Мне нечего ответить на этот вопрос, поэтому я молчу.
– Тогда я собственноручно пристрелю ее, – говорит Севро и спрыгивает на пол.
47На свободе
Котелок – место дерьмовое. Железобетонный кратер трехсотметровой глубины, насквозь провонявший потом и чистящими средствами, когда-то высился над поселением Ликос, словно воздушный замок. Но сейчас, заходя на посадку, я вижу лишь потемневший кусок металла в южной части марсианской тайги, вдали от больших городов, где люди уже собираются на великую битву, готовясь свергнуть Октавию Луну.
Живущим здесь серым платят только за одно – унижение алых, больше они ни на что не способны. Когда-то я считал серых, вроде Страшилы Дэна, настоящими воинами. Теперь я понимаю, что демоны моей юности на самом деле мелкие слабаки, и мне становится не по себе. Как будто мое прошлое – пустая выдумка.
О прибытии моего корабля их в известность не поставили. Они не знают, зачем я здесь, но я и не обязан объясняться. Серые разлетаются в разные стороны, словно слепни, когда я широким шагом выхожу на посадочную площадку, потемневшую от машинного масла. Впереди идут черные телохранители, за мной следует великан Рагнар. Все серые, попадающиеся мне на глаза в обшитых металлом коридорах, знают, как пройти туда, куда мне нужно, но я выискиваю старого знакомого.
– Где Дэн? – спрашиваю я одного из бурых уборщиков, и тот в панике указывает мне на одну из комнат отдыха для серого начальства.
С треском распахиваю дверь. Там с десяток человек играют в карты и курят сигары. Какая-то женщина замечает меня и окликает своих товарищей. Те тупо таращатся в дисплей, на котором серебряный, фиолетовый и двое зеленых обсуждают политические тонкости завоевания Марса на фоне видеомонтажа моих героических подвигов. Наконец серая понимает, кто я такой, и сигара выпадает у нее изо рта прямо на штаны соседа справа. Тот вскакивает, отряхивается, тушит окурок и орет:
– Карли! Тупая ты бабища! Твою ж мать! Сейчас ты у меня…
Страшила Дэн оборачивается. Мы не виделись четыре года. Кожей чувствую, как у него волосы дыбом встают. Привычка к дисциплине еще не окончательно умерла в его ожиревшем теле. Он не узнает меня в лицо, не боится меня, просто покорно ждет приказа.
Ни облегчения, ни радости я не испытываю. Дэн должен мерзко ухмыляться, словно поганая гиена. А этот серый – домашнее животное, послушное и ручное. Лицо все в оспинах от юношеских прыщей. Мы с Лораном все время дразнили его за сальные волосы, а теперь он абсолютно лыс, если не считать редких прядей седых волос у висков. Он напуган, словно мышь. И этому человеку я позволил убить Эо!!! Неужели я не мог остановить его? Неужели когда-то я был настолько слаб?!
– Отведи меня в сад, – с металлом в голосе говорю я Дэну и отворачиваюсь.
– Пошли, пес! – командует Рагнар, похлопывая себя по бедру.
Прошло четыре года с тех пор, как я был здесь последний раз. Звезды мерцают в серых сумерках, уже готовых скрыть все под своим капюшоном. Сад куда меньше, чем мне запомнилось, здесь не так много цветов и звуков. Это и понятно, ведь с тех пор я побывал на разных планетах и столько всего видел. В саду грязно, серые приходят сюда потрахаться и нажраться. Поддеваю носом сапога пустую пивную банку. На том самом месте, где мы с Эо в последний раз занимались любовью, лежит обертка от конфеты.
Когда-то землю покрывала мягкая зеленая трава, а сейчас все поросло бурьяном. Может, так оно было всегда, а я просто не замечал. Цветы пожухшие и худосочные. Дотрагиваюсь до одного из них, чувствуя, как меня охватывает печаль, а потом смотрю вверх на стеклянный потолок в поисках комет и презрительно фыркаю. В юности эти движущиеся огни казались мне посланцами космоса. Вероятно, тогда так оно и было, но теперь я точно знаю, что это военные корабли, готовящиеся к атаке на Луну. Даже не знаю, чего я ожидал, когда шел сюда. Магия покинула это место.
Не надо было сюда возвращаться. Лучше бы сад остался идеальным в моих воспоминаниях. Как и Эо. Если бы я увидел ее сейчас, если бы я смог повернуть время вспять, испытал бы я такую же любовь? Показалась бы мне Эо столь же прекрасной, как и раньше?
Иду дальше. Оказывается, сад чуть меньше моих покоев на «Паксе», а мои плечи шире стволов местных деревьев. У самых корней трава редеет, и под каждым деревом остается пятно голой земли.
Вот оно, то самое место, ради которого я вернулся сюда! На могиле Эо цветет гемантус! Если бы не цветок, что я положил вместе с ней в яму, это показалось бы мне настоящим чудом. Эо там больше нет, я знаю. Повесив меня, серые наверняка выкопали ее тело и выкинули гнить за пределы поселения.
Только сейчас я понимаю, какая это ирония судьбы! Я пришел сюда попросить благословения, но Эо здесь нет. Она сбежала из клетки и уже давно в Долине.
Сажусь, скрестив ноги, и жду заката. Когда-то на этом самом месте я встречал восход. Солнце касается линии горизонта, прощальные лучи окрашивают сад в кроваво-красные тона. Потом оно исчезает, и ночь опускает на Марс свое расшитое звездами покрывало.
