруг вскочила и подошла к Борецкому.
– А где же Лея? – громом среди ясного неба раздался ее вопрос. – Она так и не вернулась...
Глава 28
Перспектива новой вылазки в парк привела в ужас всех, кроме Ильи Афанасьевича. Неутомимый и деятельный, он тут же начал давать указания:
– Женщин не берем. Со мной идут только добровольцы.
– Громко сказано! – усмехнулся Матвей. – Вишняков не способен и шагу сделать. Одного мужчину надо оставить в доме...
– Это буду я! – вызвался Бутылкин. – Думайте что хотите, но в лес я больше ни ногой. У меня уши, кажется, отморожены.