– Советник Чейд рассказал мне о вашем предложении. Если люди Древней Крови смогут открыто жить в Оленьем замке, рядом с теми, кто не наделен Даром, то все поймут, что мы вовсе не чудовища, которых следует бояться. И еще он передал мне вашу фразу: «Человеку, которому нечего терять, легче принести себя в жертву ради счастья других». Я не успел как следует над этим подумать, но знаю точно, что мне нечего терять. Теперь опасность угрожает только мне. У меня нет семьи, которая могла бы пострадать. – Он оглядел зал. – Я знаю, многие из вас боятся того, что, как только вы перестанете скрывать свой Дар, соседи убьют вас. В течение многих лет так и было. Мы с матерью тоже жили в страхе. – Сивил замолчал, а когда вновь заговорил, его голос дрожал. – И продолжали прятаться. В результате наши «друзья» получили возможность расправиться с нами. Теперь я не вижу причин прятаться дальше.
Он замолчал. Возможно, пытался справиться с нахлынувшими чувствами или думал, что сказать дальше. Он еще раз посмотрел на Уэба и кивнул.
– Все в замке теперь знают, что Уэб – Одаренный, однако он ничего не боится, и ему ничто не угрожает. И мне стыдно, что он нашел в себе мужество выйти на свет, хотя пришел в замок впервые, а я прячусь в тени, несмотря на то что хорошо знаю принца Дьютифула. Завтра я намерен с гордостью объявить о своей принадлежности к Древней Крови и до своего последнего часа хранить верность принцу, который, вне всякого сомнения, этого заслуживает.
Я начал учить принца нашим обычаям, и он с радостью их познает. Принц Дьютифул сказал, что, когда весной он отправится на Внешние острова, чтобы убить дракона и предъявить его голову своей невесте, я смогу его сопровождать. Я последую за ним в качестве представителя Одаренных. Сейчас в Оленьем замке нет мастера Силы, мой принц отправится на острова один, без круга Силы, какие всегда помогали королям Видящих. Поскольку он лишен помощи Силы, я готов поставить ему на службу нашу магию и доказать, что она ничуть не хуже. Да, я намерен перед всеми с гордостью рассказать о магии Древней Крови.
Чейд крепко сжал мою руку, чтобы показать: он ничего не знал о намерениях Сивила, не говоря уж о том, что Дьютифул собирался взять с собой своего друга. Сила Чейда была неустойчива, но старый убийца сумел донести до меня свои мысли:
Разве я не говорил, что сумею превратить ошибку в преимущество? Похоже, я перестарался и мы вновь оказались в трудном положении. Я лишь хотел, чтобы мальчик рассказал о том, что королева обошлась с ним честно, а он намерен взять на себя роль официального посла Древней Крови при дворе.
Он не понимает, что подвергнет принца опасности, если все узнают, что его друг наделен Даром, ответил я. Сивил видит в этом риск только для себя и ради принца с радостью готов на него пойти. Ты сможешь его отговорить?
Я не уверен, что это будет разумно, возразил Чейд. Сивилу удалось поразить их воображение. Посмотри.
Нет, они не вскочили на ноги, объединенные единым порывом. Лишь Уэб широко улыбнулся и сказал, что он гордится юным Сивилом Брезингой. Остальные, за исключением угрюмой Силверайз, вели себя более сдержанно, но в целом были на стороне Сивила. Менестрель и Бойо выражали свою радость открыто. Женщина, корова которой успешно разрешилась от бремени, доброжелательно улыбалась. Остальные обсуждали возможные последствия. Королева не сможет казнить Сивила после того, как она обещала ему защиту, не говоря уж о том, что издан указ, запрещающий казнить человека только за то, что он владеет магией Дара. Ему не будет грозить опасность. К тому же такой молодой и красивый юноша привлечет сердца к людям Древней Крови. Да, его заявление поможет Одаренным.
Потом к Сивилу подошел Боск. Его пальцы жили собственной жизнью, сплетаясь и расплетаясь, словно он совсем о них забыл.
– Видящие убили Полукровок? – наконец с сомнением спросил Боск. – Ты уверен?
– Абсолютно, – негромко ответил Сивил. Его рука невольно коснулась горла. – У меня нет сомнений.
– Их имена, – прошептал Боск. – Ты знаешь имена?
Сивил ответил не сразу.
– Кепплер, Пэджет. И Своскин, – наконец сказал он. – Под этими именами их знал я. Однако принц Дьютифул называл Кепплера иначе – ведь раньше Кепплер носил другое имя. Принц назвал его Лодвайном.
Боск покачал головой, он был явно разочарован. Но кто-то из глубины зала громко переспросил:
– Лодвайн?
Силверайз пробралась вперед.
– Этого не может быть! Он был лидером Полукровок. Если бы его убили, я бы знала.
– В самом деле? – с любопытством спросил менестрель.
Выражение его лица не предвещало Силверайз ничего хорошего.
– Да, – резко ответила она. – И можешь теперь думать обо мне, что хочешь. Я знакома с людьми, которые знают Лодвайна. И некоторые из них – Полукровки. Однако я к ним не принадлежу, хотя разговоры, которые здесь ведутся, объяснили мне, почему Полукровки готовы идти на крайние меры. – Она демонстративно повернулась спиной к менестрелю и потребовала ответа у Сивила: – Как давно это произошло? И какие у тебя доказательства?
