— Что, «Богиня весны»? — в глазах Хендрика засветился живой интерес.
— Да, тебе будет приятно узнать, что мои труды увенчались успехом и к нам в сети попала очень крупная рыба.
Хендрик вместе со стулом подвинулся к Виллему:
— Сколько?
Виллем был исполнен решимости заставить друга отдать Франческу в ученицы Яну Вермеру.
— Достаточно, чтобы заплатить за два года учебы твоей старшей дочери, включая плату за жилье и еду. Можно еще купить Франческе целый сундук новых нарядов. Но даже после этого останется сумма, в два раза больше той, что мне удавалось когда-либо выручить от продажи твоих картин.
Откинув голову назад, Хендрик расхохотался. У него был вид победителя. Госпожа Фортуна снова ему улыбалась. Недавно он выиграл в карты, а теперь на него свалилось целое состояние. Хендрик с довольным видом похлопывал себя по коленям.
— Молодец, Виллем! Мы с тобой немного повздорили, но сейчас я снимаю перед тобой шляпу. Когда ты хорошенько поразмыслишь и призовешь на помощь всю свою изобретательность, то прекрасно справляешься с таким тонким делом, как продажа картин великого мастера!
Виллем криво усмехнулся, глядя на довольного собой Хендрика и слушая его хвастливые слова. Однако в душе он чувствовал горечь от того, что этого бесспорно талантливого художника нельзя было причислить к великим мастерам.
— У меня есть для тебя еще одна хорошая новость.
— Да?
— Да, картину покупает богатый корабельный маклер. Его зовут Людольф ван Девентер. Он хочет заказать тебе свой портрет.
Лицо Хендрика помрачнело. Он опустил голову и беспокойно заерзал на стуле. Сейчас Хендрик напоминал Виллему загнанного в угол быка.
— Видишь ли, я не уверен… Ты же знаешь, что я терпеть не могу писать портреты на заказ.
Виллем это прекрасно знал. Хендрик лишился многих заказов, так как кричал на заказчиков, а потом и вовсе бросал работу, говоря, что ему надоело смотреть на их физиономии.
— Что ж, придется сделать над собой усилие.
Если ты постараешься, то на долгие годы получишь богатого и могущественного покровителя. Ван Девентер купил и твою миниатюру с изображением троянского воина. Видишь, твои работы его заинтересовали.
— Хмм-м. — Хендрик оперся рукой о подлокотник кресла и почесал подбородок. — А что он из себя представляет?
— Это человек, который всего добился в жизни сам, а теперь, достигнув зрелого возраста, хочет вкусить плоды своих тяжких трудов. Почему бы тебе не пригласить его на ужин? Его супруга не сможет прийти, так как она все время болеет и никуда не выходит. Вы проведете вместе вечер, и ты сам решишь, принять ли его предложение.
— Думаю, это хорошая мысль, — сказал Хендрик неуверенно. — Говоришь, он очень богат?
— Да, очень.
Хендрик тяжело вздохнул:
— Видишь ли, я много раз думал, что должен дать шанс и Алетте, если, конечно, ее работы этого заслуживают. Сейчас она ото всех прячется и никому не показывает свои картины. Но ведь у нее такой возраст…
— Алетта всегда казалась мне очень разумной и рассудительной. И работы ее очень интересные. Когда ты поправишь свои дела, нужно и ее послать учиться.
— Ну, тогда я, пожалуй, приглашу ван Девентера.
— Да, вот еще что. Я скоро отправлюсь осматривать мастерские во всех провинциях и заеду в Делфт, чтобы решить вопрос об учебе Франчески у Яна Вермера. Это надо решать с Комитетом Гильдии, поэтому прошу тебя ничего пока не говорить Франческе. Не дай Бог произойдет что-либо непредвиденное.
— Ты прав. Я не скажу ни слова, пока ты не вернешься из Делфта с хорошими вестями.
Покидая дом Хендрика, Виллем был в полной уверенности, что сделал все наилучшим образом.
Глава 7
Алетта сидела в приемной и поджидала Питера. Девушка никак не могла отдышаться, так как часть дороги ей пришлось бежать, чтобы успеть к месту встречи до закрытия биржи. Она вышла из дома заблаговременно, но встретила на улице соседку, фрау Зегерс, которая была беременна. После оттепели улицы стали предательски скользкими, и женщина упала. Алетта бросилась ей на помощь, а затем проводила до дома. На это ушло довольно много времени, но все же ей удалось прибежать вовремя, и в запасе оставалось пятнадцать минут.
Она недовольно посмотрела на оборки своих юбок. Ее опасения оказались ненапрасными, юбки волочились по мокрой дороге и теперь были заляпаны грязью. И все же, несмотря на массу неудобств, оттепель наступила весьма кстати. Еще в феврале стали появляться первые пурпурные крокусы и возобновилось движение на лодках, которое было приостановлено на период холодной зимней погоды. Правда, сейчас зимы не были такими суровыми, как в прошлом столетии, когда каналы иногда оставались замерзшими до конца марта. До тепла было еще далеко, но с каждым днем солнце набирало силу, как будто готовясь к встрече весны.
