Я в это время усадил Аллу на землю и пытался ей в лицо заглянуть – крупной бетонной крошкой сыпануло ей щедро. Глаза у девушки слезились, она пыталась мне что-то сказать, но запыхалась настолько, что у нее не получалось, лишь грудь бурно поднималась под грязной майкой.
– Подожди, подожди, сейчас промоем, – скинул я с плеча рюкзак, доставая бутылку с водой. Когда откручивал крышку, столкнулся с очень внимательным взглядом Вики, которая стояла рядом, не давая Алле глаза руками тереть.
– Я сейчас иду обратно, – продолжал громко говорить Руслан, – там осталось еще много людей, надо попробовать спасти кого-нибудь. Запомните, отсюда ни шагу! Всех, кто…
– Смотрите! Смотрите! – вдруг подскочила одна из девушек, которую я недавно мельком видел выпрыгивающей из окна первого этажа.
В глаза мне тогда, да и сейчас бросилась ее обтягивающая футболка кричащего салатового цвета. Из наших, в смысле из туристической группы. Кроме нее заметил еще несколько знакомых лиц, но немного. И ни Гашникова, ни коммандоса, ни гида Валеры, да и никого из сдружившейся компании парней заметно не было. Снова мазнув по салатовой девушке взглядом, я посмотрел по направлению ее руки и с чувством невероятной радости увидел приближающийся к нам вертолет. Сложные, неописуемые чувства сразу появились: ведь вертолет – это билет на большую землю, это возможность – р-раз, и исчезнуть с территории Зоны, а уже через какое-то время находиться в комфорте привычного мира, смотреть новости в Интернете и прихлебывать любимый фруктовый чай. Отдав бутылку с водой Вике, лишь мельком глянувшей на приближающийся вертолет, я поднялся, пытаясь совладать с эмоциями. Это ведь все, кто рядом сейчас, в зоне меньше четверти часа, а я уже который день по ней шляюсь!
– Нет!!! Эгей, нет!!! – вдруг вырвал меня из грез истошный крик. Один из патрульных, тех, что выбрались вместе с нами с территории базы, вдруг побежал вперед, яростно размахивая руками и подпрыгивая, пытаясь привлечь к себе внимание.
– Стой! Стой, придурок! – не выдержал Руслан, пытаясь одернуть ооновца.
Но пилот вертолета уже, видимо, заметил нас, и винтокрылая машина склонилась набок, со снижением заваливаясь в нашу сторону.
Восходящее солнце, показавшееся из-за горизонта, бликануло от поверхности многосекционной, будто голова стрекозы, кабины, и на мгновение я заметил сидящего там летчика. Но сразу же кабина скрылась из виду – только желтое брюхо с расставленными стойками шасси проплыло над головой. Вертолет, пролетев над нами, обдав гулким рокотом двигателя вкупе с шелестом лопастей, заложил вираж и снова полого пошел в сторону базы. Обычный транспортник, Ми-8, если не ошибаюсь, и в желтой раскраске, а не в белой, как машины ооновского контингента.
– Нет!!! Стой!!! – даже кинулся было один из патрульных следом за вертушкой, но бросившийся наперерез ему Руслан схватил бойца, удерживая на месте.
Не выдержав, я тоже сделал пару быстрых шагов, раздвинув плечом нескольких человек, чтобы лучше видеть происходящее. Вертушка между тем, унося с собой гулкий перестук двигателя, уже приблизилась к базе, а мы все наблюдали за этим, затаив дыхание.
«Он что, не в курсе, что произошло?» – запоздало мелькнула у меня мысль. Наблюдая за машиной, я даже предположить не мог, что летчик вот так спокойно направится в сторону базы патруля, на которой сейчас резвилась Зона. О том, что пилот не в курсе, у меня и мысли отчего-то не было. А ведь, скорее всего, так – прошло-то немного совсем времени с того момента, как мы оказались за новым периметром.
Приближаясь к забору части, пилот, видимо, что-то почувствовал и попытался резко набрать высоту. Махнув хвостом, вертолет резко задрал кабину, пытаясь уйти вверх и в сторону, но это была не стремительная боевая машина, а простой работяга-транспортник, к желаемой сейчас пилоту резкости маневров не способный.
Перекрывая частый перестук двигателя, что-то треснуло, и к машине будто электрический разряд рванулся со стороны упавшего крана. Вспышка, снова треск, и еще одна вспышка, настолько яркая, что я даже глаза отвел на мгновение. Тут же, впрочем, снова завороженно вернувшись взглядом к винтокрылой машине.
В первые мгновения показалось, что обошлось, даже вздохнул с облегчением – вертолет по-прежнему набирал высоту, уходя вверх и в сторону, но тут машина слегка клюнула носом, а после будто задрожала. И сразу же потерялась плавность движения – если до этого это был летательный аппарат, подчиняющий себе законы аэродинамики, то сейчас машина в небе начала двигаться неуклюже. Двигатель застучал неровно, с перебоями, с одного бока повалил сначала едва заметный дым, через мгновение вдруг рванувшись густыми черными клубами.
Заметно было, что летчик из последних сил пытается удержать машину в воздухе, но даже мне стало ясно, что это агония. Так бывает, когда стоишь на жердочке и, потеряв равновесие, отклоняешься назад, взмахами рук пытаясь вернуть себе прежнее положение. Но уже понимая, что не поможет. И, зависнув на несколько мгновений, все же спрыгиваешь вниз.
Здесь цена падения была выше, и это прекрасно понимал пилот, пытаясь удержать машину от заваливания и неконтролируемого падения. Вот только летел сейчас вертолет на нас, пронзительно понял я. Не летел, а падал уже.
