Освоение кварталов к западу от Большой Конюшенной начиналось вдоль берега Мьи (Мойки). Ранний этап их застройки изучали краеведы Л.И. Бройтман и Е.И. Краснова. Приведем выдержку из их публикации.
«Издавна в литературе о Петербурге установилось мнение, что границей городской застройки в первые десятилетия служила река Мойка, а за Мойкой были загородные усадьбы представителей знати. Возможно, такое мнение связано с толкованием слова „дача“ под которым в те времена понималось не летнее имение, а участок, не купленный, а данный властью, в подтверждение чего выдавался документ, называемый „данная“.
Участки под застройку (назывались „дворы“) за Мойкой отводились уже в 1710-е годы. Об этом свидетельствуют составленные в 1717 году „Переписные книги дворам на Адмиралтейской стороне в Санкт-Петербурге строенным“. Из переписи видно, что на рассматриваемой части берега Мойки, где сейчас находятся дома 6-44, к 1717 году только 10 участков обрели хозяев, которые, получив участки, по-видимому, бесплатно, тут же поспешили их продать.
Владельцы отнюдь не именитые люди. Среди них кухмистер, лекарь, сахарный мастер, мызник, морского флота поручик, „маэор“ „секлетарь“ – в основном профессии, связанные с обслуживанием, видимо, сказывается близость царского дворца. <… >
В 1739 году в доношении на Высочайшее имя от Комиссии о Санкт-Петербургском строении было сказано: „… за Мойкой речкою от Конюшенного двора вниз до устья той речки почти все домы находятся деревянные, а для регулярства и лучшаго вида, а паче к безопасности от пожарного случая потребно за тою речкою по берегу оной строить каменные домы“. В резолюции Анны Иоанновны от 20 августа того же года предписывалось строить вниз по Мойке по Конюшенной Набережной улице (название дано в этом же указе) „каменное строение в один, а кто пожелает и в два апартамента (этажа. – Примеч. авторов) на погребах… а на пространных дворах, которые по улице поперешниками от двадцати сажен и больше, которых за обширностью застраивать каменным строением невозможно, строить покои в средине, а по сторонам пускать ворота и ограду каменную… о чем объявить по Мойке всем обывателям, и в том всем, не обходя никого, дать подписаться… А которые не похотят строить каменного строения, то б те свои дворы продавали таким, которые по силе указов строить будут, которые же строить сами не обяжутся, а от сего времени в год дворов своих не продадут, то такие дворы по оценке отдавать желающим“.
Внутри дворов разрешено было строить деревянные службы, но на каменных фундаментах, а чисто деревянные строения „сломать надлежит“».[254]
К середине XVIII века на левом берегу Мойки «появились владельцы более знатные и более богатые»[255]. Застройка велась по усадебному типу и оставалась неупорядоченной. Небольшие дома с неровными промежутками между ними тянулись кривой цепочкой вдоль реки. Каменные постройки чередовались с деревянными. В глубине дворов находились сады и огороды. У Большой Конюшенной улицы стояли редким пунктиром мелкие строения.
Границы участков в квартале между переулком и Невским проспектом сохранились с тех пор до наших дней. Обо всех зданиях, возведенных на этой территории, рассказано в предыдущих главах. В квартале между Конюшенным и Волынским переулками разбивка домовладений несколько изменилась в течение XVIII-XIX веков. О нем и пойдет речь в дальнейшем.
Этот квартал – самый крупный в районе Конюшенных улиц. Главная его особенность – косоугольная форма со стороны улицы и криволинейный контур по набережной Мойки. Излучиной реки была изначально задана разная длина участков, расходящихся к ней широким веером. Но непонятно, почему здесь образовалась столь неравномерная, случайная нарезка со сдвигами и изломами границ. Необходимость вписаться в природное русло Мойки препятствовала четкой регулярности планировки. Однако и в такой ситуации межевание домовладений могло быть более правильным. Вся структура квартала между Конюшенным и Волынским переулками будто опровергает представление о Петербурге как о регулярном городе.
План Петербурга 1753 г. Фрагмент
В 1765-1766 годах для Адмиралтейской стороны было утверждено правило вести каменное строительство «одною сплошною фасадою», без промежутков, по красным линиям улиц. Со стороны Мойки фасадный фронт квартала почти сомкнулся к концу XVIII века. На Большой Конюшенной улице процесс уплотнения застройки шел медленнее, еще в первой трети XIX века там оставались разрывы между каменными и деревянными домами. Вдоль границ и поперек участков сооружались жилые и служебные флигели. Со временем это привело к периметральной застройке владений и их разбивке на отдельные дворы.
Постепенно Большая Конюшенная улица становилась равнозначной набережной Мойки. Число сквозных участков в квартале уменьшалось, большинство домов, выходящих на улицу, отрезались от смежных построек на набережной границами внутри квартала. Вплоть до начала XX века здесь возводились и перестраивались особняки и доходные дома. (Срединное место между ними занимала Придворная певческая капелла.)