Сивил невольно отступил на шаг, но ответил на ее вопрос:
– Ну, около месяца назад. А что касается доказательств… Какие тут могут быть доказательства? Я видел все своими глазами, но потом сбежал, как только у меня появилась такая возможность. Мне стыдно в этом признаваться, но так все и произошло. Тем не менее все в городе говорят о том, что убиты однорукий мужчина и его лошадь, а еще маленькая собачка. И два человека в доме.
– И лошадь! – воскликнула Силверайз, и я увидел, что для нее это двойная утрата.
– В таком случае Полукровки понесли серьезную потерю, – заявил Боск. – Возможно, теперь им конец.
– Нет. Вовсе нет! – Силверайз оставалась непреклонной. – Полукровки – это не один человек. Они не прекратят борьбу, пока не восторжествует справедливость. Справедливость и месть!
Сжав руки в кулаки, Боск медленно подошел к ней. Его угрозы могли бы показаться жалкими, если бы не искренность.
– Что ж, возможно, у меня появился шанс отомстить, – задыхаясь, сказал он. Когда он произносил следующие слова, его голос дрогнул: – Если я объявлю, что ты принадлежишь к Одаренным, а тебя повесят и сожгут, это огорчит твоих друзей Полукровок? Быть может, мне последовать твоему совету? Поступить с ними так, как они поступили со мной?
– Ты глуп! Неужели ты не понимаешь, что они сражаются за всех нас и заслуживают нашей поддержки? До меня дошли слухи, что Лодвайну удалось кое-что обнаружить и это кое-что позволит лишить Видящих власти. Возможно, тайна умерла вместе с ним, но я надеюсь, что нет.
– А теперь ты говоришь глупости, – уверенно заявил Сивил. – Лишить власти Видящих? Отличный план! Свергнуть единственную королеву, которая пытается остановить казни. И что мы выиграем? Нас начнут уничтожать без разбора, и стражники уже не придут к нам на помощь. Если люди Древней Крови попытаются совершить эту глупость, мы лишь покажем, что являемся врагами всего народа Шести Герцогств и заслуживаем смерти. Ты безумна?
– Да, она безумна, – спокойно сказал Уэб. – И заслуживает жалости.
– Мне не нужна ваша жалость! – выкрикнула Силверайз. – И я не нуждаюсь в вашей помощи. Пресмыкайтесь и дальше перед королевой Видящих. Простите им все, что с вами сделали, станьте ее слугами. А я не прощу. Время моей мести еще придет!
– Мы одержали победу, – прошептал мне на ухо Чейд. – Вернее, все сделала Силверайз. Она показала нам тех, кто больше не хочет крови и костров. Таких большинство. Проследи, прав ли я.
И с этими словами Чейд оставил меня, ускользнув, точно серый паук, во тьму лабиринта. Я покинул свой пост только поздней ночью, чтобы поесть и немного поспать. Впрочем, все шло, как и предсказывал Чейд. Сивил остался с людьми Древней Крови, а когда королева, Чейд и представители Шести Герцогств вернулись, он приветствовал их как человек Древней Крови.
Я заметил смущение на многих лицах, когда Сивил заверил собравшихся, что среди аристократов всех герцогств есть люди Древней Крови, но в течение многих поколений они были вынуждены скрывать свой Дар. С некоторыми молодыми людьми из других герцогств Сивил успел познакомиться довольно близко. Они вместе катались верхом, выпивали и играли за одним столом. Молодые люди начали переглядываться, словно хотели сказать: «Если Сивил Брезинга – Одаренный, то любой из нас может владеть этой магией». Однако Сивил не замечал их реакции или делал вид, что ничего не замечает, а продолжал говорить. Он заявил, что намерен сделать все, что в его силах, чтобы помочь принцу Дьютифулу и королеве достойно править Шестью Герцогствами. На лицах трех представителей Шести Герцогств появилось невольное восхищение его смелостью. Возможно, поступок Сивила Брезинги поможет им преодолеть предубеждение против людей Древней Крови.
Следующий день переговоров прошел весьма удачно. Менестрель явился на встречу без маски и попросил разрешения остаться при дворе. Королева представила делегатам Шести Герцогств декларацию, в которой говорилось, что впредь казни будут проводиться только по решению герцога, который лично отвечает за каждую несправедливую казнь в своем герцогстве. В каждом герцогстве будет лишь одна виселица, которая должна находиться в ведении правящего дома. Разрешение на казнь будет выдавать только герцог или герцогиня. Любые другие казни считаются убийством, а виновных будет судить сама королева. Таким образом, люди Древней Крови смогут обратиться к королеве с обоснованными жалобами.
Чейд заверил меня, что только такими небольшими шагами и можно добиться результата. Когда я вместе с королевскими гвардейцами отправился проводить представителей Древней Крови к их друзьям, чтобы получить обратно принца и Лорел, они заметно изменились. Теперь они беседовали между собой, перебрасывались шутками и смеялись, а иногда даже болтали со стражниками. Женщина с коровой и недавно родившимся теленком ехала с лордом Сивилом Брезингой, – похоже, она гордилась тем, что юный лорд обращает на нее внимание. По другую сторону от Сивила пристроился Бойо. Но и