– И что теперь с Сивилом?
Чейд вздохнул.
– Ситуация непростая. Дьютифул настоял, что должен присутствовать на его допросе. Теперь Сивил душой и телом принадлежит принцу, который защищал его передо мной. Что ж, если ему должен служить Одаренный, мы можем не сомневаться в верности Сивила. Дьютифул убежден, что семья Брезинга действовала под жестоким давлением. Даже я почти поверил Сивилу. Если прежде он и сочувствовал Полукровкам, то самоубийство матери и то, как они обращались с ним самим, избавило его от иллюзий. Он ненавидит их всей душой.
Полукровки заставили леди Брезингу подарить принцу кошку, пригрозив, что они расскажут всем, что ее семья Одаренные. Таким образом, леди Брезинга оказалась во власти Полукровок. Она не просто владела магией Дара, но и совершила предательство против трона Видящих. Полукровки разделили мать и сына. Сивила отослали в Олений замок, приказав завязать дружеские отношения с принцем и заставить его использовать Дар.
Кроме того, Сивил должен был шпионить за Дьютифулом. Только в этом случае они обещали сохранить жизнь его матери. Так особняк Гейлтон стал для нее тюрьмой. Полукровки оказались жадными. Сначала они захватили дом и винный погреб, потом все состояние. Если она оказывала сопротивление, они угрожали выдать ее сына правосудию. В конце концов они забрались в ее постель. Этого она уже не смогла перенести. Очевидно, они недооценили силу ее духа. Да и сам Сивил оказался мужественным юношей.
Рассказ Чейда производил жуткое впечатление, но я не стал углубляться в подробности. Я еще не все выяснил.
– А как насчет Хении? Принц передал тебе, что я ее видел?
Чейд заметно помрачнел.
– Передал. Но… ты не мог ошибиться? Мои шпионы в городе ничего о ней не слышали.
Я заставил себя вернуться в те краткие мгновения перед своим арестом.
– Я был ранен, вокруг царил полумрак. Но… не думаю, что я ошибся. К тому же она женщина из воспоминаний Олуха. Хения предлагала золото Пэджету и Лодвайну за Шута и за меня… так мне кажется. Уж не знаю, что она хотела у них купить. Лодвайну она не нравилась. Каким-то образом Хения связана со случившимся.
Чейд поднял руку.
– Значит, она сумела ловко замести следы. В городе ее никто не видел.
Слабое утешение. Лодвайна шпионы Чейда тоже не сумели найти. Однако я не стал говорить об этом вслух.
– В замке остался шпион Полукровок. Тот, кто отвел Олуха к Лодвайну.
– С конюхом Сивила произошел несчастный случай, – небрежно ответил Чейд. – Его нашли мертвым в конюшне – жеребец нанес ему несколько смертельных ударов копытами. Никто не знает, зачем несчастный вошел к нему в стойло.
Я кивнул. Еще одну угрозу удалось предотвратить.
– А что стало с владениями семьи Брезинга?
Чейд отвернулся.
– Трагическая весть достигла замка в тот день, когда тебя арестовала городская стража. Леди Брезинга умерла от отравления. Вместе с ней погибли ее гости и слуги. Ужасно печальная история, но обошлось без скандала. Сначала обнаружили ее тело, но через несколько дней заболели и быстро скончались остальные. Ядовитая рыба, так я слышал. Тело леди Брезинги отвезли в дом ее матери для похорон. Сивил отправился исполнить свой тягостный долг. Принц Дьютифул послал с ним свою почетную стражу, что показало, как высоко он ценит друга. Было принято решение, что Сивил вернется после похорон в Олений замок, где и останется до наступления совершеннолетия. Гейлтон будет закрыт, но королева направила туда людей и управляющего, которые будут следить за поместьем в отсутствие Сивила.
Я задумчиво кивнул. Пусть принц называет Сивила своим другом, но Чейд будет следить за ним в течение ближайших нескольких лет. Самое разумное решение. Причем Сивил может считать, что ему предоставили защиту или посадили в золотую клетку, – это уж как ему будет угодно. Все устроилось весьма удачно.
Интересно, как решил Чейд эту задачу? Быть может, леди Розмари нашла повод посетить Гейлтон или к отравлению приложил руку шпион Чейда, находившийся в самом поместье. Впрочем, сейчас Розмари трудно путешествовать – ведь у нее обожжено лицо. Я внимательно посмотрел на Чейда, и он с недоумением встретил мой взгляд. Я быстро наклонился вперед и коснулся пальцами его щеки. Никакой краски, лишь здоровая розовая кожа. И никаких следов ожога.
– О Чейд!.. – укоризненно произнес я, и мой голос дрогнул. – Будь осторожен. Ты бродишь в темноте, и никто из нас не знает, чем нам придется платить. Никто.
Он позволил себе улыбнуться.
– Цена меня мало волнует, когда мне известно, что́ я покупаю. Мои ожоги исцелены. И впервые за много лет я не чувствую боли в коленях и суставах. А ночью крепко сплю. Я даже стал лучше видеть.
– Ты не сам это делаешь.
Он молча смотрел на меня, отказываясь отвечать, но я и так догадался.
– Ты используешь силу Олуха, – с укором сказал я.
– Он не против.
– Ты не знаешь, как это опасно. Олух не понимает, чем он рискует.
