— Зиновий!.. — Закидон снова призвал собутыльника к действию. — Наливай. Лейтенант?..
— Я при исполнении, — машинально ответил дядя Гоша. — Кстати, а где Борис Устинович?
— Нашему коллеге пришлось срочно уехать, — сказал Зяма. — Но вы не огорчайтесь: мы с коллегой продолжим его дело. Он оставил нам план работы, наметил цепь экспериментов… Наука не должна стоять на месте. За это и выпьем!
И снова послышался звон стаканов.
— А где ваш коллега?
— Он подбросил Бориса Устиновича к городу. Скоро вернётся. А я вот остался. Ногу поранил. Собака цапнула.
— Собака? Может, она бешеная?! Нужно вызвать врача!
— Нет. Не нужно. Спасибо за заботу.
— Как знаете… А что ж Борис Устинович так торопился? — продолжал расспросы дядя Гоша. — Не попрощался даже.
— Его любимый племянник заболел… — пояснил Зяма-Дуремар. — Температура под сорок. Вот Ратинов и сорвался с места, позабыв обо всём.
— А адресок племянника случайно не помните?
— Нет. Случайно не помним. Где-то в Подмосковье… — продолжал беззастенчиво врать Дуремар. — Дело в том, что мы с Ратиновым соседи. Телефона у него нет, поэтому звонят обычно мне. Я как узнал об этом несчастье, сразу сюда, а Боря сразу отсюда. Мы с коллегой подменим друга, чтобы ему от начальства не влетело. Начальство у нас строгое.
— У нас тоже, — кивнул дядя Гоша. — А документики у вас имеются?
— А как же! Вот, пожалуйста, начальник. Проверяйте. Это мой паспорт.
— Ну зачем так? — смутился дядя Гоша. — Какой я начальник? Я для порядка спрашиваю…
— Понимаем, понимаем… — хохотнул Дуремар. — Наша служба и опасна и трудна…
Едва лейтенант начал изучать паспорт Дуремара, как раздался стук и в комнату вошёл почтальон Петрович.
— Телеграмма, — сказал он. — На имя Зиновия э-э…
— Это от Ратинова, — вскричал Дуремар. — Что с его племянником?
— Распишитесь в получении… Вот здесь. Хорошо.
— Доехал благополучно. У племянника свинка… Борис. Хм. При чём здесь свинка?
— Это болезнь такая, — пояснил дядя Гоша. — Дайте мне телеграмму… Ага. Отправлена сегодня утром из города… Подпись: Борис… Н-да…
— Вас что-то удивляет?
— Да так…
— А всё-таки?
— Поступил сигнал, что в этом помещении произошло убийство. По должности я обязан проверить.
Раздался громкий хохот, и громче всех смеялся Зяма.
— Убит! — заливался он. — А он телеграмму прислал! Это покойник-то! Да… Плохие у вас осведомители, товарищ лейтенант. По-моему, они над вами просто подшутили.
— Возьмите телеграмму… И документы. Всё в порядке. — Дядя Гоша прокашлялся. — Прошу меня извинить. Неверная информация. Ух и задам я этим шутникам!..
Санчо в отчаянии обхватил голову руками. Бывают на свете наивные простаки, но дядя Гоша им всем фору даст!
— Нет, начальник! — заливался Зяма. — Ты должен все здесь осмотреть. Может, мы спрятали труп под матрасом? Или в той соломенной корзине? Или в бутылке? Ой, не могу!.. И кто ж тебе такой сигнал дал, а?
— Да так… Мальчонка один.
— Уходим! — шепнул Санька друзьям. — Конец мне!
Они помчались прочь от проклятого дома, от кровожадных злодеев и от бестолкового дяди Гоши, которого не обманет только ленивый. Смертельная опасность нависла над головой Знаменитого следопыта, и надеяться ему уже было не на кого. Оставалось только бежать — бежать на край света, подальше от бандитов и от попустительства властей, сменить имя, причёску, спрятаться под одеяло, всё позабыть и начать новую жизнь, потому что не хотелось, ох как не хотелось ему танцевать лебединую песню под дудку беспощадного Зямы.
Ася Чёрная Метка так спешила рассказать пиратам о разведанных секретах, что едва не попала под машину. Чёрный «Форд» вильнул в сторону и затормозил так резко, что развернулся поперёк дороги. Ася остолбенела.
Когда осело облако пыли, она открыла глаза и увидела перед собой водителя. Это был полный мужчина с такими же чёрными, как его машина, глазами. Брови мужчина сердито хмурились.
— Тебя в школе не учили правилам дорожного движения?! — строго спросил он.
— Я… Меня… — в растерянности промямлила грозная пиратка. — Обходите автобус, троллейбус сзади, трамвай — спереди. Вот.
Руки её дрожали, губы тряслись, а в голове царила полная сумятица. Видно, сердитый водитель понял её состояние. Он усмехнулся, погладил Асю по голове, словно она была совсем маленькой, и спросил, как её зовут.
— Ася, — ответила девочка. — Но можно называть Ася Чёрная Метка.
— Ага, — закивал головой водитель. — Припоминаю. Пираты, остров сокровищ, последнее предупреждение, пиастры, пиастры… — Он улыбнулся ещё шире и протянул руку. — А меня зовут Константин Михайлович. Но можно называть Костя Золотой Пиастр.
— Нельзя, — покачала головой девочка. — Вы не приняты в Береговое братство. И на золотой пиастр вы не похожи…
— А на кого я похож?
— На Карабаса-Барабаса.
— Годится. — Карабас пожал Асе руку. — А ты куда так спешила? Не на абордаж? Может, подвезти?
