Домовладение перешло по наследству статскому советнику А.С. Воронину. Для него в 1867 году профессор архитектуры Р.А. Гедике расширил и перестроил часть дворовых флигелей. В 1873-1874 годах академик архитектуры П.К. Нотбек реконструировал ряд помещений и устроил во дворе открытую террасу с полукруглой лестницей и сад с бассейном.
Строгий классицистический фасад гостиницы, обращенный к Мойке, в это время казался уже слишком простым и бедным. Естественно, у хозяев участка и гостиницы возникало желание приукрасить его внешнюю отделку. В 1871 году молодой выпускник Академии художеств А.А. Парланд (будущий создатель храма Воскресения Христова – Спаса на Крови) составил проект надстройки здания на этаж с более сложной эклектической обработки его фасада. Замысел этот не был осуществлен.
К идее изменить фасад по набережной вернулись в 1877 году. Новый проект разработал К.К. Андерсон. Здание на Мойке предполагалось увеличить до пяти этажей и ввести в композицию фасада мотивы французского ренессанса и отчасти – барокко. Но и этот проект также почему-то реализовать не удалось. Корпус, возведенный Цолликофером, оставался в прежнем виде еще два десятилетия.
Эту работу Карл Андерсон, автор здания Шведской церкви и реконструкции Финской церкви, выполнял уже для нового владельца участка – купца 2-й гильдии А.А. Ломача. По его заказу архитектор возвел в 1875 году доходный дом на Большом проспекте В. О., 5. В 1876-1877 годах Андерсон произвел значительные переделки во внутренних частях гостиничного комплекса.
Поперечный флигель, членящий двор надвое, вырос до четырех этажей. В юго-восточном углу участка, ближе к улице, был оборудован кегельбан, а в противоположном его конце сооружен новый зал. Сначала над ним предполагали поместить зимний сад с железостеклянной крышей, но в ходе строительства его заменили жилыми комнатами. Проектный чертеж помечен: «Зала с помещениями над нею двух новых этажей отапливается водою». Это – один из ранних опытов парового отопления в Петербурге. В 1880-1881 годах техник В.К. Готтгардт реконструировал зал, пристроив к нему сцену (одновременно он занимался переделками в лицевом корпусе на набережной). В 1883 году в зале открылся театр «Фантазия».
Тогда же у северной границы двора появилось двухъярусное сооружение «для паровой прачешной и помещения парового локомобиля для освещения электричеством находящейся в доме гостиницы…». Проектировал его академик архитектуры Л.Ф. Шперер. В большой кухне «Демута» инженер-пиротехник Н.Ф. Гартунг установил усовершенствованные приборы. Комплекс отеля был образцовым по уровню благоустройства.
Свидетелями этих перемен были многие известные постояльцы гостиницы. Среди них лицейский друг А.С. Пушкина адмирал Ф.Ф. Матюшкин, писатель И.С. Тургенев, художник К. Дузи, архитектор П.Ю. Сюзор. Здесь в 1865 году состоялось многочисленное собрание архитекторов, избравших комиссию для разработки устава Санкт-Петербургского общества архитекторов (официально учреждено в 1870 году). В состав комиссии вошли А.И. Резанов, Н.Л. Бенуа, Д.И. Гримм, Р.Б. Бернгард, Р.А. Гедике, В.А. Шретер.
В 1878 году «французский гражданин» Э.Г. Игель открыл в гостинице ресторан «Медведь». Посетителей, как во многих подобных заведениях, встречала фигура медведя с подносом в руках. Название отображало грубоватый национальный колорит, но все устройство ресторана было вполне европейским. Через несколько лет его хозяином стал А. А. Судаков. Ресторан обосновался здесь на долгие годы.
История гостиницы оборвалась в 1880-х годах. С обоих фасадов, по улице и по набережной, исчезли вывески «Hotel Demouth». В здании разместилось Санкт-Петербургское городское кредитное общество. В 1888 году архитектор Ф.С. Харламов начал в доме со стороны Мойки внутренние переделки. Вскоре новым владельцем стал представитель богатейшей дворянской фамилии П.П. фон Дервиз.
Огромным состоянием гвардии корнет Павел фон Дервиз был обязан отцу П.Г. фон Дервизу – концессионеру, строителю железных дорог и меценату. Современники называли его «русским Монте-Кристо». Мать молодого владельца бывшей гостиницы «Демут» В.Н. фон Дервиз активно занималась благотворительностью.
«Придворным» архитектором этой семьи был крупный мастер поздней эклектики, академик архитектуры Александр Федорович Красовский. По его проектам построены женская профессиональная школа С.П. фон Дервиза (1888-1889 годы, улица Мира, 8), дом дешевых квартир, общедоступная столовая и народная аудитория В.Н. фон Дервиз (1888-1892, 1897-1898 годы, Средний проспект, 48 / 12-я линия, 25-27). Для П.П. фон Дервиза в 1889-1890 годах возведен роскошный особняк на Английской набережной, 28. В его же имении Старожилове Рязанской губернии зодчий построил Петропавловскую церковь.