– Как и ты, – резко ответил Чейд. – Фитц, иногда нужно уметь рисковать. Сейчас именно такое время. Нам необходимо выяснить, как можно использовать Силу. Когда принц отправится на поиски Айсфира, ты будешь его сопровождать. И тогда ты должен будешь представлять себе все возможности Силы. Это, – он ударил себя в грудь, – настоящее чудо. Если бы мы владели таким средством, когда болел король Шрюд, он бы не умер. Ты только представь себе, какие перед нами открываются перспективы!
– Тебе тоже не мешает подумать, – возразил я. – Представь себе, что Шрюд до сих пор правит Шестью Герцогствами. А потом спроси себя: почему этого не произошло? Ведь он учился не у Галена. Мастером Силы тогда была Солисити. Разве она не владела Силой гораздо лучше, чем все мы? Быть может, она знала, как продлить его жизнь? И почему не продлила свою собственную? Возможно, они знали о цене, которую придется заплатить, и она их не устроила?
– Или у них не было круга, который мог бы им помочь? – парировал Чейд.
– Он мог бы воспользоваться кругом Галена.
– Ну, тут мы не знаем наверняка. Почему нужно предполагать только худшее?
– Возможно, меня научил осторожности один мудрый старик. Тот самый, который теперь ведет себя глупо.
Щеки Чейда заметно покраснели, а в глазах загорелся гнев.
– Ты не в себе. Или еще хуже. Ты такой на самом деле. Послушай, щенок. Мой брат умирал у меня на глазах. Я видел, как истощается здоровье короля Шрюда, и находился рядом с ним, когда он не знал, что разум ему изменяет. Как и в те дни, когда король понимал, что тело и разум его предали. Трудно сказать, какие из них были страшнее. Если бы он умел Силой излечить себя, он сделал бы это, какой бы высокой ни оказалась цена. Однако необходимые знания утеряны. Я намерен их восстановить. И воспользоваться ими.
Наверное, он ожидал, что я наброшусь на него с яростными упреками. Однако слабость, страх и отчаяние настолько овладели мной, что я промолчал. Чейд ужасно напугал меня, когда я стал замечать, что его здоровье ухудшается, а разум уже не столь остр. Вдруг он перестанет владеть всем богатством информации и растеряет необходимые контакты? Теперь, когда Чейд прекрасно выглядел, а глаза горели жаждой действовать, он внушал мне ужас. Я прекрасно знал о существовании этой грани его характера, он всегда стремился овладеть Силой. Однако я не ожидал, что его аппетиты окажутся неуемными.
Глубоко вздохнув, я спросил:
– Ты сам принял окончательное решение?
Он нахмурил брови.
– Что ты хочешь сказать? А кто еще может его принять?
– В обязанности мастера Силы, в частности, входит решать, как применять Силу в Оленьем замке. В особенности если речь идет о новичках. – Я сурово встретил его взгляд.
Ведь именно он заставил меня занять эту должность. Интересно, не пожалел ли он о собственном упрямстве?
– Ты хочешь сказать, что запрещаешь мне? – Чейд явно не верил своим ушам. – И рассчитываешь, что я послушаюсь? – Положив руки на колени, он подался вперед.
Сейчас мне совсем не хотелось проверять, чья воля сильнее. У меня попросту не было сил. Поэтому я перевернул вопрос:
– Другой Видящий тоже применял Силу для своих целей. Он сам не обладал особыми талантами, но опирался на помощь своего круга, чтобы добиться желаемого. Он безжалостно использовал круг, его не интересовало, что с ними станет, просто выпотрошил их до самого конца. Ты готов стать новым Регалом?
– Я не имею с Регалом ничего общего! – выкрикнул Чейд. – Во-первых, его интересовал только он сам. Тебе же прекрасно известно, что я всю жизнь помогал править Видящим. А кроме того, я намерен сам овладеть Силой. И тогда я не буду зависеть от других.
– Чейд. – Мой голос превратился в хриплый шепот. Я откашлялся, но продолжал говорить едва слышно: – Возможно, ты сумеешь развить в себе Силу. Но только если перестанешь экспериментировать в одиночку, рискуя собой и Олухом, который не понимает, что ему угрожает.
Мне вдруг показалось, что Чейд меня не слушает. Он смотрел мимо меня, его зеленые глаза были устремлены в пустоту. Однако я продолжал говорить, хотя мой голос быстро слабел:
– Тебе необходимо понять, насколько опасна магия Силы, пока ты не начал использовать ее для себя.
– Это нечестно! – неожиданно запротестовал Чейд. – Сначала они отказались меня учить, хотя я был таким же Видящим, как Шрюд. Меня должны были учить Силе!
Я чувствовал, что слабею, но понимал, что должен одержать победу или хотя бы завершить нашу схватку вничью, пока не лягу в постель.
– Да, ты прав. Они поступили нечестно, – согласился я. – Но превращать Олуха в костыль и инструмент также нечестно. Это не заменит настоящего обучения. Необходимо всего добиться самостоятельно. Олух восприимчив к Силе, но не понимает, насколько его талант опасен. К тому же он не может противиться тебе, когда ты опираешься на его способности для достижения своих целей. Он не сможет тебя остановить, если ты возьмешь слишком много и будет поздно. Нельзя его использовать, словно он вол, который тащит и тащит твою телегу. Он простачок, но в Силе по меньшей мере равен нам. Он член нашего круга. Значит, вы должны быть братьями, несмотря на различие в возможностях.