— Мама не разрешает мне садиться в машину с незнакомыми людьми, — сказала девочка.
— Но ведь мы уже знакомы.
— Да, действительно… Тогда подвезите меня на Тортугу.
— Куда?
— К реке. — Ася решительно направилась к машине. — Я вам покажу. Только побыстрее: мне нужно предупредить своих друзей о заговоре. В любую секунду может начаться битва, и тогда реки покраснеют от крови и небеса переполнятся павшими душами. Понимаете?
— Нет, — честно признался Карабас. Он завёл мотор, и машина медленно тронулась с места. — А кто плетёт нити заговора? Если, конечно, это не секрет.
— Конечно, секрет… — многозначительно сказала Ася. — И я не могу рассказать его непосвящённому, хотя о подлости рыцарей Ордена Золотого Льва нужно бы трубить на каждом углу. Представляете, они хотят пожаловаться дяде Гоше! Сами потеряли знамя, а свалить всё хотят на нас! Теперь поверните налево… И прямо — вон до того столба.
— Пожаловаться милиционеру?
— Угу. Хотят, чтобы он отыскал их Золотого Льва. А ещё называют нас бандитами, хотя мы пираты, — пожаловалась Ася. — А ещё вынашивают коварные планы: хотят взять нас за горло и посадить в тюрьму, но боятся, что у нас есть сообщник! Только никакого сообщника у нас нет, просто рыцари такие трусливые! Мухи они сонные! Целое утро зевают, зевают… Будто ночью не спали.
Карабас с интересом посмотрел на девочку.
— Не спали?.. Хм… А вот знамя… Как оно выглядит?
— Ничего особенного. Белый фон, Золотой Лев. Вернее, не золотой, а оранжевый, потому что золотой краски у них не было. Но на самом деле лев, конечно, золотой. В честь него рыцари и назвали свой орден. Говорят, что Лев — это сила добра, потому что он сильный и сверкает. И перед ним в ужасе разбегаются тени зла. Только наш Синий Дракон в сто раз лучше! Он ужасный и…
— Подожди, подожди, — прервал девочку Карабас. — А как зовут рыцарей и где они живут?
Ася Чёрная Метка подробно перечислила рыцарские звания своих недругов и дала адреса их родовых замков.
— А ещё у них есть карта, — прошептала она.
Машина вильнула в сторону и чуть не врезалась в телеграфный столб. Карабас еле справился с управлением.
— Какая карта? — спросил он.
— Не знаю. Пока не знаю. Они хотят что-то доказать этой картой. Взглянуть бы на неё одним глазком… У нас тоже есть карта — настоящая, пиратская, с крестиком на месте зарытых сокровищ. Лёшка Кишкорез её два дня рисовал. Только мы никаких сокровищ всё равно не нашли. Наверное, он не там крестик поставил.
— А та карта… Рыцарская. — Карабас заметно волновался. — У кого она?
— У рыцарей.
— У кого именно? — Он едва удерживался, чтобы не сорваться на крик.
— У Санчо. Убрать паруса!
— Что?
— Бросить якорь! Приехали.
Карабас резко затормозил. Ася Чёрная Метка выскочила из машины и помчалась к поджидавшим её соратникам, чтобы только им одним рассказать о страшно секретной тайне.
ГЛАВА ВОСЬМАЯСПИРИТИЧЕСКИЙ СЕАНС
Санчо пребывал в такой печали, что даже отказался купаться. Конечно же, Макс и Тонька из солидарности тоже не полезли в воду. Так они сидели на берегу, смотрели на блики, весело играющие на речных волнах, и молчали. Где-то высоко в небе, невидимый, выводил трели жаворонок, шелестел камыш, а на том берегу дружно квакали лягушки.
— И отец сейчас где-то в Полесье, на съёмках, — шмыгнул носом Санчо. — А матери разве расскажешь такое? — Он тяжело вздохнул. — Пропала моя головушка.
— Рыцари Ордена Золотого Льва не должны унывать в такой ситуации, — попробовала успокоить Санчо Антонина.
— Да? А в какой ситуации они должны унывать?
— Ни в какой. — У Тоньки на любой вопрос всегда находился любой ответ. — Пропадать нужно с улыбкой, весело хохоча в лицо врагу. Я знаю, что у тебя получится. Это так просто.
Санчо опять вздохнул. Он совсем не был уверен, что это так просто.
— У меня бы, например, получилось. — Тонька мечтательно закрыла глаза. Наверное, видела себя Жанной д'Арк: вокруг пламя, палачи подкидывают вязанки хвороста, а она хохочет в лицо епископу города Бовэ, и богословам Парижского университета, и святым инквизиторам…
— Дура ты, Антонина, — сказал Макс. — Неужели не понимаешь, что бандиты покончат со всеми нами? Удавку на шею, и — прощай, любимый город…
— Как удавку?.. — Антонине сразу стало не по себе. Теперь она тоже не была уверена, что сможет смеяться в лицо врагам. С удавкой на шее особо не посмеёшься. — И мне тоже удавку?
— Всем! — отрезал Макс. — Поэтому мы должны искать помощи.
— Искали уже, — угрюмо сказал Санчо. — Теперь дядя Гоша горит желанием нас выпороть. Вот жизнь! — всплеснул он руками. — Налево пойдёшь — выпорют, направо пойдешь — удавят, прямо пойдешь…
— …утонешь, — закончила Тонька. Она посмотрела на реку, прищурилась. — Здесь у берега сразу метра три глубина. Без лодки — никак.
— Если, конечно, по воде ходить не умеешь, — задумчиво произнёс Макс. — Чёрный Генерал, например, умеет.