— Сейчас-сейчас! — засуетился маг, вытащил из кармана чёрный свёрток, встряхнул, разворачивая, и пнул эльфа коленом в бок: — Большой! Хватит страдать, помоги-ка! За плечи приподними. Ага-ага. Теперь ноги. Ага. И вот там прикрой. Вот так, — теперь Донни весь был обёрнут чёрной тканью, даже над головой оказался козырёк от прямых солнечных лучей. Под голову ему Роган подсунул свёрток с формой Руки, как раз для Дона и запасённой.
До эльфа вдруг дошла некоторая неправильность ситуации. Вот Дон. А… Лиса? Почему она… Квали обернулся к Лисе и встретился с ней взглядом. И тут же об этом пожалел. Очень стало неуютно. Кто бы мог подумать, что взгляд этих карих глаз, обычно такой тёплый, может излучать арктический холод. Квали съёжился. Так можно смотреть… Так ни на что нельзя смотреть, если не собираешься немедленно отнести это что-то на помойку и вымыть руки. С мылом, в горячей воде. А она смотрела. И молчала.
— Лиса! — Квали страдальчески поморщился. — Я… объясню!
— Да что ты? Ну попытайся, зятёк! — слово прозвучало, как трёхэтажный мат. — Только не поздновато ли? А может, и не зятёк? — Лиса явно была в бешенстве, но говорила негромко и удивительно спокойно. — А вот интересно, если б ты сегодня не прокололся — когда бы ты собрался поведать мне столь незначительный факт своей биографии? На свадьбе? Или и сватовство твоё — такая же лажа? Она ведь теперь человек по документам, чего стесняться-то? — Донни завозился в своём коконе, но Роган сделал большие глаза и замотал головой. Квали побледнел и выцвел, только уши горели от стыда.
— Да Лиса же! Всё не так! Я не вру! Ну посмотри, ты же Видящая!
— А зачем врать? Можно просто промолчать, так ведь? Оч-чень удобно! Ещё и «родителей» притащил! К чему был этот фарс, Квали?
— Да это действительно родители! И не фарс! Ну, как ты можешь обо мне так думать?
— А я и думать должна только так, как угодно на-фэйери? — скривилась Лиса в ядовитой ухмылке.
Эльф закрыл горящее от стыда лицо руками, замычал и закачался. Потом сел, где стоял, и сказал со спокойной обречённостью:
— Я им сразу сказал, чем это кончится…
Поскольку голос никто не повышал, Дэрри пропустил основную порку мимо ушей и обратил внимание на происходящее, только когда Квали с потерянным видом опустился на землю. Сработал рефлекс — младшего братика обижают! Непорядок! Братца Кваклю мог обижать только он, Дэрри! Ну, ещё родители — но тут он был бессилен. А остальные идут лесом в баню!
— Райя? Может, не стоит в таком тоне говорить с одним из правящей династии? — обратился он к разъяренной Лисе, как привык осаживать зарвавшуюся дворцовую прислугу: этакая смесь снисходительно-доброжелательного с воспитательно-назидательным. — Он хоть и младший, но, всё же, на-фэйери.
Гром, собиравшийся встать, и уже стоящий на четвереньках, сказал «У-у-у», лёг обратно и прикрыл голову руками. Квали отчаянно затряс головой и замахал руками…
— Нельзя? — медово улыбнулась Дэрри Лиса. — И думать нельзя, и говорить нельзя — вот беда-то! А сделать можно?
Принц часто и охотно общался с дамами из самых разных слоёв общества, и, как правило, инкогнито. Из-за этого самого инкогнито приходилось иногда и по физиономии получать. Когда ладошкой, а когда и ногтями — всякое случалось. Но теперь с ним случилась Лиса. Ни придворным этикетом, ни военной подготовкой явление под названием «Лиса» не предусматривалось, да и многократная трансформация не пошла Принцу на пользу. Поэтому прямой без замаха в челюсть он всё-таки пропустил, запнулся об лежащего на травке кормлеца, и цветущий куст шиповника с радостным треском веток принял полуголого Принца в свои колючие объятия. Квали болезненно зажмурился, Роган охнул, Донни тихо заржал, дёргаясь под тряпкой.