В Петербурге Красовским сооружено немало импозантных доходных домов разных владельцев. Образцовыми считались возведенные архитектором здания Высших женских курсов (10-линия, 33-35), Химической лаборатории университета (Университетская набережная, 7-9, в глубине участка) и 3-го реального училища (Греческий проспект, 21). В 1890-х годах Красовский занимал почетную должность архитектора Зимнего дворца, выполнив в главной императорской резиденции отделку группы интерьеров и другие работы.
Вполне естественно, что фон Дервиз заказал семейному архитектору перестройку комплекса гостиницы. Домовладелец желал увеличить вместимость зданий и сделать их более представительными. Вкусы поздней эклектики также требовали подчеркнуто пышных, насыщенных декором форм.
А.Ф. Красовский. Фасад гостиницы «Демут» со стороны набережной Мойки. 1892 г.
В ту пору понятие о красоте отождествлялось с богатством и разнообразием деталировки.
Реконструкция началась со стороны набережной Мойки. По проекту Красовского 1892 года лицевое здание надстроили пятым этажом и частично перестроили вместе с примыкающими флигелями. Лаконичный фасад постройки Е.Т. Цолликофера облачился в рельефный слой штукатурки[187]. Эта была своего рода косметическая операция, преобразившая стилистику и отделку но мало изменившая структуру старого дома.
Композиционный строй созданного Цолликофером фасада с рядами прямоугольных проемов, центральной группой арочных окон и балконом как бы просвечивает сквозь штукатурные одежды. Цокольный этаж облицован гранитом и известняком. В общую канву включен дополнительный пятый этаж. На месте въездной арки устроен парадный подъезд.
Фасад превращен в рустованную поверхность, скрывшую прежнюю гладь стены. Слой рустовки облегается снизу вверх. Наличники окон верхних этажей (на четвертом этаже – с сандриками трех типов) характерны для «стиля Людовика XVI», одного из наиболее востребованных в архитектуре зрелой эклектики.
А.Ф. Красовский. Фасад гостиницы «Демут» со стороны Большой Конюшенной улицы. 1892 г.
Сильнее изменился облик здания на Большой Конюшенной улице. Летом 1894 года над ним возвели пятый этаж и мансарду. Осенью велись «спешные работы по отделке богатых мансардных покрытий и украшению фасада лепкой»[188].
Здесь Красовский создал более эффектную и выразительную композицию, чем со стороны Мойки. Видимо, место на Большой Конюшенной улице считалось более престижным. Этот фасад вновь стал главным в застройке сквозного участка[189]. Одновременно архитектор перестроил и прилегающие дворовые флигели.
Если в старом здании была акцентирована только средняя часть, то Красовский ввел дополнительно узкие боковые членения. Фасад получил сбалансированное и замкнутое трехосевое строение. (За рамками этой симметричной схемы остался только «лишний» левый отрезок в два окна.)
Большая Конюшенная улица, 27. Фото 1912 г.
Боковые вертикальные звенья выявлены ордерными элементами и живописными силуэтами. Пары пилястр, объединяющие третий и четвертый этажи, отвечают центральному портику, появившемуся еще при перестройке 1855 года. Внизу – малые портики с рустованными полуколоннами, которые перекликаются с подобным, но более широким главным порталом. Завершают боковые звенья дуговые фронтоны, разорванные выступами мансардных окон, и четырехгранные шатры. Они, в свою очередь, звучат эхом массивному среднему объему мансарды.
Красовский щедро насытил фасад множеством деталей. В обрамления окон включен малый ордер, декорированный рустом или лепкой, в наличники вплетены листва и гирлянды, сандрикам приданы разные формы. Пилястры большого ордера унизаны рустами, в капители и наличники между ними вкомпонованы мелкие маски. Везде, где возможно, поверхность стены разбита филенками.
Весь четырехэтажный массив существовавшего здания претерпел внешнюю метаморфозу. Изменилась его композиционная схема. Присущая поздней эклектике боязнь «пустого места» привела к последовательной орнаментации архитектурной основы. Фасад превратился в сплошной рельефный узор.
Надстроенная часть здания – пятый этаж и мансарда – отличаются усложненным рисунком и развитым силуэтом. Три типа окон верхнего ряда выстроены в меняющемся ритме. Оригинальная средняя группа узких проемов решена наподобие аркатурно-колончатого пояса. В простенках – картуши с мужскими маскаронами. Филенчатый фриз, заполненный гирляндами, карниз, усиленный фигурными кронштейнами, по-барочному разорванные фронтоны довершают многодетальную обработку стены.
Важнейшую часть композиции составляет высокая мансардная крыша. Подобные завершения зданий стали в то время новым словом в петербургском строительстве. Вместо обычных утилитарных покрытий Красовский создал броский и художественно законченный компонент здания. Мансардная крыша увеличила кубатуру дома, но, главное, активизировала его экспрессивный силуэт.
Верх здания привлекает общей формой, полной изящества, и тонко прорисованными деталями. Окна-люкарны, миниатюрные портики и фронтончики с вазонами, чешуйчатая кровля и витиеватая решетка служат украшениями постройки (отдельные детали утрачены). Тип крыши восходит к старой архитектуре Франции. И вместе с тем сооружение Красовского, как и его немногочисленные аналоги, предвосхитило массовое распространени