Историю застройки каждого участка мы рассмотрим в последовательности, соответствующей их нумерации, от начала Большой Конюшенной улицы до угла Волынского переулка.
Дома И.А. Жадимировского
Большая Конюшенная улица берет начало от Конюшенной площади. Вместе с тем ее преддверием служит короткий Конюшенный переулок, отходящий от набережной Мойки. Он смыкается с трассой улицы под тупым углом.
Необычная форма переулка похожа на двойную воронку. Сильно сужаясь посередине, он раскрывается широкими раструбами к реке и к площади. Первоначально это был замощенный проезд, проходивший под углом к западному корпусу Придворных конюшен. Криволинейное очертание одна из его сторон получила, когда в 1817-1823 годах по проекту В.П. Стасова возвели дугообразный корпус конюшен с мощной колоннадой.
Конюшенный переулок долгое время не мог обрести самостоятельность. В XVIII – начале XIX века он являлся продолжением Мошкова переулка, который начинается от Дворцовой набережной. Проезды соединялись деревянным мостом через Мойку, который в 1828 году заменили чугунным – Большим Конюшенным. Существующее название переулка, закрепившееся к концу XIX века, лучше отвечает его местоположению.
Участки на стыках Конюшенного переулка, Большой Конюшенной улицы и набережной Мойки имели косоугольные очертания с внутренними изгибами. С 1780-х годов три смежных домовладения (ныне – № 6 и 8 по набережной, № 1 по улице и переулку) принадлежали семье богатых купцов Жадимировских. К тому времени они сменили уже нескольких хозяев.
Угловой участок (№ 6/1) наследники сахарных дел мастера Шредера в 1745 году продали купцу И.Р. Чиркину, а тот через пять лет – купцу И.М. Щукину. Соседние места на Мойке принадлежали сначала кухмистеру Ю.А. Патону и графине Скавронской. С 1749 года они стали единым владением графа М.К. Скавронского (№ 8). На его участке стояли дом с «фронтошпицем» и хозяйственные строения, а со стороны улицы (№ 1) – две избы[256]. По переулку место пустовало, во дворах располагалась группа флигелей.
Капитальная застройка трех участков сформировалась при Жадимировских. Первым из них был глава богатейшего рода предпринимателей Я.И. Жадимировский. Позднее его место занял «купеческий сын» И.А. Жадимировский, получивший статус коммерции советника.
На набережной Мойки участки были застроены во всю ширину к концу XVIII века. Угловое здание (№ 6/1) носило черты раннего классицизма с характерными деталями – прямоугольными и круглыми филенками между верхними этажами. В начале XIX века вдоль переулка построили одноэтажные каменные службы, а в точке начала Большой Конюшенной улицы стояло угловое деревянное строение. Двор дома № 8 имел внутренний излом, которому вторили очертания дворовых флигелей.
В 1842 году архитектор Е.И. Диммерт приступил к реконструкции смежных участков И.А. Жадимировского. Сначала он перестроил и надстроил дом № 8, а в 1844 году – дом № 6/1[257]. Внутри перепланированного общего домовладения образовались три замкнутых двора. Один из них, на углу переулка и улицы, приобрел необычную пятиугольную форму, отвечающую повороту уличного фронта.
Набережная Мойки, 6/1. Фото 1926 г.
Оба четырехэтажных доходных дома на набережной Мойки решены Е.И. Диммертом в нейтральных упрощенных формах, свойственных рядовой экономичной застройке периода заката классицизма. Архитектурный облик зданий, по определению А.Л. Пунина, свидетельствует о «компромиссе между эстетическими нормами классицизма и стремлением домовладельцев получить наибольшие доходы при наименьших затратах. <…> При этом присущие классицизму свойства унификации и лаконизма архитектурных форм оборачивались монотонностью… »[258]
Дома Жадимировского на набережной сомкнуты в цельный блок под единым карнизом. Фасад дома № 8 оформлен в нижней половине рустом, на фасаде дома № 6/1 выделяются крупные наличники третьего этажа. Непритязательная простота выдает их фоновое значение рядом с монументальным зданием Придворных конюшен.
В 2001 году угловой дом оказался жертвой развернувшейся с недавних пор «мансардизации» исторического центра Петербурга. Полукруглые мансардные окна явно диссонируют со строгим рисунком фасада. Этот пример в очередной раз показывает, насколько чужды мансарды классицистическим композициям.
Основное внимание Диммерт уделил проекту нового трехэтажного корпуса на стыке Конюшенного переулка и Большой Конюшенной улицы. Для этого дома он предложил более интересную композицию с плавным скруглением фасада и группой пилястр, объединяющих второй и третий этажи. Десять пилястр, идущих по дуге, стали бы откликом дуговой колоннаде Придворных конюшен. Ордерный фасад дома убедительно замыкал бы панораму Конюшенной площади.