— А у тебя ещё морда цела только за счёт того, что ты болен! — развернулась Лиса к эльфу. — Тебя сейчас бить — себя не уважать, а до этого я, в отличие от некоторых, ещё не дошла! Но я надеюсь, — оскалилась она в многообещающей улыбке, — что ты скоро поправишься! — Дон опять захихикал. — А ты порадуйся пока, я с тобой дома поговорю! — сверкнула она глазами в его сторону. Дон обескуражено затих. — На-фэйери! — взмахнула Лиса руками. — Вокруг одни на-фэйери, прям сплошняком, аж плюнуть некуда! Тьфу! Срань Жнецова! — смачно плюнула она, решительно развернулась и пошла в лес, раздраженно шипя сквозь зубы. Квали дёрнулся было вслед, но Роган ухватил его за штанину.
— Стой-стой! Пусть погуляет! Ага-ага. Авось, успокоится.
Гром выглянул из-под руки, обследовал Мир на наличие в нём Лисы, не обнаружил и поднялся на ноги. У него, в отличие от Дэрри, одежда уцелела вся, потому что «на природе» Гром предпочитал гулять в свободных чёрных трусах до колен. Он бы и их с удовольствием снял, но почему-то это казалось ему неправильным, и трусы он стоически терпел. Они даже остались целы, только сползли вниз. А вот от принесённого хвороста осталось две кучки праха.
Говорящий куст неподалёку сыпал отборным матом, рычал и нервно тряс ветками. Гром обошёл страдающее бешенством растение со всех сторон, рассмотрел. Подобрал свою куртку, одел, натянул ворот на голову и нырнул в цветущие недра. Куст заговорил уже на да голоса, у него явно начиналась шизофрения. Потом последовал рывок — и Гром выпрямился, держа за пояс штанов взвизгнувшего Дэрри.
— Ну ты… — Гром опустил Принца на траву и постучал себя по лбу. — Это ж… Лиса. А если б палочкой?
— Какой ещё палочкой? — возмущённо прошипел Принц, разглядывая испещрявшие грудь царапины и пытаясь когтями выдернуть шипы. Роган поспешил ему на помощь с пинцетом и занялся изрядно ободранной спиной — большинство шипов воткнулись именно туда.
— Так… А! — махнул рукой Гром, глядя на на-фэйери, как на убогого и скорбного разумом. Отошёл к Дону, кивнул ему и сел рядом. Дон опять захихикал и задёргался.
— Лиса — хищник мелкий, но свирепый, — радостно поведал он.
— Как это ты вчера сказал — «поорёт»? — задумчиво припомнил Квали вчерашние слова брата.
— Если эта ваша свирепая станет Видящей Короны — уйду, нафиг, в Казарму жить! — задумчиво исследовал Дэрри челюсть на предмет комплектности зубов. — Я, кажется, понял насчёт дров. Нет, полена. Папа так и сказал: «Полено» Это я… Да. Она всегда такая?
— Ага, — дружно кивнула Рука дэ Стэн. Дон опять счастливо хихикнул.
— Чего ты вообще-то сунулся? — посочувствовал брату Квали. — Она бы меня сейчас убила — и простила бы тут же. Ещё и пожалела бы. Понимаешь, она молча злобу копить не умеет. Сразу разбирается, что, кому, чего и сколько. Ну и… Вот ты и попал.
— Ага. А «тема полотенца»? Там в уголок свинец зашит или шипы по краю? Да понял уже, понял: сам дурак! — поднял он руки, видя, что ему собираются ещё что-то объяснять. — Просто увидел, что тебя бьют, и отвлечь решил…
— Тебе удалось! — хихикнул Квали.