Алетта была в приемной одна, но она отчетливо слышала гул голосов, доносившийся откуда-то изнутри. Девушка попросила посыльного вызвать Питера. Она перевела взгляд на окно под потолком, выходившее в помещение биржи. Было интересно хоть одним глазком взглянуть, что происходит в этом святилище, куда допускаются только мужчины. Любопытство взяло верх над благовоспитанностью. Взбираясь на скамью, стоявшую под окном, Алетта говорила себе, что поступает сейчас не лучше Сибиллы.
Девушка приподнялась на цыпочки и уже хотела заглянуть в окно, как вдруг дверь в приемную широко распахнулась, и вошел статный, красивый, темноволосый юноша в широкополой шляпе с красными перьями. Алетта сразу заметила, что костюм незнакомца был сшит по последней моде. Девушка покраснела до корней волос, как будто бы ее застали за чем-то постыдным. От смущения Алетта была готова провалиться сквозь землю. Однако незнакомец не усмотрел в ее занятии ничего плохого и одобрительно улыбнулся, глядя на девушку веселыми, зеленовато-серыми глазами.
— Какая блестящая мысль! — воскликнул юноша, вскакивая на скамейку рядом с Алеттой. — Я увидел вас через стеклянную дверь и решил последовать вашему примеру. — Незнакомец был очень высок и мог без труда видеть, что происходит в помещении биржи. — Очень удобно, правда? Мне нужно выяснить, есть ли там особа, которая меня интересует, но я совсем не испытываю желания искать кого-то в этой сутолоке. А! Вот он! Это мой банкир, старина ван Янз, он выполняет за меня самую тяжелую работу.
Казалось, юноша даже не заметил, что во время потока его красноречия Алетта не проронила ни слова. К ее большому облегчению этого и не пришлось делать, так как в приемную ввалилась шумпая, веселая толпа богато одетых мужчин и женщин. Увидев юношу, стоявшего на скамейке, вновь прибывшие стали громко кричать, выражая свой протест:
— Что ты там делаешь? Наступит ли когда-нибудь конец твоим выходкам, Константин? Ты ведь сказал, что ненадолго зайдешь на биржу, а сам торчишь здесь и попусту теряешь время! Пошли с нами!
Не слезая со скамейки, юноша насмешливо поклонился толпе:
— Успокойтесь! Я закончил свои дела и теперь могу идти.
Он соскочил со скамейки, обнял за талию самую хорошенькую девушку и вместе с ней вышел из здания биржи. Громко хлопая дверьми, толпа разлетелась, подобно пестрой стае попугаев.
Все это время Алетта стояла не двигаясь. Теперь она облегченно вздохнула и решила снова попытать счастья и заглянуть в окно, чтобы воочию увидеть то, что Константин назвал сутолокой. Алетта хотелось бы узнать фамилию этого юноши.
Рискуя снова быть застигнутой на месте преступления, девушка стала на цыпочки, держась рукой за подоконник. Теперь она могла видеть святая святых биржи. Это был огромный прямоугольный двор под открытым небом, на котором собралась шумная толпа мужчин. Некоторые из них громко кричали и спорили, а другие стояли молча, потупив голову, или же тихо советовались с партнерами. Все это напоминало удивительное театральное представление. Мужчины срывали с себя шляпы и парики и победоносно ими размахивали или в отчаянии бросали под поги. Все зависело от того, какую новость они слышали. Алетта была привычна к такому бурному проявлению чувств, всю свою жизнь ей приходилось наблюдать необузданные вспышки Хендрика и капризные выходки Сибиллы. Однако сейчас было очень забавно наблюдать этот спектакль со стороны. Иностранцам, считавшим ее соотечественников людьми скучными и не способными на эмоции, не мешало бы сейчас вместе с ней заглянуть в это окно. Наверняка им пришлось бы изменить свое мнение!
Алетта увидела в толпе Питера, пробивавшегося к выходу. Девушка соскочила со скамейки, наступив при этом на оборку нижней юбки и вытянувшись во весь рост на полу. Она едва успела подняться, когда в приемную вошел Питер.
— Наконец-то вы пришли, — сказал он вместо приветствия. — А я уж начал думать, что вы решили отказаться от моей помощи. — Питер оглядел пуританскую обстановку приемной. — Здесь не слишком-то уютно. Не пойти ли нам куда-нибудь еще, где можно спокойно поговорить.
Алетта на мгновение заколебалась:
— Я не отрываю вас от важных дел?
— Вовсе нет. На сегодня я закончил все дела.
Они вместе вышли из здания биржи и направились по улице. Питер стал расспрашивать девушку о здоровье ее родных.
— Спасибо, все здоровы. Я никому не сказала, что встречусь с вами сегодня, а то бы отец и сестры непременно передали вам привет.
Вскоре они подошли к таверне, в которой предприимчивый хозяин превратил одну из комнат в кофейню, куда могли приходить как мужчины, так и женщины. Этим кофейня выгодно отличалась от кофейных клубов, куда был открыт доступ только для мужчин. Кофе в те времена был в большой моде. Питер придержал дверь и пропустил Алетту:
— Ну, вот мы и пришли.
В кофейне было очень тепло, а в ноздри ударял пьянящий аромат только что поджаренных кофейных зерен. Теперь кофе стал доступным для всех и перестал быть привилегией богатых. Он успешно соперничал с более дорогим китайским чаем. Здесь, как и в любой кофейне, куда допускались женщины, за столами прислуживали официантки. В комнате было многолюдно, но официантка провела Питера и Алетту в отдельный кабинет, где стояли скамьи с высокими спинками. Отсюда были хо