Понял это не я один, судя по предостерегающим возгласам, и все вокруг прыснули по сторонам, за исключением нескольких раненых, лежащих на земле. Подбежав, я толкнув Вику в сторону, крикнув что-то, и бросился было следом, но тут же вспомнил об Алле.
Не понимая, что происходит, девушка поднялась, щурясь и всматриваясь вперед, в сторону приближающегося шума. Ее схватил Велик, отбегая в сторону, я же развернулся и завороженно наблюдал за тем, как вертолет ударился в склон неподалеку, заскользив в нашу сторону, заваливаясь вперед. Продолжающиеся крутиться лопасти рвали землю, в сторону летели ошметки травы, части фюзеляжа, брызнуло осколками кабинного стекла. Вертолет будто погружался в землю, сминаясь все сильнее, и в последний момент я сквозь брызги стекла в кабине увидел вскинувшего в отчаянном жесте руки пилота. Но тут машина кувырнулась вперед, одной из широких лопастей хлестким ударом отрубило хвостовую балку, которая рванулась вперед и вверх, а обломки несущего винта разлетелись по сторонам. Одна из стремительно метнувшихся в сторону лопастей, кувыркаясь, догнала бегущую прочь девушку в салатовой футболке, разрубив и смяв ее, а после, ударившись в землю, подскочив, врубилась в группу человек из пяти. Позади меня что-то вжикнуло, пролетая, но не задело, к счастью.
Кувырнувшийся вертолет, наконец, прекратил резкие движения агонии, погасив инерцию удара, и медленно-медленно начал заваливаться вбок, открывая взгляду свои развороченные внутренности.
Выпрямившись – когда припал к земле, даже не помнил, – я поднялся и сделал несколько осторожных шагов в сторону упавшей машины. Но тут же, почти сразу, в воздух рванулись клубы дыма, а после стали видны языки пламени. В лицо дохнуло жаром, и я бросился прочь.
Жахнуло так сильно, что я несколько метров еще по воздуху пролетел, подкинутый горячим воздухом ударной волны. Прокатившись по земле, остановился и тут же зажмурился от страха – с неба посыпались дымящиеся обломки.
Минут десять потребовалось всем разбежавшимся, чтобы собраться вместе. Выжившие устроились на противоположном от места падения вертолета склоне, который ярко полыхал и чадил завесой черного дыма, уже контрастно выделявшейся на бледно-голубом, еще не набравшем дневной синевы небе.
К счастью, нашелся доктор. Ну, может, не доктор, но разбирающийся в медицине человек – под его руководством несколько патрульных суетились, укладывая раненых, сам же он помощь кому-то оказывал. Руслан в это время в сопровождении нескольких патрульных уже направлялся в сторону базы.
Подобрав с земли свой рюкзак, я бегом отнес его Вике, которая рядом с Аллой сейчас находилась. Та уже глянула на меня более-менее осмысленно раскрасневшимися, слезящимися глазами, в которых мелькало узнавание. Начала видеть, наконец.
– Держи, вода там и еды немного, если что, – протянув рюкзак Вике, снова натолкнулся я на внимательный и удивленный взгляд с невысказанным вопросом.
Не обращая внимания, развернулся и побежал по следам ушедших обратно в сторону территории разрушенной базы, откуда до сих пор раздавались разрозненные крики и фоновый шум катастрофы. Мельком увидев Пашу, в группе рядом с ранеными, махнул ему рукой. Велика видно не было. Надеюсь, вертолетом его не пришибло.
Лёха оказался в числе группы направлявшихся вместе с Русланом в сторону базы – стоило мне только их догнать, как он появился откуда ни возьмись, легко пихнув меня в плечо.
Пройдя по утоптанной траве и опять обогнув воронку с покореженным броневиком, мы подошли к воротам, одна из створок которых по-прежнему висела скособоченная. Пулеметная вышка рядом, по ощущениям, еще больше оказалось окутана лохмотьями ржавого цвета. Вдруг из ворот с криками выбежали сразу несколько человек, несущих пару носилок.
– Туда, на холм! – сразу сориентировал их Руслан, махнув рукой в сторону черного столба дыма, и обернулся к нам: – Парни, внимательней! На территории полно аномалий, и думайте, прежде чем каждый шаг сделать. В здания с ходу…
За забором, в отдалении, затарахтел автомобильный двигатель и резко взревел, набирая обороты. Судя по звуку, водитель давил на педаль не щадя машины, и рев стремительно приближался. Через несколько мгновений из ворот вылетел патрульный джип, со скрежетом дернув боком по стойке ворот и едва не перевернувшись, вошел в пологий поворот грунтовки, подняв кучу пыли.
– Во, мля, придурок, ты что делаешь!.. – заорал Рус от неожиданности, наблюдая за промчавшейся машиной.
Да, гонять по территории Зоны на транспорте – особый ум надо иметь. И завещание, желательно. Хотя этот счастливо миновал то место, где броневик в груду металла превратился. Но тоже далеко не проехал.
Неожиданно – в плане трагичности мгновения, а не ожиданий – с машиной произошло что-то непонятное – «пикап» сначала вроде даже чуть подпрыгнул, а после будто ухнул вниз с одновременным звуком хлопков лопнувших колес. В клубах пыли внедорожник прочертил немного по дороге и, перелетев канаву, так что в сторону бампер и мелкие клочья обломков взвились, поскользил по траве поля. Белый кузов машины – мне даже отсюда было видно – пошел чернеющими на глазах пузырями, и вдруг джип полыхнул сверкающим болидом. За миг до того, как машина была объята пламенем, пассажирская дверь открылась, и оттуда выпрыгнул человек, покатившись по земле. Но почти сразу он поднялся, сделал несколько шагов и вдруг упал на колени, будто сломанная кукла. Отсюда мне было заметно, какая темная у него кожа.