— Ага. Тьфу, — сплюнул Дэрри обломок зуба и поворочал языком, ощупывая остаток. — Знаешь, я почувствовал. Ладно, вырастет, — он поблагодарил Рогана, сообщившего ему, что с шипами, вроде — всё, и подошёл к остальным. — И вообще: привет, Дон! А то мы как-то всё не о том. А я-то гадал — что значит «пропал без вести». А ты вот как, значит…
— Привет, — улыбнулся Донни. — Слушайте, а что вообще происходит? Не, всё здорово, но я ни фига не понимаю! Где это мы? И почему…
На поляну вылетела раскрасневшаяся и взмокшая Лиса.
— Звери! — выдохнула она, окидывая тёплую компанию совершенно диким взглядом. — Где Звери? Если с вами так — а Звери как? Туда уходили, но их там нет, — она встретила удивлённые взгляды и поняла, что никто об этом даже не задумывался. Махнула рукой, промчалась через поляну и, проломив заросли таволги, исчезла из глаз. Все, кроме Дона, обеспокоенно вскочили и ринулись за ней.
Лиса выскочила на берег. Ручей был пуст. Только вот там, ниже по течению, у самой кромки воды плавал клочок чёрного меха, и радостно поющие струи растаскивали его на волоски.
— Тихий! — задохнулась слезами Лиса. На подгибающихся ногах дошла до клочка, опустилась на колени, бережно выловила. Она чувствовала! Чувствовала! Когда там, в лесу, эта мысль ожгла её, она бросилась назад с надеждой: может, всё в порядке, а она просто заполошная дура? А всё не в порядке! Вот этот клочок — всё, что осталось от пяти огромных добродушных созданий, одно присутствие которых делало мир лучше! А она даже поговорить с ними как следует не успела! — Тихи-ий… — заревела Лиса уже в голос. — Да будь они прокляты, эти ваши песенки! Убью на хрен! — заорала она вампирам и эльфу, выскочившим вслед за ней на берег, и погрозила кулаком с зажатым в ней клоком шерсти. Рогану повезло: он сразу безнадёжно отстал, было слышно, как он ломится сквозь таволгу. Проклятия Видящей Квали вынести уже не смог. Сначала нервотрёпка с Донни, потом он чуть не убил своих друзей, а теперь ещё и это. Он позеленел, глаза закатились, и Гром едва успел его подхватить на руки. Но этого Лиса уже не видела. Кусты на другом берегу с шумом взорвались, и чёрная молния с тяжеловесной грацией перемахнула ручей, сразу отгородив Лису от остальных. Лошадиные уши были чисто по-кошачьи прижаты к голове, грива дыбом, шея изогнута и опущена, лапа с впечатляющего размера когтями приподнята в угрозе. Вампиры замерли. Их внимательно осмотрели ярко-голубые глаза, угрожающее шипение постепенно смолкло, сопровождаемое воплями Лисы: «Нет, нет, Тихий, их не надо, не надо!», лапа опустилась. «Чё стряслось-то, сестричка? Они? Тебя? Не может того быть, я их знаю!» Зверь вывернул шею к Лисе, широкий, раздвоенный на конце язык прошёлся по лицу Лисы, впрочем, боком Зверь всё ещё прикрывал её от предполагаемых врагов. «О! Солёненькая! Так чё ревёшь-то?» А Лиса уже висела у него на шее и без слов выплакивала, как она напугалась, и какой это был ужас, и своё облегчение, что он жив, и вообще, как они могли уйти и не сказать! И не Звери они после этого, а скоты настоящие, разве можно так делать? Ведь беспокоятся все!
— Да слышал я твою панику, тока не понял — о чём звон, вообще? Мы там… того… заняты слегка так. Дела! — хихикнул Тихий. — Такая песенка прикольная! Ай-яй-яй! — он вдруг взметнулся на задние лапы и забил передними в воздухе. — Давненько не слышали! Теперь щеночки будут! Ой-ё-ёй! Ты не парься, всё пучком! Мы попозже подвалим, как стемнеет! Ай-я-яй! — и он исчез в кустах на другой стороне. Лиса села на песок в полной прострации, тупо глядя ему вслед. Этак и впрямь кормлецом станешь, и Тень не понадобится.