Тихо смеюсь сам с собой, и из дверей тут же выглядывает Рагнар.
– Да все в порядке, – успокаиваю его я, даже не оборачиваясь. – Она бы посмеялась над тем, что я решил прийти сюда.
– Смех – это дар богов…
– Иногда, – соглашаюсь я, встаю, отряхиваю брюки и бросаю на сад прощальный взгляд.
Сад не так идеален, как в моих воспоминаниях. Эо тоже не была идеальной. Она была нетерпеливой, могла злиться по пустякам. В конце концов, она была всего лишь девочкой, ей даже семнадцати не исполнилось, тем не менее она без остатка отдала себя своей мечте. Вот за что я всегда буду любить ее, и вот почему моя душа не останется в клетке, из которой смогла выпорхнуть она. Не знаю, благословила бы меня Эо на свершение задуманного, но мое сердце зовет меня вперед.
48Мэр
Меня ожидает мэр шахтерских поселков Тимони Подгинус в сопровождении серых охранников, нарядившихся в парадную форму. В руках у одного из них поднос с сырами, финиками и лучшей – а возможно, и последней – икрой из запасов Подгинуса. Страшилы Дэна тут нет.
– Лорд Андромедус, не так ли? – кланяется Подгинус, сохраняя типичное для медных надменное выражение лица.
Он растолстел и полысел, потеет, словно свинья, но все равно отвешивает мне странный поклон, популярный среди зрителей политических ток-шоу, и взмахивает раскрытой ладонью. На пальцах красуются огромные перстни.
– Я инспектировал заводы по компрессии руды, когда до меня дошли вести о вашем визите! – оправдывается он, хотя сам наверняка был в борделе в Йорктоне, соседнем городишке на самой границе тайги. – Узнав о вашем приезде, я поспешил вернуться и нижайше прошу простить меня за опоздание! Однако будет ли мне позволено поинтересоваться целью вашего визита, – подобострастно лебезит он, наверняка уже обдумывая, как продать информацию каким-нибудь политикам вроде Плиния, ведь медные никогда не говорят, что думают. – Мы не ждали инспекции раньше…
– В приличном обществе считается крайне грубым начинать беседу, не представившись, медный, – холодно произношу я тоном, достойным истинного аурея, а не какого-нибудь там эльфа, на которого он изо всех сил старается походить.
– Прошу прощения! – встревоженно заикается он, склоняясь в таком глубоком поклоне, что вот-вот заденет носом пол, но для этого у мэра слишком толстое пузо. – Мэр шахтерских поселков Тимони Подгинус к вашим услугам! И если вы не сочтете это дерзостью, – не разгибаясь, продолжает лепетать он, – то спешу сообщить, что вы куда больше, чем я мог себе представить! Нет-нет, разумеется, я знал, что вы высокого роста и широки в плечах – лорд-губернатор всегда нанимает только самых лучших, в этом нет никаких сомнений! – но по видеосети вы выглядите далеко не так внушительно!
Тимони осторожно выпрямляется, заглядывая мне через плечо в сад, изо всех сил пытаясь понять, почему столь высокопоставленный человек заявился в его шахту, да еще и без предупреждения.
– Вы, конечно, уже наслышаны о том, что администрация шахтерских поселков пришла в полнейший восторг, узнав об освобождении планеты от захватчиков Беллона! В делах военных, возможно, эти люди и разбираются, но что они знают о шахтах? Ровным счетом ничего!
– Как показала практика, познаниями в военном деле они тоже не блещут, – сухо отвечаю я, и Подгинус, нервно сглотнув, снова бросает взгляд на мое лезвие, а затем на сад.
– Красивое место, не правда ли? – спрашивает он. – Напоминает реку Пирра, где я когда-то жил. Ах, какие там цветут тюльпаны! Бесподобное место, вы наверняка там бывали! А деревья так похожи на березы, растущие на склонах Олимпа! Я как-то останавливался там в замке Ле Бре, – тараторит он, комично взмахивая руками. – Знаю-знаю, дорогое удовольствие, но надо же иногда делать себе приятное! Именно там я впервые попробовал совершенно уникальный сыр сотточенере, – гордо улыбается он. – Друзья прозвали меня Марко Поло за страсть к путешествиям! Всегда жажду приобщиться к культуре! Приличное общество, вы, безусловно, знаете, здесь найти нелегко…
Не знаю, долго ли еще Подгинус намерен продолжать в том же духе. Его попытки произвести на меня впечатление выглядят жалко. Он порядком надоел мне, поэтому я грозно смотрю на его людей в парадной форме, а потом на его перстни.
– Что-то не так? – спрашивает он.
– Ты прав, – коротко отвечаю я.
Он быстро оглядывает элиту своей серой гвардии, пытаясь определить, что же пришлось мне не по душе. Меня тошнит от того, как отчаянно он пытается угодить мне. Этот человек заставил мою семью страдать! Выпорол меня! Смотрел, как убивают Эо! Повесил моего отца! И тут оказывается, что он вовсе не исчадие ада, а просто жадный до денег бюрократ…
– Прав насчет чего? – моргая, бормочет он.
– В местах вроде этого действительно нелегко найти приличное общество. – Я упираюсь в него таким тяжелым взглядом, что он, кажется, вот-вот разрыдается.